У бронзового изваяния мчащейся тачанки, установленной на высшей точке обороны бывшего Каховского плацдарма, Георгий Алексеевич рассказал нам о событиях далекого 1920 года, очевидцем и участником которых ему, работнику штаба 13-й армии, довелось быть. Вспомнил он, как по заданию летал сюда на разведку с молодым командиром Владимиром Саблиным, чтобы выбрать место для переправы и Каховского плацдарма. Их аэроплан тогда обстреляли белые, и они едва дотянули до своих…
Бои были ожесточенные… Раз за разом отражали красноармейцы атаки белых. Тогда те пустили в ход свой последний козырь - французские танки "рикардо", которые должны были прорвать проволочные заграждения и проложить путь наступавшей под их прикрытием пехоте. Однако красные бойцы не растерялись и метким огнем отсекли белогвардейские цепи от танков, а когда стальные чудовища ворвались на наши позиции, окружили их и взяли в плен.
Рассказывая об этом, Георгий Алексеевич не переставал всматриваться в окружающую местность и не узнавал ее. Он ведь помнил эту степь в рубцах окопов, в воронках от снарядов, в глубоких следах от гусениц белогвардейских танков "рикардо". Теперь это цветущий край с фруктовыми садами и возделанными полями. Как хотелось бы, чтобы никогда не повторились ужасы, которые приносит людям война!
Вечером мы угощали Георгия Алексеевича наваристой ухой и хором пели: "Каховка, Каховка, родная винтовка, горячее сердце в груди…"
Только отзвучал последний куплет, из темноты послышалось: "Здравствуйте!" - и в круг света от костра ступил смуглый узкоглазый парень в тюбетейке. Следом подошли еще несколько черноволосых юношей и девушек. Мы познакомились. Это были туристы из туркменского города Небит-Дага, побратима Новой Каховки. Ребята подвинулись, давая им место у костра, и запели "Тачанку". Гости дружно подхватывали каждый куплет. Потом мы обменялись адресами и по-братски разделили сладкие каховские дыни и арбузы.
14.8. Херсон (северная окраина)
На следующее утро Георгий Алексеевич занял место в головном ушкуе, и мы продолжили путь.
Ближе к Херсону Днепр становится шире, и от обилия встречных судов буквально рябит в глазах. Запомнилось забавное название одной прогулочной яхты - "Белый клык".
Прямо по борту показались пригороды Херсона.
Окруженные садами домики сменили доки херсонских судоверфей, причалы городского порта. На открытом рейде выстроились мощные сухогрузы, меж которыми курсируют буксиры и катера.
Мы бросили якорь у небольшой песчаной косы за парком и успели разбить лагерь до темноты.
Вечером провожали на ялтинский теплоход Георгия Алексеевича - он едет в санаторий и просил обязательно написать ему по окончании похода.
Будем встречать его осенью в Ленинграде.
15.8. Херсон
Первое, что мы увидели утром, был золотившийся в лучах солнца бронзовый бриг с распущенными парусами. Внизу на пьедестале надпись:
Здесь в 1788 году построен первый 66-пушечный линейный корабль Черноморского флота "Слава Екатерины".
Херсон основан при Екатерине II, и ее указ гласит:
"…В месте к сему удобном, назначивая оное по соображению выгод морских и сухопутных, построить крепость и соорудить верфь… Место сие повелеваем наименовать Херсоном".
Большой современный город давно поглотил построенную здесь некогда крепость, от тех времен сохранились только инженерные чертежи и планы, хранящиеся в историко-краеведческом музее. Город помнит адмирала Ушакова, которому установлен памятник на улице, носящей его имя, а на улице Суворова мы увидели бюст великого полководца. Тут же, рядом, дом, в котором он лечился от полученных под Очаковом, на Киндурской косе ран.
Завтра отплываем в Очаков - конечный пункт нашего похода.
16.8. Порт Очаков
Из Херсона вышли пораньше, чтобы добраться до Очакова засветло.
Лавируем между бесчисленными судами и суденышками. У Потемкинского острова второй ушкуй едва не столкнулся с нефтеналивным танкером - Женя на руле зазевался… Только успели отвернуть от танкера, как почти впритирку к первому ушкую пронеслась "Ракета". С нее нам что-то сердито прокричали. Да, навигаторского опыта нашим капитанам и рулевым пока еще недостает. И все же молодцы, что сумели успешно одолеть такой долгий и сложный путь по рекам и озерам. В следующем плавании они наверняка будут чувствовать себя гораздо уверенней.
Наконец миновали череду островов и вышли в Днепровский лиман. Все вздохнули с облегчением.
Слева тянется, то удаляясь, то вновь приближаясь, полоска низкого берега. Там находится Черноморский заповедник. Справа - крутые обрывы. Вскоре пересекли слияние Днепровского и Бугского лиманов. Из последнего наперерез нам выскочил быстроходный катерок "Азовец". Опять едва разминулись…
На короткое время берег совсем исчез. Впечатление такое, будто мы вышли в открытое море. Однако справа по борту вскоре вновь появились отвесные обрывы с песчаными пляжами под ними. На горизонте показались селения. Это пригороды Очакова.
Ложимся на левый галс, оставляя в стороне Березань, остров, где был казнен лейтенант Шмидт, поднявший со своими товарищами знамя восстания на крейсере "Очаков". Потянулась низкая Кинбурнская коса. Еще один поворот руля - и вот он, широкий залив Очакова. Держим курс на пристань.
Бросили причальный конец на дощатые сходни и выключили моторы. Поход завершен! Мы в Очакове!
Завершив поход (Вместо эпилога)
"Поход завершен. Мы в Очакове. - Володя на берегу залива сочинял телеграмму в яхт-клуб на Крестовском. - Все здоровы, шлем горячий привет".
- Не забудь написать нашим главным мастерам - Сергею Яновичу и Павлу Петровичу, - напомнил Саша.
- И приписать, что мы тут побудем, - добавила Маша.
Где лучше провести две недели каникул? Долго думали, прикидывали и в конце концов решили, не теряя времени на переезды, остаться в Очакове. Директор приморского пансионата "Прибой" разрешил им поставить палатки рядом с домиками пансионата и выдал курсовки на питание. Проблема готовки, таким образом, отпала.
- Как хорошо будет загорать и никуда не торопиться, - сказала Алла.
- И вволю поудить рыбу, - подхватил Женя.
- Морские этюды можно писать, - добавила Таня.
- Побываем в музеях Суворова и Шмидта, - сказал Володя, - съездим на остров Березань.
- И непременно на развалины Ольвии, - встрепенулась Нина Николаевна. - Там нашли столько интересного. Например, древние свинцовые таблицы с письменами.
- Как северные берестяные грамоты? - спросила Таня.
- Да, и с такой же бытовой перепиской.
- Ну вот, значит, скучать не придется, - подытожил обширную программу Сережа.
* * *
Дни на отдыхе летят быстро. Не успели оглянуться, как кончилась первая неделя, началась вторая…
- А не пора ли нам, друзья, подумать о том, что предпринять дальше? - спросил как-то на пляже своих спутников Володя.
- В каком, собственно, смысле? - не понял Сережа.
- А в таком. Что будем делать с ушкуями?
- Что значит делать? Повезем в Ленинград.
- Полагаешь, мы сможем на них будущим летом еще куда-нибудь двинуть?
- Обязательно!
- Что ж, пожалуй, ты прав. А какой изберем маршрут?
- По Волге, к Хвалынскому морю. Это был древний путь из Руси в Азию, - начал Женя.
- Нет, лучше маршрутом Ермака, - возразил Саша. - По Каме, Чусовой и за Урал. Для ушкуев самое раздолье. Там на реке Тагил сохранилось городище, которое так и называется - Ермаково. С него начиналось освоение Сибири. А на прибрежных скалах реки Чусовой нашли рисунки доисторического человека… Представляете?!
- Вообще-то маршрут заманчивый, - согласился Володя. - Прямо скажем, в хейердаловском духе, не хуже нашего нынешнего. И наверное, малоисследованный.
- Мне кажется, - заметила Нина Николаевна, - что можно наметить и западнодвинский вариант того же пути "из варяг в греки".
- Идея! - закричала Алла. - Надо продолжить наш поход до "греков".
- Ты что, хочешь сказать - до самого Константинополя?!
- Вот именно. Проплыть вдоль берегов Черного моря, как некогда купеческие караваны и княжеские дружины, к воротам древней Византии - Царьграду, то есть к нынешнему Константинополю-Стамбулу.
- Ладно, - поднял руку Володя, - обдумаем все после возвращения. Одно ясно: ушкуи нам еще послужат, и мы их заберем с собой в Ленинград. Вадим Евгеньевич, я надеюсь, приютит их на зиму в клубе.
На следующий день ребята разобрали ушкуи: мачты с парусами сняли и зашили в рогожу, моторы заколотили в ящики, остальные грузы упаковали в брезент и сдали на железную дорогу. В товарном вагоне поместились также зачехленные суда. А затем пришел черед отправляться в обратный путь и членам экспедиции. Теперь уже на спальных полках скорого поезда.
Пересчитывали стыки рельсов колеса вагонов, разворачивались за окном леса и поля, сменялись города и села. И убегали к туманному горизонту манящие речные дали, звал ветер дальних странствий.
Дороги славной судьбы
В нынешнем году автору этой книги, Георгию Николаевичу Караеву, исполняется девяносто лет. Он прожил большую яркую жизнь, о которой тоже еще, быть может, напишется книга.
В горной Осетии сохранились развалины башни, принадлежавшей некогда деду Караева, лихому абреку, восставшему против царских поработителей.
Среди героев Шипки - имя отца Караева, добровольного участника войны за свободу Болгарии. Там хорошо помнят и чтят его заслуги.
Окончив военное училище, Георгий Николаевич в 1914 году пошел на фронт.
Октябрьскую революцию он встретил восторженно и без колебаний вступил в ряды Красной Армии. Используя его боевой опыт и оперативное мастерство, командование перебрасывало Караева с фронта на фронт, направляло на самые трудные участки. Георгий Николаевич отличился при разгроме Деникина, Врангеля, Юденича, Колчака. Михаил Васильевич Фрунзе вручил ему золотые именные часы.
Отгремела гражданская война, и Георгий Николаевич стал преподавать в военных академиях. Одновременно он возглавил на общественных началах секцию тогдашнего Общества пролетарского туризма и экскурсий, организовывал и проводил с молодыми рабочими первые походы по местам недавних сражений.
В годы Великой Отечественной войны Караев защищал родной Ленинград, а после Победы продолжил преподавательскую деятельность.
Военный историк, он выпустил немало научных трудов и в соавторстве с известным советским писателем Львом Успенским написал романы "Пулковский меридиан" и "Шестидесятая параллель".
Не угасла с годами и любовь Георгия Николаевича к дальним странствиям. Вместе со своими юными друзьями - ленинградскими школьниками и студентами он путешествовал пешком и на байдарках легендарными маршрутами наших предков.
В результате многолетних поисков было установлено место знаменитого Ледового побоища и то, какими путями двигались к месту битвы новгородские рати Александра Невского.
На берегах Чудского озера судьба свела Караева с таким же энтузиастом краеведческих походов, руководителем туристского отряда одной из московских школ - А. С. Потресовым, опытным журналистом, художником, фотографом. Вдвоем они написали об этой увлекательной экспедиции книгу под названием "Загадки Чудского озера", а потом еще одну - "Путем Александра Невского". Обе они вышли в нашем издательстве.
Бывший фронтовик, неутомимый и любознательный путешественник, знаток русской истории и культуры, Александр Сергеевич Потресов оказался незаменимым спутником и соавтором Караева. Впереди у них были обширные планы необычных водных походов по местам древней воинской славы нашей Родины. Однако А. С. Потресов уже ушел из жизни, и книгу, которую вы сейчас держите в руках, Георгий Николаевич Караев писал уже без него.
В основу этой повести также положены реальные события, богатый документальный материал совместных экспедиций, в которых неизменно принимала участие и жена Потресова - Т. М. Рейн, художник-оформитель их предыдущих книг, иллюстрировавшая и настоящее издание.
Примечания
1
Туры - дикие быки, ныне вымершие.
2
Впоследствии там возник город Старая Русса.