Данила проснулся от писка Люськи на верху - она требовала, чтоб ей подали мюсли с молоком. Послышался голос Светланы Александровны, её шаги по верхнему этажу. Данила, сцепив пальцы на затылке, тихо застонал и пошевелил ногами, пытаясь размять их. Насчёт мюслей он был уверен, что их нет. Но, кажется, были чёрствые бутерброды…Свесившись с дивана, мальчишка начал лихорадочно нашаривать кроссовки. Не миновать бежать в магазин…а где он?.. и сколько времени?.. Он посмотрел на часы - семь! И попробуй отказаться. Люська и так в полном возмущении, что Даниле можно не ходить в школу, а её - приходиться.
Светлана Александровна, одетая в халат китайского шёлка, появилась в дверях. Данила окаменел, держа в руке кроссовки.
- Уже проснулся? - осведомилась женщина, не обратив ни малейшего внимания на странный вид сына и вообще выглядя очень озабоченной. - Данила…
- Я иду, иду, ма, - поспешно сказал мальчишка, просовывая ноги в кроссовки. - Ты деньги куда положила?
Светлана Александровна ничего не успела ответить. В дверь позвонили (странно, но именно этот звонок УБЕДИЛ Данилу, что здесь и в самом деле его дом).
- Открой, пожалуйста, - Светлана Александровна поспешно ретировалась наверх, сказав: - Деньги я сейчас принесу.
За дверью стояла улыбающаяся полная женщина в свободном то ли платье, то халате, державшая в руках накрытый миской поднос.
- Здравствуйте, - удивлённо кивнул Данила. - В смысле - доброе утро…я… Мы тут…
- Доброго ранку, - ещё шире улыбнулась женщина. - А я з вечору бачу - у вокнах свит.
Мой мени говорит - доня Александра Даниловича приихав, з ранку поднеси им чого до нового мисту… А ты хтось - вночек Александра Даниловича?
- А… да, - кивнул Данила.
- От то для вас, - женщина без церемоний всучила поднос (снизу он оказался горячим) Даниле. - То от мени. Кулебяка з яйками, да з мясом… Ой, лышенько! Светик!
11.
Она всплеснула руками, и Данила понял, что мама спустилась и стоит рядом, причём её поведение в следующие минуты тоже выглядело необычно. Она воскликнула: "Тётя Фрося!" - и, быстро почти прыгнув вперёд, попала, как маленькая девочка в объятья утренней визитёрши. Предоставив Даниле переминаться с ноги на ногу и менять руки под горячим блюдом, молодая и пожилая женщины обнимались, целовались и даже заливались слезами, чего в отношении своей матери Данила и представить не мог. Тётя Фрося реагировала на встречу бурно и непосредственно. То она вспоминала, как таскала Светлану Александровну на руках и " вона була як криска - розова да спиклява", то разразилась рыданиями, рассказывая о последних минутах деда, что он " як тяжко вмирал, а перед самым-то концом и гуторит: " Ты Хрося, доню позови. Игде Саша?" - но тут же слёзы высыхали, и тётя Фрося заявляла " то добре, що вы приихав до ридного краю - чого вона Москва, тьху!", а потом снова пригорюнивалась и сообщала " младший-то мий у Чечне. Лякаюсь я - вобьют…" Причём мама отвечала ей на том же странном языке, немного похожем на тот, которым ломали свою речь украинские " самостийники" по телевизору. Мама в таких случаях всегда смеялась и говорила, что это не настоящий украинский, а плохая подделка под него. Наконец в последний раз облобызав Светлану Александровну и не успевшего шарахнуться Данилу, тётя Фрося отбыла домой, пообещав всемерное содействие и защиту перед лицом житейских невзгод.
- Она по-украински говорила? - поинтересовался Данила. Мама, промакая растёкшуюся тушь салфеточкой, отрицательно покачала головой:
- Нет, это суржик. Такая речь в тех местах, где вместе живут русские и украинцы…
Тётя Фрося у моей мамы, твоей бабушки, училась. Надо же, - Светлана Александровна покачала головой, глаза её были блестящими и удивлёнными, - а я её в первый приезд и не навестила… Вот теперь, кажется, мы дома, а, Данила?
- Увидим, - дипломатично ответил сын. - А что такое кулебяка?
- Кулебяка? - удивилась и обрадовалась Светлана Александровна. - Где?!
- Вона тут, - серьёзно отозвался Данила. - Уси пальцы мне сожгла.
- Спалыла, - поправила Светлана Александровна. - И ты молчал?!.
- …Что ты будешь делать? - поинтересовалась Светлана Александровна. И заметила: - Люська, не сопи, как крот. И не объешься.
- Вкусным не объедаются, - категорично ответила девчонка, оторвавшись от очередного куска кулебяки. - А она вкуснее, чем макдональдс. Или это он?
- Она, - уточнила Светлана Александровна, - и никакой макдональдс с его полупереваренными котлетами рядом с ней не лежал… Всё равно не сопи. Данила?..
- Буду продолжать расставлять вещи, - мгновенно отреагировал мальчик.
- Скажи ему, чтобы за мной зашёл, - безапелляционно потребовала Люська. - Пусть зайдёт, потому что школа новая и я не найду дорогу обратно.
- Язаеду за тобой сама, - пообещала Светлана Александровна, понимая, что требовать этого от Данилы - уже перебор. - Данила, ты не увлекайся, пройдись по городу, посмотри, как и что.
- Ближе к вечеру, ма, - откликнулся Данила. Благородный ей за то, что она взяла на себя Люську. - Темнота - друг молодёжи, ты же знаешь.
- И пусть он не сидит по стольку в ванной, - продолжала качать права Люська, - я читала, что если мальчишка много сидит в ванной - это - говорит об отклонениях.
- Людмила! - возмутилась Светлана Александровна. - Где ты этого нахваталась?!
- Наша воспитательница говорила. Ещё в детском саду, - сообщила Люська.
- Мы вовремя уехали, - подытожила Светлана Александровна.
- …Некоторые люди заочно изучают по путеводителям не только города, но и целые страны. В результате, был уверен Данила, когда они на самом деле в эти страны попадают, то
12.
теряют половину удовольствия. Или даже больше, потому что главная составляющая удовольствия - встреча с неизвестным.
Конечно, Горенск-Колодезный - не Париж и не Лондон. Он лучше, потому что в первом не протолкнёшься от туристов и придурков, вечером на улицу вообще не выйти - а во втором так мрачно, что к концу первого же дня пребывания выть хочется. И темноты Данила дожидаться не стал, хотя отправился гулять вечером - просто куда глаза глядят и ноги идут. Через большой пустынный базар, на котором деловито шуршали мётлами уборщики и бегали откормленные собаки, он вышел на сперва на улицу, полную работающих магазинов и магазинчиков. Улица казалась пустынной. Впрочем, Данила понял уже, что теперь ему долго будут казаться немноголюдными даже переполненные по здешним понятиям места - после московской толчеи и суеты в любом месте и в любое время дня и ночи. Тут люди не составляли неотъемлемой части пейзажа.
Ради интереса он посмотрел цены в магазинах. Привозных продуктов почти не было, и Данила поразился дешевизне еды - она оказалась вдвое дешевле московской! Зато вещи, бытовая техника, косметика - стоили почти вдвое дороже. А оформление магазинов выглядело не хуже столичного.
Два кривых, переходящих друг в друга переулка, где гоняли мяч ребята по младше Данилы, заросли вишней и теми самыми абрикосами. Переулки эти вывели мальчишку на широкую лестницу, одновременно являвшуюся улицей. Лестница опускалась к причалу, заставленную лодками, но вид жёлтой сонной воды вызвал у Данилы брезгливую скуку и, повернув в ещё один переулок (на одной его стороне дома были двух-,а на другой - трёхэтажные, причём крыши оказались вровень!), он неожиданно для себя оказался в районе тех самых строительных развалин, только с другой стороны, кажется.
Вдали ещё рокотала техника, но шум её казался отдалённым. К груде кирпича был прислонён древний, проржавевший кусок жести, на котором сохранились следы белил, складывавшиеся в слова: "ОСТОРОЖНО, МИНЫ!" Очевидно, табличка была ещё довоенных времён. Этой угрозой, скорее всего, можно и пренебречь…
Мальчишка постоял у развалин, рассматривая остатки домов. Часть из них ещё смотрела слепыми окнами. Вспоминалась песня из любимого Данилой ДДТ:
Мёртвый город хоронит
Свои голоса.
Потерялись и бродят
Между стен небеса.
Рождество наступило.
В подвале темно.
Сколько душ погубило
Напротив окно…
В щербатом окне слева сверкнул осколок стекла. А если не осколок, а снайперский прицел?.. Данила пригнулся, перебежал к развалинам, но треснулся коленкой в торчащий угол и зашипев, запрыгал на одной ноге, потом сощурился на тот же блеск и улыбнулся - улыбнулся своей игре, пытаясь быть взрослым. Но играть не перестал - потрусил по улице дальше, внимательно оглядываясь и перебега от укрытия к укрытию…
Именно благодаря этой своей игре он и смог остаться незамеченным до самого последнего момента. Он углядел возле осыпавшейся стены настоящий (хотя неузнаваемо ржавый!) немецкий пулемёт с откинутыми и навечно приржавевшими сошками. Поставил его на осыпь, прицелился по стволу… И сообразил вдруг, что у него на достаточно целой мушке - настоящая мишень.
Заигрался, что ли? Данила подался в сторону, выпустил пулемёт, чтобы посмотреть, кто
13.
там, в развалинах. И увидел следующее
Там разговаривали трое мальчишек. Двое - примерно ровесники Данилы, а третий лет двенадцати. Точнее разговаривал именно младший и один из старших - тощий, длинный, в джинсах, белой майке и высоких кроссовках. Второй - бритый наголо, в зеркальных очках, кислотно-розовых бриджах, чёрной тишотке и высоких ботинках из ярко-алой кожи - пританцовывал рядом, держа на плече бумбокс, от которого шли проводки наушников.
О чём они говорили - слышно не было, разве что тощий бурно жестикулировал, напомнив Даниле обезьян в Московском зоопарке разболтанными, вихлястыми движениями всего тела. Вот младший мальчишка что-то протянул тощему - тот присмотрелся и взял какой-то пакет. Развернул - теперь Данила услышал его возмущённый голос:
- Еще раз такое принесёшь - и я этим пакетом дам тебе по морде!.. А, чего другого раза ждать!
Он ударил младшего по лицу, - но не пакетом, а раскрытой ладонью, несильно, но голова у того мотнулась. Бритый засмеялся, а тощий милостиво сказал:
- Ладно, на, держи. Высший сорт. Но уговор - следующую партию поделишь с кем из одноклассников, понял?
Мальчишка ответил неразборчиво, но поспешно схватил протянутый тощим белый пакетик. Надорвал, уронил, быстро нагнулся, схватил пакетик - Данила видел, как трясутся у него руки. Старшие оба засмеялись - весело, издевательски. Мальчишка не обращал внимания - он сыпал что-то на тыльную сторону ладони.
Данила втянул воздух сквозь зубы. И, поднявшись с корточек уверенно вышел из-за развалин.
Пушеры - а Данила был уверен, что это именно они продавцы наркоты - заметили его сразу. Точнее, заметил тощий и толкнул бритого, а тот снял очки и они вдвоём уставились на незнакомого мальчишку пустыми взглядами, от чего Даниле пришлось сделать над собой усилие - ему стало страшно. Но остановиться он не мог.
Потому что город ему понравился.
Он прошёл между мальчишками и, взяв младшего за тонкое, горячее запястье, резко вывернул руку. Потом наступил на пакетик и растёр его подошвой кроссовки. Мальчишка вскинул на Данилу блестящие глаза, губы у него были приоткрытые, с белёсым налётом, на скулах - резкие треугольники румянца, как при высокой температуре.
- Эй остынь, остынь, - без особой обиды, скорее с насмешкой, сказал тощий, вклиниваясь между Данилой и младшим мальчишкой; он оказался одного с Данилой роста. - В чём проблемы? Кокаинчик отличный, настоящий снежок, не какой-нибудь там фуфель, чистенький… Или ты из общества друзей ментов? А, погоди! - тощий хлопнул себя по лбу. - Ты, наверное, тоже хочешь? Оп! - он ловким движением извлёк откуда-то еще один пакетик. - Это не химия там разная, не думай, это природные дары, одна экология! - он подмигнул Даниле и хлопнул его по плечу: - Давай попробуй, это классно, улет!
Всё, что Данила собирался сделать - увести младшего мальчишку. Потому что тошно было смотреть на происходящее. Этих двоих он не боялся, но и драться с ними не собирался, привыкнув за время жизни в Москве, что наркота - зло неистребимое, бороться с ним опасно и глупо, можно только втянуться самому и не дать втянуться тем, кто тебе симпатичен.
Но этот хлопок по плечу!.. Данила опомнился только в тот момент, когда его ладонь - не кулак, а ладонь - размашистым шлепком выбила пакетик из рук тощего.
- Ах ты!.. - взвизгнул тот перекосив лицо. - Ну сейчас!..
Он сунул руку в карман джинсов. И Данила уложил его - хуком в челюсть. Пушер опрокинулся на спину, разбросав руки, пружинный нож вылетел из кулака и брякнул о камни. Второй - с бумбоксом - отскочил, рот у него открылся, очки выпали из пальцев, глаза -
14.
Тупые - сделались злыми и испуганными.
- Не суйся, - коротко и спокойно предупредил его Данила. Бритый часто закивал, но тут же осклабился. Данила инстинктивно обернулся - по улице бежали ещё двое, размахивая обрезками велоцепей: здоровенный блондин и цыганистый парень в жилетке на голое тело. Бритый поставил бубмобкс и достал из кармана пружинный нож.
- А! - он выметнул в сторону Данилы кулак, из которого выпрыгнуло лезвие.
- Осторожно… он боксёр… - размазывая кровь по лицу и не спеша вставать, прогундосил тощий.
- Тебя где закопать, ка-аз-зёл? - спросил бритый. - Здесь? - нырок ножом влево. - Или здесь - нырок ножом вправо. - Тут ещё долго разгребать будут, а пока над тобой крыски поработают…
Данила ждал, подняв кулаки. Какого чёрта он оставил пистолет?! Купил оружие, называется… Ни разу в жизни ему не приходилось драться за то, чтобы остаться в живых. Это было настолько непривычно, что он даже не испугался, только подумал: а сможет ли он справиться с тремя?.. Нет, с четырьмя, эта сволочь тоже поднялась на ноги…
Побежавшие разошлись влево-вправо, со свистом раскручивая велоцепи. Данила потерял драгоценное время, ему не хватало опыта уличных драк: надо было ударом ноги добить получившего нокдаун тощего ещё до того, как он поднялся, а потом сразу напасть на этого, с ножом - с ним Данила вполне смог бы справиться, пока под бегут те двое…
- Ты зря в это влез, брат, - бритый сплюнул.
- Поищи себе брата… - и Данила означил район поисков с точностью до миллиметра.
Ну почему он не взял пистолет?! Мальчишка не представлял себе, как стал бы стрелять, но был уверен, что эти подонки тогда просто не осмелились бы напасть.
Теперь он не жалел, что ввязался. Наоборот - в нём начала разгораться злость, особенно после ненавистного" брата". И вообще - город ему понравился, а кто такие эти бакланы, чтобы портить ему настроение и торговать тут разной дрянью?!
Первым бросился на Данилу именно этот, с ножом. Бритый. Ни черта он не понимал, хоть и брился "под Тайсона". Целил ножом в пах, и Данила, двинувшись навстречу удару, пропустил нож у бедра, а сам врезал дважды - хук левой в скулу и прямой правой в солнечное. Бритый лег на месте не пикнув, но спину Данилы вдруг рассекла жгучая, выбившая из глаз боль. Он не понял, что это такое, сразу оказался на колене, получил пинок в плечо и опрокинулся на бок. "Быстро - встать!" - мелькнула трезвая мысль, но тело отказалась повиноваться приказам мозга - боль в спине вспыхнула снова.
- Мочи-и-и!!! - радостно завизжал тощий. Данила увидел размытый, сероватый диск вращающейся в кулаке приближающегося блондина цепи - и, закрыв лицо скрещенными руками, подтянул колени к животу.
А дальше было совсем всё не так, как должно произойти - и вполне закономерно по мнению Данилы, который по-прежнему не верил, что его могут убить.
Он даже не понял, откуда взялись спасатели. Не понял, сколько их так быстро они двигались - всё тем же боксёрским скользящим шагом, только стремительней, чем Данила.
Один из атаковавших поймал крутящуюся в руке блондина цепь - рукой поймал! А дальше…цепь захлестнула шею блондина, потом его грудь почему-то ребром подалась вперёд, словно выпертая изнутри - и он повалился лицом на щебень, не успев даже вскрикнуть. Цыганистый бросился было на помощь, но…
- Хха! - голова его мотнулась от удара ногой. - Хха! - рука с цепью жутковато выгнулась в неправильную сторону, цепь улетела в развалины. - Хха! - он сломался от удара кулаком в печень. - Хха! - удар ногой в затылок свалил его в щебень рядом с блондином.
Тощий снова лежал - завывая, как сирена и разбросав ноги. Вот теперь Данила смог
15.
разглядеть своих спасителей…
- Все? - спросил тот, что свалил двоих с цепями: темноволосый, невысокий, крепкий парнишка с яркими синими глазами, одетый в джинсовые шорты, кроссовки и пятнистую майку, рельефно обтягивающую впечатляющую мускулатуру. Парнишка всё ещё подпрыгивал на месте с поднятыми в стойке кулаками.
- Да, - отозвался второй, - их и было всего двое. Этот, как сам Данила, оказался в безрукавке, джинсах и высоких кроссовках - выше своего товарища, но тоньше, белобрысый и темноволосый. И тому и другому было лет по 13–15. - это белобрысый тощему, и тот, икнув замолчал.
- Что для нас один на десять - равный бой, - как стихи прочитал темноволосый, перестав подпрыгивать и повернулся к Даниле. - Давай, вставай.
- Вы кто такие? - поинтересовался Данила, найдя в себе силы подняться - по спине текло, он это чувствовал.
- Вообще-то это мы должны спрашивать, кто ты такой, - беззлобно ответил беловолосый. - Итак?
Данила ещё не понял, с кем имеет дело. Не исключено было, что это конкурирующая группировка, и он безо всякого почтения ответил:
- А я эту территорию контролирую.
- Да? - удивился белобрысый. - Минуточку, а мы тогда кто?
- Олег, по-моему он хамит, - печально высказал свою точку зрения темноволосый. - Цэ ж москаль. А москали Россию Сатане продалы, тэ ж уси бачилы. Що ты ты за одын, хлопче? - снова обратился он к Даниле. - Белобрысый Олег, всё так же улыбаясь, весело сказал:
- Ладно тебе, Сашко, ты же видишь, парень приезжий… Мы, незнакомец, те, кому по ночам не спится, - обратился он к Даниле. - Ну а имена наши ты уже слышал. Теперь назовёшься?
- Данила, - буркнул мальчишка. Белобрысый прищурился:
- Дэн, что ли?
- Данила, - ощетинился Данила. Сашко уже нормально спросил:
- Как в "Брате-2"? Смотрел?
- Смотрел, - кивнул Данила. - Ага, как там.
Он втайне гордился сходством своего имени с именем главного героя.
- Ну-ка повернись, - Сашко бесцеремонно развернул Данилу спиной и присвистнул, что в развалинах откликнулось эхо. - Ну тебя и полоснули! Надо шить, ты знаешь?
- Поговори с ним, Сашко, - сказал белобрысый Олег. Данила повернулся - боль вновь стекла вдоль спины. Олег держал за плечи мальчишку, про которого совсем забыл - тот смотрел себе под ноги и прерывисто дышал.
- Сейчас, - Сашко пожал плечами. - Погоди, мы решим как быть.
Он отошёл с этими загадочными словами. Данила попытался дотянуться до спины, но Олег удержал его - неожиданно сильно:
- Не трогай, ты что. У тебя рана, как от сабельного удара, цепи-то со свинцом! Хорошо, что по башке не врезали, ты бы сразу с катушек… А дерешься ты хорошо, только с ними - не на ринге. Скажи, - Олег прищурился, - ты полез потому, что видел, как они сбывают наркоту?
- Да, - кивнул Данила. - Не люблю эту дрянь.