Настороженно прислушиваясь к каждому звуку, путники двинулись дальше. И едва вышли из зарослей кедрача, как путь преградила обрывистая скала.
- Точь в точь, как наш порог, - сказал Сергей. - Нет ли здесь второго "кармана"?
- Есть... - шепнул Увачан, кивая головой в сторону.
Сергей посмотрел туда и остолбенел. В десятке шагов от них среди елок стоял покрытый корой шалаш. Рядом виднелся свеже выкопанный шурф.
Скрываясь между кустов, эвенк и мальчуган подошли к самому шалашу. В нем, видимо, никого не было. Вокруг стояла ничем не нарушаемая тишина. Путники, осмелев, бесшумно пробрались к шурфу, заглянули вниз. Там, в куче песка, торчала измазанная глиной лопата, валялась кайла.
От шурфа в сторону шла торная тропа. Виляя между больших валунов, она скрывалась в мелколесьи. Сделав по ней несколько десятков шагов, путники остановились у глубокой, заболоченной "лывы". На берегу ее лежала груда промытой породы.
- Кто же тут копает... - недоумевал Сергей.
В это время его взгляд остановился на сыром, илистом песке. На нем четко выделялся знакомый отпечаток подкованного сапога.
ГЛАВА XVII
До-свиданья, Золотая падь!
Неожиданное открытие спутало все расчеты старателей. Не будь у них ни грамма золота - они более спокойно отнеслись бы к неприятному соседству. Но теперь, когда ценой тяжелого труда было добыто столько металла, одна мысль о его потере вызывала страх. А о том, что металл можно было потерять, ясно говорило ночное происшествие. За чем, как не за золотом, приходил этот, преследующий их всю дорогу, человек! И кто мог сказать, что он не повторит своей попытки в самое ближайшее время?
Сидя у шалаша за поздним завтраком, старатели оживленно толковали о том, продолжать ли им работу дальше, или немедленно плыть домой. И когда были высказаны все соображения за и против, Иван Федотыч заключил:
- За большим погонишься - малое упустишь. Хватит копать. И то золото, что мы добыли - подмога народу.
Он выплеснул из кружки недопитый чай и распорядился:
- Собирай, Серега, инструмент, вещи. Сейчас же и поплывем.
Медленно шли старатели последний раз по знакомой тропе. Словно с дорогими родными местами прощались они взглядами со всеми примелькавшимися елками, камнями, впадинами. Сергей даже с улыбкой кивнул колючему кусту боярышника, который рос у самой тропы и почти каждый день до крови царапал ему лицо и руки.
Выйдя к берегу реки, мальчуган крикнул:
- До-свиданья, Золотая падь! Скоро снова придем!
- Скоро! - подтвердил Иван Федотыч, - В это же лето доведется нам вести сюда людей с машинами и динамитом. Вот загремят сопки!
Когда все сели в лодки, Увачан коротко скомандовал:
- Поехали!
Скрипнули уключины, всплеснули у бортов голубые волны...
- A-ну, нажмем! - весело крикнул дед.
Лодки стремительно рванулись вперед, оставляя сзади пузырьки пены. Качнулся и поплыл угрюмый утес...
Сергей долго смотрел, как уходил вдаль скалистый берег, как таяли его четкие контуры. С каждым ударом весел они расплывалась все больше и, наконец, совсем исчезли среди знойного марева.
ГЛАВА XVIII
Событие в сельском совете
Обратный путь старателей прошел без всяких приключений. Попрежнему стояла ясная, теплая погода и было особенно приятно в эти дни плыть по живописной реке. Только бурные перекаты приносили некоторые хлопоты: приходилось выходить на берег и тянуть лодки вверх на веревках. Но это были обычные трудности таежного путешествия и приискатели к ним давно привыкли.
Когда впереди показались знакомые сопки, Сергеем овладело нетерпение. Он представлял, как встретит их на пасеке бабка Марья, как станет она потчевать дорогих гостей давно припасенной снедью...
- Давай, дед, я тебя сменю, - предложил мальчуган. - Устал, небось.
Федотыч уступил внуку место у весел и, улыбаясь, сказал:
- Теперь мы дома. Торопиться некуда.
Когда лодки вошли в заводь, Сергей первым выскочил на берег. И ему показалось, что кудрявая березка, приветствуя его, качнула шапкой, что кусты ласково зашелестели мягкими ветвями...
Взвалив на плечи мешки, старатели вошли в лес. Все здесь было так знакомо! Вот под этой высокой лиственницей показывал Сергей деду найденный в песке кинжал, вон в той заросшей кустарником лощине сломал он ложе старого ружья. Как недавно это все случилось, а сколько с тех пор произошло событий! И сам Сергей был теперь уж не прежний беззаботный мальчуган. Он вытянулся, окреп и многому научился за время таежного путешествия.
Подходя к пасеке, путники еще издали заметили белый платок бабки Марьи. Она медленно шла среди ульев, затем вдруг радостно вскрикнула и бросилась навстречу...
Не первый раз встречала бабка возвращавшегося из тайги Федотыча и ей хорошо было известно, что надо делать в этих случаях. Осведомившись лишь о здоровьи приискателей, она торопливо стала топить баню. Но у нее накопилось так много новостей, что она то и дело отрывалась от работы, чтобы бросить несколько слов о пчелах, которые хорошо нынче роились, о богатом медосборе, о коршуне, что повадился таскать цыплят, и о разных других делах.
Парились приискатели по-сибирски, до-упаду. В бане трудно было дышать от жары, а Федотыч, яростно орудуя свежим веником, все кричал с полка:
- А ну еще, Сереженька!.. Так-так-так... Подкинь, милый!..
Обед превзошел все ожидания. Чего только ни поставила бабка на стол! Были тут и пельмени, и котлеты, и сдобные шаньги, и жареные в масле блинчики, и целая уйма всякой другой снеди. И все это после надоевшей ухи казалось особенно вкусным.
После обеда старатели поднялись на чердак и на свежем душистом сене проспали остаток дня и ночь.
Наутро все трое направились в деревню. Неспеша, деловито шагали они по лесной дороге, изредка бросая взгляды на висевшую у Федотыча на плече тяжелую кожаную сумку. И в каждом движении старателей чувствовалось что-то необычайное, праздничное.
Наступал жаркий день, и в здании сельского совета все окна были открыты настежь. Из комнаты председателя доносился громкий голос чтеца. Группа колхозников тесным кольцом окружила секретаря, читающего только-что полученную газету.
Старатели тихо вошли в комнату, остановились у порога. На них никто не обратил внимания. Тогда Иван Федотыч снял с плеча сумку и решительно шагнул к председателю. Сделав знак чтецу, чтобы тот замолчал, дед положил сумку на стол.
- Чтоб помочь своей Родине... - торжественно начал он заученную фразу, но сбился и растерянно оглянулся на товарищей.
- Это наш подарок фронту! - коротко объяснил Сергей.
- На танки! - добавил Увачан и усиленно запыхтел трубкой.
Председатель, все еще ничего не понимая, поднял сумку. И тут из нее на стол тяжелой струей хлынул желтый песок.
- Золото!! - ахнули все, находящиеся в комнате. На несколько мгновений воцарилась полнейшая тишина. Затем вдруг все разом заговорили. В общем гаме тонули отдельные слова, но по выражению лиц колхозников можно было понять, что они вот-вот начнут качать старателей.
В это время к столу протиснулся человек в грязной брезентовой куртке. Достав из-под полы увесистый парусиновый мешочек, он положил его рядом с кожаной сумкой и заявил:
- А это - от меня. Тоже золото. Для общего дела.
- Да сколько же вас?!. - в крайнем изумлении развел руками председатель.
Иван Федотыч резко обернулся. Перед ним стоял преследовавший их всю дорогу человек.
- Ты!? - воскликнул пораженный дед.
- Я, - спокойно ответил незнакомец. - Максим Баев.
ГЛАВА XIX
Разговор по-душам
Когда золото было тщательно взвешено и спрятано в несгораемый ящик, Максим Баев отвел Ивана Федотыча в сторону. Все еще недоверчиво косясь на своего недавнего врага, дед молча последовал за ним.
- Нам надо потолковать по-душам, - произнес Баев. - Скажи, за кого вы меня считали?
- За бандита, конечно, - сердитым голосом ответил Федотыч. - И спрашивать нечего...
- Правильно, - согласился Максим и, оборачиваясь к подошедшим Увачану и Сергею, продолжал:
- Стыдно мне перед вами, товарищи... Нехорошо я поступал. А только... и у меня есть оправданье.
Баев нервно застегнул брезентовую куртку на все пуговицы, снова расстегнул...
- Ведь я вам тогда на пасеке правду говорил... - начал он свое объяснение. - И про жену, и про детей... Лишили меня немцы семьи и дома, и поклялся я за то отомстить им. А как - и сам того не знал. Помог случай. Уже подъезжая к родным местам, узнал я, где находится отцовский "карман". Как узнал - это другой разговор, а только с того дня крепко я порешил найти золото. Ведь сколько, думаю, на него можно построить самолетов!
- Лучше танков, - деловито заметил Сергей.
- Или танков, - согласился Максим. - Дело не в этом. Беспокоился я о том, что вдруг "карман" уже кем-нибудь выработан? Тут прочел я случайно ваше письмо... Посчитал вас за хищников. Набьют, думаю, карманы золотом, да и будут сбывать его тайком. Решил вам помешать. Выкрал письмо из почтового ящика, а ответ написал сам. Нарочно указал, что Улуй - сопка. В дороге лишил вас пороху, сухарей, лодки. Думал - вернетесь назад, а я тем временем разведаю золото и сообщу куда следует. Да только не на тех напал... Вы вперед меня "карман" разыскали. Я ведь чуть не каждую ночь к вам наведывался, все хотел узнать про ваши успехи. Один раз Сергею нечаянно на ногу наступил, целый переполох поднял...
- Ты же второй "карман" открыл! - перебил его Иван Федотыч. - Видно, не хуже первого.
- Я и хотел сравнить, какой богаче, - ответил Баев.
Он устало сел на табуретку и тихо заключал:
- Вот и вся история...
Трое старателей, стоя возле Максима, молчали. И, не зная, что сказать этому человеку, они смущенно переглядывались.
- Хорошо то, что хорошо кончается, - проговорил, наконец, дед. - А наша история кончилась неплохо. Верно говорю?
- Точно, - подтвердил Баев.
- А раз так, то и толковать об этом больше нечего. Давай лучше о другом. Где твоя квартира?
- Пока - нигде. Сегодня буду искать. Кто-нибудь пустит...
Иван Федотыч положит Максиму на плечо руку и заявил:
- Пойдем до нас.
- Спасибо, - дрогнувшим голосом ответил Баев.
Старатели вышли из сельсовета. Окруженные шумной толпой колхозников, двигались они но улице, и весть о их делах перелетала из дома в дом.
А когда они свернули на дорогу к пасеке, и деревня осталась позади, Федотыч, хитро подмигнув, сказал:
- Есть у меня боченок медовухи. Лет пять в подвале стоит. Не пил, всё берёг. А сегодня придется этот боченок открыть!