- Откуда? - вытаращил глаза Бомбасто и одним глотком осушил свой бокал.
- Из Эквадора, - ответил официант, наливая ему еще.
- Кто может знать, что я здесь? - Бомбасто так удивился, что поставил бокал на стол.
- Наш заведующий отделом информации немедленно сообщил в печать, что вы спасены, - весело объяснил режиссер Стивенс. - У нас своя радиостанция, кстати самая мощная в области к югу от Гавайских островов, мы поддерживаем прямую связь с Америкой. Так что новость о вашем спасении уже дошла до всех газет и радиоцентров. Со следующим самолетом из Голливуда сюда примчится армия репортеров, чтобы вас интервьюировать. Отличная реклама-и вам, и нам полезно. Но вы забыли про телефон, генерал Бомбасто!
С недовольным видом Бомбасто схватил трубку и рявкнул "Алло!" так громко, что, наверно, его услышали бы в Эквадоре и без телефона. Видно, на том конце провода говорили ничуть не тише, потому что генерал поспешил отодвинуть трубку подальше от уха. И всем стало слышно, как возбужденный голос произносит целую речь, с особым пылом снова и снова выговаривая слова "переворот" и "победа". Мало-помалу Бомбасто пришел в такой восторг и так расчувствовался, что под конец нежно поцеловал трубку, прежде чем неохотно положить ее на рычаг. Слезы счастья наполняли его глаза, когда он посмотрел на присутствующих и сообщил радостную весть:
- Только что моя партия совершила переворот, на этот раз успешный! Полная победа! Я снова президент!
Его товарищи по "Экваториане" еще раньше догадались, в чем дело, для них только заключительные слова генерала оказались сюрпризом:
- Угощаю шампанским! Официанты, несите самые большие бутылки и бокалы!
Ликование Бомбасто всех заразило. Один Фишер не преминул его упрекнуть:
- Значит, предаете нас. Забыли, что мы хотели основать свое собственное счастливое государство на необитаемом острове в Южных морях? Смотрите не прогадайте. Долго ли до следующего переворота, и опять вас свергнут.
- Отечество зовет, - важно ответил Бомбасто. - На этот раз я всех противников перестреляю. Раньше я был слишком мягок. Вот и кончилось тем, что пришлось бежать. Но учиться никогда не поздно. Выпьем за справедливую победу и за победу справедливости!
Он выпил до дна и потребовал, чтобы ему принесли бумагу, карандаш, ножницы и несколько булавок. Что он задумал?… Множество любопытных глаз следило, как генерал кладет бумагу на столик, ставит на нее бокал и обводит карандашом подставку. Раз… два… три кружка. Затем он перевернул бокал и нарисовал четвертый кружок, побольше. Хитро улыбаясь, Бомбасто вырезал все четыре кружка, на каждом что-то написал и воткнул в них булавки. Закончив это странное рукоделие, он встал, прокашлялся и заговорил:
- Дорогие сподвижники по "Экваториане"! В знак моей признательности и в память о нашем историческом плавании я сим учреждаю новый орден, который будет выдаваться за героизм, проявленный в особенно трудных и опасных морских путешествиях. Первым комендором ордена назначаю нашего капитана и моего спасителя Суматоху.
Кроме того, при первой возможности я вручу ему настоящее капитанское удостоверение, действительное на всех морях. Рыцарями того же ордена я назначаю Фиша Фишера, Ниссе Ларссона и Чико. Прошу подойти и принять временные наградные знаки.
Под радостные возгласы и аплодисменты режиссера Стивенса и кинозвезд награжденные один за другим подошли к Бомбасто. Он торжественно приколол бумажные ордена им на грудь (самый большой - Суматохе) и смачно их расцеловал" Рассмотрев кружки поближе, они прочли: "Подлежит впоследствии замене в Кито на настоящий золотой орден "Экваторианы". Друзья были чрезвычайно горды и счастливы, один Чико, покрутив в руках бумажную награду, дернул за рукав Бомбасто и сказал:
- У меня уже есть орден. Помните, вы мне обещали на Галапагосских островах? Лучше дайте мне немного денег. Куплю себе рубашку и надену в воскресенье.
Бомбасто от души расхохотался и обнял Чико:
- Твоя глупость равна твоей преданности, милый Чико! Отныне у тебя не будет никаких забот. Ты поедешь со мной обратно в Эквадор. Хочешь стать моим личным секретарем? Буду платить тебе столько, что ты каждый месяц сможешь покупать себе десять шелковых рубашек.
- Но я не умею читать и писать, - возразил честный Чико.
- Ничего. Все равно я на письма не отвечаю. Президенту пишут, только чтобы клянчить о чем-нибудь. Считай, что я нанял тебя с сегодняшнего дня.
Пока ребята обнимали и поздравляли Чико, снова раздался телефонный звонок. На этот раз вызывали Фишера, Он неохотно взял трубку. Сразу было видно, что его опасения оправдались: американец отвечал коротко и сухо, и с каждой секундой лицо его становилось все мрачнее.
- Мой завод и все мое имущество проданы с молотка, - сообщил он, закончив разговор. - Даже мою собственную радиостанцию продали. И все равно не хватило, чтобы покрыть долги.
- Выше голову! - бодро произнес Бомбасто. - Я назначу вас своим министром финансов. У вас будет роскошная вилла и пять… нет, шесть автомобилей!
Но Фишер вежливо и твердо отклонил заманчивое предложение Бомбасто. Дескать, ему опостылели деньги, он будет искать свой райский остров, чтобы жить там без горя и забот.
Суматоха и Ниссе заранее робели, чувствуя, что вот-вот раздастся новый звонок. Почему-то они не были уверены, что родители похвалят их за доблесть и тотчас согласятся переехать в Южные моря. И в самом деле, через несколько минут телефон опять зазвонил. Услышав, что это его отец, Ниссе страшно побледнел и, прежде чем взять трубку, долго смотрел на друзей отчаянным взглядом. Он был еще скупее на слова, чем Фишер, и после разговора первым делом спросил режиссера Стивенса, когда вылетает самолет на Лос-Анжелос.
- Завтра утром. И компания оплачивает вам билеты, - живо ответил Стивенс.
- Не вешай носа, - успокоил друга Бомбасто. - Я объясню твоему папе, что ты совсем не виноват, что тебя унесло в море. Кроме того, он будет сидеть в первом ряду почетной трибуны во время победного парада в Кито.
Ниссе быстро воспрянул духом, зато теперь приуныл Суматоха, ибо сразу же как-то особенно громко и противно прозвучал новый звонок. Однако папа Эрнст (это был он), похоже, только радовался, что его сын жив-здоров и пропустил всего две недели первой четверти. Честное слово, с папой, кажется, можно договориться!.. И Суматоха осторожно спросил, нельзя ли ему еще немного побыть в Южных морях. (Сразу выложить, что он задумал остаться навсегда и приглашает всю семью последовать его примеру, было бы неразумно.) Увы, он просчитался. Папа Эрнст пришел в такую ярость, что до конца разговора Суматохе оставалось только отвечать "да, папа" и "нет, папа".
Естественно, Фишер совсем загрустил, услышав, что ни Суматоха, ни Ниссе не могут составить ему компанию.
- Ну теперь-то вы откажетесь от своих райских планов, поедете с нами в Эквадор? - с новой надеждой спросил Бомбасто. - Предлагаю вам пост министра коммуникаций, будете заниматься поездами, кораблями, радио и прочими увлекательными делами.
- По правде говоря, Южные моря меня совсем разочаровали, - признался Фишер. - Если судить по нашим приключениям, жизнь на островах совсем не такая уж мирная и бесхитростная.
Видя, что Фишер колеблется, Бомбасто поспешил сделать новое предложение:
- А хотите, будете моим личным советником, поможете мне изучить взгляды и слабости моих противников, которые выступают за демократию.
На этот раз он явно угадал, потому что Фишер немедленно ответил:
- Ваше предложение меня устраивает. Я принимаю его. Но предупреждаю заранее: ваши противники найдут во мне союзника.
Итак, будущее каждого участника плавания было определено.
- Поскольку мы отсюда вылетим в разные страны, - начал Бомбасто свою последнюю речь, - предлагаю отбывающим в Эквадор проститься с нашим замечательным капитаном.
ДР-Р-Р-Р-Р-Р-Р!
Опять этот злосчастный телефон. Совершенно неожиданно оказалось, что это снова звонит папа Эрнст. Смущенно он объяснил Суматохе, что при первом разговоре забыл самое главное. А именно: скоро будет контрольное сочинение. И папа решительно потребовал, чтобы Суматоха садился в первый же самолет, вылетающий в Лос-Анжелос. Он прочел ему длинное расписание, доказывая, что вполне можно поспеть в Норрчёпинг и подготовиться к контрольной.
С тяжелым вздохом Суматоха положил трубку. Прежде чем он успел что-нибудь объяснить друзьям, Бомбасто взял слово, и сразу после его речи команда окружила Суматоху и стала его качать. Он так опешил, что, лишь взлетая в воздух четвертый раз, сумел облегчить свою душу гневным возгласом:
- Это надо же - комендора ордена Экваторианы, настоящего капитана с дипломом сажать за парту!
Впрочем, через полторы минуты Суматоха уже позабыл про все свои огорчения, а когда его подбросили вверх в тринадцатый или четырнадцатый раз, он с улыбкой сообщил Ниссе:
- Я обещал папе вернуться вовремя к контрольной. Вот бы нам задали всегдашнюю тему: "Интересное приключение во время летних каникул". Не придется ломать голову, о чем писать.