То же самое относится и к способам организации научного знания. В социальных науках оперируют понятиями "научный факт", "проблема", "гипотеза", "теория". Но в феноменологогерменевтической традиции вместо проблемы фигурирует вопрос, а само исследование трактуется как процедура вопрошания, функция объяснения замещается пониманием, результатом которого являются смыслы.
Проблема истинности знания в социальных науках. В социальных науках существуют следующие позиции по отношению к истине: абсолютный субъективизм как отрицание возможности постичь объективную истину; объективизм (истина постижима); диалектический объективизм (истина достижима, но в результате длительных исследований).
Концепции истины в социальных науках:
– классическая: истина понимается как достоверное знание, соответствующее реальности; истина подтверждается в ходе научной практики (социального эксперимента) или достоверными фактами; истина достижима, свойством истины является объективность (К. Маркс, Э. Дюркгейм, М. Вебер);
– неклассическая: истина понимается как определенное знание, отражающее реальность глазами субъекта исследования, ученого, и хотя истина достижима, из свойств истины нельзя устранить субъективность (М. Полани). Субъективность истины социального знания обусловлена интересами, целями и предпочтениями исследователя, влиянием тех или иных групп людей (научного сообщества) или на субъект познания, ориентацией субъекта исследования на требования социального заказа (поэтому говорят об ангажированности социальных наук).
Условия преодоления и ограничения субъективности в социальных науках: плюрализм подходов, точек зрения; разработка и применение новых, более точных методов, технологий получения и обработки информации; критическое отношение субъектов исследования к полученным результатам; адекватное отношение к критическим замечаниям ("все открыто для критики" (К. Поппер)), проведение дискуссий и обмен информацией; проверка достоверности социальных теорий; стремление ученого к ценностной нейтральности (соблюдение принципа свободы знания от оценок).
В методологии социальных наук истина рассматривается в контексте соотношения так называемой когнитивной истины (истины, удостоверяющей объективное знание, соответствующее социальной реальности) и экзистенциальной истины (в которой знание соотносится ценностями, имеющими значение для субъекта исследования).
Важной эпистемологической характеристикой является рассмотрение подсистемы социальных наук как относительно самостоятельной системы. Каждая из областей социальных наук постепенно дифференцируется, поэтому мы говорим о них во множественном числе – экономические, политические и т. п. науки. Кроме того, между ними активно идут процессы интеграции, в результате которых появились политэкономия, социология права, государственное право, история права, история социологии, хозяйственное право и т. п. Социальные науки интегрируются и с другими подсистемами науки: с гуманитарными – социолингвистика, социология искусства, социология религии и др.; с естественными и математическими науками – социальная психология, математическая экономика, социальная антропология и др.
3.5.3. Аксиологические аспекты социально-научного познания. Указанный аспект социально-научного познания обусловлен прежде всего включенностью субъекта в объект социального познания, поэтому социальное познание может быть охарактеризовано как ценностно-смысловое освоение и воспроизведение человеческого бытия.
В классической философии аксиологический аспект был выделен и обоснован И. Кантом, который, определив природный мир как мир необходимости, а нравственный мир как мир свободы, тем самым сформулировал главную проблему ценностного подхода: как соотнести должное (эталонное, идеальное) и сущее (реальное). С именем Р. Лотце связывают создание собственно аксиологии, изучающей ценности как смыслообразующие основания бытия человека. Не входя в тонкости дискуссий, определим ценности как все то, что обладает значимостью для человека, поддерживается определенной группой людей (или обществом в целом) и соотносится с истиной, красотой, справедливостью (при этом антиценности – это тоже ценности со знаком минус).
Аксиологический аспект в философии разрабатывал целый ряд мыслителей. Так, Г. Риккерт противопоставляет миру действительности мир ценностей, имеющих определенную значимость. К ценностям естественных наук относятся цели и результаты научной деятельности, метод и процедуры научного поиска, объяснительный и доказательный потенциал науки, новое решение актуальной научной задачи, логически упорядоченная система построения или организации научного знания. Ценными для социально-гуманитарных наук являются как научная цель, результат и методы получения знания, так и ценности, связанные с ее объектами, без которых невозможно вообще никакое индивидуализирующее понимание действительности. Связывание объектов с ценностями при отсутствии объективности знания составляет одну из существенных сторон социально-гуманитарных наук. В социальном познании собственные культурные идеалы исследователя не должны иметь решающего значения: понимание всеобщих культурных ценностей ученому необходимо для того, чтобы посредством чисто теоретического отнесения к ценности отделять существенное от несущественного.
М. Вебер, разделяя принцип "отнесения к ценностям", рассматривает ценности как исторические образования, некие "интересы эпохи". М. Вебер вводит принцип "свободы от оценок": в отличие от ценностей, имеющих объективный характер (в рамках определенного исторического периода), оценки выражают субъективную исследовательскую позицию (одобрение – неодобрение, симпатия – антипатия), поэтому и не могут иметь подлинной научной значимости.
М. Хайдеггер сформулировал важнейшую установку аксиологии: главным для человека выступает то, что он должен удостовериться в своей собственной ценности, что и было воспринято в герменевтике. К. Поппер считал, что в логике социальных наук важное место занимают ценности "открытого общества", главная из которых – развитие человека; именно в этом он видел смысл истории, других целей быть не должно.
Обобщая аксиологическую направленность социальных наук, сфокусируем данную проблематику на трактовку человека в разных областях социального знания, поскольку нет ни одной из них, где бы человек выпадал из поля зрения исследователя. И хотя предметом изучения социальных наук являются общественные отношения, тем не менее, можно выстроить условный образ (модель) "социологического", "экономического" и "юридического" человека. Именно в образе человека в концентрированном виде предстает социальный мир эпохи, культуры.
Соответственно, "социологический человек" – это образ человека, созданный в социологии. Модели "социологического человека": человек – "чистый лист", который произвольно заполняется обществом; человек, исполняющий роль, и человек, который может быть подвергнут санкциям (socialized, roleplaying, sanctioned man); человек, имеющий собственное мнение, восприимчивый, действующий человек (opinionated, sensitive, acting man).
В экономической науке формируется образ "экономического человека" как наиболее емкое выражение характерных черт человеческого поведения в процессе "повседневной рыночной деятельности", образ человека, который полностью руководствуется экономическими мотивами. Рациональность – это сущность и ключевая характеристика "экономического человека".
"Юридический человек" – это тип цивилизованного индивидуума, способного направлять свои инстинкты, эмоции в русло нормативного законопослушного поведения. Характерные черты "человека юридического": наличие развитого правосознания, обеспечивающего способность и готовность субъекта к законопослушному поведению; способность выбирать, действовать, изменять обстоятельства, формировать отношения, особую искусственную, цивилизованную среду, в целом – творить правовую реальность; умение играть социальные роли в контексте цивилизованных правоотношений; способность облекать свои интересы и потребности в формы, вписывающиеся в нормативные рамки позитивного права; равенство по отношению к правовой норме (при различии по физическим, нравственным, социальным параметрам).
"Политический человек", Homo politicus, возлагает надежды на политику в решении наиболее значимых проблем человеческого бытия. Человек – субъект (актор) политики.
Определение человека как существа политического принадлежит Аристотелю ("Человек по природе своей есть существо политическое" (Аристотель, "Политика")). У Аристотеля политический человек выступает как синоним общественного человека – существа, реализующего свою естественную сущность жизнью в полисе – городе-государстве.
"Политическим" человек становится через процесс социализации, который осуществляется на протяжении всей жизни. Политическая социализация – это процесс взаимодействия индивида и политической системы, целью которого является адаптация индивида к данной системе, превращение его в гражданина. В системе политических отношений Homo politicus предстает как субъект и как объект политического воздействия (государства); как гражданин (гражданство есть правовая связь человека с определенным государством, порождающая взаимные права и обязанности); как человек, имеющий определенный правовой статус.
Типы политических ролей человека: рядовой член общества; человек, состоящий в общественной организации или движении; гражданин, состоящий в выборном органе или являющийся активным членом политической организации; профессиональный политик; политический лидер.
В политической психологии "человек политический" рассматривается в треугольнике отношений "человек – политика – власть".
В рамках общественного производства "политический человек" – это носитель перераспределительной функции (экономической – производительной), перераспределитель национального богатства.
СПИСОК РЕКОМЕНДУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии / А. Адлер; пер. с англ. А. Боковикова. М.: Академ. проект, 2011. 232 с.
Аршинов В. И. Наноэтика – конвергенция этических проблем современных технологий или пролегомены к постчеловеческому будущему? / В. И. Аршинов, В. Г. Горохов, В. В. Чеклецов // Эпистемология & философия науки. 2009. Т. 20. № 2. С. 96–112.
Афанасьев Ю. Н. История науки и техники: конспект лекций: учеб. – науч. мультимед. комплекс / Ю. Н. Афанасьев, Ю. С. Воронков, С. В. Кувшинов. М.: Изд-во РГГУ, 1999. 264 с.
Башляр Г. Новый рационализм: сборник / Г. Башляр; предисл. и общ. ред. А. Ф. Зотова. М.: Прогресс, 1987. 374 с.
Бек Х. Сущность техники / Х. Бек // Философия техники ФРГ: сб. ст. / сост. и предисл. Ц. Г. Арзаканяна, В. Г. Горохова; пер. с нем. и англ. Ц. Г. Арзаканяна и др. М.: Прогресс, 1989. 527 с.
Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл. 2-е изд., испр. и доп. М.: Academia, 2004. 783 с.
Бергер П. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания / П. Бергер, Н. Лукман. М.: Медиум, 1995. 322 с.
Бехманн Г. От знания к действию: трансформация научных и технических исследований в современном обществе знаний / Г. Бехманн, В. Г. Горохов // Эпистемология & философия науки. 2007. Т. 14. № 4. С. 209–216.
Блок М. Апология истории, или Ремесло историка / М. Блок; пер. Е. М. Лысенко; примеч. и вступ. ст. А. Я. Гуревича. 2-е изд., доп. М.: Наука, 1986. 254 с.
Браун Дж. Р. Может ли математика объяснять? / Дж. Р. Браун // Эпистемология & философия науки. 2009. Т. 19. № 1. С. 16–32.
Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность / Ф. Бродель // Философия и методология истории: сб. ст. / пер. с англ., нем., франц.; общ. ред. и вступит. статья И. С. Кона. М.: Прогресс, 1977. 334 с.
Будрейко Н. А. Философские вопросы химии: учеб. пособие для студентов хим. фак-тов ун-тов, пед. ин-тов и вузов хим. профиля / Н. А. Будрейко. М.: Высш. школа, 1970. 336 с.
Вальрас Л. Элементы чистой политической экономии / Л. Вальрас. М.: Изограф, 2000. 448 с.
Василюк Ф. Е. Методологический анализ в психологии: учеб. пособие для студ-тов вузов / Ф. Е. Василюк. М.: МГППУ; Смысл, 2003. 238 с.
Вебер М. Смысл "свободы от оценки" в социологической и экономической науке / М. Вебер // Вебер М. Избр. произведения / сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова. М.: Прогресс, 1990. С. 547–601.
Вейль Г. О философии математики / Г. Вейль; пер. с нем. и вступ. ст. А. П. Юшкевича; предисл. С. А. Яновской. Изд. 2-е, стер. М.: URSS; КомКнига, 2005. 127 с.
Вернадский В. И. Труды по философии естествознания / В. И. Вернадский; отв. ред. К. В. Симаков, С. Н. Жидовинов, Ф. Т. Яншина. М.: Наука, 2000. 504 с.
Вертгеймер М. О гештальт теории / М. Вертгеймер // История психологии: Период открытого кризиса (нач. 10-х – середина 30-х гг. ХХ в.): хрестоматия: учеб. пособие для психологов, философов, студентов / под ред. П. Я. Гальперина. 3-е изд. Екатеринбург: Деловая книга, 1999. 463 с.
Витгенштейн Л. Замечания по основаниям математики: в 2 ч. / Л. Витгенштейн // Витгенштейн Л. Философские работы / сост., вступ. ст. и коммент. М. С. Козловой. М.: Гнозис, 1994. Ч. 2. 206 с.
Возникновение и развитие химии с древнейших времен до XVII века / отв. ред., авт. предисл. Ю. И. Соловьев. М.: Наука, 1980. 399 с.
Волькенштейн М. В. Современная физика и биология / М. В. Волькенштейн // Вопр. философии. 1989. № 8. С. 20–33.
Гадамер Г. – Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики / Г. – Г. Гадамер; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. М.: Прогресс, 1988. 699 с.
Гайденко П. П. История греческой философии в ее связи с наукой. 2-е изд., испр. / П. П. Гайденко. М.: URSS; ЛИБРОКОМ, 2009. 262 с.
Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой / П. П. Гайденко. М.: Университет. книга; Персэ, 2000. 455 с.
Гайденко П. П. Проблема рациональности на исходе ХХ века / П. П. Гайденко // Вопр. философии. 1991. № 6. С. 6–14.
Гартман Н. Проблема духовного бытия (Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе) / Н. Гартман // Культурология XX в. Антология, или Философские исследования природы ценностей: сб. ст. / отв. ред. И. Л. Галинская. М.: ИНИОН, 1996. 144 с.
Гейзенберг В. Природа элементарных частиц / В. Гейзенберг // Успехи физических наук. 1977. Т. 121. Вып. 4. С. 657–668.
Гейзенберг В. Развитие понятий в физике ХХ столетия / В. Гейзенберг // Вопр. философии. 1975. № 1. С. 79–88.
Горохов В. Г. Введение в философию техники: учеб. пособие для студ-тов вузов / В. Г. Горохов, В. М. Розин. М.: ИНФРА-М, 1998. 223 с.
Горохов В. Г. Нанотехнологии: Эпистемологические проблемы теоретического исследования в современной технонауке / В. Г. Горохов // Эпистемология & философия науки. 2008. Т. 16. № 2. С. 14–33.
Горохов В. Г. Нанотехнологии: Эпистемологические проблемы теоретического исследования в современной технонауке (Ст. 2) / В. Г. Горохов // Эпистемология & философия науки. 2008. Т. 17. № 3. С. 14–35.
Горохов В. Г. Понятие "технология" в философии техники и особенность социально-гуманитарных технологий / В. Г. Горохов // Эпистемология & философия науки. 2011. Т. 28. № 2. С. 110–124.
Грунвальд А. На пути к теории социальной оценки техники / А. Грунвальд // Эпистемология & философия науки. 2008. Т. 17. № 3. С. 35–57.
Гусев С. С. Коммуникативная природа субъективной реальности / С. С. Гусев // Эпистемология & философия науки. 2005. Т. 3. № 1. С. 15–35.
Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология / Э. Гуссерль; пер. с нем. Д. В. Скляднева. СПб.: Владимир Даль; Фонд ун-т, 2004. 398 с.
Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология / Э. Гуссерль // Гуссерль Э. Философия как строгая наука / сост., подгот. текста и примеч. О. А. Сердюкова. Новочеркасск: Сагуна, 1994. 357 с.
Гутнер Г. Б. Неявное знание и новизна в математике / Г. Б. Гутнер // Эпистемология & философия науки. 2008. Т. 15. № 1. С. 117–124.
Давыдов Ю. Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология / Ю. Н. Давыдов. М.: Мартис, 1998. 509 с.
Дильтей В. Категории жизни / В. Дильтей // Вопр. философии. 1995. № 10. С. 129–143.
Дорфман Я. Г. Всемирная история физики: С древнейших времен до конца XVIII века / Я. Г. Дорфман. М.: Изд-во ЛКИ, 2010. 351 с.
Дракер П. Посткапиталистическое общество / П. Дракер // Новая постиндустриальная волна на Западе: антология / под ред. В. Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. 631 c.
Дубровский Д. И. Сознание, мозг, искусственный интеллект: сб. ст. / Д. И. Дубровский. М.: Стратегия-Центр, 2007. 263 с.
Емелин В. А. О смысле и информации как глубинных понятиях теории социальных систем: (К выходу перевода книги Н. Лумана "Общество общества") / В. А. Емелин // Эпистемология & философия науки. 2009. Т. 21. № 3. С. 235–242.
Ивановский В. П. Философия техники: учеб. пособие / В. П. Ивановский. М.: Гос. ун-т упр-я, 2004. 48 с.
Ивин А. А. Проблема понимания природы и понятие детерминизма / А. А. Ивин // Эпистемология & философия науки. 2008. Т. 15. № 1. С. 127– 142.
Игнатьева И. Ф. Философия техники: учеб. пособие / И. Ф. Игнатьева. Новгород: НовГУ, 2003. 113 с.
Исследования по истории физики и механики: сборник / отв. ред. Г. М. Идлис. М.: Наука, 2005. 383 с.
История и философия науки: учеб. пособие для аспирантов / под ред. А. С. Мамзина. СПб.: Питер, 2008. 304 с.
История учения о химическом процессе / отв. ред. Ю. И. Соловьев. М.: Наука, 1981. 447 с.
Канке В. А. Философия математики, физики, химии, биологии / В. А. Канке. М.: КноРус, 2011. 367 с.
Карнап Р. Философские основания физики. Введение в философию науки / Р. Карнап; пер. с англ., предисл. и коммент. Г. И. Рузавина. М.: Едиториал УРСС, 2003. 360 с.
Касавин И. Т. Дискурс-анализ как междисциплинарный метод гуманитарных наук / И. Т. Касавин // Эпистемология & философия науки. 2006. Т. 10. № 4. С. 5–17.
Касавин И. Т. Проблема текста: между эпистемологией и лингвистикой / И. Т. Касавин // Эпистемология & философия науки. 2006. Т. 8. № 2. С. 34–58.
Касавин И. Т. Смысл как проблема эпистемологии и науки / И. Т. Касавин // Эпистемология & философия науки. 2007. Т. 13. № 3. С. 5–17.
Касавин И. Т. Социальные технологии и научное познание / И. Т. Касавин // Эпистемология & философия науки. 2010. Т. 24. № 4. С. 5–16.
Кассирер Э. Философия символических форм: введение и постановка проблемы / Э. Кассирер // Культурология XX век: Антология, или Философские исследования природы ценностей: сб. ст. / отв. ред. И. Л. Галинская. М.: ИНИОН, 1996. 144 с.
Катасонов В. Н. Аналитическая геометрия Декарта и проблемы философии техники / В. Н. Катасонов // Вопр. философии. 1989. № 12.