- А нам было совсем немного
Дней до первой весны,
И до победы - одна дорога,
А на этой дороге - мы…
Песня легла на настроение и исправила его. Почти совсем - Олег даже не сразу обернулся, когда его окликнули:
- П-пацан, т-ты в г-город?
Он оглянулся. Рядом медленно тормозил большущий грузовик - похоже, как раз "студебеккер", Олег плохо себе представлял эту марку Из кабины свешивался небритый, морщинистый, хотя ещё,кажется, нестарый водила в засаленной кепочке и ковбойке - весёлые глаза смотрели дружелюбно.
- В город, - кивнул Олег, останавливаясь.
- С-садись, - хлопнул водила по сиденью рядом, - а т-то ве-весь пропылишься.
- А велосипед? - спросил Олег. Водила махнул рукой:
- В ку-кузов б-бросай.
Олег обрадованно потащил свой транспорт к машине,думая,что будет на месте минут через десять. Но тут его внимание привлекло бревно.
Бревно было просто привязано к буксировочному крюку. Оно мирно лежало, ободранное и пыльное, на дороге позади грузовика. Сомнений не оставалось - сумасшедший шофёр буксировал бревно волоком.
- Там у вас… - неуверенно начал Олег. Шофёр отмахнулся:
- Е-ерунда.
Олег покорился. Вертеть педали дальше не очень хотелось - хотелось выпить холодненького и посидеть в тени. А если бревно прицеплено сзади, то так и надо.
- Фё-фёдор Ив-ванович, м-можно дядя Фе-федя, - представился водила, когда Олег устроился на пыльной кожаной подушке. В кабине было адски жарко, и мальчишка потихоньку проклинал местную моду.
Положим, рукава ковбойки он закатал. Но как было бы здорово в шортах вместо джинсов! Тут в некоем подобии шортов - на лямках - ходили только совсем сопливые личности. Приходилось терпеть - да и в открытое окно задувало неплохо, Олег подставлялся под струну воздуха и наслаждался. Дядя Федя - что, впрочем, понятно - оказался неразговорчивым и знай крутил, посвистывая, баранку. Впрочем, совсем скоро Олегу предстояло убедиться, что язык у его нового знакомого подвешен совсем неплохо…
Преодолев длинный подъём - Олег обрадованно представил, как тащился бы на него с великом - "студебеккер" свернул на асфальтированную дорогу, обсаженную кустами и деревьями, дававшими хоро-шую тень. Справа за деревьями тянулись поля, слева… сперва Олегу показалось, что там лес, но потом он различил среди деревьев постройки, а ещё потом вдруг на миг мелькнуло поле аэродрома и самолёты на нём.
- Ф-ФАТУГА, - пояснил дядя Федя в ответ на пойманный заинтересованный взгляд Олега. А ещё через секунду грузовик проскочил мимо арочных ворот со стеклянной будкой КПП, над которыми под красной звездой шла надпись из серебряных букв:
ФИРСАНОВСКОЕ
АВИАЦИОННО-ТЕХНИЧЕСКОЕ
УЧИЛИЩЕ ГРАЖДАНСКОЙ
АВИАЦИИ
"ФАТУГА," - сократил для себя Олег. Они ехали по дороге, с которой Фирсанов было видно, как на ладони - город лежал в низинах, взбирался по склонам холмов, утопал в зелени: крыши, деревья, снова крыши… Машины стали попадаться чаще - они так и шарахались от размашисто ходящего по дороге бревна. Потом дядя Федя поморщился, глядя в зеркало заднего обзора, сказал: "Та-так…" - и начал тормозить.
Жёлто-синий мотоцикл с буквами ГАИ на люльке догонял грузовик. Олег мысленно выругался и напрягся - пытался сообразить, что делать, если начнутся расспросы. Вот так так…
Дядя Федя совершенно спокойно, не глуша двигатель, прижался к обочине и приоткрыл дверь, не пошевелился даже. В кабину заглянуло суровое лицо под козырьком непривычно-маленькой фуражки, рука отдала честь:
- Сержант Самохин… Товарищ водитель, что за безобразие?
- Ка-ка-акое? - удивлённо осведомился дядя Федя.
- Я о бревне на вашем буксировочном тросе, - язвительно пояснил сержант.
- Ч-чего?! - дядя Федя всмотрелся в лицо гаишника, как бы проверяя, не пьяный ли он. - Т-ты что, се-сержант, т-т-треснувши с у-утра?!
- Отставить! - сержант сердито свёл брови. - У вас на буксировочном тросе бревно, вы же не будете этого отрицать, товарищ води-тель?!
Дядя Федя ещё несколько секунд смотрел ему в лицо, потом - свесился из кабины, посмотрел назад… и разразился потоком брани - не матерной, но очень разнообразной. Сержант даже попятился, а водила выпрыгнул наружу, продолжая ругаться:
- С-славка, па-па-паразит, что учуд-дил! Ах, па-па… - он даже задохнулся от возмущения, схватил сержанта за рукав: - Но то-то я гля-гляжу - ту… ту… туго идёт, туго, п-понимаешь?! Ду-думаю - что та-такое?! Ах, па-па… В-вот че-чего, командир! Да-давай отцепляй э-эту хре-хреновину.
Последнее было сказано уже тихо и деловито. Сержант замор-гал:
- Ку-куда? - заикнулся он, нервно поправляя фуражку. - Куда мне её отцеплять?
- А мне ч-что за го-горе? - пожал плечами дядя Федя. Олег с немым изумлением наблюдал эту сцену, достойную ученика Станиславского. - О-отцепляй, за-зачем она мне?
- Но подождите, я на дежурстве… - слабо запротестовал сержант.
- А я на-на работе! - рявкнул дядя Федя. - Я с не-ней в го-город въехать не успею - ме-меня ва-ваши сгребут!
- Ну хоть домой её довези к себе, - сержант перешёл на "ты" и умоляющий тон. Дядя Федя сплюнул:
- На-на кой о-она мне?! Отцепляй.
- Мужик, будь человеком, - понизил голос сержант. - Давай я тебя до твоего дома отконвоирую. А?
Дядя Федя сдвинул на лоб кепку. Он разрывался между нехваткой времени и желанием помочь человеку. Потом - махнул рукой:
- А-а, лад-дно! То-только до дому!
- О чём разговор! - повеселел сержант. - Ты где живёшь-то?…
…Олег даже не смеялся. Заика-водитель действовал с хладнокровием советского диверсанта Кузнецова, который, застрелив в собственном кабинете оберфюрера СС Функа, спокойно из кабинета вышел, спокойно ответил на вопрос пробегавшего мимо офицера: "Вы не слышали выстрел?!" словами: "Не слышал," - спокойно вышел на улицу и спокойно ушёл. Об этой истории Олег недавно читал в книжке "Малая война". Дядя Федя это бревно скорее всего, как тут говорили, "смылил". Но заслуживал уважения за непробиваемейшую наглость…
ГЛАВА 17.
Олег сошёл за мостом через неширокую спокойную речушку и довольно долго смотрел вслед удаляющемуся под конвоем (или почётной охраной?) милицейского мотоцикла грузовику - пока мотоцикл, грузо-вик и бревно не свернули куда-то за угол. Потом - отправился осматривать окрестности и искать автоколонну №4.
…Фирсанов оказался зелёным и тихим полусельским городком, где люди казались незаметными и собаки спокойно дрыхли в дорожной пыли, лениво просыпаясь и перебегая на пару метров при появлении редких, как белые вороны, автомобилей. Многоэтажных зданий прак-тически не было, но зато город широко раскинулся из-за того, что вокруг каждого дома были сад, огород, палисадник, клумбы… На лавочках чинно восседали старушки. И даже административные здания выглядели не официальными, а домашними и добродушными - если так можно сказать про дома. Было много надёжных, добротных построек конца прошлого… или позапрошлого, как смотреть… короче, ХIХ века - из отличного кирпича, толстостенные, они стояли без единой трещинки. Олег подозревал, что и в 2001 году они выглядят так же, как и в 1964. И в 2064 будут выглядеть, как в 2001 - умели люди строить!
Центр города зарос зеленью. Олег отчаялся понять - то ли это здоровенный парк, разбитый вокруг площади (местами встречались фонтаны, глуповатые гипсовые скульптуры и неудобные скамейки) - то ли одичавшие и слившиеся сады (попадались плодовые деревья, а в двух местах Олег наткнулся на загадочные развалины). На площади стоял памятник героям Гражданской войны - и новенький кинотеатр "Россия". В десять часов начинался детский сеанс с фильмом "Пассажир с "Экватора", в 12, 14, 16, 18 и 20 часов шли взрослые сеансы - показывали "3+2". Билет на детский стоил 10, на взрослый - 30 копеек. До "Пассажира…" оставалось ещё тридцать с лишним минут, но у кассы уже толпились мальчишки и девчонки, ничем не отличавшиеся от марфинских. Кое-кто был одет получше, но многие просто босиком - вот такого в городах, даже небольших, Олег никогда в своём времени не видел, если только это не пляж или перед тобой не маленький бомжонок либо хиппарь.
В кино вообще-то сходить хотелось. Олег там ни разу в жизни не был, если честно - и если исключить видеобары. Но, сурово напомнив себе о деле, мальчик отправился… завтракать.
Нет, он поел, прежде чем выехать из дому. Но это было почти три часа назад, утром аппетита не было, а дорога его разожгла. Да и пить хотелось всё больше.Скитаясь по аллеям странного парка, Олег набрёл - и довольно быстро - на кафе, носившее заманчивое название "Север". На ступеньках сидели двое похмельных - им было отчётливо плохо и задумчиво. При виде Олега оба было воспрянули духом, но, разглядев мальчишку, сникли опять. Олег, покосившись на них, завёл свой велосипед в коридорчик.
В не очень чистом большом зале было душно и плохо пахло. Столы поблёскивали - и это была не полировка, а растёртый жир. В синих вазочках пылились искусственные цветы. За стойкой скучала сильно распространившаяся во все стороны мадам непонятного возраста, но явно очень гордая собой.
Олег осторожно присел на край ближайшего стула. Мадам покосилась на него и зычно осведомился:
- Чего расселся?!
Мальчик слегка растерялся. До сих пор люди этого времени казались ему более общительными, весёлыми и открытыми, чем его современники - по крайней мере, такого хамства он в свой адрес не слышал ни разу в жизни. А мадам повторила, выложив на прилавок лапы (с маникюром и грязью под длинными ногтями):
- Чего расселся, спрашиваю?
От такого голоса забрёдшие сюда пацаны и девчонки вылетали наружу с ракетной скоростью. Мадам это не раз проверяла и вообще считала себя очень важной персоной. Она и не представляла, что имеет дело с мальчишкой, выросшим в совершенно другом времени - и не привыкшим к хамству со стороны тех, кто обслуживает людей, а значит - зависит от них. В Воронеже вошедший в кафе, магазин, бар, салон человек становился объектом небескорыстного, но пристального внимания и поклонения - это был ПОКУПАТЕЛЬ, и от того, оставит он свои деньги тут или понесёт в соседнее заведение, напрямую зависела зарплата сотрудников: от директора до технического сотрудника. Возраст и пол роли не играли. Олег и знать не знал (и не мог представить!), что "Север" делает сборы на спиртном - а подросткам его не продашь, значит, и возиться с ними нечего.
- Вы меня не обслужите? - вежливо, но неприязненно сказал Олег. - Я хочу есть. И пить.
- Дома надо есть. И пить, - буркнула мадам, на лапы убрала.
- А это моё дело, - заметил Олег.
- Соплив ещё - меня обговаривать! - лапы вновь появились, очевидно, они служили индикатором плохого настроение. - У нас самообслуживанье! Читай меню и заказывай, только деньги сперва посчитай!
В своём времени Олег не постеснялся бы позвать владельца кафе или его представителя - после чего имел бы удовольствие наблюдать, как мадам вылетает с работы в течение четверти часа. Плюсов у 2001 года было немало. Но тут Олег мобилизовал почерпнутые из фильмов знания, вспомнил, что в те времена продавцы, официантки и прочие отличались особым хамством и были фактически неподконтрольны органам власти, составляя что-то вроде мафии - и спокойно направился к стойке, где висел косо пришпиленный листок со следами пальцев и нечёткими машинописными строками.
Из довольно куцего списка Олег выбрал пельмени - тридцать две копейки за порцию, со сметаной - и газированную воду "Буратино". Про такую он не слышал, но колы тут, конечно, нет, а пить из водоразборной колонки на улице он как-то опасался, хотя видел, что тут так делают даже взрослые.
Вилка едва не выскользнула у него из пальцев. Во-первых, она была скользкая. А во-вторых лопнувшие ошмётки с какой-то коричневой начинкой, плававшие в жидкости, похожей по консистенции на воду, но белого цвета - не вдохновляли, хотя от них и валил пар. Зато хлеб был свежий, а стакан с газировкой - неожиданно чистый.
- Вилки можно и помыть, - заметил Олег. И был сражён молниеносным ответом:
- Если интеллигентный - надень очки и давай в ресторан. После чего мадам с ощущением полной победы расплылась за стойкой, как кусок теста.
Пельмени оказались отвратительными. Хуже макдональдсовских гамбургеров, хотя Олегу раньше казалось, что это невозможно. Мясо отдавало на вкус чем-то, о чём лучше не думать - будь на месте Олега девчонка из его времени, её бы точно стошнило. Олег же с чёрным юморком представил себе, как на кухне засыпают мусором в ведре отрубленные собачьи головы - есть стало даже как-то веселее. А газировка против ожидания оказалась очень хорошей. "Зекенская," - усмехнулся Олег, запивая ею пельмени.
Он не заметил, как в кафе вошла девчонка - лет десяти, волосы заплетены в неплохую косу. "Но лэхэка лучше," - вспомнил Олег и улыбнулся в стакан, наблюдая, как девчонка робко приблизилась к прилавку и выложила на него монеты, негромко попросив:
- "Буратино", пожалуйста…
Громко засопев, мадам пересчитала мелочь и буквально метнула по прилавку бутылку. Вроде бы даже специально так, чтобы покупательница не удержала… она и не удержала. Бутылка с пенным хлопком кокнулась об пол.
Ой, что тут началось! Каких только оскорблений девчонка не выслушала за кратчайший срок - и в свой адрес, и в адрес родителей, от которых произошло безрукое и безмозглое существо… Голова с косичкой опускалась всё ниже… и Олег заметил, как первые слезинки капнули в лужу газировки.А мадам усилила натиск. Ей словно доставляло удовольствие ругаться!
Олег ощутил настоящую злость. Он резко встал - так резко, что мадам, всё ещё ругаясь автоматически, вскинула глаза на него - и, перешагнув через несколько стульев, подошёл к стойке. И спокойно, но громко сказал:
- Заткнитесь.
Мадам поперхнулась последним ругательством. Глаза у неё сделались непонимающими. Из окна раздачи высунулось сразу несколько голов.
- Вы наглое, глупое, жирное существо, - отчётливо выговаривая слова и слегка прищурившись, сообщил Олег. - Помимо этого вы ещё и до отвращения неопрятны… Бутылку "Буратино", пожалуйста.
Словно под гипнозом, мадам поставила перед Олегом ещё одну бутылку. Он выдернул из стаканчика на стойке бумажную салфетку, тщательно вытер ею стекло и только после этого взял бутылку в руки, бросив девчонке:
- Пойдём.
Уже у самых дверей, пропустив спутницу вперёд и взяв велосипед за руль, Олег обернулся ко всё ещё хватающей ртом воздух мадам:
- Да. Я чуть не забыл. Завтрак был отвратительным. Спасибо.
Они успели отойти шагов на десять от кафе, прежде чем сзади разразился ураган…
- Перестань реветь, - сердито попросил Олег. Девчонка всхлипнула:
- Э-это не м-мои деньги… ре-ре-ребята собирали…
- Везёт мне на заик, - вздохнул Олег. - На, держи бутылку, это я тебе купил.
Дальше события развивались вполне дурацки. Захрустели кусты - и человек пять мальчишек и девчонок помладше Олега, но очень решительно настроенных, окружили его и всё ещё всхлипывающую нез-накомку.
- Ты чё, ситро отбирать? - спросил один из мальчишек. - Свет, он чё, тебя отбуздал?
- А мы его самого ща отбуздаем, - деловито пообещал ещё один, - у него шарики с лобешника на… - и он со вкусом срифмовал название мягкого места Олега с "лобешником", - переедут.
- Опять, - сказал в небо Олег. - Правильно все боялись, что СССР собирается мир захватить. Только вот эти подрастут…
- Чё, чё?! - уже наступал первый из мальчишек. Но тут решительно вмешалась девчонка:
- Уйди,Венька,дурак! - вклинилась она между Олегом и своим приятелем. - Он совсем наоборот за меня заступился, а ты лезешь! Уйди!
…От своей доли газировки Олег отказался - просто сидел на остатках каменной стены среди кустов и лениво слушал, как компания - а их было семеро - обсуждает план проникновения в кинотеатр без билетов. Ему уже многоголосо, но доходчиво объяснили, как найти четвёртую автоколонну - у задиристого Веньки там работал отец - и теперь немного стеснялись "взрослого парня". Хотя, между прочим, только что собирались отколотить его за одну из "своих" - и это при том, что по здешним меркам Олег тянул на все шестнадцать лет!
- Ладно, пойду я, - Олег поднялся и, нашарив в кармане рубль, положил его на камень. - Держите. Только с условием - и дальше вот так друг друга защищайте, если что.
Второй раз за полчаса он слышал за спиной потрясённое молчание - только в этом молчании были радость и недоумение. Олег уходил по тропинке, катил рядом велосипед и думал,как здорово себя ощущать взрослым, сильным и справедливым.
Правда - здорово.
…К восьми часам вечера Олег опух от безделья и устал. В автоколонне ему отказались дать адрес - ответили, что, если нужен Буров, так и приходи завтра к утру, часам к шести, он поедет. А адрес - зачем тебе? Он исколесил весь город, посмотрел виденную по телевизору "3+2" и отлупил возле клуба железнодорожников двоих парней, вздумавших выяснять территориальную принадлежность Олега к каким-то враждующим группировкам. Парни долго и уныло кричали вслед однообразные угрозы - Олег потом ещё дважды проходил мимо клуба, чтобы выяснить, как это они ему вставят вместо ног спички, но там уже никого не было.
Наступал ленивый июньский вечер. Город окончательно перешёл под власть мальчишек и девчонок, только возле кинотеатра было много взрослых, пришедших на последний сеанс, ну и ещё на обнаружившейся в другом конце города танцплощадке не протолкнуться было от молодёжи. Танцевали под самую разную музыку, за порядком следили дружинники и менты (без оружия и дубинок!) - Олег видел, как быстро и умело выдворили каких-то пьяных. Он бы и сам потанцевал, только ноги "уходились". А так - несколько прошедших мимо девчонок бросили на него любопытные взгляды, а отойдя - начали хихикать и даже оглядываться…
Пора было устраиваться на ночлег. Проще всего казалось переночевать где-нибудь на лавке, но Олег внезапно заопасался милиции. Попроситься, что ли, к кому-нибудь в наглую? А что - выход!
И он, конечно, попросился бы. И его, скорее всего, пустили бы. И кто знает, как развивалась бы дальше наша история, не окажись на пути Олега лавочка - обычная лавочка возле заплетённого диким виноградом забора, на которую он и сел, поставив рядом свой велосипед. Снял кеды и носки, вытянул ноги и решил, что просто дождётся хозяев и попросится именно сюда. А если никто не появится - заночует тут. Ночь обещала быть тёплой, а менты вряд ли станут шариться по околицам.
Сам Олег позже относил дальнейшее развитие событий на счет того, что в мире есть справедливость, Бог, счастливая судьба - называйте, как хотите. Иначе как объяснить, что из сотен фирсановских лавочек он выбрал именно ЭТУ? И что не попросился на ночлег, а решил просто ЖДАТЬ?
И - дождался…
…"Виллис" проехал по дороге и остановился за плотной стеной деревьев, ограждавшей служившую тротуаром утоптанную тропинку. Очень знакомый голос - Олег даже поморщился от напряжения, стараясь понять, откуда его знает - важно произнёс:
- Ты, Вить, поезжай, до завтра ты мне не нужен. А завтра будь тут в семь, как штык. Ну всё, давай.