Тут же зазвонил телефон. Со мной хотел поговорить Арнольд Зикер, едва ли не самый крупный специалист по слиянию компаний. Во всяком случае, в Соединенных Штатах.
- Тони Руарк готов пообедать с нами сегодня. Половина девятого подойдет?
- Подойдет, - ответил я. - Где?
- Думаю, в отеле. Так будет проще.
Арнольд славился своей прижимистостью. Обед в отеле означал, что его стоимость автоматически будет внесена в мой счет.
Я положил трубку и повернулся к леди Эйрес.
- Будем обедать в половине девятого Вы не против?
Она покачала головой.
- Отлично. А до этого у нас есть какие-нибудь важные дела?
- Нет.
- Тогда ложимся в постель и потрахаемся. Или ты думаешь, что я прилетела сюда лишь для того, чтобы пообедать?
Это было прекрасно. Действительно прекрасно. Кажется, мы сами удивились, испытав столь сильное эмоциональное потрясение.
Мы лежали, прильнув друг к другу и после того, как страсть иссякла. Мне не хотелось отпускать ее. Я чувствовал, как она дрожит. Ее плоть стала моей.
- Эй, - я все пытался понять, что с нами. - Что произошло?
Ее руки крепко обняли меня за шею.
- Упали звезды, - прошептала она.
Я промолчал.
- Как я хотела тебя. Ты даже не представляешь, как я тебя хотела.
Я прижал палец к ее губам.
- Ты слишком много говоришь.
Она куснула меня за палец.
- Женщины все такие. Потому что не знают точно, какие слова нужны после этого.
Я прижался щекой к ее плечу.
Она повернула голову так, чтобы смотреть на меня.
- Я предчувствовала, что у нас будет именно так.
- Что за сентиментальность. Это не по-британски.
- А что мне сказать, чтобы ты понял: такое случается далеко не всегда, - сердито бросила она.
Я улыбнулся.
- Почему ты думаешь, что я этого не знаю? Мой молодец по-прежнему в тебе, не так ли? А обычно я уже мою его в ванной.
- Я сама помою его. Своим соком. И он снова вырастет.
И тут зазвонил телефон.
Я протянул руку, взял трубку. Лорен.
- Я только что получил твою телеграмму.
- Хорошо.
- Все в порядке? Где она?
- Рядом. Можешь с ней поговорить, - и вложил трубку в ее руку.
- Все отлично, Лорен, - проворковала она. - Нет, нет, не волнуйся… У вас было чудесно, но не могла же я оставаться до бесконечности… Да, благодарю. Я задержусь в Калифорнии на несколько недель, а потом, вероятно, вернусь в Лондон… Перед отъездом позвоню… Мы как раз собираемся на обед… Поцелуйте за меня Алисию™ До свидания.
Она положила трубку на рычаг, затем скинула меня с себя. Я перекатился на спину, она села, зыркнула на меня сверху вниз.
- Да ты просто мерзавец.
И мы оба захохотали.
Они сидели у стойки, когда мы вошли в коктейль-холл. При виде леди Эйрес глаза их широко раскрылись.
Никто не носит мини-юбки лучше англичанок. Кажется, их ноги находятся в непрерывном плавном движении, от которого нельзя отвести взгляда.
Арнольд соскользнул с высокого стула.
- Тони Руарк, Анджело Перино, - представил он нас.
Руарк, крупный черноволосый ирландец, сразу же мне понравился. Мы обменялись крепким рукопожатием.
Я познакомил их со своей дамой, и они раздвинулись, освобождая ей проход к стойке. Начавшийся было разговор оборвался, едва она стала садиться на стул. Там было на что посмотреть. Потом мы заказали коктейли.
Пять минут я мирился со светской болтовней, затем перешел к делу.
- Арнольд говорил, что у вас есть подходящие для меня производственные площади.
- Вполне возможно, - осторожно ответил Руарк.
- Там есть все, что нужно, - вмешался Арнольд Зикер. - Восемнадцать тысяч акров. Из них две тысячи - ангар, который можно использовать хоть сейчас. Кроме того, пристань и железнодорожная ветка.
Я словно и не слышал Арнольда. Ему лишь бы получить комиссионные.
- Я не понимаю, почему вы решили продать завод? - обратился я к Руарку.
- Честно?
Я кивнул.
- Никакой перспективы.
Я молчал, предлагая ему продолжать.
- Все написано черным по белому. Уменьшение расходов на оборону прежде всего ударит по нам.
- Почему вы так думаете? - спросил я. - Куда они денутся без вертолетов?
Компания Руарка выпускала в основном винтокрылые машины.
- Они потребуются, - согласился он, - но не в таком количестве. У нас все ладилось, пока титаны занимались своими дорогостоящими проектами. "Боинг" строил "747-й", "Локхид" - "1011" и сверхзвуковой бомбардировщик, серийное производство которого никак не утвердит Конгресс. А теперь все, что останется, отдадут им.
И это естественно. У них больше работников, больше наличных средств.
- А как насчет коммерческого использования ваших вертолетов?
- Исключено. Рынок заполнен. А потом, наши вертолеты не приспособить для мирных целей. Они проектировались как боевые машины, - он отпил из бокала. - Мы уже получили извещение, что на следующий год заказов не будет.
- Я это ценю, - я смотрел ему прямо в глаза. - Вашу честность и откровенность.
Он улыбнулся.
- Вы спрашиваете, я отвечаю. Да я ничего и не сказал вам такого, чего вы не узнали бы сами, если б навели справки.
- Все равно спасибо. Вы сберегли мне немало времени. Вся необходимая документация по заводу у вас с собой?
- Да, - он указал на "дипломат", стоящий на полу у его ног.
- Хорошо, - кивнул я. - Тогда давайте пообедаем, а потом поднимемся ко мне и все обстоятельно посмотрим.
Из нашего номера они ушли в четвертом часу утра.
- Как надумаете осмотреть завод, сообщите. Я пришлю за вами самолет.
- Благодарю. Я свяжусь с вами завтра.
Джон Дункан прилетал утренним рейсом. Из "Вифлеем моторс" он уволился четыре года назад, когда ему стукнуло шестьдесят. В наши планы Номер Один посвятил только его.
- Джон Дункан для меня что Чарли Соренсен для Генри Форда. В автомобилях для него нет тайн, - сказал мне как-то старик.
- Но он на пенсии, - возразил я.
- Он вернется, - заверил меня Номер Один. - Насколько я его знаю, ему уже до смерти надоело корпеть в гараже над газотурбинным двигателем собственной конструкции.
Номер Один не ошибся. Джон Дункан задал мне лишь один вопрос: когда мы намерены начать?
Закрыв за ними дверь, я вернулся в гостиную, налил себе виски, сложил бумаги в стопку, сел на диван.
- Они ушли? - донесся с порога спальни ее голос.
Я поднял голову. Ночная рубашка из тончайшего батиста не скрывала таящихся под ней сокровищ. Я кивнул.
- Я заснула, но сквозь сон слышала ваши голоса.
Сколько времени?
Я посмотрел на часы.
- Двадцать минут четвертого.
- Ты, должно быть, совсем вымотался.
Она налила себе джина с тоником. Села в кресло. Пригубила бокал.
- Может, я чего-то не понимаю, но мне кажется, всего этого не нужно для изготовления нескольких гоночных автомобилей, не так ли?
Я не стал с ней спорить.
- То есть ты задумал что-то еще?
- Да.
Она замялась.
- Лорен знает об этом?
- Нет.
Она помолчала, выпила джин.
- А ты не волнуешься?
- На счет чего?
- Насчет меня. Что я могу ему рассказать.
- Нет.
- Почему? Ты же ничего обо мне не знаешь.
- Знаю, и предостаточно, - я поднялся, добавил в бокал канадского виски, повернулся к ней. - Помимо того, что в постели с тобой едва ли кто потягается, мне думается, что ты очень честная и порядочная женщина.
Она замерла, облизала губы розовым язычком.
- Я тебя люблю.
- И это мне известно, - ухмыльнулся я.
Она швырнула в меня бокал, и мы отправились в спальню.
Глава 10
Она подошла ко мне, когда я брился.
- Ночью ты кричал во сне, - расслышал я сквозь жужжание электробритвы. - Сел, закрыл лицо руками и начал кричать.
Я смотрел на ее отображение в зеркале.
- Извини.
- Сначала я не знала, что и делать. Потом обняла тебя, уложила, и ты успокоился.
- Ничего не помню, - я выключил электробритву.
Конечно, я обманывал ее. Этот кошмар никогда не покидал меня. Ни во сне, ни наяву. Я протер лицо лосьоном.
- Скажи, Анджело, почему твои глаза не улыбаются?
- Я побывал на том свете… Счастливчики остаются там. Мне же не повезло.
Ее отображение исчезло. Слишком поздно я вспомнил об участи, постигшей ее мужа, и последовал за ней в спальню. Она стояла у окна, глядя на Сан-Франциско. Я обнял ее, повернул к себе.
- Я говорил только про себя.
Она прижалась лицом к моей груди. По щекам ее катились слезы.
- Я понимаю, что ты хотел сказать, но ничего не могу с собой поделать.
- Все нормально. Ты такая красивая.
Внезапно она разозлилась. Отпрянула от меня.
- Да что же это с вами такое? Джон ничем не отличался от тебя. Почему вы никого не подпускаете к себе?
Почему в ваших душах нет ничего, кроме безумного желания разбиться о какую-нибудь стену?
- Ладно.
- Что "ладно"? - фыркнула она.
- С этим я уже покончил. Придумай что-нибудь поновей.
Еще мгновение она смотрела на меня, сверкая глазами, затем злость ее исчезла, она вернулась в мои объятья.
- Извини, Анджело, - прошептала она. - Я не имела права…
Я приложил палец к ее губам.
- У тебя есть все права. Пока я не безразличен тебе.
"Фалькон" стоял среди "Боингов-707" и "747", ожидавших разрешения на взлет, словно воробей, затесавшийся в орлиную стаю. Пилот повернулся к нам.
- Ждать осталось недолго. По очереди мы четвертые.
Я посмотрел на сидящего в кресле напротив Джона Дункана. Лицо напряженное, словно маска. Он не любил летать и, увидев самолет, едва не выскочил из такси, чтобы вернуться в отель.
Я подмигнул Бобби.
- Вам удобно, Джон?
Он не улыбнулся. Легкая беседа не отвлекла его, и он молчал, пока мы не вырулили на взлетную полосу.
- Если ты не возражаешь, Анджело, обратно я вернусь поездом.
Я рассмеялся. Годы не изменили его. Возможно, волосы и поредели, но руки и глаза остались такими же быстрыми и уверенными. Я видел перед собой прежнего Джона Дункана, который тридцать лет назад собирал в парке мою педальную машину.
Самолет приземлился на заводском аэродроме. Тони Руарк встретил нас у трапа. Я представил его Дункану.
- Я взял на себя смелость снять вам номера в местном отеле, - сказал Тони. - Полагаю, вам понадобится не меньше двух дней, чтобы осмотреть завод.
С двумя днями он сильно просчитался. Мы провели на заводе всю неделю. И без Джона Дункана я бы просто захлебнулся в потоке информации. Тут я начал понимать, почему Номер Один полностью доверялся ему. Он не упускал ни единой мелочи. Даже глубину канала, ведущего к нашим причалам, на случай, если придется принимать тяжелые баржи.
В конце недели мы сидели над планом завода в моем номере. Бобби налила нам по бокалу и удалилась в спальню.
- Каково ваше мнение? - осведомился я.
- Может получиться. Главный сборочный корпус придется удлинить, чтобы добиться максимальной эффективности конвейера, но с этим проблем не будет. Места предостаточно. Удачно расположены подготовительные цеха. Кое-что придется пристроить, но не очень много. Беспокоит меня другое.
- Что именно?
- Сталь. Я не знаю металлургических заводов Западного побережья. Если они не смогут насытить наши потребности, лист придется возить с Востока, и мы разоримся до того, как с конвейера сойдет первый автомобиль. Я бы предпочел, чтобы у нас был собственный металлургический завод. Как раз этим "Форд" и "Джи эм" всегда били нас. Они выпускали автомобили, а мы ждали, когда подвезут стальной лист.
- Мы этим займемся. Что еще?
Он покачал головой.
- В остальном полный порядок.
- Вы можете сказать, какая сумма потребуется на реконструкцию завода?
- Не зная, какой автомобиль будет выпускаться?
Нет.
- "Форд" строит новый завод для выпуска малолитражек. Во сколько он обойдется?
- Я слышал, в сто миллионов.
- Нам потребуется столько же?
- Возможно. Я бы хотел привлечь к этому делу специалистов. Не люблю догадок.
- Много у них уйдет на это времени?
- Три-четыре недели.
- Слишком долго, - я покачал головой. - С покупкой завода решать надо незамедлительно. Мы не можем не говорить ни да, ни нет.
- Решать-то будешь ты, - он заулыбался. - Ты напоминаешь мне Номера Один. Тот тоже никогда не ждал точных расчетов.
- Вы думаете, завод стоит шесть миллионов, которые просит за него Руарк?
- А вы делали оценку?
- Да, - кивнул я. - Дважды. В одном случае его оценили в десять миллионов, в другом - в девять и шесть десятых.
- И что Руарк намерен делать с заводом по истечении контракта с министерством обороны?
- Продать его.
- Он никогда не найдет покупателя на весь завод.
Придется продавать по частям. На это у него уйдет полжизни, - Дункан задумался. - Интересно, жаден ли он до работы?
- Не знаю. Уходить от дел ему вроде бы рановато.
Человек он энергичный.
- Походив по заводу, я проникся к нему уважением.
В автостроении он добился бы блестящих успехов. Если, конечно, его это заинтересует.
- К чему вы клоните? - я действительно не понял, о чем ведет речь Дункан.
- Почему бы не использовать его опыт? - продолжил тот. - Поработав со мной пару лет, он станет едва ли не лучшим специалистом в нашей области. А я ведь не молодею.
Мы с Руарком договорились встретиться в три. Я вошел в кабинет. Огляделся. Никаких излишеств. Тут только работали.
Он предложил сесть в кресло.
- Хотите чего-нибудь выпить?
- Нет, благодарю.
Руарк закурил.
- Так что вы надумали?
- Полагаю, я могу назвать вам длинный перечень причин, побудивших меня отказаться от покупки. Но, наверное, для вас это не важно.
Он кивнул.
- Согласен с вами. Причины не важны, - он глубоко затянулся, выпустил струю дыма. - Знаете, я даже рад.
Завод этот я, можно сказать, построил собственными руками. Капитан должен идти на дно со своим кораблем.
- Нет, это романтическая глупость. Умный капитан подбирает себе другой корабль.
- Куда я пойду? - спросил он. - Обратно к "Беллу"? "Сикорскид? Нет уж. Я слишком долго был вольным стрелком. А где еще я смогу приложить свои знания? У вертолетов своя специфика.
- А вы не думали об автомобилях? Их строят по всей стране.
- Вы, должно быть, шутите! - воскликнул он. - Что я понимаю в автомобилях?
- В производстве летательных аппаратов и автомобилей принципиальной разницы нет. Только в последнем случае количество изготавливаемых изделий несравненно больше.
Он молчал.
- Джон Дункан говорит, что за два года сделает из вас лучшего специалиста в отрасли. А этот хитрый шотландец зря слова не скажет. Уж можете мне поверить.
Если он уверен, что у вас талант, значит, так оно и есть.
Остается лишь реализовать его.
- А что прикажете делать со всем этим? - он обвел рукой окна, из которых открывался вид на заводские корпуса.
- Продайте.
- Кому? Мне потребуется пять лет, чтобы распродать все по частям.
- Я не о заводе. Продайте вашу компанию.
- Кто ее купит? Компания почти на мели. После ликвидации имущества мне едва ли удастся выручить за нее больше миллиона.
- Именно эту цифру я и имел в виду. При условии, что вы согласитесь подписать с нами семилетний контракт.
Руарк рассмеялся, протянул руку.
- Знаете, мне, похоже, понравится работать с вами.
Я пожал ему руку.
- А почему вы так думаете?
- Мне импонирует ваша самоуверенность.
- А на что вы, собственно, жалуетесь? - рассмеялся я. - Благодаря мне вы только что стали миллионером.
- Кто спорит, - он достал из ящика стола бутылку. - Что будет дальше?
Я наблюдал, как он разливает шотландское.
- Джон Дункан уже уехал в Детройт. Нужно оценить, в какую сумму обойдется реконструкция завода. Он вернется через неделю с командой специалистов.
- Логично, - Руарк передал мне полный стакан. - А теперь, раз уж вы владелец компании, как насчет текущих расходов? В конце месяца вы должны заплатить банку двести тысяч долларов.
- Я уже распорядился, чтобы наши финансисты со всем разобрались.
- Вы, кажется, подумали обо всем, кроме одного. Чем в это время заниматься мне?
- А на вас ляжет покупка металлургического завода.
С объемом производства, достаточным для выпуска двухсот пятидесяти тысяч автомобилей в год. Мы не можем возить сталь через всю страну, не рискуя обанкротиться, - я пригубил виски. - И еще. Переходите на канадское виски. Вы теперь строите автомобили, а не вертолеты.
Глава 11
Арнольд влетел в мой номер в "Фэамонте" с налитыми кровью глазами.
- Ты лишил меня девятисот тысяч комиссионных!
Оставил на бобах! Обвел вокруг пальца!
Я широко улыбнулся.
- Остынь, а не то тебя хватит удар.
- Я отволоку тебя в суд! - бушевал он. - Получу с тебя каждый полагающийся мне цент!
- Давай, давай, - покивал я. - Я получу немало удовольствия, когда тебя вызовут свидетелем и ты расскажешь судье, как пытался всучить мне за шесть миллионов долларов компанию, находящуюся на грани банкротства. О чем ты, разумеется, знал заранее.
Он вытаращился на меня.
- Ты этого не сделаешь.
- Почему же? Ты обтяпывал свои делишки, потому что тебя не трогали. И мне кажется, не придется долго упрашивать Конгресс или налоговое управление создать специальную комиссию, которая выяснит, сколько денежек ты высосал у владельцев акций таких вот компаний и корпораций.
Зикер долго молчал, а заговорив, сбавил обороты.
- И что мне теперь делать? Соглашаться на пятнадцать процентов от миллиона?
- Нет.
- Я знал, что ты можешь войти в мое положение, - просиял Арнольд. - Нельзя попирать справедливость.
- Совершенно верно.
- И сколько, по-твоему, должно мне причитаться?
- Пять процентов.
Он побагровел. Даже лишился дара речи. А придя в себя, завопил:
- Черта с два! Да за такие деньги я и улицу не перейду. Лучше не брать ничего!
- Меня и ото устроит.
- Так дела не делаются. Я должен заботиться о собственной репутации.
Я рассмеялся.
- Это точно. Но учти, я только начинаю. Я полагал, ты поможешь мне и в другом деле, но раз ты так ставишь вопрос…
Закончить он мне не дал.
- Я не говорил, что не возьму их. В конце концов, нельзя замыкаться на деньгах. Личные взаимоотношения куда важнее.
- Ты абсолютно прав, Арнольд.
- Я рад, что мы все утрясли. Счет я посылаю Уэйману в "Вифлеем"?
- Нет, пошли его мне. В Детройтский национальный банк.