Повесть о "трудном" подростке, об отзывчивости и чуткости окружающих его людей - работников киностудии, которые помогли мальчику в решающую минуту жизни.
Содержание:
-
Глава первая, в которой ищут мальчика на главную роль 1
-
Глава вторая, в которой нашёлся мальчишка на главную роль 2
-
Глава третья, в которой проводятся пробные съёмки актёров 3
-
Глава четвёртая, в которой Лямин ищет Алёшу 5
-
Глава пятая. Что узнал Лямин из рассказа Натальи Васильевны 6
-
Глава шестая, в которой Алёша рассказывает о переменах в его жизни 7
-
Глава седьмая, в которой появляется шофёр студии Михаил Иванович 8
-
Глава восьмая, в которой Алёша дерётся за справедливость 9
-
Глава девятая, в конце которой Алёша убегает 10
-
Глава десятая, в которой дождь проливается не из тучи 11
-
Глава одиннадцатая, состоящая из творческих порывов киногруппы 12
-
Глава двенадцатая с грустными воспоминаниями о коне Верном 12
-
Глава тринадцатая, в которой наконец-то Кирюха выглядит молодцом 13
-
Глава четырнадцатая, которая приводит нас в гастроном 14
-
Глава пятнадцатая, в которой у оператора Лямина болит старая рана 14
-
Глава шестнадцатая, в которой появляется Тамерлан 15
-
Глава семнадцатая, в которой прекрасно уживаются лошадь, козёл и ишачок 15
-
Глава восемнадцатая, в которой отец устраивается на работу 16
-
Глава девятнадцатая, в которой классная жизнь идёт своим чередом 17
-
Глава двадцатая, в которой отец вернулся с работы 17
-
Глава двадцать первая, в которой кинооператор Лямин впервые встречается с отцом Алёши 17
-
Глава двадцать вторая, в которой Лямин узнаёт о злоключениях Алёшиного отца 18
-
Глава двадцать третья, в которой Павел Андреевич принимает важное для него решение 18
-
Глава двадцать четвёртая, в которой Михаил Иванович застревает посередине пути 18
-
Глава двадцать пятая, в которой Лямин узнаёт о дальнейших событиях 19
-
Глава двадцать шестая, в которой исчезает ковбойский костюм 20
-
Глава двадцать седьмая, в которой ищут Алёшу 21
-
Глава двадцать восьмая, в которой Алёша болеет 23
-
Глава двадцать девятая, в которой появляются тигры и раздаётся звонок из милиции 23
-
Глава тридцатая, в которой нашёлся Павел Андреевич Янкин 24
-
Глава тридцать первая. Куда пропал ковбойский костюм? 25
-
Глава тридцать вторая, в которой с Тамерланом происходит несчастье 26
-
Глава тридцать третья, в которой Алёша спасает Тамерлана 26
-
Глава тридцать четвёртая, в которой объединились все ребята, плохие и хорошие 27
-
Глава тридцать пятая со счастливым концом 28
-
Глава тридцать шестая, и последняя 29
Кира Николаевна Михайловская, Михаил Исаакович Шамков
Мальчик на главную роль
Глава первая, в которой ищут мальчика на главную роль
История, которую я хочу вам рассказать, началась обыкновенным весенним днём. Едва я добрался до Кировского проспекта, как хлопьями повалил мокрый снег. Он таял, не долетев до асфальта. По мостовой бежали весенние ручьи, а над ними бушевала метель. Можно было переждать её, укрывшись в кондитерской на углу Горького и Кировского, но я торопился на студию.
Шёл третий месяц, как мы работали над фильмом "Мальчишка с окраины". Правда, пока фильм существовал только в виде таблички, прикреплённой к двери комнаты, где размещалась наша съёмочная группа. За дверью совершалась напряжённая подготовительная работа. Это было счастливое время, когда сценарист ещё доволен режиссёром, режиссёр ещё доволен сценаристом и съёмочная группа дружно верит в то, что фильм будет замечательным.
И сценарий у нас хороший, и с режиссёром нам повезло, а вот исполнителя главной роли до сих пор нет.
Режиссёр фильма Сергей Глазов уже давно начал подыскивать мальчишку на главную роль. Смотрели ребят в школах и в Домах пионеров. Наконец дали объявление по радио.
В первый же день, назначенный для записи, двор студии заполнила толпа мальчишек. Стриженые и длинноволосые, тощие и толстые, маленькие и большие, они толпились во дворе, галдели, глазели по сторонам и приводили в отчаяние помощников режиссёра, пытавшихся установить очередь и составить списки.
За три дня ассистенты просмотрели около тысячи ребят. Из них несколько человек было отобрано для пробной съёмки. Глазов видел этих ребят, но ни один из них ему не нравился. В одном режиссёра смущала природная робость, в другом не нравилось нахальство, в третьем ему нравилось всё, но он был переросток.
Впрочем, все эти поиски ко мне никакого отношения не имеют. Я - оператор и занят сейчас выбором натуры. Вместе с художником мы ищем места будущих съёмок, рыщем по окрестностям Ленинграда и прикидываем, как будут выглядеть эти места весной, летом и осенью.
Художник всегда опаздывает. Вот и сегодня я долго ждал его у директора картины. Я покуривал трубку и наблюдал, как с моего плаща стекают капли дождя и собирается под вешалкой небольшая лужица. За столом сидел Яков Ильич, директор картины, и жаловался мне на свою жизнь:
- Разве могу я ехать в отпуск? Пусть даже на две недели! Смета не утверждена, актёров нет. А через неделю худсовет. Ты мне скажи, как можно отдыхать в таких условиях?
Яков Ильич замолчал. В комнату влетел весёлый и энергичный Сергей Глазов.
- Опять полный двор мальчишек! Этих посмотрим - и пока хватит! А завтра будем пробовать Юру Пушкова!
С появлением Глазова всё вокруг наполнилось энергией, даже, кажется, воздух в тесной комнате пришёл в движение, образуя лёгкие сквозняки.
Ассистент Валечка, которая разговаривала по телефону, повесила трубку и сказала Глазову:
- Отобрали тридцать мальчишек, они во втором павильоне.
Глазов бросил на стол пальто, шапку, махнул Валечке рукой - идём! - и выбежал из комнаты так же стремительно, как вбежал.
- Надеюсь, - сказал Яков Ильич, - сегодня, наконец, найдут мальчишку. И смету, наконец, утвердят тоже. Иначе я застрелюсь! - И вдруг, спохватившись, обратился ко мне: - Владимир Александрович! А кого, между прочим, ты здесь ждёшь? Если художника, то напрасно. Митя звонил и просил тебе передать, что не приедет. От ваших вчерашних путешествий он заболел и теперь лежит с горчичниками на пятках.
- Не люблю отступать от намеченных планов, - ответил я. - Дай мне машину, поеду на выбор натуры сам.
- Машину? Для тебя? Послушай, Лямин, я готов дать тебе машину. Но сегодня нет ни одной. Всё забрал "Великий год". У них большая массовка.
- Вчера тоже всё забрал "Великий год".
- Да, - согласился Яков Ильич, - и вчера тоже. Но зато завтра у тебя будет сколько угодно машин.
- Очень хорошо, что ты не заставил меня просидеть здесь часа четыре, прежде чем сообщить эту новость. Но всё же я поеду сегодня. Городской транспорт, слава богу, работает.
Я поднялся, натянул плащ и без всякого энтузиазма потащился к выходу.
…Возвращался я поздно вечером. Когда автобус дошёл до Стрельны, мне захотелось ещё раз взглянуть на давно знакомую рыбацкую деревушку. В пелене мокрого тумана деревушка показалась мне скучной, и я не задержался в ней долго. Усталый, сел я в трамвай и тихо подрёмывал на заднем сиденье. При въезде в город трамвай начал заполняться людьми. Освещённый изнутри тёплый вагончик медленно полз в неуютном пространстве новостроек. Мягко покачивало. Сквозь дремоту возникали в моём сознании то будущие кадры фильма, то обрывки случайных разговоров, то лица знакомых, вписанные в только что "осмотренный" пейзаж.
Очнулся я от перебранки.
- Безобразие, - тяжело дыша и отдуваясь, говорил румяный толстяк. Он едва умещался на маленьком боковом сиденье. - Всё он видит и слышит, а только не научен как надо!
- Их ничему теперь не учат, - взвизгнул кто-то позади меня.
Вскоре я понял, что весь этот шум поднялся из-за мальчишки, не уступившего места пожилой женщине. Женщина стояла рядом с ним, держась за поручни. Она молчала. Её серое лицо было непроницаемо. Мальчишка тоже молчал. Он втиснулся в скамейку, вздёрнул угловатые плечи и, почти свернув шею, уставился в окно. Он делал вид, что никого не слышит и не видит. А может быть, он действительно не слышал и не видел?
Я поднялся и предложил женщине своё место. Она посмотрела на меня удивлённо и села. Все зашумели ещё громче, сочувствуя мне и осуждая мальчишку. Я прошёл на площадку, даже обрадовавшись случаю встряхнуться от дремоты. Оттуда я посмотрел на мальчишку и обомлел: передо мной был герой нашего фильма. Рыжие волосы, стриженные коротко и неровно, торчали, как иголки у ежа. Лицо худое, чумазое, с редким выражением упрямства и угрюмости. Из коротких рукавов старого пальто торчали красные, обветренные руки, сжатые в кулаки.
Почувствовав, что я смотрю на него, мальчишка метнул в меня злой взгляд. Как только трамвай остановился, он вскочил и бросился к выходу. Я не успел схватить его за руку и неожиданно для самого себя вывалился из трамвая следом.
- Постой! - крикнул я мальчишке, но он перебежал дорогу перед носом остановившегося автомобиля и оказался на тротуаре. Трамвай тронулся, автомобиль поехал тоже.
- Остановись! - кричал я через дорогу, но мальчик уходил от меня быстрыми шагами. - Эй, там, задержите парня! - крикнул я.
Кто-то сказал:
- Украл, видно, что-то.
Кто-то бросился следом. Мальчишку остановили.
Когда я настиг его, мне пришлось пробиваться сквозь толпу.
- Товарищи, он ничего не украл, - сказал я. - Разойдитесь, пожалуйста. Спасибо.
Но никто не расходился. Только мальчишка попытался улизнуть, но я крепко держал его за руку.
- Ты мне нужен, - шепнул я ему.
В ответ он тихо ругнулся.
- Товарищи, - обратился я к толпе, - пожалуйста…
В толпу влезла старушка и протянула мне что-то.
- Он не украл, ты сам потерял, мила-ай.
Старушка совала мне в руку кепку. Я провёл рукой по волосам - голова была не покрыта.
Люди, окружавшие нас, стали понемногу терять интерес к происходящему и расходиться.
Я сунул мальчишкину руку себе в карман, и мы пошли мирно вдвоём, вроде бы даже под руку. Вернее, я шёл, а он упирался.
- У меня к тебе дело, - сказал я. - Хочешь сниматься в кино?
Мальчишка молчал.
- Ты кино любишь? Про войну любишь смотреть? - спросил я. - А мы как раз фильм про войну снимаем, и там есть одна роль… Хотел бы сыграть?
- Нет, - резко сказал мальчик и остановился. Он смотрел на меня с ненавистью. От ненависти он даже косил глазами. - Пустите! - Он рванул руку, но я держал крепко.
- Так ты что же - кино не любишь? - спросил я разочарованно.
- Пустите! - дёрнулся мальчик.
Не знаю, как это получилось, но мальчишка вывернулся, вырвал из кармана руку и снова дал дёру.
- Постой, - крикнул я, - мы деньги платим. Заработаешь!
Мальчишка отбежал порядочно, но при упоминании о деньгах остановился. Я подошёл ближе. Ничего замечательного теперь я в мальчишке не замечал. Чего я за ним погнался? Мальчишка как мальчишка. Только плохо одет. И давно не мыт.
- Ладно, - сказал я. - Если надумаешь, приходи завтра после школы на студию. Адрес я тебе запишу.
Я достал записную книжку, вырвал листок и начал писать. Мальчишка ждал, глядя на меня исподлобья.
- Вот. Постарайся быть не позже трёх, - протянул я бумажку.
Схватив записку, он быстро пошёл прочь. Он шёл, подавшись вперёд, загребая ногами, - точь-в-точь так, как должен ходить мальчишка из нашего фильма.
Глава вторая, в которой нашёлся мальчишка на главную роль
Сегодня после ботаники меня на Милкину парту пересадили. Наталья Васильевна сказала на уроке:
- Сначала кино про опыление посмотрим, а потом поговорим. У нас есть о чём поговорить.
Может, кто и думал, что говорить она будет про ботанику, но я знал, что про рогатку. Наталья Васильевна ещё на перемене ко мне подходила и спрашивала, кто из рогатки стрелял. И когда кино кончилось и мы пришли в класс, она спросила:
- Кто же всё-таки стрелял из рогатки и разбил стекло?
Я, конечно, молчал: раз Кирюха сам не говорит, чего я буду выдавать его? И все молчали тоже. Все не знали, кто стрелял.
- Кто мог это сделать и не признаться? - спросила Наталья Васильевна.
И тогда Люська встаёт и говорит:
- Это мог сделать Янкин.
Она села. Тут я её и двинул. Я хотел слегка её двинуть, но она почему-то покатилась со скамейки и свалилась на пол. И все учебники посыпались на пол. И Люськина ручка с золотым пером.
Все зашумели, Люська начала реветь, а Наталья Васильевна сказала:
- Почему ты горячишься, Янкин? Ведь это только предположение.
- Не буду с ним сидеть, - ревела Люська. У неё и без рёва всегда под носом мокро.
- Пересядь, Янкин, на первую парту. Вот сюда, к Миле, - сказала Наталья Васильевна.
Только этого не хватало! Чтобы я на первой парте сидел, рядом с Милкой, первой воображалой в классе!
- Что же, Алёша, нам тебя нести на первую парту? - спросила Наталья Васильевна, и все засмеялись.
Я схватил портфель и пошёл, а по дороге поддал Кириллу немного. Из-за него мне на первой парте теперь сидеть. Потому что это он, Кирилл, из моей рогатки в окно пульнул.
После уроков он ко мне подошёл и говорит:
- На первой парте тоже неплохо. Подсказывать можно.
Я говорю:
- Вот и садись вместо меня.
Мне из-за него не в первый раз влетает.
Я злой был и на Кирюху внимания не обращал. Что он за человек! Видел, что я не хочу, а всё равно за мной тащился. И говорил, что его мать за окно заплатит, что мне платить не придётся. А на углу купил по сахарной трубочке за пятнадцать копеек. Я брать не хотел, но он так пристал, что пришлось взять, чтобы отвязаться. Во дворе, перед тем как разойтись, он сказал:
- Ты не расстраивайся!
Я ещё больше разозлился:
- Из-за тебя, что ли, расстраиваться?
И поддал его портфель, чтобы в следующий раз мне под ноги не ставил. Я ушёл, а он мне вдогонку кричит:
- До свидания!
Отца дома не было. На столе лежала записка: "Езжай к тётке, возми денег". "Возьми", между прочим, с мягким знаком пишется. А к тётке Геше ехать неохота. Просто так, конечно, можно бы и съездить, а за деньгами неохота. Пошарил в столе, на полке, в банки во все заглянул - надо ехать к тётке Геше. Тётка живёт в Стрельне. Туда на трамвае доехать можно - всего три копейки.
Дома тётки Геши не было. Она ушла на дежурство. Она всегда замок вешала, если на дежурство шла, на всю ночь. Хотя нечего у тётки Геши под замком держать. Но она всё равно вешала.
Работала тётка Геша сторожем в училище. Она говорила, во дворце, потому что при Петре в этом училище какой-то дворец был. Про дворец никто не помнил, только тётка говорила: "А у нас-то, во дворце…" Или: "Наши-то дворцовые…"
Тётка - отцова сестра, но с отцом уже три года не разговаривает. И про отца не спрашивает никогда, и отец про неё не спрашивает.
В училище какой-то тип меня за рукав схватил:
- Ты чего бродишь? Кого ищешь?
Я не люблю, когда меня хватают за рукав. Вывернулся и убежал. Сам знаю, кого ищу.
Тётка Геша в караульной на электрической плитке сосиски варила. Она не удивилась, что я пришёл. Только сказала:
- Что стал? Раздевайся.
Всегда она думает, что я голодный и что меня кормить надо. Поэтому я сразу ей сказал:
- Есть не буду. Не хочу.
- Молочные, - сказала тётка, - по два шестьдесят. С собой возьмёшь?
- Не надо. Я за деньгами приехал. Отец велел одолжить.