- Если вы считаете главным мотивом преступления неприязнь к вам лично, вызванную расовой нетерпимостью, то почему эти люди не проверили, дома вы сами или нет?
- Есть вещи похуже смерти. Может быть, они хотели, чтобы я мучился. Не так уж трудно представить.
- Мы стараемся, - сказал Марино.
- И не думайте, что сможете повесить это на меня. - Он по очереди ткнул в каждого из нас пальцем. - Мне прекрасно известен образ мыслей таких, как вы. Я спалил свою ферму и лошадей ради денег. Ха. А теперь послушайте меня внимательно. - Спаркс подался вперед. - Говорю вам, я здесь ни при чем. Никогда бы не сделал и никогда не сделаю. Я не имею к этому никакого отношения. В данном случае я - потерпевший, и, возможно, мне еще крупно повезло.
- Давайте поговорим о еще одной жертве, - спокойно заговорила я. - Белая женщина с длинными светлыми волосами. Знаете кого-то, кто мог оказаться в вашем доме в ту ночь?
- В моем доме никого не было! - воскликнул он.
- Мы предполагаем, что она могла погибнуть в апартаментах на первом этаже, - продолжала я. - Возможно, в ванной.
- Кем бы ни была эта женщина, она проникла туда незаконно и без моего ведома. Может быть, это она и устроила пожар, а потом не смогла выбраться из дома.
- У нас нет оснований подозревать взлом, - ответил Марино. - Ваша охранная сигнализация по каким-то причинам не сработала. В отличие от противопожарной.
- Не понимаю. - Спаркс недоуменно пожал плечами. - Разумеется, уезжая из города, я всегда включаю охранную сигнализацию.
- Куда вы уезжали в этот раз? - закинул пробный камешек Марино.
- В Лондон. Я прилетел туда, и меня сразу же известили о случившемся. Я возвратился следующим рейсом, даже не покидал Хитроу. Потом сразу же выехал сюда.
Он опустил голову.
- На чем вы приехали, сэр?
- На своем "чероки". Я оставлял его в Даллесе на долгосрочной стоянке.
- У вас есть квитанция?
- Разумеется.
- Как насчет "мерседеса" у вашего дома? - продолжал Марино.
Спаркс нахмурился:
- Какого "мерседеса"? У меня нет "мерседеса". Я всегда покупаю только американские машины.
- Мы обнаружили за домом "мерседес". Он тоже сгорел, поэтому никакой конкретной информации у нас пока нет. По-моему, модель не из последних. Такой приземистый седан.
Спаркс лишь покачал головой.
- Тогда остается предположить, что машина принадлежала жертве, - сделал вывод Марино. - Может быть, кто-то пожаловал, не предупредив заранее? У кого еще был ключ от вашего дома и кто мог знать код охранной системы?
- Боже! - Спаркс ненадолго задумался. - Джош. Это мой конюх, абсолютно честный парень. Он ушел от меня по нездоровью, но мне и в голову не пришло поменять замки.
- Где мы можем его найти?
- Джош бы никогда... - начал Спаркс, но вдруг остановился, как будто вспомнил что-то. - Господи! - прошептал он. - Господи... Вы, кажется, упомянули, что у нее светлые волосы?
Его встревоженный взгляд метнулся ко мне.
- Да.
- А что-нибудь еще сказать можете? Как она выглядела?
- Пожалуй, худощавая. Вероятно, белая. Одета в джинсы и какую-то рубашку. На ногах ботинки. Такие высокие, со шнуровкой.
- Рост?
- Не могу сказать. Мне еще нужно осмотреть тело.
- Как насчет украшений?
- У нее не было рук.
Спаркс снова тяжело вздохнул, а когда заговорил, в его голосе уже не было недавней уверенности.
- Волосы... Длинные, примерно до середины спины, и с бледно-золотистым оттенком?
- Мне так показалось, - ответила я.
- Была одна молодая женщина... - Он запнулся, откашлялся и покачал головой. - Боже... У меня есть дом в Райтсвилл-Бич, там я с ней и познакомился. Она студентка, училась, если можно так сказать, в университете. Наши отношения продолжались недолго, не более пяти или шести месяцев. Несколько раз она оставалась у меня на ферме. Там же мы встретились и в последний раз, когда я сказал, что больше у нас ничего не будет.
- У нее был старый "мерседес"? - спросил Марино.
Спаркс покачал головой и, пытаясь собраться, закрыл лицо руками.
- Нет. Она ездила на каком-то "фольксвагене" голубого цвета, - пробормотал он. - У нее совершенно не было денег. В конце, когда она уходила, я дал ей немного. Тысячу долларов наличными. Посоветовал вернуться в университет и закончить учебу. Ее зовут Клер Роули. Подозреваю, что ей ничего не стоило прихватить мои запасные ключи. Возможно, она смогла подсмотреть и код охранной сигнализации, когда я открывал дверь.
- И у вас не было никаких контактов с Клер Роули на протяжении года? - спросила я.
- Абсолютно никаких. Все это кажется таким далеким. Глупый порыв, не более того. Я увидел, как она пытается заниматься серфингом, и заговорил с ней там же, на пляже в Райтсвилле. Она была одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо знал. Я потерял контроль над собой, но потом опомнился. Слишком много проблем и осложнений. Клер требовался человек, который заботился бы о ней, а я на эту роль не годился.
- Мне нужно знать о ней все, что вы можете рассказать. Откуда она, где живет ее семья. Пригодится любая информация, которая поможет либо опознать Клер Роули, либо вычеркнуть ее из списка потенциальных жертв. Разумеется, я свяжусь и с университетом.
- Должен признаться, доктор Скарпетта, что, как это ни печально, мне самому известно о ней очень мало. Наши отношения ограничивались главным образом сексом, и я лишь помогал Клер деньгами и по мере сил старался решать ее проблемы. Она действительно была дорога мне. - Он помолчал. - Но ничего серьезного я не планировал. То есть вопрос о браке не поднимался.
В дальнейших объяснениях не было необходимости. Спаркс обладал властью. Его могущество и влияние ощущал каждый, кто оказывался рядом с ним, особенно женщины. Он мог заполучить практически любую. Судить о том, как Спаркс пользовался ими, не входило в сферу моей компетенции.
- Мне очень жаль. - Кеннет Спаркс поднялся. - Могу лишь сказать, что она хотела быть актрисой, но при этом проводила большую часть времени, гуляя на пляже и осваивая серфинг. Спустя какое-то время после нашего знакомства я начал замечать, что с Клер что-то не так. Меня настораживало в ней отсутствие мотивации, да и в поведении стали проявляться определенные тревожные черты.
- Она злоупотребляла алкоголем? - спросила я.
- Не сказал бы. В нем ведь слишком много калорий.
- Наркотики?
- У меня были такие подозрения, и я не мог допустить, чтобы мое имя в какой-либо связи упоминалось рядом с именем наркомана. Не знаю.
- Пожалуйста, напишите ее имя.
- И прежде чем вы уйдете, сэр, - вставил Марино, и я распознала в его тоне нотки "плохого копа", - позвольте еще один вопрос. Вы уверены, что речь в данном случае не идет о самоубийстве? Предположим, она уничтожает, предает огню все, что у вас есть, и сама гибнет в пламени пожара? У нее не было причин совершить нечто в таком духе?
- Если уж на то пошло, я ни в чем не уверен, - ответил Спаркс, останавливаясь у двери.
Марино тоже поднялся.
- Что ж, не очень-то вы нам и помогли. Напоминаю, что мне нужно увидеть ваши билеты и квитанцию за парковку. И думаю, у АТО возникнут вопросы по поводу обнаруженного в вашем подвале виски и автоматического оружия.
- Я коллекционирую оружие периода Второй мировой войны, и все оно приобретено совершенно легально и зарегистрировано, - сдержанно выговорил Спаркс. - Что касается бурбона, то я купил его на одном заводике в Кентукки лет пять назад. Они сворачивали бизнес и, наверное, не имели права совершать такую сделку, а мне, видимо, не следовало его покупать. Но... что есть, то есть.
- Полагаю, у АТО есть дела поважнее, чем ваши бочки, - сказал Марино. - Так что, сэр, если квитанция и билеты у вас с собой, то будьте любезны передать их мне.
- Что дальше, капитан? - Тяжелый взгляд Спаркса уперся в Марино. - Прикажете мне раздеться и подвергнете обыску?
Марино выдержал его взгляд, не дрогнув.
- Сначала вам придется поговорить с моим адвокатом, - продолжал, не дождавшись ответа, Спаркс. - А потом я с радостью окажу вам любое содействие.
Я поняла, что пришло время вмешаться.
- Капитан, разрешите мне поговорить с мистером Спарксом наедине.
Не ожидавший такого подвоха с моей стороны и явно раздраженный, Марино молча повернулся и вышел за дверь. Несколько цесарок устремились за ним. Мы остались вдвоем. Спаркс был поразительно красив - высокий, подтянутый, с седыми волосами. Его глаза напоминали янтарь, черты лица отличались аристократизмом, прямой нос придавал некоторое сходство с Джефферсоном, а кожа была темная и гладкая, как у юноши. То, как он сжимал рукоять кнута, вполне соответствовало его настроению. Кеннет Спаркс был способен прибегнуть к насилию, но, насколько я знала, никогда не переходил опасную черту.
- Ну? Что вы задумали? - недоверчиво глядя на меня, спросил он.
- Я лишь хотела уверить вас, что разногласия между нами, имевшие место в прошлом...
Он покачал головой и не дал мне закончить.
- Прошлое - это прошлое.
- Нет, Кеннет. Уверяю вас, я не испытываю к вам никаких враждебных чувств. То, что происходит сейчас, никоим образом не связано с нашими спорами.
Однажды, в ту пору, когда Спаркс проявлял больше интереса к издаваемым на его деньги газетам, он обвинил меня в расизме после того, как я опубликовала статистические данные об убийствах в среде афроамериканцев. Мне лишь хотелось показать связь между убийствами и такими явлениями, как наркотики, проституция или обычная внутриобщинная ненависть.
Его репортеры вырвали несколько моих цитат из контекста, исказили остальное, и все закончилось тем, что вечером Спаркс вызвал меня в свой роскошный офис в центре города. Я до сих пор помню, как меня ввели в огромный кабинет с дорогушей обстановкой в колониальном стиле и свежими цветами в вазах. Магнат приказал мне, как будто имел на то полное право, демонстрировать в дальнейшем большее уважение к черному населению и публично опровергнуть собственные данные и оценки. Сейчас, глядя на человека с потным лицом и навозом на сапогах, я с трудом узнавала в нем того самоуверенного дельца. Руки Спаркса дрожали, а от самоуверенности не осталось и следа.
- Вы дадите мне знать, если что-то выясните? - спросил Спаркс, по-прежнему высоко держа голову, хотя в его глазах уже блестели слезы.
- Расскажу, что смогу, - уклончиво пообещала я.
- Мне лишь нужно знать, Клер это или нет и не страдала ли она.
- Большинство погибающих при пожарах людей не страдают. Они теряют сознание, надышавшись угарным газом, и уже ничего не чувствуют.
- Слава Богу. - Он посмотрел вверх. - Слава Богу...
Глава 5
Домой в тот день я попала к обеду, готовить который мне совершенно не хотелось. Бентон оставил три сообщения, и ни на одно из них я так и не ответила. Мной владело странное чувство, точнее, предчувствие чего-то ужасного, и вместе с тем я испытывала душевную легкость, которая и побудила меня пойти в сад. Я проработала там допоздна, выпалывая сорняки, а потом срезала несколько свежих роз для кухни. На сей раз выбор пал на розовые и желтые; тугие, еще не раскрывшиеся бутоны напоминали свернутые перед боем знамена. Наступили сумерки, и я вышла прогуляться, жалея, что у меня нет собаки, и размышляя о том, какую стоило бы завести, если бы обстоятельства позволили столь рискованный шаг.
Я остановилась на предпенсионного возраста борзой, спасенной от неминуемой смерти. Конечно, жизнь со мной не сулила домашнему питомцу частых радостей. Скорее, наоборот. Размышляя об этом, я и встретила одного из моих соседей, вышедшего из дому с маленьким белым песиком.
- Добрый вечер, доктор Скарпетта, - хмуро проговорил сосед. - Надолго в город?
- Сама не знаю, - ответила я; перед глазами стояла придуманная мной борзая.
- Слышал о пожаре. - Он покачал головой. - Бедняга Кеннет.
- Вы ведь, наверное, знали его, - заметила я, вспомнив, что сосед когда-то работал хирургом.
- Да, конечно.
- Неприятный случай. Скажите, а какой породы ваша собачка?
- Я называю ее винегретом. Всего понемногу.
Сосед пошел дальше, раскуривая на ходу трубку, поскольку супруга, несомненно, не разрешала ему курить в доме. Я миновала соседские дома, все разные и в то же время одинаковые - кирпичные или оштукатуренные и не очень старые. Чуть дальше, в конце квартала, по каменистому ложу неспешно, как и все последние двести лет, несла свои спокойные воды река, и эта неспешность как-то гармонировала с одинаковостью зданий. Ричмонд трудно назвать городом перемен.
Дойдя до места, где в последний раз уединился разозлившийся на меня Уэсли, я постояла немного у того же дерева, пока и орел в небе, и скалы у реки не стали расплываться в сгущающейся темноте. Квартал погружался в ночь, оставляя изолированные четырехугольники светящихся окон. Нужно было возвращаться, но я не могла сдвинуться с места, словно мысль о том, что Кеннет Спаркс может быть либо жертвой, либо убийцей, высосала из меня всю энергию.
За спиной послышались тяжелые шаги, и я резко повернулась, сжав пристегнутый к связке ключей баллончик с перечным газом.
Из темноты выступила коренастая фигура, и раздался знакомый голос:
- Тебе не следует разгуливать здесь в такое позднее время.
Наверное, в другой раз я бы напомнила ему, что имею полное право проводить вечер по своему усмотрению, но сейчас спорить не было сил.
- Как ты меня нашел?
- Подсказал один из соседей.
Я промолчала.
- У меня тут рядом машина, - продолжал Марино. - Пойдем, отвезу домой.
- Ты когда-нибудь оставишь меня в покое? - беззлобно возмутилась я, зная, что его назойливость объясняется заботой обо мне.
- Может быть, но только не сегодня. У меня плохие новости, и, думаю, тебе лучше присесть.
Первая мысль была о Люси, и у меня сразу же подогнулись колени. Сознание будто раскололось на миллион кусочков, я пошатнулась и ухватилась за его плечо. Я всегда знала, что однажды может прийти день, когда кто-то сообщит мне о ее смерти, и сейчас меня словно парализовало, захватило бурлящим водоворотом, втягивавшим, всасывавшим в свое темное, страшное нутро.
Наверное, я бы упала, если бы не Марино.
- Боже! - воскликнул он. - Давай-ка я отведу тебя к машине. Тебе надо сесть.
- Нет, - пробормотала я, потому что прежде должна была все услышать. - Как Люси?
Мой вопрос, похоже, несколько смутил его.
- Ну, думаю, она еще ничего не знает, если только не успела услышать в новостях.
- Что?
Застывшая было кровь снова пришла в движение, возвращая меня к жизни.
- Кэрри Гризен сбежала. Сегодня, во второй половине дня. Они спохватились только к вечеру, когда пришло время вести заключенных на обед.
Мы быстро прошли к машине.
- И при этом ты разгуливаешь здесь в темноте с каким-то баллончиком, - продолжал Марино, распаляясь от собственного страха. - Вот дерьмо! Черт бы ее побрал! Не делай так больше, слышишь? Мы понятия не имеем, где эта тварь, но одно я знаю наверняка: пока она на свободе, ты в опасности.
- Все в опасности, - пробормотала я, забираясь в машину и думая о Бентоне, одиноко разгуливающем по далекому пляжу.
Кэрри Гризен ненавидела его почти так же, как ненавидела меня. По крайней мере я так считала. Бентон работал над ее профилем и был разработчиком той игры, что завершилась в конце концов поимкой Кэрри и смертью Темпла Голта. Бентон использовал все ресурсы Бюро, чтобы убрать ее за решетку, и пока это срабатывало.
- Может ли она каким-то образом узнать, где сейчас Бентон? - спросила я, когда мы уже ехали домой. - Он же там совершенно один. Разгуливает по пляжу без оружия и думать не думает, что его кто-то ищет.
- Как и кое-кто еще, - вставил Марино.
- Приму во внимание.
- Не сомневаюсь, что Бентон уже знает, но я все же позвоню ему, - пообещал Марино. - По-моему, Кэрри и не догадывается о существовании такого места, как Хилтон-Хед. У вас же там ничего и не было, когда Люси рассказывала ей все ваши секреты.
Машина свернула на подъездную дорожку и остановилась.
- Ты несправедлив к Люси, - сказала я, открывая дверцу. - У нее и в мыслях не было ничего подобного. Она вовсе не хотела...
- В данный момент не важно, хотела она или нет, - перебил Марино, выпуская дым в окно.
- Как Кэрри удалось сбежать? Психиатрический центр находится на острове, и попасть туда, равно как и выбраться оттуда, не так-то легко.
- Никто ничего не знает. Ее исчезновение обнаружилось часа три назад, когда милых дам повели на обед. Охрана спохватилась, а ее уже и нет. Если помнишь, в миле от центра есть пешеходный мост через Ист-Ривер, который ведет в Гарлем.
Он швырнул окурок на дорожку.
- Возможно, Кэрри ушла именно этим путем. Других вариантов пока нет. Сейчас там повсюду копы. Патрулируют вертолеты на тот случай, если она еще прячется где-то на острове. Но я так не думаю. Уверен, побег был спланирован заранее и время выбрано точно. Держу пари, мы еще услышим о ней.
Войдя в дом, я тщательно проверила все двери и включила сигнализацию, после чего сделала то, что делала очень редко и что всегда меня нервировало: достала из ящика стола девятимиллиметровый "глок" и обыскала все комнаты на каждом этаже. Я переступала порог, держа пистолет в обеих руках и чувствуя, как гулко колотится сердце. К тому времени воображение превратило Кэрри Гризен в чудовище, наделенное сверхъестественными силами. Мне уже казалось, что она способна преодолевать любые охранные системы, проходить сквозь запертые двери и материализовываться из тени в тот самый момент, когда я чувствую себя в полной безопасности.
Удостоверившись в том, что в доме, похоже, нет никого, кроме меня самой, я налила стакан красного вина и переоделась в халат. Потом снова позвонила Бентону и ощутила неприятный холодок в груди, когда он снова не ответил. Вторая попытка, предпринятая ближе к полуночи, также не дала результата.
- Господи... - глухо прозвучал мой голос в пустой комнате.
В мягком свете настольной лампы трюмо и столики отбрасывали тени, кажущиеся на полу темными пятнами. Я никогда не покрывала их лаком, и мне нравилось видеть их трещинки, потертости и другие отметины времени. Вентиляторы легко шевелили бледно-розовые шторы, и каждое их движение как будто еще сильнее натягивало мои и без того дрожащие от напряжения нервы. Страх постепенно овладевал мной, и я тщетно пыталась отогнать связанные с Кэрри Гризен и настойчиво лезущие из памяти жуткие образы прошлого. Бентон не звонил. Снова и снова я говорила себе, что все в порядке и что нужно уснуть. На какое-то время мне удалось отвлечься чтением Шимуса Хини.