- Так-то оно так, но ты ж и сам знаешь, в дома с привидениями никто соваться не любит, что ночью, что днем.
- Ну, это потому, что никому нет охоты заходить туда, где человека убили, но ведь в этом доме днем никто ничего такого не видел, только ночью, да и то всего-навсего голубые огоньки, которые в окошках плавают, а не настоящих призраков.
- Знаешь, Том, если увидишь где голубой огонечек, так спорь на что хочешь - призрак тоже где-то рядом болтается. Это ж яснее ясного. Сам же знаешь, никому эти огоньки кроме призраков не нужны.
- Да, ты прав. Но ведь мы все равно туда днем пойдем, так чего ж нам бояться?
- Ну ладно. Раз так, попробуем дом с привидениями, - но попомни мои слова, рискуем мы с тобой - будь здоров.
Мальчики уже начали спускаться с холма. Под ними в самой середке залитой лунным светом долины стоял "дом с привидениями", совсем заброшенный - забор его давным-давно сгинул, ступеньки крыльца заросли сорной травой, печная труба обрушилась, оконные рамы опустели, кровля с одного боку провалилась внутрь. Мальчики какое-то время вглядывались в него, наполовину ожидая, что в окне проплывет голубой огонек, а затем, разговаривая вполголоса, как того требовало и время, и обстоятельства, взяли вправо, чтобы обогнуть дом по широкой дуге, и пошли к городку лесом, осенявшим тыльный склон Кардиффской горы.
Глава XXVI
Ларец с золотом достается настоящим грабителям
Около полудня мальчики пришли к сухому дереву - за инструментами. Тому не терпелось отправиться в дом с привидениями, Геку тоже, более-менее, однако он вдруг сказал:
- Послушай-ка, Том, а ты знаешь, какой нынче день?
Том мысленно перебрал дни недели и уставился на друга испуганными глазами…
- О Боже! А я и не подумал об этом, Гек!
- Да и я тоже, просто мне вдруг в голову стукнуло, что сегодня пятница.
- Черт! Осторожность никогда не бывает лишней, Гек. Мы же могли в такую историю вляпаться, начав это дело в пятницу!
- Могли! Не могли, а непременно вляпались бы. Может, и есть в неделе счастливые дни, но уж точно не пятница.
- Это каждый дурак знает. Не ты первым додумался, Гек.
- Так я и не говорю, что я первый. Да и не в одной пятнице дело. Мне этой ночью до того уж паршивый сон приснился - про крыс.
- Да что ты! Ну, это, как пить дать, к беде. Они что, дрались?
- Нет.
- А, тогда еще куда ни шло, Гек. Знаешь, если они не дерутся, это означает только, что беда где-то рядом ходит. Нужно просто держать ухо востро да увиливать от нее. Ладно, на сегодня мы это дело отставим и просто поиграем. Ты когда-нибудь слышал о Робин Гуде, Гек?
- Нет, не слышал. А он кто?
- Ну, один из величайших людей, какие только жили в Англии, - и самый лучший. Он был грабителем.
- С ума сойти. Я бы тоже не отказался. И кого он грабил?
- Только шерифов, епископов, богачей да королей - ну и прочую публику в этом роде. Бедных никогда не трогал. Он их любил. И всегда делился с ними по честному.
- Хороший, видать, был малый.
- Еще какой, Гек! Да он был самым благородным человеком на свете. Больше там таких нет, точно тебе говорю. Он мог отдубасить любого мужчину Англии, даже если бы ему одну руку за спину привязали, а из своего тисового лука с первой стрелы пробивал монету в десять центов, до которой от него было полторы мили.
- А тисовый лук это что?
- Откуда ж мне знать? Лук, наверное, такой, что же еще? И если он попадал только в край монеты, то бросался на землю и плакал - ну и ругался, конечно. Так что, давай поиграем в Робин Гуда - это самая что ни на есть благородная игра. Я тебя научу.
- Давай.
И они проиграли в Робин Гуда до самого вечера, время от времени бросая тоскующие взгляды вниз, на дом с привидениями, и обмениваясь замечаниями о своих ожиданиях на завтра. Когда же солнце стало клониться к западу, мальчики отправились, перерезая длинные тени, к дому и вскоре скрылись из виду в лесу Кардиффской горы.
В субботу, сразу после полудня, они снова появились у сухого дерева. Покурили в тени, поболтали, покопались немного в последней вырытой ими яме - без особой надежды, просто потому, что, по словам Тома, много было случаев, когда люди сдавались, остановившись в каких-нибудь шести дюймах от клада, а потом приходил кто-то другой и забирал его, разок ткнув лопатой в землю. На сей раз этого не случилось и мальчики, положив на плечи кирку и лопату, пошли прочь от дерева, довольные тем, что не стали шутить шутки с фортуной, но исполнили все, чего она требует от кладоискателей.
Когда они подошли к дому с привидениями, безмолвие, облекавшее его под палящим солнцем, показалось им таким жутким и страшным, а уединенность и заброшенность такой гнетущей, что они испугались и какое-то время не решались войти в него. Но, наконец, подкрались к двери и, трепеща, заглянули внутрь. И увидели лишенную пола, заросшую травой комнату, неоштукатуренные стены, древний очаг, зияющие окна, почти развалившуюся лестницу и свисавшую отовсюду драную, заброшенную ее изготовителями паутину. Они вошли в дом, осторожно, с учащенно бьющимися сердцами, разговаривая шепотом, ловя ушами малейший звук, тела их были напряжены, а сами они - готовы мгновенно удариться в бегство.
Однако мало-помалу они освоились и на смену страху пришел критический, заинтересованный осмотр комнаты, - производя его, мальчики и любовались своей отвагой, и дивились ей. А завершив осмотр, надумали подняться наверх. Конечно, это отрезало бы им путь к отступлению, однако они принялись подзадоривать друг друга, что привело, разумеется, к единственно возможному результату - мальчики бросили кирку и лопату в угол и полезли по лестнице вверх. Там царила все та же разруха. Правда, в углу обнаружился обещавший множество тайн чулан, однако обещания его оказались надувательством - ничего интересного в чулане не нашлось. К этому времени мальчики расхрабрились окончательно. Они совсем уж собрались спуститься вниз и приняться за работу, как вдруг…
- Чш! - произнес Том.
- Что там? - белея от страха, спросил Гек.
- Чш!… Вот!… Слышишь?
- Да!… О, Господи! Давай сбежим!
- Сиди! Не шевелись! Они прямо к двери идут.
Мальчики растянулись на полу, припав глазами к дыркам от выпавших сучков, которых немало было в его досках, и замерли в ожидании, в жалком страхе.
- Остановились… Нет - подходят… Вошли. Не шепчи больше ни слова, Гек. Боже ты мой, лучше бы я сюда не совался!
В дом вошли двое мужчин. Каждый из мальчиков сказал себе: "Один - это старый глухонемой испанец, который в последнее время пару раз забредал в городок, а другого я никогда раньше не видел".
"Другой" был существом оборванным и косматым, а физиономию имел до крайности неприятную. Лицо же кутавшегося в мексиканский плащ испанца украшали косматые седые бакенбарды, длинные седые же волосы, спадавшие из-под сомбреро, и зеленые очки. Приближаясь к дому, "другой" что-то негромко говорил; войдя, оба уселись на землю лицом к двери, привалились спинами к стене, и "другой" заговорил снова. Говорил он теперь без опаски, так что различить его слова мальчикам оказалось нетрудно:
- Нет. Подумал я, подумал, не нравится мне это. Уж больно опасно.
- Опасно! - пробормотал - к великому удивлению мальчиков - "глухонемной" испанец. - Тряпка!
Услышав его голос, мальчики внутренне ахнули и задрожали. Это был голос Индейца Джо! Наступило недолгое молчание. Затем Джо сказал:
- Ничем оно не опаснее последнего дельца, - а мы его провернули и ничего, не попались.
- Там все было по-другому. И по реке выше, и рядом ни одного дома. Никто и не узнает теперь, что это была наша работа, хоть она нам и не удалась.
- Ладно, а что может быть опаснее, чем тащиться сюда среди бела дня? Да на нас взглянуть довольно, чтобы заподозрить неладное.
- Я знаю. Но куда ж еще было податься после того дурацкого дела? Пора нам кончать с этой хибарой. Я бы еще вчера отсюда убрался, да на холме те чертовы мальчишки играли, никак мимо них проскочить не получалось.
От этих слов "чертовых мальчишек" снова пробила дрожь, ибо они поняли, как повезло им, вспомнившим про пятницу и решившим денек обождать. Жалели они теперь только о том, что не надумали обождать целый год.
Двое пришлецов вытащили какую-то провизию, перекусили. И наконец, Индеец Джо, все это время молча размышлявший о чем-то, сказал:
- Слушай, приятель, уходи-ка ты вверх по реке, к своим. И жди там вестей от меня. А я загляну еще раз в городок, осмотрюсь. Это "опасное" дельце мы обделаем после того, как я кое-что выведаю и как следует все обдумаю. А после в Техас! Вместе туда и рванем.
Товарища его это устроило. Вскоре оба они раззевались, и Индеец Джо сказал:
- Смерть как спать хочется. Давай, покарауль, теперь твой черед.
Он улегся, свернувшись в клубок, на траву и вскоре захрапел. Оборанец потряс его за плечо - раз, другой - Индеец затих. Прошло недолгое время и караульный тоже стал клевать носом; голова его клонилась все ниже, ниже - кончилось тем, что захрапели оба.
Мальчики вздохнули, протяжно и облегченно. Том прошептал:
- Другого случая не будет - пошли.
На что Гек ответил:
- Не могу - если они проснутся, я помру со страху.
Том настаивал, Гек упорствовал. В конце концов, Том поднялся на ноги и медленно двинулся к лестнице, один. Но первый же его шаг сопроводился таким жутким скрипом ополоумевшего пола, что Том упал на него, полуживой от страха. И на вторую попытку уже не решился. Мальчики лежали, подсчитывая тягучие секунды, пока им не стало казаться, что время скончалось и настала серенькая вечность - и потому они обрадовались, заметив вдруг, что солнце уже садится.
Наконец, один храпун умолк. Индеец Джо сел, огляделся по сторонам, сумрачно улыбнулся, увидев своего товарища, чья голова покоилась на приподнятых коленях, пнул его ногой и сказал:
- Эй! Тоже, караульщик! Ну да ничего, все обошлось.
- Черт! Я что, заснул?
- Да заснул малость. Ладно, партнер, еще немного и пойдем. Что будем делать с остатками хабара?
- Не знаю, - может, оставим здесь, как раньше делали? А тронемся на юг, заберем. Шестьсот пятьдесят серебром - не натаскаешься.
- Ну что же, годится… лишний раз сюда заглянуть - дело нехитрое.
- Верно - только давай ночью, как раньше, - так оно надежнее будет.
- Да, но послушай: мало ли что, случай обделать то дельце, может, еще не скоро представится, а место это не очень надежное, так что давай-ка мы денежки наши зароем - да поглубже.
- Это мысль, - согласился второй и, перейдя комнату, опустился на колени у очага, сунул в него руку, приподнял одну из его подовых плит, самую дальнюю, и вытащил из-под нее приятно зазвеневший мешок. Затем он извлек из мешка двадцать, не то тридцать долларов - себе на расходы - и столько же для Индейца Джо, а после отдал мешок ему. Индеец отнес мешок в угол комнаты, опустился на колени и стал копать длинным ножом яму.
Мальчики вмиг позабыли все свои страхи и с вожделением следили за каждым движением Джо. Удача! - и блеск ее превосходил всяческое воображение! Шесть сотен долларов - деньги, способные сделать богатеев из дюжины мальчишек! О таком счастье любой искатель сокровищ мог только мечтать - теперь им не придется строить утомительные догадки насчет того, где лучше копать. Они то и дело подпихивали друг друга локтями - движения красноречивые и удобопонятные, означавшие: "Ну что, не жалеешь теперь, что мы сюда забрались?".
И тут клинок Джо ударил во что-то.
- Вот те на! - произнес Индеец.
- Что там? - спросил его товарищ.
- Подгнившая доска - да нет, по-моему, сундучок какой-то. Ну-ка, помоги, посмотрим, что это. Хотя погоди, я в нем и так уж дыру пробил.
Он сунул в яму руку и извлек на свет…
- Ишь ты, да это же деньги!
Оба уставились на извлеченную из земли горсть монет. Золотых. Затаившиеся наверху мальчики взволновались не меньше грабителей - и возликовали тоже.
Напарник Джо сказал:
- Ладно, сейчас мы с этим сундучком управимся. У очага валяется ржавая кирка, я ее минуту назад заприметил.
Он метнулся к очагу и принес брошенные мальчиками кирку и лопату. Индеец Джо взял кирку, окинул ее критическим взором, покачал, бормоча себе что-то под нос, головой и принялся за работу. И скоро из земли был извлечен ларец. Не очень большой и когда-то, до того, как его попортили годы, очень крепкий, ибо он был окован железом. Некоторое время двое грабителей разглядывали его в блаженном безмолвии.
- Слушай, партнер, а ведь тут тысячи долларов, - сказал, наконец, Индеец Джо.
- Поговаривали, что в этих местах одно лето орудовала банда Маррела, - заметил его товарищ.
- Знаю, - сказал Индеец Джо, - что же, сильно на то похоже.
- Ну, теперь тебе и дельце твое ни к чему.
Метис насупился и сказал:
- Плохо же ты меня знаешь. Или, по крайности, не понимаешь, о чем я толкую. Дело не в ограблении - дело в мести. - В глазах его вспыхнул злобный свет. - И мне понадобится твоя подмога. А как закончим - махнем в Техас. Поезжай домой, к твоей Нэнси и малышам, и жди там весточки от меня.
- Ладно, как скажешь. Ну а с этим что будем делать - снова зароем?
- Да. [Взрыв ликования наверху.] Нет! Клянусь великим сейчемом, нет! [Наверху - приступ глубочайшего уныния.] Надо же, чуть не забыл. Эта кирка была перемазана свежей землей. [Мальчиков затошнило от страха.] А откуда здесь взялись кирка с лопатой? Да еще и со свежей землей на них? Кто принес их сюда - и куда эти люди подевались? Ты кого-нибудь слышал? Видел? Что? - закопать золото снова, а после прийти и увидеть пустую яму? Ну уж нет - нет. Мы отнесем его в мое логово.
- Точно! Мог бы и сам додуматься. В какое, в Номер Первый?
- Нет, во Второй - под крестом. Первый ненадежен - слишком много людей там толчется.
- Ладно. Ну что, почти стемнело, пора и в дорогу.
Индеец Джо встал, прошелся от окна к окну, опасливо выглядывая в них. А после сказал:
- Кто же, все-таки, притащил сюда кирку и лопату? Как думаешь, не могут они наверху сидеть?
Мальчики и дышать-то забыли. Индеец Джо положил ладонь на рукоять ножа, постоял и направился к лестнице. Мальчики вспомнили о чулане, но силы, потребные для того, чтобы достичь его, уже покинули их. Заскрипели ступени - первая, вторая, - и нестерпимый ужас пробудил в мальчиках оцепеневшую было решимость, - они совсем уж собрались метнуться к чулану, но тут послышался треск гнилых досок, и Индеец Джо полетел на землю вместе с остатками окончательно развалившейся лестницы. А когда он, ругаясь, поднялся на ноги, товарищ его сказал:
- Сдалась тебе эта морока! Если наверху кто и есть, пусть они там и сидят - кому какая разница? А захочется им вниз соскочить да шеи себе посворачивать - я тоже не против. Минут через пятнадцать темно уже будет, пускай они тогда гонятся за нами, если им охота придет, - на здоровье. Но я так думаю: те, кто приволок сюда эту дрянь, завидев нас, решил, что мы привидения или черти. Небось и сейчас еще драпают и остановиться не могут.
Джо поворчал немного, однако все же согласился с товарищем, сказав, что еще сохранившийся свет правильнее будет использовать для сборов в дорогу. Вскоре они выскользнули из дома и пошли в густеющих сумерках к реке, унося с собой драгоценный ларец.
Том и Гек, ощущая немалую слабость и великое облегчение, встали с пола и какое-то время наблюдали за уходившими грабителями сквозь щели между бревнами, из которых был сложен дом. Гнаться за ними? Ну уж нет. Сейчас бы до земли добраться, не переломав ноги и руки, а там перейти гору и оказаться в городке. Мальчики почти не разговаривали. Обоих снедала ненависть к себе - ну и к злой судьбе, заставившей их притащить сюда кирку и лопату. Ведь не будь здесь ни той, ни другой, Индеец Джо ничего бы не заподозрил. Зарыл бы серебро вместе с золотом, чтобы они дожидались, когда он насладится "местью", а после пришел бы сюда и с превеликим огорчением обнаружил, что денежки его - тю-тю! Ах, какое горе, что они приволокли сюда инструменты!
И мальчики решили последить за испанцем, когда он снова появится в городе и станет вынюхивать возможность совершения мести, и проследить его до "Второго Номера", где бы тот ни находился. И тут Тома осенила страшная мысль.
- Месть? Так ведь это он про нас говорил, Гек!
- Ой нет! - воскликнул Гек и едва на землю не упал.
Уже входя в город, они обсудили эту возможность и решили: самое для них лучшее - верить, что Джо, быть может, подразумевал кого-то другого, ну, в крайнем случае, одного только Тома, ведь показания на суде давал именно он.
Слабым, очень слабым утешением стала для Тома мысль, что опасность угрожает лишь ему одному. В компании было бы как-то повеселее, думал Том.
Глава XXVII
Трясутся, но выслеживают
Приключения этого дня испортили Тому всю ночь. Четыре раза огромное сокровище попадало ему в руки и четыре же раза обращалось в его пальцах в ничто - это очередной сон покидал Тома и перед ним уже наяву представала жестокая реальность его невезения. Когда же ранним утром он проснулся окончательно и принялся, еще лежа в постели, перебирать в памяти подробности своего великого приключения, то с удивлением обнаружил, что они стали странно смутными, далекими - как будто все вчерашнее произошло в каком-то ином мире или давным-давно. И ему пришло в голову, что, быть может, и само-то великое приключение было всего-навсего сном! Истинность этой мысли подтверждалась одним существенным обстоятельством - количеством привидевшихся ему монет, слишком огромным, чтобы быть подлинным. Больше пятидесяти долларов в одних руках Том отродясь не видывал и потому, подобно всем мальчикам одного с ним возраста и жизненного опыта, считал слова о "сотнях" и "тысячах" всего лишь причудливыми оборотами речи, никакого отношения к действительно обращавшимся в мире деньгам не имеющими. Он и на миг не поверил бы, что такая безумная сумма, как сто долларов, может взять да и попасть в руки одного человека. Основательно разобравшись в представлениях Тома о кладах, вы обнаружили бы, что состоят они из горстки вполне реальных монеток по десять центов каждая и груды туманных, роскошных, непостижных уму долларов.
Однако чем дольше обдумывал он частности своего приключения, тем более яркими и резкими - как если бы сами его размышления начищали их - они становились, и в конце концов, Том начал склоняться к мысли, что оно ему все-таки не приснилось. Эту раздвоенность надлежало уничтожить сколь возможно быстрее. И Том, наспех позавтракав, отправился на поиски Гека.
Гек сидел на планшире плоскодонки, вяло побалтывал ногами в воде и вид имел до крайности меланхоличный. Пусть он первым заговорит о вчерашнем, решил Том. Не заговорит, значит приключение было сном.
- Здорово, Гек!