Бен Эзра поступил как ему было сказано. Самир быстро сделал разрез. Тонкая кожа с хрустом разошлась под ножом. Самир вскрыл брюшную полость, и в следующий миг ребенок был у него в руках. Быстро перерезал и перевязал пуповину. Пара шлепков, и громкий здоровый крик новорожденного огласил палатку.
Самир посмотрел на путника.
- У тебя сын, - сказал он.
Бен Эзра уставился на Самира. Странным было выражение его лица. Он молчал.
- У тебя сын, - повторил Самир.
Глаза Бен Эзры наполнились слезами.
- Что мне делать с сыном? - спросил он. - Без женщины, и впереди шестьсот миль пустыни, которые надо пройти. Ребенок умрет.
- Мы дадим тебе провизию, - сказал Самир.
Еврей покачал головой.
- Без толку… Я и так скрываюсь от полиции. Мне нечего предложить ребенку.
Самир хранил молчание по-прежнему с младенцем на руках.
Бен Эзра смотрел на него.
- А как твой новорожденный? - спросил он.
- Мертвый, - ответил Самир просто. - Похоже, Аллах в мудрости своей почел за благо оставить наши молитвы без ответа.
- Это был сын? - спросил еврей.
- Девочка.
Бен Эзра посмотрел на него.
- Быть может, Аллах мудрее нас обоих, и по этой причине Он свел нас вместе в пустыне.
- Не понимаю, - сказал Самир.
- Если бы не ты, мой ребенок погиб бы вместе с матерью. Ты в большей степени его отец, чем я.
- Ты сошел с ума, - прошептал Самир.
- Нет, - голос Бен Эзры, казалось, окреп. - Со мной он умрет. И бремя заботы о нем может с успехом привести и к моей смерти тоже. Но Аллах услышал твою мольбу о сыне. С тобой мальчик вырастет в безопасности и здоровым, в этом я не сомневаюсь.
Самир посмотрел еврею в глаза.
- Но он станет мусульманином, не иудеем.
Бен Эзра выдержал взгляд.
- Это имеет серьезное значение? - спросил он. - Разве ты не сказал, что мы плывем по одному морю?
Самир взглянул на крошечное тельце новорожденного у себя на руках. Вдруг его душу наполнило чувство любви, какой он не испытывал никогда раньше. Верно, что Аллах выбрал свой способ отозваться на их молитвы.
- Мы не должны терять времени, - сказал он. - Пойдем со мной.
Самир принес младенца в свое отделение палатки, где лежала без сознания Набила.
- Возьми другого младенца…
Бен Эзра поднял тело мертвой девочки и вышел за занавеску. Самир положил мальчика на стол и завернул в чистую белую простыню. Он как раз успел закончить, когда пошли Аида с Фуадом.
Он глянул на женщину.
- Обмой моего сына, - попросил он.
Женщина посмотрела ему в глаза, ее губы зашевелились:
- Хвала Аллаху…
- Хвалу вознесем на утренней молитве, - торопливо бросил Самир. Обернулся к хозяину каравана. - Пойдем со мной, - приказал ему, уходя за занавеску.
Так же внезапно, как налетела, унялась песчаная буря. День занимался яркий и тихий. Двое мужчин стояли возле двух могил там, где кончался оазис и начиналась пустыня. Подле Бен Эзры ожидали два его осла, на одном был навьючен груз - вода и провиант, на другом - старое потертое кожаное седло. Бен Эзра и Самир неловко переглянулись. Что тут сказать?.. Нечего.
Исайя Бен Эзра подал руку.
Самир молча сжал ее. В этом рукопожатии было тепло, незримые узы навсегда связали их. Спустя мгновение руки расцепились. Бен Эзра забрался в седло.
- Хатрак! - сказал печально.
Самир посмотрел на него. Правой рукой он сделал традиционный прощальный жест - прикоснулся поочередно к своим губам, лбу и, наконец, к сердцу.
- Ас-салам-алейкум. Ступай с миром.
Бен Эзра помолчал. Поглядел еще раз на могилы, на Самира. Глаза обоих мужчин наполнились слезами.
- Алейхем шолом, - сказал он и повернул осла, чтобы продолжить путь через пустыню.
Какое-то время Самир не двигался и глядел ему вслед, затем медленно пошел к палатке. У входа стояла Аида, ее голос был взволнован:
- Госпожа просыпается!
- Ты ей сказала? - спросил Самир.
Служанка покачала головой.
Доктор прошел за занавеску и поднял новорожденного. Он стоял рядом с женой, когда она открыла глаза. Улыбаясь смотрел на нее.
- Самир… - прошептала она. - Прости меня…
- Тебе не за что просить прощения, - ласково сказал он, отдавая ей в руки младенца. - Аллах услышал наши молитвы. У нас есть сын.
Набила долго смотрела на новорожденного, потом перевела взгляд на мужа. Глаза у нее были влажные.
- Я видела страшный сон, - проговорила она почти шепотом. - Мне приснилось, будто наше дитя умерло.
- Это был сон, Набила, - сказал он. - Всего-навсего сон.
Набила снова посмотрела на ребенка, ее пальцы отвели белую ткань от крошечного личика.
- Красивый, - сказала она. Затем на ее лице возник испуг. Она смотрела на мужа. - Самир! - воскликнула она. - У нашего сына голубые глаза!
Он расхохотался.
- О женщина, женщина… Ты что, не знала? У всех новорожденных голубые глаза.
Но Аллах действительно сотворил чудо. Потому что Бейдр Самир Аль Фей вырос с темно-синими, почти фиолетовыми глазами цвета ночного неба над пустыней.
КНИГА ПЕРВАЯ
Конец весны
1973
Глава 1
В шуме колючих водяных струй, бивших ему прямо в темя, утонул рев четырех мощных авиационных двигателей. Пар начал заволакивать стены душевой кабины. Бейдр быстро намылился, смыл душистую пену и переключил воду с горячей на холодную. Усталость сняло как рукой, и он окончательно проснулся. Завернул кран и вышел из душевой.
Как обычно, Джабир стоял наготове с тяжелым махровым халатом и банными полотенцами. Он набросил полотенца на тело своего хозяина.
- Добрый вечер, господин, - тихо приветствовал он по-арабски.
- Добрый вечер, друг, - сказал Бейдр, энергично растираясь. - Который час?
Джабир глянул на "Сейко" - подарок хозяина.
- Девятнадцать часов пятнадцать минут по французскому времени, - сообщил он гордо. - Господину удалось хорошо отдохнуть?
- Да, спасибо, - Бейдр бросил полотенца и скользнул и подставленный ему халат. - Где мы сейчас?
- Над Ламаншем, - ответил Джабир. - Капитан просил сказать, что в Ницце будем в двадцать сорок.
- Прекрасно, - откликнулся Бейдр.
Джабир придерживал дверь маленького туалета открытой, когда Бейдр проходил в свой салон. Хотя салон был просторен, занимая почти треть палубы "Боинга-707", воздух все же был несвежий, насыщенный острым ароматом наркотиков.
Бейдр помедлил секунду. Ему не претили эти запахи, пока курил гашиш или амил-нитрат сам, но после они были ему неприятны.
- Тут воняет, - заметил он. - Очень плохо, что нельзя открыть окна и проветрить. На высоте тридцати тысяч футов это было бы опрометчиво.
Джабир не улыбнулся.
- Да, господин. - Он быстро прошел по салону, открывая рожки вентиляции, затем опрыскал помещение дезодорантом. Вернулся к Бейдру. - Господин решил, какой костюм он наденет?
- Еще нет, - ответил Бейдр.
Он окинул взглядом громадную, королевских размеров кровать, занимавшую чуть не половину салона. Две девушки лежали в обнимку, их нагие тела лоснились в мягком золотистом освещении. Для них мир не существовал.
Память Бейдра оживила в подробностях то, что произошло здесь некоторое время тому назад.
…Он стоял перед постелью, наблюдая, как они занимаются любовью. Голова той, что сверху, была между ног у подружки, языком она с порочной алчностью ласкала самое чувствительное - клитор… потом вдруг они обе перекатились, попеременно оказываясь одна на другой, и сдвоенные полулуния незагоревших ягодиц призывно забелели под его взглядом. Он почувствовал, как пульсирующее возбуждение пронизало его, он увидел свой отвердевший поднявшийся фаллос. Быстрым движением схватил со стола ампулы с амилом, опустился на колени возле той, что была сверху, уперся фаллосом в ее заднюю расщелину. Сильной рукой подхватив девушку под живот, крепко прижал к себе… Рука двигалась ниже, покуда не нащупала заветный бугорок. Язык второй девушки, ласкавшей клитор, коснулся кончиков его пальцев… Он жадно рванул верхнюю на себя и мощным движением глубоко вошел ей в зад.
Девушка на мгновение застыла от неожиданности атаки, широко разинула рот, готовая завизжать… На ее вдохе он разломил у нее под носом две ампулы с амилом. И тогда вместо визга она впала в бешеный спазм непрекращающегося оргазма. Секундой позже он сломал ампулу для себя и тоже взорвался оргазмом, который, как ему показалось, был бесконечным. Салон завертелся вокруг него, и Бейдр соскользнул во тьму… Его следующим сознательным актом было пробуждение - и он перебрался под душ…
И вот он стоял у постели и опять смотрел на них. Но на этот раз не чувствовал ничего. Все прошло. Они были использованы, в том и состояла их функция. Они скрасили скуку долгого полета из Лос-Анджелеса. Сейчас он даже не мог вспомнить их имена. Он отвернулся и пошел к двери салона. У двери обернулся к Джабиру.
- Разбуди и вели им одеться, - сказал он и закрыл за собой дверь.
По узкому коридору он прошел мимо двух гостевых кабин в главный салон. В переднем конце салона, в офисе, его администратор Дик Кэридж сидел за письменным столом рядом с телефоном и телексом. Молодой юрист, как всегда, был в официальном костюме: белая сорочка, темный пиджак и брюки. Бейдр не мог припомнить случай, чтобы на Кэридже не было пиджака.
Администратор встал.
- Добрый вечер, шеф, - пресным тоном поздоровался он. - Хорошо отдохнули?
- Да, спасибо, - сказал Бейдр. - А ты?
Молодой юрист ответил легкой гримаской, это был максимум экспрессии, которую он мог себе позволить.
- Никак не могу привыкнуть спать в самолете.
- Привыкнешь, - улыбнулся Бейдр. - Не надо только спешить.
Кэридж не улыбнулся.
- Если не привык за два года, то, боюсь, не привыкну никогда.
Бейдр нажал кнопку вызова обслуги.
- Что новенького?
- Тишина и покой, - ответил Кэридж. - Вы же знаете - уикенд.
Бейдр кивнул. Была суббота. Он не ожидал никаких деловых акций. Когда они вылетали из Лос-Анджелеса, был час дня.
Из кухонного отсека вышел шеф-стюард Рауль.
- Слушаю вас, сэр!
- Кофе, - сказал Бейдр. - Кофе по-американски. - Его желудок недолюбливал крепкий фильтрованный кофе, который имел обыкновение подавать стюард. Он опять обратился к Кэриджу: - Ты с яхтой связался?
Кэридж утвердительно кивнул.
- Я говорил с капитаном Петерсеном. Он все подготовил к вечернему приему гостей. "Ролс-ройс" и "Сан Марко" будут ждать у аэропорта. Если море будет спокойное, он сказал, "Сан Марко" доставит вас в Канны за двадцать минут. Автомобильная поездка займет более часа из-за потока машин на фестиваль.
Вернулся стюард с кофе. Пока он наливал в чашку, Бейдр зажег сигарету. Попробовал кофе.
- Не желаете ли что-нибудь съесть? - спросил стюард.
- Пока нет, спасибо, - отказался Бейдр. Повернулся к Дику. - Моя жена на яхте?
- Капитан сказал, она была на вилле. Но прилетел из Парижа Юсеф, и он уже на борту. Просил передать вам, что на вечер пригласил нечто умопомрачительно талантливое.
Бейдр кивнул. Юсеф Зиад был шефом его парижского бюро. У Бейдра было по офису в каждой стране. А в них - яркие, обаятельные, образованные молодые люди, любившие делать деньги и карьеру. Главной их функцией было отыскивать хорошеньких девиц и украшать ими приемы, которые устраивал Бейдр для успеха своего бизнеса.
- Вызови к телефону миссис Аль Фей, - распорядился он, смакуя ароматный кофе.
Рауль снова наполнил его чашку. Бейдр молча потягивал кофе. Вскоре послышался зуммер телефона. Он взял трубку.
Докладывал Кэридж:
- Миссис Аль Фей отсутствует. Я разговаривал с ее секретарем, та сообщила мне, что мадам пошла на просмотр фильма и сказала, что прибудет на яхту сама, после последнего сеанса.
- Благодарю, - сказал Бейдр и положил трубку.
Он не был удивлен: не ожидал застать Джордану дома - ни в дни кинофестиваля, ни в другие, когда бывали какие-либо события. Она всегда должна была присутствовать там, где что-то происходит. В первый момент он почувствовал раздражение, но вскоре оно прошло. Впрочем, именно живость, подвижность и привлекали в ней в первую очередь. Она была американка, не арабка. Американские девушки не домоседки. Однажды он попытался объяснить это своей матери, но по-настоящему она так и не поняла. До сих пор огорчалась, что он не женился на арабской девушке после развода с первой женой.
Опять зазвонил телефон. Он поднял трубку. Вызывал пилот, капитан Эндрью Хайэтт.
- С вашего разрешения, сэр, - сказал пилот, - я бы хотел, чтобы самолет обслужила "Эр Франс", если пробудем в Ницце достаточно долго.
Бейдр улыбнулся. Это была деликатная форма выяснения вопроса, сколько времени на земле капитан может дать своему экипажу.
- Думаю, что можем планировать время здесь до среды. Тебе хватит, Энди?
- Да, сэр.
- Полет был хорош, Энди. Благодарю.
- Спасибо, сэр. - В голосе пилота слышалось полное удовлетворение результатом разговора.
Бейдр вызвал по внутренней связи Кэриджа.
- Закажи экипажу места в "Негреско" до вторника.
- Слушаюсь, сэр. - Кэридж поколебался. - А как с девочками, мы пригласим их на прием?
- Нет, - отрезал Бейдр. - Юсеф по этой части уже распорядился.
- Что будем с ними делать?
- Устройте их в "Негреско", с экипажем, - сказал он. - Выдайте каждой по пятьсот долларов и обратный билет до Лос-Анджелеса.
Он положил трубку и уставился в иллюминатор. Почти совсем с темнело и далеко внизу под ними начинали светиться огоньки французских деревень. Он стал гадать, чем сейчас занята Джордана. Прошел почти месяце тех пор, как он видел ее с детьми и Бейруте. Они условились встретиться в его день рождения на юге Франции. Он думал о бриллиантовом колье от Ван Клеефа и пытался угадать, понравится ли оно ей. На этот счет у него не было никакой уверенности. Теперь на всех были только линялые джинсы да фальшивая бижутерия. Все было ненастоящим, даже об их чувствах друг к другу можно было сказать то же самое.
Джордана проснулась, встала и направилась в ванную, на ходу подхватывая одежду.
- Почему вдруг такая спешка, дорогая? - послышался на кровати мужской голос.
Они помедлила и двери ванной комнаты и оглянулась.
- Прилетает муж, - сказала она. - И на яхте я должна быть вовремя, чтобы успеть переодеться к вечеру.
- А может, его самолет опоздает, - предположил хрипловатый голос.
Самолет Бейдра никогда не опаздывает. Она вошла в ванную, затворила за собой дверь. Наклонилась над бидэ, регулируя кранами температуру воды и делая ее такой, как любила. Достала из сумочки пластиковый футляр со своим личным мылом и, расположившись над бидэ, стала мыться. "Иногда у меня нет ни малейшей охоты мыться, - думала она. - Знал бы он, когда старался"…
Она посмеялась про себя. Мужчины настолько захвачены бывают мыслью о своей неотразимости, непобедимости своего копья, что не могут себе представить, как это женщина, в которую они проникли, не будет испытывать оргазм за оргазмом… Она могла по пальцам пересчитать случаи, когда по-настоящему кончала. Но в одном она была твердо уверена. Если бы дело дошло до учреждения академической Премии за умение вызывать оргазм у мужчины, она получала бы ее ежегодно.
Она выключила воду, поднялась и начала вытираться под рыкающее бульканье воды в стоке.
Биде во французских отелях всегда издавали одинаковые звуки, будь то в Париже, Каннах или в провинции. Глак, глак, пауза, глак, глак, глак. Теперь, отбросив полотенце, она смочила пальцы духами и легонько втерла их в шелковистый лобок. Затем быстро оделась и вышла из ванной.
Мужчина сидел голый на кровати и забавлялся своим опять поднявшимся копьем.
- Взгляни-ка, дорогая, что тут у нас произошло.
- Вам - гудбай, - сказала она.
- А, может… - предложил он.
Она отрицательно покачала головой.
- Прости, милый. Убегаю, некогда.
- А может, попозже, на приеме? Мы могли бы найти укромный уголок, вдали от толпы.
- Ты не пойдешь на прием, - сказала она твердо.
- Но, дорогая, - запротестовал он. - Отчего же? Я ведь провел с тобой на яхте целую неделю.
- Именно поэтому, - отрезала она. - Бейдр не дурак.
- И когда же мы увидимся? - спросил он.
Его копье начало опускаться.
Она пожала плечами.
- Не знаю даже… - Раскрыла сумочку и подошла к постели с маленьким конвертом, в котором лежали стофранковые банкноты. Бросила конверт на простыню рядом с мужчиной. - Этого хватит оплатить твои счета в отеле, - сказала она. - И еще останется на то время, пока подыщешь себе другой вариант.
В голосе мужчины послышалась обида:
- Дорогая, неужели ты думаешь, все было только ради денег?
Она рассмеялась.
- Надеюсь, нет.
- Я никогда не найду другой женщины, как ты, - сказал он с грустью.
- Оглянись вокруг, - усмехнулась она. - Нас такое множество. И если тебе нужны рекомендации, скажи им, что я дала тебе высшую оценку.
Ее уже не было в номере, когда он сообразил, что ответить. Она стояла в холле, ожидая лифт, и взглянула на часы. Было без четверти восемь. Ей как раз хватит времени добраться до яхты и принять горячий душ, перед тем как переодеться к вечеру.
Глава 2
Юсеф заметил "ролс-ройс" - белый кабриолет Джорданы, припаркованный перед отелем "Карлтон", когда выходил из такси. Он поискал ее взглядом, пока расплачивался с таксистом, но увидел только ее шофера Ги, болтавшего с другими шоферами. Юсеф направился в вестибюль отеля.
Ото был день накануне официального открытия кинофестиваля, и большая часть рекламы, эмблем, плакатов уже красовалась на столбах и на стендах - это у более мелких кинопрокатных фирм. Ом задержался на миг - взглянуть на все это оформление.
Особенно выделялся гигантский транспарант, на весь вестибюль: АЛЕКСАНДР ЗАЛКИНД ПРЕДСТАВЛЯЕТ "ТРИ МУШКЕТЕРА". Юсеф медленно просматривал список аккредитаций: Майкл Йорк, Оливер Рид, Ричард Чемберлен, Рокуэл Уэлш, Чарлтон Хестон, Фэй Данауэй. Да, это был слет всех звезд. Даже на него, любителя кинематографа с детских лет, это производило впечатление. Он направился к стойке администратора.
Коротышка Эли, дежуривший сегодня, улыбнулся, слегка поклонился.
- Месье Зиад, как приятно снова видеть вас здесь.
Юсеф улыбнулся в ответ.
- Бывать здесь - всегда удовольствие, Эли.
- Чем могу быть нам полезен, месье Зиад?
- Я должен встретиться с мистером Винсентом, - объяснил Юсеф. - Он здесь?
- Он ждет вас в малом баре, - сообщил Эли.
- Благодарю, - сказал Юсеф. Он повернулся было идти, но потом, словно вспомнив о чем-то, добавил: - Кстати, им не видали мадам Аль Фей?
Без малейшего колебания Эли отрицательно покачал головой.
- Нет, не видел. Желаете, чтобы я пригласил ее?
- Да нет, пустяки…
Юсеф повернулся и пошел к малому бару, расположенному неподалеку от лифтов.
Эли взял телефонную трубку с аппарата, стоявшего позади него на конторке, и шепотом назвал номер. Оператор в опускающемся лифте ответил. Через мгновенье он положил трубку и повернулся к Джордане.