- Обычная спекуляция, - заметил кто-то. - Барраско забрасывает свой десант на черноморские пляжи, чтобы сбыть развлекающимся цеховикам дорогие костюмы для их девиц.
- Нет, - глубокомысленно отверг гипотезу Мурлындин. - Тут дельце гораздо тоньше и прибыльнее. Барраско и банальная спекуляция? Не то, не то, господа!
Он велел усилить радионаблюдение, и к вечеру дежурный радист зафиксировал сообщение пана Дыли: "Объект взят в плен, идет перестрелка с охраной. Просим…"
Дальнейшая связь оборвалась.
- Проклятье, - сжимая кулаки, негодовал полковник Мурлындин. - Нет бы догадаться прежде всего сообщить свои координаты! Сколько раз я зарекался не связываться с непрофессионалами! Теперь все концы потеряны!..
- Послушайте, полковник, - сказал Гонзасек, размахивая газетой. - Вы заглядывали в местный "Свисток"?
- Ха-ха-ха, - раздраженно засмеялся полковник, - "свистков" мне хватает и без газет! Чем больше читаешь эту брехню, тем менее понятно, для чего нужна наша работа!
- Пожалуй, - согласился Гонзасек. - Но здесь, в чужом городе, исчезли мои друзья, и потому я читаю все, что говорят и пишут. Между прочим, "Свисток" сообщает, что завтра в Ялте открывается конкурс красоты, в котором могут принять участие все купальщицы побережья. Организаторы конкурса - кооператив "Дурилкин энд бразерс" и глава итальянской фирмы некий Орландо.
- Что ты мне голову морочишь?
- А то, что на конкурсе будут отобраны пятьдесят красоток и каждая получит пляжный костюм. Ровно пятьдесят костюмов мы нашли в чемодане Барраско.
- Ну и что? - неожиданно вспылил полковник Мурлындин. - Всякий считает себя сыщиком, когда суется в чужое дело, и обнаруживает полную беспомощность в своем!
- Конкурс красоты объявлен на завтра, - продолжал, не смущаясь, Гонзасек. - Бьюсь об заклад, сегодня же объявят, что конкурс будет отложен по крайней мере еще на сутки.
- Из чего ты это заключил? - поднял брови полковник. - Мне об этом никто не докладывал! Чепуха, все это чепуха!
- Спорю на вашу месячную зарплату!.. Полковник от спора отказался, тем не менее тотчас связался с Ялтой. Оттуда сообщили, что председатель кооператива "Дурилкин энд бразерс" Мешкерян перенес конкурс красоты на двое суток.
Полковник растерянно переглянулся со своими сослуживцами. Он понял, что подлинная нить следствия перешла к Гонзасеку.
- Что же делать?
- Запросите Минск, Киев и Москву о всех крупных хищениях за неделю!..
Через час полковник протянул Гонзасеку документ на пяти страницах.
Гонзасек пробежал глазами текст и ткнул карандашом в сообщение об исчезновении клада серебра весом в три с половиной килограмма, найденного при раскопках древней крепости Алустон в районе Алушты.
- Необходимо уточнить все, касающееся этого клада!
- Ну, это уж слишком, - усмехнулся полковник. - Не считаешь ли ты себя Шерлоком Холмсом? Если угодил пальцем в небо, так не старайся еще снять звезды на сережки!.. По нынешним временам это плевое хищение.
- Кладу цены нет, - возразил Гонзасек. - Я не Холмс, я Гонзасек из Витебщины, но, как видите, кое-что понимаю в апельсинах!
Вскоре выяснилось, что алустонский клад состоял сплошь из древне-русских гривн. Специалисты указывали на бесценный характер пропавшего клада.
- Теперь необходимо немедленно арестовать Мешкеряна, - твердо сказал Гонзасек. - Он знает о местонахождении синьора Орландо и гангстера Барраско. Если не сделать этого, синьор Орландо срочно выедет из страны, прихватив с собой три килограмма древнерусского серебра.
Все были потрясены столь неожиданным заключением. Тем не менее вечером того же дня оперативная группа прибыла в Ялту и прямо на квартире арестовала председателя кооператива, приготовившегося уже к побегу.
Допрашивать его поручили, конечно же, Гонзасеку.
- Что за ворона? - ухмыльнулся самоуверенный Мешкерян. - С каких это пор говорящие куклы используются уголовным розыском?
- Не люблю наглых, - в сторону сказал Гонзасек. - Все они скрывают трусость и некачественность своего человеческого материала… Вы, Мешкерян, запишите на этом листе всех родственников, которым вы согласны оставить хотя бы часть наследства в случае своей смерти!
- Я не собираюсь умирать!
- А я не стану дважды повторять своей просьбы! Председатель кооператива, подумав, пометил несколько фамилий.
- Здесь нет того, на которого записан ваш первый дом. Нам нужно знать, кто действительный хозяин вашего второго дома!
Председатель кооператива заметно помрачнел.
- Этот вопрос не относится к делу…
Через час в загородном доме председателя кооператива, после интенсивной перестрелки, были захвачены трое бандитов. В одном из строений держали оборону пан Дыля и Чосек. При них находился связанный "синьор Орландо", он же Барраско. Подлинный синьор Орландо был заперт в каменном полуподвале и находился в обморочном состоянии. Там же, в подвале, стоял ящик с алустонским серебром…
Восхищенный столь блистательным финалом, полковник Мурлындин тотчас вылетел на доклад к своему начальству.
На пана Дылю и его друзей "не хватило билетов". Видать, полковник не захотел разделить с ними удачу операции…
Пан Дыля влюбился
Случилось это в дни, когда друзья сидели в Ялте без копейки денег, гадая, как вернуться в Минск.
- Давайте собирать пустые бутылки, - предложил Чосек. - Я не гнушаюсь делать любое дело.
- Может быть, придется делать и это, - сказал пан Дыля. - Но не раньше, чем опустею я сам.
- Давайте пока занимать места на пляже, - подал голос Гонзасек. - Посмотрите, сколько народу тащится спозаранку к морю! Людям хочется еще поспать, а они вынуждены вставать!..
Он приклеил к входным воротцам на пляж объявление о своих услугах.
Сразу же записался какой-то толстяк со своим семейным выводком, глядевшим сонно и ступавшим тяжело.
- Нам четыре места, вот рубль! Положите эту пластиковую подстилку, я найду вас!
С просьбой занять место обратились две пожилые женщины и белокурая девушка лет двадцати двух из Киева.
- Пожалуйста, займите мне местечко возле того полосатого грибка, - попросила киевлянка. - К середине дня должен быть фотограф, он отбирает девушек для конкурса красоты. А я с утра похожу по лавкам, поищу другой купальник.
- Зачем вам другой купальник? Вы и так победите на конкурсе, - опустив глаза, пробормотал пан Дыля. - Только ведь никакого конкурса не будет.
- Вы, наверное, бомж и бич, вы говорите неправду, потому что конкурс объявлен, и главный его организатор итальянец Орландо находится уже в Ялте!
- Не Орландо, а Барраско, - смущенно уточнил пан Дыля. - Если угодно, я лично арестовал его утром вчерашнего дня!
Красавица фыркнула и ушла, покачиваясь на высоких каблуках, а пан Дыля посмотрел ей вслед и вздохнул.
- Бедные родители, - сказал он. - Вырастили такое красивое, но глупое создание! Все эти девочки, лучший генофонд нашего народа, должны стать рабынями богатых домов заморья. Их ожидает ужасное будущее, и афера Барраско - только начало.
- Как? - вскричал Чосек. - Их же собирались вывезти в Европу в качестве участниц конкурса красоты!
- Умничка Чосек не знает разницы между тем, что говорится и что делается?.. Сколько стоят конфеты стоимостью в пять рублей, если их не выставляют на прилавке?.. Правильно, сто рублей, потому что навара хотят и работники магазина, получающего конфеты, и работники торга, распределяющие их, ну, и прежде всего "бизнесмен", которому дефициты позволяют вздувать цены. Чиновники помалкивают, потому что и они урывают свой кусок. Вот и вся механика экономической политики "новых гениев", которые и по-нашему-то ни слова не вяжут… Для всех этих девочек были заготовлены контракты на сто тысяч долларов, которые они обязаны были отработать в течение пяти лет. Сюда включались все расходы, но уже через год девушки попали бы в неоплатные долги, из которых не вылезли бы до дня своей смерти. А жулики, лишь слегка пошевеливая пальцами, качали бы миллионы. Вот это и называется в заморье "умением зарабатывать деньги": это всегда умение ловко взобраться на чужую спину!..
На следующий день друзья заработали три рубля и позавтракали в столовой. Съели манной каши и выпили по стакану сладкого чая.
Белокурая красавица протянула гривенник пану Дыле, но тот, только покачал головою.
- Если прикажете служить вам бесплатно всю жизнь, я исполню это с восторгом, - пан Дыля отвесил почтительный поклон. О, он умел проделывать это с большим изяществом!
- Странный субъект, - удивилась красавица. - Однако же мне сообщили, что, действительно, не будет никакого конкурса, его устроители арестованы как аферисты.
- Арестованы, - кивнул пан Дыля. - Я брал главного из них. Хорошо, что мы успели хоть кое-что передать по рации, иначе бы нас не нашли, а продолжительной осады мы бы не выдержали.
Красавица засмеялась.
- И как же вы арестовали главного негодяя? - спросила она, забавляясь: разумеется, она не верила ни единому слову пана Дыли.
- Очень просто. Я лежал в огромном чемодане с приготовленным уже пистолетом, потому что гангстер готовился открыть чемодан. Большой опыт не спас его от ошеломления. Он открыл крышку, а я приподнялся и потребовал: "Руки вверх: господин Барраско, вилла окружена, сопротивление бесполезно!" Чосек тут же надел ему наручники, а после для надежности связал еще и бельевой веревкой.
- Ха-ха-ха! - хохотала красавица. - Ну, вы парень хоть куда!.. Что же было дальше?
- А дальше сунулись его люди и открыли автоматный огонь. Разбили рацию. Но они боялись применить гранаты или зажигающие устройства, потому что вместе с нами неизбежно погиб бы и Барраско.
- А кто Чосек?.. Этот?.. Тоже парень хоть куда!.. И она заливалась веселым, искренним смехом.
- Купите мне, пожалуйста, порцию мороженого!
- Мне очень жаль, - сказал пан Дыля, исполнив просьбу киевлянки. - Наши красавицы не для того родились на свет, чтобы их достоинство поганилось в заморских трущобах. Они должны рождать богатырей для своего печального ныне народа. Придет час, и мы освободимся. Наша нынешняя нищета - последствие нашей тотальной оккупации. Духовной - прежде всего. И поскольку мужики трусливы, женщины должны спасти страну, родив отважных сыновей!..
- Уж не набиваетесь ли вы мне в женихи, ржаные усы, соломенное тулово?
- Усы, - не единственное достоинство настоящего мужчины, - возразил пан Дыля. - Неужели все мы забыли, что на свете есть еще честь и благородство?..
Пан Дыля был отвергнут. Но сердце его пылало такой сильной и чистой любовью к прекрасной, но недалекой девушке, что он был безутешен.
- Чосек, Чосек, нет больше смысла сражаться, потому что сердце мое разбито! Мне пора умереть!..
Испугавшись за друга, Чосек решился обратиться к знаменитому "исцелителю" Абрбору. Он дурачил тогда в Ялте несметные толпы отдыхающих. "Лечил" от всего на свете: от насморка и камней в печени, от прыщей на носу и тоски по умершему. Люди, не подозревавшие еще о том, что проводят у моря последний сезон, тратили деньги, не задумываясь о грядущих днях, - последняя радость обреченной судьбы.
Чосек явился в приемную к тайному миллионеру и большому другу вельможи, шуровавшего в королевской канцелярии, спрятался за ширмой, и когда ушел последний посетитель, вышел к хозяину. Тот считал деньги, отделяя резиновыми кольцами каждую тысячу рублей.
- Не пугайтесь, - сказал Чосек. - Мне известны все ваши проделки, равно как и данные подлинного паспорта. Меня прислал Барраско. Если вы не исполните его просьбу, завтра ваши рубли перейдут под опеку других лиц.
- У меня целая армия телохранителей! - сказал Абрбор. - Стоит мне свистнуть, и от вас не останется мокрого места!
Чосек вытащил револьвер и щелкнул предохранителем:
- Кричать и свистеть бесполезно. Считаю до трех.
- Хорошо, что просит этот Барраско?
- Излечить от любовной муки благородного джентльмена. Причем совершенно бесплатно и со всеми приемами театра, на который вы большой мастер. Итак?
- Мое искусство - не для благородных, - сказал "исцелитель". - Однако ведь не зря я дурачу публику многие годы: что-нибудь придумаю. Приводите благородного джентльмена через три дня… Вы подсказали мне дельную коммерческую мысль. Считайте, что мы в расчете. Публика буквально жаждет, чтобы ее дурили. Таков исторический момент. И было бы невежливо не считаться с публикой, владеющей в совокупности тем богатством, которого нам недостает!..
На следующий день по всему побережью запестрели афиши: "Величайший маг цивилизованного мира исцеляет от несчастной любви. Стоимость - от ста рублей до тысячи, в зависимости от силы любви, измеряемой новейшим заграничным аппаратом ДУРОКС-1234. Вход бесплатный".
- Пойдем, Дыля, посмотрим, как исцеляют от любви, - позвал Чосек. - Не может быть, чтобы только один ты умирал от возвышенных чувств посреди униженных племен и народов!
- Мне все это не интересно: всю жизнь провел бы рядом с этим совершеннейшим, но несовершенным созданием, опекая его от бедствий!
- Но ты же сам сказал, что девица глупа!
- Да, она слишком доверчива, и злые люди непременно воспользуются этим!..
Всего за сутки пронырливый "исцелитель" приспособил для объявленных сеансов подходящее сооружение: все делают деньги ради денег.
От скалистого берега в море метров на тридцать уходила узкая бетонная дорожка на высоких сваях. Первая часть дорожки была выкрашена в желтый цвет, вторая - в красный, третья - в зеленый.
Вначале сподручный "мага" определил "силу любви клиента". Держа в руке обыкновенный велосипедный спидометр, к которому был приделан щиток с какими-то иноземными письменами, опытный жулик "определял", с кем имеет дело, тем более, что клиенты и не скрывались. Так, одному пузатому и сонливому на вид человеку в панамке, которого привела скандальная женщина, жалуясь на его супружескую неверность, сподручный объявил:
- Сила вашей любви - восемьсот сорок рублей! Пузача перекосило, как от рвотного.
- Заплатим! - закричала его жена. - Коли так озверел, заплатим!..
На ноги "испытуемому" надели что-то вроде кандалов. Он еле-еле передвигался.
И вот он пошел по желтой дорожке, а сбоку открылся занавес, и все увидели: веселые мужчины сидят за столами, играет музыка, и официанты разносят ароматные шашлыки.
- Давай к нам! - приглашают пузатого. - Одно слово, и ты спасен!..
Пузатый закрыл глаза и обреченно двинулся по красной дорожке. Здесь распахнулся шатер, в котором нелепо дрыгались, изображая танец, полуголые, ярко накрашенные особы с кроличьими глазами.
- Давай, дорогой, к нам, - зазывали они наперебой хриплыми голосами. - Одно слово, и ты спасен!..
Видно, душа "испытуемого" потянулась к красоткам, он ступил шаг в их сторону, и тотчас вверху зарокотало, загремело, и все увидели, словно в облаках, его разъяренную жену с колотушкой.
- Ва-ся! - кричала она. - Паразит, образумься, иначе тебе хана! Разоблачу твои махинации на базе перед всем честным народом!..
И Вася, зажмурясь, затопал дальше - к зеленой дорожке, а там, на специальных помостах, свое представление: грянул траурный марш, понесли гробы, а в гробах - "утопленники". В стеклянном сосуде показали огромного осьминога, то ли натурального, то ли из пластика, а в желудке у него - мертвец…
Площадка обрывалась - метров тридцать было до поверхности моря: сигай туда, где тебя, возможно, переварит осьминог.
Пузатый вздрогнул и остановился - страшно. А тут супруга показалась, грозит кулаком:
- Васька, стервец, одно лишь слово! Завяжи со старым и черт с ними, с деньгами!..
И человек, разрыдавшись, протянул к жене руки:
- Маня, спасай!..
Чосек вдосталь нахохотался, глядя на дешевый спектакль, а пан Дыля не засмеялся ни разу, только хмурился все сильнее и сильнее.
- Слушай, - как бы невзначай сказал ему Чосек. - Не попробовать ли и тебе пройти по "кругам искушения"?
- Да ты что? Это же рассчитано на дебильных и закрепляет дебильность! Неужто у нормального человека нет искушений, кроме водки да бабы? Сатанинским веет от всего спектакля!
- Не принимай этого всерьез, Дыля! Давай подурачимся. Интересно, во сколько они оценят твои чувства?
- Так ведь у нас всего лишь пять рублей.
- Это моя забота…
Чосек подвел пана Дылю к "исцелителю" и, подмигнув, сказал:
- Соблаговоли принять этого благородного джентльмена!
"Исцелитель" взглянул на пана Дылю.
- Исцеление этого человека обойдется в миллион рублей, но я сделаю это совершенно бесплатно - для рекламы фирмы!..
Видно, пан Дыля переживал очень горький момент в своей судьбе: он позволил надеть на себя "кандалы" и пошел, не обращая никакого внимания на балаган, сначала по желтой, потом по красной дорожке, миновал зеленую и - прыгнул в море, уверенный, что тяжеленные "кандалы" утащат его на дно.
Но "кандалы", зацепленные тросом, на самом деле тотчас освободили ноги благородного пана и остались болтаться под бетонной эстакадой.
Пан Дыля упал в море, но не утонул тотчас, а всплыл на поверхность. Однако он так уверовал в свою смерть, что впал в состояние беспамятства.
- Смотрите, мертвец плывет! - кричали люди с рейсового теплохода и показывали пальцами.
Наконец пана Дылю вытащили из воды и положили на песок возле пляжа.
Собралась толпа. В толпе случайно оказалась и та белокурая красавица.
- Боже мой, - потрясенно повторяла она, заламывая руки, - я узнаю его, это благороднейший рыцарь, каких нет уже во всем свете!..
Странное дело, при звуках голоса своей возлюбленной пан Дыля открыл глаза, а затем сел на песок и закрутил соломенный ус.
- Свершилось чудо, человек ожил! - закричали в толпе. - Сам Христос посетил это место! Его лик видел вчера в облаках грузчик винного магазина Щеглов!..
Толпа болтала все то, что она болтает из века в век, нисколько не влияя на течение собственной судьбы.
Пользуясь глупостью и бессилием разрозненной толпы, которая исчезает так же, как и возникает, "маг" сообщил назавтра во всех газетах Побережья (разумеется, статью подписал "очевидец"), что "искусство врачевания знаменитого Абрбора получило новое необыкновенное подтверждение": клиент, любовь которого оценивалась по высшей шкале в миллион рублей, бросился в воды Черного моря, но "был спасен сгустком целительной энергии, брошенной магом с вершин Ай-Петри".
Обывателю и в голову не приходило, что Абрбор никуда дальше ресторана не выходил, зато исцеление было налицо: его подтверждали многочисленные зеваки…
Оставим, однако, в покое толпу и нехитрые, но безотказные законы ее обмана. Когда нас обманывают, мы ведем себя, увы, в точности так же, как она: слепо доверяя, не спрашивая себя о том, не является ли правдой как раз противоположное. Нет, мы с упрямством идиотов следуем за погубителями и скорее сгорим в огне, нежели признаем коллективную глупость…
Когда до бедного пана Дыли дошло, что он жив и видит перед собой свою возлюбленную, он отвесил ей низкий поклон.