* * *
Джек еще раз нажал на кнопку обратной перемотки. Они уже раз десять просмотрели запись. И все же наблюдать, как голова твоего друга буквально взрывается у тебя на глазах, не становилось легче. Джека поддерживало только то, что с каждым просмотром его ярость все возрастала.
Фрэнк покачал головой.
– Знаешь, очень жаль, что этот парень не снимал противоположной стороны улицы. Тогда мы могли бы засечь вспышку от выстрела. Думаю, это было бы слишком просто. Слушай, у тебя есть кофе? У меня без кофеина голова плохо соображает.
– В кофейнике есть свежий. Принеси и мне. Чашки – над раковиной.
Когда Фрэнк вернулся с двумя дымящимися чашками, Джек перемотал пленку на то место, где энергичный Алан Ричмонд произносил речь, стоя на импровизированной трибуне около здания суда.
– Этот парень – настоящая динамо-машина.
Фрэнк взглянул на экран.
– Я встречался с ним позавчера.
– Да?! Я тоже. Это было в то время, когда я собирался жениться на одной богатой и известной особе.
– Что ты о нем думаешь?
Джек отпил кофе, взял упаковку арахисового печенья, которая лежала на диване, предложил Фрэнку, который взял одно и потом водрузил свои ноги на шаткий кофейный столик. Следователь без труда вернулся в неформальную обстановку студенческого общежития.
Джек пожал плечами.
– Не знаю. Я имею в виду, что он – президент, и всегда считал, что он – президент по праву. А что ты о нем думаешь?
– Умен. Действительно умен. Тот тип умного человека, с которым не стоит состязаться, если ты, конечно, не уверен полностью в своих собственных способностях.
– Думаю, это хорошо, что он на стороне американцев.
– Да. – Фрэнк вновь посмотрел на экран. – Ну, так не заметил ли ты чего-нибудь особенного?
Джек нажал кнопку на пульте дистанционного управления.
– Одна деталь. Обрати внимание. – Картинка на экране ожила. Фигурки дергались подобно актерам немого кино. – Смотри сюда.
На экране появился Лютер, выходящий из фургона. Он смотрел вниз; кандалы явно мешали ему идти. Внезапно в кадре появилась колонна людей, возглавляемых президентом. Лютер частично скрылся из виду. Джек остановил кадр.
– Смотри.
Фрэнк вглядывался в экран, рассеянно жуя печенье и отпивая кофе. Он покачал головой. Джек взглянул на него.
– Посмотри на лицо Лютера. Вот здесь, между костюмами. Посмотри на его лицо.
Фрэнк наклонился вперед, едва не касаясь экрана носом. Затем отпрянул, широко раскрыв глаза.
– Черт, похоже, он что-то говорит.
– Нет, похоже, он говорит что-то кому-то.
Фрэнк повернулся к Джеку.
– Ты хочешь сказать, что он кого-то узнал, скажем, того, кто в него стрелял?
– При данных обстоятельствах, я не думаю, что он болтает с каким-нибудь незнакомцем.
Фрэнк перевел взгляд на экран, тщательно изучая картинку. Наконец, он покачал головой.
– Здесь нам понадобится помощь специалиста. – Он поднялся.
– Пошли.
Джек схватил свое пальто.
– Куда?
Фрэнк улыбнулся, перемотал кассету и надел шляпу.
– Сначала я собираюсь пообедать. Я женат, а также старше и толще тебя. Значит, печенья на обед мне недостаточно. А потом мы зайдем в участок. Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.
* * *
Двумя часами позже Сет Фрэнк и Джек, уже плотно пообедав, вошли в помещение миддлтонского полицейского участка. Лора Саймон находилась в лаборатории, оборудование уже было подготовлено.
После фраз, сопровождающих знакомство, Лора включила видеомагнитофон. На сорокашестидюймовом экране в углу лаборатории задвигались фигурки людей. Фрэнк перемотал ленту на нужный участок.
– Вот. – Показал Джек. – Как раз здесь.
Фрэнк остановил кадр.
Лора села за клавиатуру и набрала несколько команд. Часть экрана с фигурой Лютера была выделена, а потом стала увеличиваться, как раздувающийся шарик. Это продолжалось до тех пор, пока лицо Лютера не заняло весь экран.
– Это максимальное увеличение. – Лора повернула кресло и кивнула Фрэнку.
Он нажал кнопку на пульте управления, и экран вновь ожил.
Звуки были отрывистыми; крики, вопли, шум транспорта и голоса сотен людей делали речь Лютера совершенно неразборчивой. Они наблюдали, как двигались его губы; вскоре он сомкнул их.
– Он угнетен. Что бы он ни говорил, это не слова благодарности. – Фрэнк достал сигареты, но, перехватив неодобрительный взгляд Лоры Саймон, положил их обратно в карман.
– Кто-нибудь умеет читать по губам? – Лора посмотрела на них по очереди.
Джек пристально всматривался в экран. Что же, черт возьми, говорил Лютер? Это выражение на его лице... Джек уже видел его раньше, только бы вспомнить, когда. Это произошло незадолго до гибели Лютера, он был в этом уверен.
– Ты видишь что-то такое, чего не видим мы? – спросил Фрэнк.
Джек повернулся к Фрэнку и обнаружил, что тот, не отрываясь, смотрит на него. Джек покачал головой и потер подбородок.
– Не знаю. Какое-то смутное чувство, но я не могу понять, что именно.
Фрэнк кивнул Саймон, чтобы та выключила оборудование. Он встал и потянулся.
– Ладно, хватит пока. Если тебе что-нибудь придет в голову, дай мне знать. Спасибо за помощь, Лора.
Двое мужчин вышли на улицу вместе. Фрэнк оглядел Джека, затем протянул руку и коснулся задней части его шеи.
– Господи, такое впечатление, что ты вот-вот взорвешься.
– Но у меня нет для этого ни малейших оснований. Я порвал с женщиной, на которой собирался жениться; женщина, на которой я хотел жениться, только что сказала, чтобы я убирался из ее жизни; и я совершенно уверен, что завтра утром останусь без работы. Не говоря уже о том, что кто-то убил человека, который был мне очень дорог, и мы, возможно, так и не найдем того, кто это сделал. Черт, моя жизнь никогда еще не была так прекрасна!
– Ну ладно, может быть, тебе вскоре повезет. Джек отпер дверь своего "лексуса".
– Да, кстати, если кому-то из твоих знакомых нужна почти новая машина, дай мне знать.
Фрэнк подмигнул Джеку.
– Извини, но никто из моих знакомых не в состоянии купить такую машину.
Джек улыбнулся в ответ.
– Из моих – тоже.
* * *
На обратном пути Джек взглянул на часы. Было почти двенадцать ночи. Он проехал мимо здания ПШЛ, посмотрел на ряды темных окон и развернулся, чтобы заехать в гараж. Он вставил в щель свою личную карточку, помахал рукой видеокамере наружного наблюдения, прикрепленной над дверью гаража, и через несколько минут стоял в поднимающемся лифте.
Он не совсем ясно понимал, зачем оказался здесь. Его дни в ПШЛ явно были сочтены. Теперь, когда он остался без клиента по имени Рансом Болдуин, Кирксен быстро расправится с ним. Он чувствовал легкую вину перед Лордом. Он пообещал, что защитит его. Но он не собирался жениться на Дженнифер Болдуин лишь для того, чтобы на счету Лорда всегда была круглая сумма. И Лорд солгал ему насчет ухода из фирмы Барри Элвиса. Впрочем, Лорд вновь встанет на ноги. Джек не шутил, говоря, что верит в его непотопляемость. Многие фирмы с радостью примут его в свои ряды. Будущее Лорда представлялось гораздо более прочным, чем будущее Джека.
Двери лифта открылись, и Джек вступил в холл своего этажа. Светильники на стенах горели в половину мощности, и игра теней могла бы вывести его из равновесия, если бы он не был погружен в размышления. Он прошел по коридору в сторону своего кабинета, остановился на кухне и взял стакан содовой. Обычно, даже в полночь, здесь всегда были люди, бьющиеся над выполнением какого-нибудь задания к совершенно нереальному сроку. Сегодня здесь стояла мертвая тишина.
Джек включил свет в кабинете и закрыл дверь. Он оглядел свою территорию в мире компаньонов ГШШ. Его царство, которому суждено было просуществовать еще всего лишь один день. Обстановка была впечатляющей. Дорогая и изысканная мебель, ковер и обшивка стен поражали своей роскошью. Он посмотрел на свои дипломы. Некоторые из них были заработаны тяжелым трудом, остальные же достались ему даром, точнее, только за то, что он работал юристом. Он заметил, что разбросанные бумаги подняты с пола: постаралась трудолюбивая и зачастую слишком педантичная прислуга, привыкшая к адвокатской неряшливости, периодическим вспышкам гнева и приступам дурного настроения.
Он сел и откинулся на спинку кресла. Мягкая кожа гораздо более располагала к отдыху, чем его постель. Он представил себе, как Дженнифер беседует со своим отцом. Лицо Рансома Болдуина побагровеет при известии о том, что он воспримет как непростительное оскорбление своей дорогой маленькой девочки. Завтра утром он поднимет телефонную трубку, и корпоративной карьере Джека прилет конец.
Но Джека это нисколько не волновало. Он лишь сожалел, что не спровоцировал подобные действия раньше. Может быть, его снова возьмут в общественные защитники. В любом случае, именно там ему и место. Никто не сможет помешать ему сделать это. Нет, настоящие его проблемы начались, когда он попытался стать тем, кем в действительности не являлся. Он никогда больше не повторит этой ошибки.
Он вспомнил о Кейт. Куда она направится? Неужели она всерьез собралась увольняться? Джек вспомнил выражение обреченности на ее лице и заключил, что да, она отнюдь не шутила. Он вновь попытался умолить ее. Как четыре года назад. Умолить ее не уезжать, не уходить из его жизни снова. Но теперь между ними возникла какая-то стена, которую он не мог пробить. Возможно, это было чувство огромной вины, лежавшее на ее плечах. А может, она просто не любила его. Считал ли он такую возможность реальной? Не считал. Точнее, он сознательно не хотел думать о ней. Утвердительный ответ приводил его в ужас. Впрочем, какая теперь была разница’
Лютер был мертв, Кейт уезжала. Его жизнь не очень-то и изменилась, даже несмотря на все последние события. Семья Уитни окончательно и бесповоротно ушла из его жизни.
Он посмотрел на стопку розовых записок у себя на столе. Обычная рутина. Затем он проверил – первый раз за несколько дней – сообщения на автоответчике. На фирме клиентам давали возможность выбирать между устаревшими письменными сообщениями и современной звуковой телефонной почтой. Более требовательные клиенты предпочитали вторую форму. По крайней мере, им не нужно было ждать случая, чтобы наорать на тебя.
Было два звонка от Тарра Кримзона. Он подыщет Тарру другого юриста. В любом случае ПШЛ была для него слишком дорогой фирмой. Несколько звонков касались дел, связанных с Болдуином. Так. Эти подождут, пока не найдется очередной парень, на которого положит глаз Дженнифер Болдуин. Последнее сообщение привело его в замешательство. Женский голос. Тихий, неуверенный, старческий, с явным выражением неудобства от общения с автоответчиком. Джек решил прослушать его еще раз.
– Мистер Грэм, вы меня не знаете. Меня зовут Эдвина Брум. Я была другом Лютера Уитни. – Брум? Где он мог слышать эту фамилию? – Лютер сказал мне, если с ним что-то случится, то немного подождать, а потом послать вам пакет. Он сказал, чтобы я его не открывала, и я не открывала. Он говорил, что это вроде как ящик Пандоры. Если посмотришь, то могут быть неприятности. Упокой Господи его душу, Лютер был добрым человеком, это точно. Вы мне не звонили, да я и не ожидала, что позвоните. Просто я подумала, что должна позвонить и убедиться, что вы получили пакет. Мне никогда не доводилось посылать что-то подобное раньше, я имею в виду этой экспресс-почтой. Я думаю, что все сделала правильно, но не уверена. Если вы не получили пакет, пожалуйста, позвоните мне. Лютер говорил, что это очень важно. А Лютер всегда говорил правду.
Джек прослушал номер телефона и записал его. Он посмотрел время, когда было оставлено сообщение. Вчера утром. Он быстро обыскал свой кабинет. Пакета нигде не было. Он пробежал по коридору к рабочему месту своей секретарши. И там пакета не было. Он вернулся в свой кабинет. Господи, пакет от Лютера! Эдвина Брум? Он с силой потер рукой лоб, заставляя себя думать. Вдруг он вспомнил это имя. Мать женщины, которая покончила с собой. Фрэнк рассказывал ему про нее. Предполагаемая сообщница Лютера.
Джек поднял трубку телефона. Казалось, гудкам не будет конца.
– Алло. – Голос был далеким и заспанным.
– Миссис Брум? Это Джек Грэм. Извините, что звоню так поздно.
– Мистер Грэм? – Голос больше не был заспанным. Он был встревоженным, резким.
Джек вообразил, как она сидит в постели, вцепившись пальцами в ночную сорочку, и с волнением глядит на телефонную трубку.
– Прошу прощения. Я только что прослушал ваше сообщение. Я не получил пакета, миссис Брум. Когда вы его послали?
– Дайте вспомнить. – Джек слышал ее затрудненное дыхание. – Это было пять дней назад, считая сегодняшний день.
Джек напряженно размышлял.
– У вас есть квитанция с номером’
– Тот человек дал мне какой-то листок. Сейчас найду.
– Я подожду.
Он барабанил пальцами по столу, пытаясь успокоиться и не думать о худшем. Держись, Джек. Держись.
– Она у меня, я нашла ее, мистер Грэм.
– Пожалуйста, зовите меня Джеком. Вы отправляли посылку через "Федерал экспресс"?
– Это так. Правильно.
– Хорошо. Какой исходящий номер?
– Что?
– Простите. Номер в правом верхнем углу квитанции. Там должна быть длинная цепочка цифр.
– Ах, да. – Она прочитала ему номер. Он записал его и зачитал ей, чтобы исключить ошибку. Затем попросил прочитать адрес их фирмы.
– Джек, это очень серьезно? Я имею в виду то, как умер Лютер, и все остальное.
– Вам кто-нибудь звонил? Кто-то, кого вы не знаете? Кроме меня?
– Нет.
– Если позвонят, свяжитесь с Сетом Фрэнком из миддлтонского полицейского управления.
– Я знаю его.
– Он хороший парень, миссис Брум. Вы можете доверять ему.
– Понятно, Джек.
Он повесил трубку и позвонил в "Федерал экспресс". Он слышал, как на другом конце линии постукивают клавиши компьютерной клавиатуры.
Женский голос был деловым и строгим.
– Да, мистер Грэм, пакет был доставлен на фирму "Паттон, Шоу и Лорд" в четверг в десять ноль две утра, и в его получении расписалась миссис Люсинда Альварес.
– Спасибо. Думаю, он все-таки где-то здесь, у нас. – Недоумевая, он уже собрался повесить трубку.
– Мистер Грэм, с получением этого пакета возникли какие-то особые затруднения?
Джек не понимал, в чем дело.
– Особые затруднения? Нет, почему?
– Видите ли, когда я посмотрела регистрационную запись этого пакета, оказалось, что сегодня нам уже делали запрос относительно него.
Джек весь напрягся.
– Сегодня? Когда?
– В шесть тридцать вечера.
– Этот человек сказал, как его зовут?
– Понимаете, ситуация не очень ясная. Согласно моим записям, он также представился как Джек Грэм. – Супя по ее голосу, она сомневалась, что Джек – тот, за кого себя выдает.
Джек почувствовал, как все его тело охватил холод.
Он медленно положил трубку. Что бы ни было в этом пакете, им интересовался кто-то еще. И этот "кто-то" знал, что пакет послан именно ему. Он быстро набрал номер Сета Фрэнка, но следователь уже ушел домой. Дежурный отказался дать ему домашний номер Фрэнка, а Джек оставил этот номер у себя дома. Наконец, после уговоров, дежурный позвонил следователю домой, но никто не ответил. Джек тихо выругался. Звонок в справочную службу не дал результата: домашний номер Фрэнка не предназначался для широкой публики.
Джек откинулся на спинку кресла; его дыхание участилось. Он чувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет у него из груди. Он всегда считал себя смелым человеком. Теперь его уверенность в этом была поколеблена.
Он заставил себя сосредоточиться. Пакет был доставлен. Люсинда за него расписалась. Эта процедура на фирме строго соблюдалась: почта – жизненно важный элемент работы юридических фирм. Срочные отправления вручались курьерам, которые доставляли их вместе с другой почтой, приходящей в течение дня. Они развозили их на тележке. Они все знали, где находится кабинет Джека. И даже если они этого не знали, фирма печатала карту, которая периодически обновлялась. Если, конечно, они воспользовались исправленной картой...
Джек бросился к двери, распахнул ее и опрометью побежал по коридору. Он и не подозревал, что в этот момент за углом, в другом конце коридора зажегся свет в кабинете Сэнди Лорда.
Джек включил свет в своем старом кабинете. Он обшарил поверхность стола, затем выдвинул кресло, чтобы сесть, и тут увидел пакет. Джек взял его в руки. Он инстинктивно осмотрелся по сторонам, заметил распахнутые занавески и торопливо задернул их.
Он прочитал надпись на пакете: от Эдвины Брум Джеку Грэму. Это он! Пакет был объемистым, но легким. Это была коробка, как и сказала Эдвина Брум. Он начал открывать его, потом остановился. Они знают, что пакет доставлен сюда. Они? Это было единственное слово, которое пришло ему на ум. Если они знают, что пакет здесь, более того, спрашивали о нем на почте, что они станут делать? Если его содержимое очень важно для них и пакет уже был бы вскрыт, они наверняка знали бы об этом. А поскольку этого не произошло, что же они станут делать?..
Джек бегом вернулся в свой кабинет. Он надел пальто, схватил со стола ключи от машины, едва не опрокинув полупустой стакан с содовой, потом направился к двери. И остановился, похолодев.
Какой-то шум. Он не мог определить, откуда он доносился; казалось, звук перекатывается эхом по коридору, как вода, текущая в трубе. Это не был шум лифта. Он не сомневался, что услышал бы лифт. А может, и не услышал бы. Здание было огромным; постоянный шум лифта стал таким привычным, что он мог его даже не замечать. И потом, он разговаривал по телефону, все его внимание было отвлечено. Он ни в чем не мог быть уверенным. Кроме того, это мог быть один из адвокатов фирмы, приехавший поработать или что-то забрать. Однако интуиция подсказывала ему, что это не так. Но здание охранялось от посторонних. Но, опять же, насколько хорошо охраняется любое общественное учреждение? Он тихо закрыл дверь своего кабинета.
И снова шум. Джек тщетно пытался определить, откуда он исходит. Кто бы это ни был, он двигался медленно крадучись. Никто из работников фирмы так бы не шел. Джек тихо приблизился к стене и выключил свет, мгновение подождал, а потом осторожно открыл дверь.
Выглянул в коридор. Никого. Надолго ли? Как лучше уйти? Служебные помещения фирмы располагались таким образом, что если он пойдет в какую-либо сторону, то ему так или иначе придется пройти этой дорогой. И тогда он будет открыт со всех сторон: в коридорах не было никакой мебели. Случись ему встретить того, кто крался по коридору, и у него не будет ни малейшего шанса.