Особое место для нашего исследования занимает политический и социальный строй половцев. У них была типичная военно-демократическая политическая система. Но особенного внимания заслуживает факт многих лингвистических совпадений в терминах, связанных с социально-политической структурной организацией. Так половцы разделялись на несколько родов (колен). Эти роды объединялись в крупные племенные союзы. Центрами племенных союзов были города-зимовья примитивного типа. Каждый род (орда) состоял из меньших групп – куреней. Каждый курень обладал своими собственными земельными владениями, зимниками, летниками и кочевыми маршрутами. Сами курени состояли из нескольких крупных родственных семей – кошей. Главы кошей назывались кошевыми. На съезде кошевых представителю наиболее сильного и влиятельного коша и куреня вручалась власть над остальными семьями. Главами орд были ханы. На съезде знати избирался глава союза половецких орд – кахан (каган). Здесь следует отметить и распространенность слова казак в тюркских языках. В современных тюркских языках кипчакской группы слово казак имеет ряд значений: в ногайском языке – "воин", "человек, ушедший из своей родины на заработки"; в крымскотатарском языке – "свободный человек", "умелый всадник", "неженатый мужчина", "искатель приключений"; в кумыкском языке – "оруженосец при феодале", "дружинник". Российский тюрколог Л. Будагов приводил для слова казак в различных тюркских языках такие значения, как "вольный человек", "бродяга", "разбойник", "проворный человек", "независимый человек", "искатель приключений", "ловкий наездник".
Татары не обладали демократической системой управления государством. Наоборот, Золотой Орде были свойственны черты восточных деспотий. Войска татар были подчинены строгой дисциплине и не имели демократических начал. В войско могли также набираться как вспомогательные отряды легко вооруженной конницы представители покоренных кочевых народов. Они использовались обычно для охраны границ и сохраняли структуру, характерную для кочевых народов, подвластных Золотой Орде, имевших демократические начала управления. Крымское ханство, образовавшееся после распада Золотой Орды, наиболее тесным образом контактировало с днепровскими казаками, а его население состояло большей частью из кипчаков (половцев). Хотя система государственного управления Крымского ханства имела много схожих черт с Оттоманской империей, пастушьи кочевья крымцев сохранили систему управления половцев.
Таким образом, наиболее заметным фактом для нашего исследования является половецкая (кипчакская) система управления, которая, по нашему мнению, является наиболее вероятной прародительницей системы самоуправления Запорожской Сечи. Конечно, запорожская система самоуправления вобрала в себя и элементы, не свойственные кипчакам. Скорее всего, произошло смешение элементов славянской и половецкой систем военной демократии. Следует также подчеркнуть, что даже если приведенные системы управления напрямую не создавали преемственность образования системы самоуправления Запорожской Сечи, то все равно они оказывали существенное влияние на нее посредством вбирания в Сечь представителей названных народов. На формирование и развитие Запорожской Сечи также повлияли разнообразные факторы, которые целесообразно рассмотреть.
1.2. Условия, в которых образовалась и существовала Запорожская Сечь
Более чем четыреста лет назад южные земли России и Украины представляли границу между русским народом и кочевьями татар. Область эта оставалась малонаселенной. Обилие природных ресурсов в сочетании с почти нетронутой природой манило сюда и русских, и татар. Хорошие условия для развития хозяйства давали возможность заселить эти земли достаточно быстро. Межграничье трех стран: Руси, Речи Посполитой и Турции и близлежащие моря притягивали интересы разных стран. Поэтому за эти земли постоянна шла открытая и тайная борьба. На этих землях и была образована знаменитая Запорожская Сечь.
Как нам уже известно, создание Запорожской Сечи предворял достаточно сложный и запутанный процесс. И связан он с именем днепровских казаков, происхождение которых туманно, как и происхождение казачества в целом. Самые ранние упоминания о казаках на Киевщине относятся к 1492 г. Но наибольшего внимания заслуживает текст грамоты литовского князя Александра от 1499 г. о взимании пошлин киевским воеводой: "Которые козаки з верху Днепра и с наших сторон ходят водою на низ до Черкас и далей и што там здобудут, с того со всего воеводе киевскому десятое мают давати". Хотя первые достоверные упоминания о днепровских казаках известны с конца XV века, очевидно, что возникновение казаков происходило еще раньше. Они вели кочевой образ жизни, сочетая его с такими занятиями как рыболовство, охота, пчеловодство. Оседая в городках и местечках, казаки занимались ремеслами, сельским хозяйством и торговлей.
Вопросы о времени появления непосредственно Запорожской Сечи и оценке обстоятельств, связанных с этим событием, имеют разные ответы исследователей. Так, Д. И. Эварницкий определял основателем Запорожской Сечи Д. И. Вишневецкого. Связано это с тем, что Д. И. Вишневецкий был организатором строительства в 1556 году на острове Хортица небольшой крепости для защиты от татарских нападений. М. С. Грушевский, придерживаясь такого же мнения, даже называл Д. И. Вишневецкого "духовным отцом новой украинской плебейской республики (т. е. Сечи. – А. К.)". В подобном ключе рассуждал и Н. И. Костомаров, рассматривая Д. И. Вишневецкого как одного из ранних предводителей казацких, указавшего казакам путь на юг. Первым кто усомнился в роли Д. И. Вишневецкого как основателя Запорожской Сечи был И. М. Каманин. А уже советский исследователь В. А. Голобуцкий сделал вывод о том, что Хортицкая крепость в меньшей степени использовалась для обороны от татар, а в действительности была опорой шляхты и использовалась в борьбе против самих же днепровских казаков. Его мнение сводится к тому, что Сечь была основана на острове Томаковка на 60 км южнее Хортицкой крепости гораздо раньше даты, приводимой Д. И. Эварницким, как минимум в 1540 году.
Мнение В. А. Голобуцкого представляется нам наиболее обоснованным. Основанием для этого является исторические свидетельства об авантюрной деятельности Д. И. Вишневецкого. Будучи с 1551 года старостой каневским и черкасским (польско-литовских крепостей на границе с Диким полем), он стремился стать "князьком" на землях за порогами Днепра, где обосновались казаки. Таким образом, Запорожская Сечь сформировалась не по воле польско-литовских магнатов, а в непосредственной борьбе против них. Об этом свидетельствуют и граматы старосты М. Вишневецкого и великого князя литовского Сигизмунда Августа 1540 и 1568 годов, обращенные к днепровским казакам. Эти грамоты призывали казаков вернуться в Черкасы и Канев под угрозой наказания. Это, в свою очередь, свидетельствует об уходничестве в запорожские земли населения южной Украины уже в первой половине XVI в.
Стремление польско-литовских магнатов завладеть землями за порогами Днепра было трудной задачей, особенно без поддержки государства. И неудивительно то, что Хортицкий замок Д. И. Вишневецкого был разрушен крымским войском в 1557 году. Запорожская Сечь, при этом, не прекратила своего существования, а наоборот стала набирать еще большую силу.
Историк Н. И. Костомаров по этому поводу писал, что возникновение Сечи произошло постепенно, и формировалась она из рыболовов и охотников. Об этом свидетельствуют акты конца XV и начала XVI веков, в соответствии с которыми охочие люди отправлялись весной за пороги Днепра. Н. И. Костомаров приходит к выводу, что условия местности в которую отправлялись эти люди, невольно делали их воинами. Казаки, занимаясь промыслами, находились в постоянной опасности от внезапного нападения татар. Это и привело к выработке у них воинских навыков. Кроме того, казакам приходилось переплывать днепровские пороги, а это было очень трудным и опасным делом. Стало быть, казакам пришлось стать и отважными моряками. Приобретенные воинские навыки позволили приходить за пороги не только ради добычи рыбы и зверя, но и для военных трофеев. Казаки совершали набеги на татарские земли, захватывали скот и вооружение. Еще одним стимулом для вольных удальцов был торговый путь из Турции чрез Очаков в Московские земли. Богатства торговых караванов оседали в казне казаков. Такое положение вещей и событий давало повод другим отважиться на подобные авантюры. Схожее мнение об условиях образования Сечи имеет другой историк – М. А. Максимович. Он видел во внешних набегах и внутреннем угнетении со стороны Литвы и Польши повод к формированию казачества на Днепре. За порогами Днепра были земли с очень древней историей. Здесь погиб князь Святослав Владимирович, который обличием своим был очень похож на казака. Холостая жизнь казаков, по мнению М. А. Максимовича, способствовала формированию товарищества, жажде воли, битв, добычи. Единству способствовали также доминирование православной веры и славянского языка.
Следует заметить, что названные историки не отмечают возможности существования за порогами Днепра уже сформированных отрядов днепровских казаков, к которым могли присоединяться беглецы из Канева, Черкасс и других городов Украины и слившись с ними образовать знаменитое запорожское казачество. Тем не менее, все названные исследователи, так или иначе, связывают появление Запорожской Сечи с особыми колонизационными процессами, проходившими в низовьях Днепра. Они отличались, например, от освоения Сибири, которое происходило в одностороннем порядке силами Российского государства. В низовьях Днепра такой тип колонизации оказался невозможен. Виной тому уникальное геополитическое расположением этих целенаправленно неосвоенных земель. Запорожье располагалось между трех мощных государств Восточной Европы: Россией, Оттоманской империей с ее вассалом – Крымским ханством, Речью Посполитой (в которую объединились Литва и Польша в 1569 году). Формально эта территория считались не принадлежащей никому. Об этом свидетельствует тот факт, что на попытки литовского правительства закрепиться в этом регионе Россия ответила отправкой посла Н. Сущева в 1560 году в Литву. Посол должен был напомнить великому князю, что по договору России и Литвы "Днепр под Крымом Божей, а не королев". Таким образом, ни одно из трех названных государств не обладало достаточной силой, чтобы закрепить Запорожье за собой. Поэтому колонизация этого края не могла проводиться силой одного конкретного государства.
Политическому фактору способствовал и географический. Запорожские земли располагались за двенадцатью порогами Днепра: Кодацким, Сурским, Лоханским, Стрельчим, Звонецким, Княгининым, или Княжиным, Ненасытеным, Вольнинским, или Внуком, Будиловским, Таволжанскмй, Литним и Вольным. Это не позволяло вести свободное судоходство. За порогами Днепр разливался по низменности, образуя сотни островов. Самые знаменитые из них: Тамаковка, Базавлук, Большая Хортица, Малая Хортица. Здесь также в Днепр впадает много степных рек и речушек, образуя плавни – систему протоков и озер. Плавни представляли собой непроходимые заросли камыша и кустарников, поэтому такая местность именовались Великим Лугом, а запорожцев зачастую именовали лугарями. Окрестные земли были обильно усеяны балками и буераками. Далее следовали подконтрольные крымским татарам земли у устья Днепра.
Такие географические особенности местности делали ее труднодоступной. А это, в свою очередь, создавало благоприятные условия для развития казачества. Здесь было легко скрыться от погони и организовать оборону. Поэтому изначальными местами селений днепровских казаков являлись лесистые острова Днепра. Скорее всего это и является ключем к объяснению смысла названия "сечь", "сiчь", то есть лесная засека, вырубка, деревянная крепость. Место пребывания казаков довольно часто менялось под влиянием политических и международных условий. По хронологическому порядку они следовали друг за другом в такой последовательности: Хортицкая (1552–1558), Томаков ска я (1563–1593), Базавлуцкая (1593–1630), Никитинская (1638–1652), Чортомлыцкая (1652–1708), Каменская (1710–1711), Алешковская (1711–1734) и Новая или Подпиленская (1734–1775).
Следует особенно отметить то, что запорожские казаки могли пользоваться буферным положением между тремя государствами, играя на их противоречиях и образуя самостоятельный центр силы. Для нашего исследования интересен и тот факт, что в Запорожской Сечи встречались представители всех этих трех государств, что в какой-то степени обеспечивало общую колонизацию. Конечно, в Запорожской Сечи преобладало славянское населени, особенно малороссы. А это уже связано со следующим – социально-экономическим фактором образования и дальнейшего развития Запорожской Сечи.
Ко времени образования Запорожской Сечи в Польше и Литве сложились тяжелые условия для крестьян. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в середине XVI в. многие крестьяне становились безземельными. Например, в Саноцком старостве от общего числа крестьянских хозяйств они составляли 11 процентов, в Перемышльском – 28,5, а в Галицком – 28,1. Однако Русское население Украины, принадлежавшей Речи Посполитой, подвергалось наибольшему гнету. Низшее сословие Украины было свободным до Люблинской унии 1569 года, но со второй половины XVI в. стало терять личную свободу. Как замечал Д. И. Эварницкий: "… паны не имели в те поры понятия о свободных работниках и стали обращать низшее население Украины, а иногда и свободных козаков, в крепостное сословие". Усиление гнета, например, отражают следующие данные. В 1481 году крестьяне церковных имений отрабатывали 1 день в неделю с лана, в 1530 – два дня, в 1581 – шесть дней, а в 1603 – двадцать четыре дня в неделю, то есть уже четыре человека должны были отрабатывать по шесть дней в неделю с лана.