- Рабеншлаг! Кора Рабеншлаг, урожденная Шульце!
Зеленоватый оттенок в ту же секунду исчез с лица директрисы.
- Разрешите пригласить вас на чашечку ромашкового чая, милейшая госпожа Шульце?
- С превеликим удовольствием, дорогая госпожа Раппельбринк!
Раппель-тети в наступлении
Настроение тети Коры улучшилось необыкновенно. С Раппельмайершей они поняли друг друга с полуслова.
- Разумеется, никто не узнает о том, что маленькая Альбертина от вас сбежала, это останется строго между нами, - уверяла тетя Кора. - О нашей маленькой сделке никто не пронюхает. - Она с чувством удовлетворения сложила документ, согласно которому Кора Рабеншлаг оказывалась последней здравствующей родственницей Альбертины Шульце, а следовательно, ее правомочной опекуншей. И эта очаровательная опекунша точно знала, что для малышки лучше всего: разумеется, тепленькое местечко в прелестном приюте под названием "Дом детского счастья", у госпожи Рапп-Майербринк, за надежной дверью с тремя замками. Именно об этом мечтала тетя Кора, именно так теперь и будет! Нет, смешно, да и только! Ведь если кто-нибудь из семейства Шульце что-то вобьет себе в голову, то только землетрясение, или торнадо, или, в самом крайнем случае, убойная порция мороженого с шоколадом и клубникой может ему в этом помешать, подумала она и спросила себя, откуда, собственно, у нее в голове взялось это идиотское правило.
Но чтобы уж все на сто процентов прошло как по маслу, тетя Кора зашла в магазин к Куликову и вооружилась двумя арбалетами - на всякий случай! Кроме того, она насильно взяла напрокат его автомобиль с такой замечательной решеточкой сзади, в грузовом отсеке. Куликов был не в восторге, но тетя Кора легко смогла его убедить, что позорный провал двух его бойцовских пекинесов не добавляет славы его фирме. Тем более что злополучный воздушный шар с Кастором и Поллуксом приземлился в аккурат в саду Болленштиля. С того самого момента пропала Дэзи.
- Руфус! А ну быстро! - Тетя Кора открыла заднюю дверь в машине Куликова, и ее муж вместе с арбалетами залез в грузовой отсек.
Руфус не без труда разместился на маленькой откидной скамеечке у самого борта. А госпожа Рапп-Майербринк уже удобно устроилась впереди, в кабине, рядом с Корой.
- Сегодня великий день, и он станет совершенно грандиозным, когда Кора Рабеншлаг окажется там, где ей и положено быть - то есть на самом верху. - Она лихо опередила массивный серебристый лимузин, который как раз заворачивал на главную улицу, и изо всех сил нажала на газ.
- Чуть было не врезались, - простонал Гомецингер, который сидел за рулем серебристого лимузина.
- Этот Куликов - хам и идиот. В следующий раз я ему собственноручно дам в зубы. И магазинчик свой ему тоже пора закрывать, - сказал Болленштиль. На рукаве у него красовалась черная повязка в знак глубокого траура по Дэзи. В саду от нее остались только клочки голубого сюртучка.
- Мудрая мысль, господин бургомистр.
- Я и сам знаю, Гомецингер. Фриденсрайх Болленштиль всегда знает, что нужно делать. А вы давайте-ка поторапливайтесь, полный вперед! Вся эта публика должна начать работы в девять, а им еще экскаваторы надо перегнать со стройплощадки. Сегодня придется потрудиться.
- А мне так казалось, то есть я так думал, что вы дали малявке Шульце и этому ее дворецкому сорок восемь часов сроку, - рискнул возразить Гомецингер.
- Вам не положено думать, Гомецингер! Какое мне дело до того, что я там наболтал вчера! Ты хоть понимаешь, что это она подстроила воздушный налет на мою бедную Дэзи, напустив на нее собаковидных куликовских крыс на воздушном шаре! Кроме того, она с клетчатыми детьми никогда не соберет нужную сумму.
- Кто его знает, я не очень в этом уверен, - пробормотал шофер бургомистра и указал рукой на памятник Болленштилю, весь обклеенный плакатами.
Болленштиль высунул голову из окна.
Его шоферу впервые довелось быть свидетелем того состояния, которое его шефа за последние десять лет ни разу не посещало: бургомистр лишился дара речи. Фриденсрайх Болленштиль молча засунул в рот целый пакетик лакричных конфет, но не было никакой гарантии, что эта ударная доза сластей его успокоит.
Somnium disparatum
Дом тысячи чудес выглядел теперь так, словно его двери ни на один день не закрывались. Все кругом блестело и сверкало. Многочисленные чудеса были приведены в порядок, а деревянный цирковой оркестр репетировал столько раз, что теперь можно было даже опознать ту музыку, которую он исполнял. Цены за билеты Альбертина на всякий случай повысила еще раз. Те аттракционы, которые восстановить так пока и не удалось, она с помощью Отто и Клары перетащила в мастерскую.
Альбертина облачилась в свою сценическую мантию.
- Мадам Альбертина готова! Можно начинать представление! - воскликнула она, но Отто и Клара только утомленно зевали, глядя на нее.
Альбертина удивлялась, почему до сих пор нет Тиля и Кнобеля. Значит, они все-таки опоздали на утренний лайнер Саладина до Нижнего Вюншельберга и теперь прибудут, как когда-то и Альбертина, только поздно вечером. Хорошо бы встретить близнецов какой-нибудь шуткой в духе этого дома! Но прежде всего надо срочно изловчиться и незаметно положить ключ с драконом в карман месье Флипу. Под бархатом своей мантии она ощупала карманы жилетки. Ключ был на месте. Маша следила за ним как следует.
Альбертина и Клара, выбившись из сил, улеглись на шкуру саблезубого тигра в гостиной и принялись рассматривать разноцветные стекла купола в вышине над головой. Отто устроился на крыше крытого лотка со сластями и что-то вырезал ножиком из деревяшки.
Альбертине не видно было, что Отто вырезает, потому что он повернулся к ней спиной. Наверное, это была та самая щепка от стула в цветочном кабинете, которую он последнее время почему-то не выпускал из рук.
- Что ты там, Отто, опять начищаешь? С этой уборкой можно прямо с ума сойти! - прервала тишину Клара.
- Он, я думаю, древесным жучкам костюмчики вырезает! - пошутила Альбертина.
Отто ничего не отвечал и только презрительно сопел.
Альбертина посмотрела на Клару и прижала палец к губам, подавая ей знак молчать. Она подобралась к маленькой лесенке, ведущей на крышу киоска со сластями и молниеносно взобралась по ней наверх.
- Эй, ты что? - испуганно вскрикнул Отто. Альбертина в этот момент как раз ухватилась за край крыши и протянула к нему руку.
- А ну-ка покажи! - Она попыталась схватить то, что было у него в руках, но не удержалась, потеряла равновесие и качнулась назад. Отто хотел было ее подхватить, но деревянная лесенка пошатнулась, и они оба с криками полетели вниз. Если бы Альбертина не грохнулась прямо на Отто, она точно сломала бы себе шею.
- Все из-за твоего дурацкого любопытства! Альбертина сидела на полу и, постанывая, держалась за ушибленное плечо.
- Извини. Тебе больно?
- Мы не знаем, что такое боль, ты что, забыла? - ответил Отто. Он протянул ей руку.
Альбертина ухватилась за его руку и уже хотела было встать, но вдруг заметила какое-то бледное пятно на руке у Отто.
- Боже мой, что это такое? - испуганно спросила она. Если приглядеться, то сквозь это пятно все было видно насквозь.
- Понятия не имею, - ответил Отто и ткнул в пятно пальцем. Палец как бы проткнул пятно насквозь и стал виден с другой стороны.
- Отто! Нет!!! - Альбертина закрыла лицо руками. Потом стала осторожно подглядывать в щелки между пальцами. Это была дыра, дыра прямо в руке у Отто, не в рукаве, а именно в руке! Альбертина протянула указательный палец. Пальцы у нее дрожали так сильно, что пришлось поддерживать одну руку другой. Действительно, она могла просунуть палец сквозь руку Отто, причем он и глазом не моргнул.
- У меня вот здесь тоже такая дырка есть, - сказала Клара и показала свой живот. Дыра у нее была раза в три больше, чем у Отто.
- Что это такое, а? - тревожно спросила Альбертина.
- Это самое худшее, что может случиться со сном! Это - Somnium disparatum! - ответил месье Флип.
Он вместе с Пауле стоял в дверях. Левой половины головы и части подбородка у Пауле не было, все это исчезло. В пустых дырах танцевали пылинки, освещенные лучами солнца.
- "Somnium" что?
- Somnium disparatum. В переводе это означает "угасание сновидения", - пояснил месье Флип.
Альбертине стало плохо. Гостиная поплыла у нее перед глазами. Месье Флип подскочил к ней и помог сесть на нижнюю ступеньку лестницы.
- Подождите меня здесь! - сказал он детям и помчался на второй этаж. Не прошло и пяти минут, как месье Флип вернулся с книгой Ильи Брадувила и сел прямо на голову саблезубого тигра. - "Somnium disparatum. Угасание сновидения. Если сны с помощью гипноза сновидений попадают в действительность, то поначалу они ведут себя нейтрально. Но следует принять во внимание, что, получив новый жизненный опыт, они постепенно бледнеют и угасают, подобно тому как бледнеют наши сновидения, когда мы при пробуждении покидаем царство снов и потом, погружаясь в действительность, все меньше вспоминаем о своих снах и они становятся все менее отчетливы", - читал месье Флип со значительной интонацией.
- Я не совсем понимаю… - запинаясь, произнес Отто.
- Вы будете медленно, но неуклонно исчезать, растворяться. Я очень надеялся, что мастер Брадувил в этом ошибся.
- И как долго это будет длиться? - тихо спросила Клара.
- Несколько часов, ну, от силы день, - ответил месье Флип и с грустью захлопнул книгу. - Напряженная работа и волнения этого дня ускорили процесс. Такое угасание - это смерть сновидений. Хотя они не способны ощущать боль и не умирают, как умирают обычные люди, но зато они могут угаснуть. Как всякий сон.
- Неужели нет никакого средства, чтобы этому противостоять? - Альбертина схватила толстую книгу и принялась лихорадочно листать ее. - "Болезни, связанные со сновидениями. Сны…" Ну ведь должен же здесь быть такой раздел - "Лекарства для сновидений"! - крикнула она.
- Есть только одно средство, фройляйн Альбертина.
Лицо Альбертины просияло.
- Давайте же, пока не поздно! Говорите скорее, месье Флип!
Гостиная внезапно огласилась львиным ревом. Месье Флип просеменил ко входной двери и отворил ее. В недоумении он сразу поднял руки вверх, потому что прямо перед ним стояли тетя Кора и Раппельмайерша с арбалетами в руках, целясь прямо в месье Флипа.
Альбертина стояла на лестнице совершенно окаменев. Вот только Раппельмайерши ей сейчас не хватало! Именно сейчас, в тот момент, когда все ее мечты и надежды рухнули под тяжестью этих двух страшных латинских слов. Somnium disparatum.
Битва, которая началась, была короткой и нечестной. Впрочем, честностью тетя Кора никогда особенно не страдала. Победа всегда должна быть на ее стороне, больше ее ничего не интересовало. Впрочем, эти две вооруженные арбалетами ведьмы были не так уж и сильны, потому что клетчатым стрелы были нипочем, а Флип мгновенно обернулся кругом и стоял уже в рыцарских доспехах, защищенный с головы до ног. Но тетя Кора инстинктивно прицелилась в самую уязвимую точку противника: она направила свой арбалет прямехонько на Альбертину и готова была выстрелить.
- Быстро все на кухню! - приказала она месье Флипу и клетчатым.
Им ничего не оставалось, как повиноваться, и они, спотыкаясь и громко ругаясь, спустились на кухню. Все это время у Альбертины перед глазами маячил острый кончик стрелы. Она видела, как дядя Руфус и Раппельмайерша затолкали клетчатых с месье Флипом на кухню и придвинули к двери тяжеленный комод. Последнее, что слышала Альбертина перед тем, как Раппельмайерша швырнула ее в машину Куликова, был громкий стук - это ее друзья барабанили по тяжелой двери кухни - и отчаянный голос Отто, который звал ее.
Машина резко рванулась с места, хрустя гравием. Альбертина тут же свалилась с маленького откидного сиденья в грузовом отсеке и плюхнулась на какие-то вонючие шкуры. Буквально в миллиметре от ее ноги лязгнул, захлопываясь, капкан - этим запрещенным устройством Куликов пользовался, тайком отправляясь на вожделенную охоту. Ее крики потонули в грохоте старого дизельного мотора.
Альбертина стала барабанить кулачками по деревянной стенке, отделявшей грузовой отсек от кабины, но Раппельмайерша совершенно игнорировала ее стук.
Все было бесполезно, у Альбертины не хватало сил, чтобы выбраться из этой тюрьмы на колесах, которая неизбежно привезет ее назад, в приют. Раппельмайерша крикнула Альбертине в узкое смотровое окошко, что ей светит в ближайшем будущем: комната-одиночка и каждый день бесконечный список штрафных заданий и разного рода наказании, которыми она должна искупить свою тяжкую преступную провинность.
Альбертина поплотнее закуталась в мантию своей двоюродной бабушки. Теперь это была единственная вещь, которая напоминала ей о краткой поре, когда она была хозяйкой Вюншельберга. В "Доме детского счастья" Раппельмайерша наверняка отберет у нее и это.
А тем временем друзья Альбертины растворятся в воздухе, и она ничего не сможет сделать, чтобы спасти их. Только крохотная надежда теплилась в ее душе. Флип сказал, что есть какой-то выход. А вдруг он как раз дает Отто, Пауле и Кларе какое-то особое лекарство или же этот Брадувил придумал на сей счет специальное заклинание и оно есть в его книге?
Месье Флип включается в борьбу
Рама маленького кухонного окошка - столь же ветхая, как и все остальное на этой вилле, - легко поддалась. Но образовавшаяся дыра была слишком мала, чтобы вместить человека столь увесистого, как месье Флип. Отто и Пауле двумя большими медными поварешками пытались расширить дыру, а Клара, оглушительно гремя крышкой о кастрюлю и громко крича, пыталась скрыть деятельность мальчишек от тети Коры.
Somnium disparatum, угасание сновидений, уже очень далеко продвинулось в своей разрушительной работе. Лица Отто, Клары и Пауле стали пепельно-бледными, и клеточки на их одежде почти стерлись. Они дышали шумно, с каким-то стрекотом, напоминающим стук допотопной швейной машинки. Прозрачные пятна шли по всему телу, достигая порой величины теннисного мяча.
- Береги-и-ись! - заорал вдруг месье Флип. Схватив большую деревянную колоду, на которой раньше рубили мясо, он поднял ее на уровень груди, как таран, и ринулся в пролом. Удар был такой силы, что сама колода и вместе с ней часть кухонной стены рухнули в сад. Кухня наполнилась известковой пылью. Где-то в белой мгле кашляли клетчатые. Даже кашель требовал от них теперь большого напряжения.
- Сидите совершенно спокойно, - сказал им Флип. - Сейчас я проберусь в западную башню и принесу ключ с драконом!
Отто весь сжался:
- Ключ с драконом?
- Да, в данном положении он нужен нам обязательно, и тогда мы с вами быстренько пойдем в…
- Нет, это ужасно! - Отто прямо-таки рвал на себе волосы.
- Отто, что случилось? Вы что-то хотите мне сказать?
Отто тяжело вздохнул:
- Нам нужна Альбертина!
- Мне тоже очень не хватает Альбертины. Я глубоко уважаю вашу дружбу, но, пока мы выручаем Альбертину, может наступить вторая, совершенно необратимая стадия угасания.
- Но ключ - у Альбертины!
- Ну уж мне эта семейка Шульце! Будь прокляты их своеволие и любопытство! - Месье Флип думал всего минуту. - Я ненадолго ухожу. Вы остаетесь здесь и стараетесь по возможности беречь силы, понятно?
- Куда вы собрались? Мы с вами! - Клара шаталась как пьяная, пытаясь добраться до пролома в стене, но ничего у нее не вышло.
- Нет уж, я пойду один. Для вас это будет сейчас слишком тяжело. Кроме того, вы должны избегать прямого дневного света, потому что он ускоряет процесс исчезновения сна. Я скоро вернусь. Пожалуйста, послушайтесь меня хоть на этот раз. - Месье Флип не желал слышать никаких возражений.
- Мы будем здесь, когда вы вернетесь. Обещаю. Вот вам моя рука, - сказала Клара, протягивая руку, но обнаружила, что пальцев на ее руке уже не видно. - Ну, не вся рука, так хоть локоть!
Месье Флип ухватился обеими руками за края пролома, качнулся туда, потом обратно, как делают спортсмены на санной трассе, выходя на старт, и прыгнул. Отто подозревал, что дыра окажется слишком мала и шарообразный животик месье Флипа в нее не пройдет, - так оно и оказалось. Месье Флип прочно застрял и только энергично сучил ножками в воздухе.
- Э-э, Отто, не могли бы вы на минутку забыть о том, что я вам говорил про экономию сил, и оказать дружескую услугу, выручив меня из этого пренеприятного положения? Было бы очень полезно немного надавить на меня.
- Тебе это вряд ли удастся, - качая головой, сказал Пауле.
- Ты просто Отто плохо знаешь, - ответил тот и схватил большой металлический трезубец для разделки мяса, который висел на стене. - Вы готовы, месье Флип?
- Я-то готов, не знаю, как вы, - ответил дворецкий, ни о чем не подозревая.
Отто прикрыл глаза рукой, отвернулся и легонько ткнул Флипа трезубцем.
- Ой-ой-ой, вы щекочете меня! - воскликнул месье Флип.
- Что ж, от судьбы не уйдешь! - сказал Отто, прицелился и ощутимо ткнул месье Флипа пониже спины.
Месье Флип вскрикнул, дернулся, проскользнул в дыру и плюхнулся прямо в куст рододендрона. Чуть погодя круглое лицо дворецкого со слегка вымученной улыбкой показалось в дыре.
- Необычные жизненные обстоятельства требуют необычных методов. Спасибо.
- Поторопитесь и возвращайтесь с Альбертиной. Долго мы не протянем! - крикнул Отто.
Стоя среди огорода, месье Флип обернулся по своему обыкновению кругом и оказался в темно-синей шоферской форме. На голове у него красовалась форменная фуражка, украшенная золотым шнуром. Он похрустел пальцами и исчез в курятнике.
Вскоре дети услышали тарахтение мотора.
- Ш-ш-ш! - зашипела Клара, прижимая ухо к кухонной двери.
Отто присел около нее на корточки и тоже прислушался.
- А эта ведьма, похоже, в прекрасном настроении!
Тетя Кора танцевала по гостиной. Ее муж Руфус глазам своим не верил, но Кора Рабеншлаг летала по комнате, как балерина, раскидывала руки, крутилась волчком и ликующе вопила. Время от времени у нее вырывался крик:
- Мое, мое, мое! - Потом она наконец напрыгалась и раздраженно прикрикнула на мужа: - Иди сейчас же наверх и упакуй наши вещи. Да прихвати все ценное, что увидишь! А я пока по телефону позвоню, поболтаю немножко. И чтобы через десять минут ты был внизу, понял?
Дядя Руфус услужливо поклонился. Он привык всегда так поступать, если Кора говорила с ним этим лающим казарменным тоном. Он, как обычно, сжал руки в кулаки в карманах своих канареечно-желтых штанов и поспешно побежал вверх по лестнице. Тетя Кора уселась на широкий диван, сняла с черного телефона трубку и обнаружила, что провод оборван.
- Не дом, а мусорная свалка! - взвилась она, на чем свет стоит проклиная виллу. Под телефонным столиком что-то запиликало. Тетя Кора опустилась на колени и выудила мобильный телефон, на экранчике которого была надпись: "Звонит Нина". Она нажала на зеленую кнопку и прошипела в телефон: