Да и кто спасет их маму кроме него? Он же добрый волшебник, это его обязанность всех спасать. Вот был бы он злой, тогда никуда бы не надо было идти, злым волшебникам всегда жить легче…
А доброму волшебнику, хочешь - не хочешь, все равно иди, всех спасай…
- Ты горгулий с собой возьми, - посоветовала она. - Все равно они ничего не делают, только на крыше сидят, а у них и когти и хвост костлявый, вот пусть и воюют. Отец покачал головой.
- А кто замок и тебя защищать будет? Как только узнают, что я ушел, вся же нечисть из болот и лесов повылезает. Они всё здесь разорят, всех убьют и съедят. И деревню сожгут, а я обещал её защищать. Теперь, когда я уйду, тебе придется самой со всей этой нечистью воевать.
- А я умею? - спросила сердито Паля. - Я же ещё маленькая, хоть и стала старше на целый день, я даже ещё не решила, буду я доброй, или злой волшебницей…
Она снова заплакала, и опять долго плакала, пока слезы снова не кончились.
- А ты уже уходишь, так нельзя, - продолжила она, вытирая слезы. - Так совсем неправильно.
- Да, - согласился отец. - Так нельзя. Только я не знаю, как можно. Если ты знаешь, скажи мне, я тоже тогда буду знать…
- Ты все сам знаешь, - сердито сказала Паля. - Ты большой, а я маленькая, хоть и уже большая. Мне будет трудно и страшно, а тебя не будет, и мамы нет… С кем я тогда плакать буду? Отец только вздохнул и осторожно спустил её на пол.
- Ну вот, обо всем и поговорили, - сказал он. - Теперь мне нужно идти собираться в дорогу. Дорога дальняя, да и злой волшебник очень сильный, а я тут недавно простыл, когда мост строил. Меня мама лечила, да немного не долечила.
- Ты и сейчас ещё громко кашляешь, - сказала Паля, - а туда же пошел воевать. Я сейчас на тебя буду ругаться.
- А кто нашу маму спасать будет? - спросил тихо отец. - Ты ещё маленькая, хоть и большая, а я кашляю. Что, получается некому? Получается, пропадай, наша мама, так?
- Я просто так сказала, - проворчала Паля. - Ты все равно иди, только оденься потеплее.
- Хорошо, я одену теплый шарф, - сказал отец и пошел к двери. Паля проводила его взглядом и задумалась, стоит ли ей ещё плакать, или уже хватит. Подумала, подумала, и решила, что потом поплачет, а сейчас ей надо много дел всяких сделать.
Прежде всего нужно отцовского Трога накормить, а то завтра он полетит и упадет от голода, и папа разобьется вместе с ним. Теперь, когда мама попала в плен к злому волшебнику, она должна за всем следить. Больше получается некому…
Да, и за котом надо было посмотреть, а то он наверное уже залез на чердак и гоняется за летучими мышами. А они полезные, и маме нужны для всякого колдовства…
Мама у Пали, конечно же, была ведьма. Так было кем-то давным-давно заведено, если отец волшебник, то мама всегда ведьма. И у Пали мама была самая настоящая ведьма, у неё и волосы были рыжие, как у всех ведьм. Только глаза у неё были неправильные, потому что у ведьм они должны быть зеленые, а у мамы они были черные.
Сначала глаза, когда мама родилась, были голубые, а потом почернели неизвестно почему. Так ей папа рассказывал. У Пали её голубые глаза никак не чернели, что было ей, конечно, обидно. Она хотела быть похожей на маму, а все никак не получалось. И волосы были белые, как у отца, а не рыжие…
Она сердито топнула ногой, увидев маленького домовенка, выглядывающего из норки.
- Не подглядывай за мной, я на вас всех рассердилась, - сказала она и пошла во двор к Трогу.
Трог был очень ленивый, он лежал на лужайке, распластавшись на траве словно серая каменная глыба и не шевелился. Паля ударила его граблями, ручка обломилась, а он даже не пошевелился.
Она задумалась, разбудить Трога всегда было тяжело, но обычно грабли помогали, а теперь они сломались. Что ей теперь делать? Как его разбудить? Она обошла Трога и подошла к его голове.
- Немедленно просыпайся, а то я на тебя рассержусь! - крикнула она в самое ухо. - Я же знаю, что ты меня слышишь. Трог даже не пошевелился, словно никто ему в ухо и не кричал.
- Ладно, как хочешь, - сказала она, задумчиво разглядывая двор. Рядом в траве она увидела ежа, тот фыркал и ползал вокруг Трога, думая, что это гора.
- А если я тебе в нос засуну ежа, тебе это понравится? - спросила она. Трог по-прежнему делал вид, что не слышит её, но его ноздри вдруг закрылись прозрачными кожаными заслонками.
- Ага… - сказала Паля. - Вот ты себя и выдал! Значит ты меня слышишь. А если я засуну ежа тебе в уши? Ушные бугорки Трога, сложились и исчезли, словно у Трога и не было никогда ушей. Паля растерянно захлопала глазами, потом сказала с обидой.
- Ты - плохой, я на тебя тоже обиделась. Я хотела тебя накормить перед дальней дорогой. Ты же завтра полетишь вместе с папой воевать со злым волшебником, а ты даже не хочешь со мной разговаривать. Глаза у Трога неожиданно распахнулись, он посмотрел на неё своими желтыми огромными глазами, потом лениво зевнул.
- Ты сказала - еда? - проревел он. - Где?
- Вот еда, - сказала Паля, показывая на мешочек с морковкой, который она принесла с собой. Трог недоуменно посмотрел на морковку, потом захохотал так, что у неё даже уши от его хохота заложило, так было громко.
- Она вкусная, - сказала обиженно Паля, - и полезная, в ней много витаминов. А тебе лентяю нужно их побольше есть, может быть ты тогда не будешь столько спать…
Отсмеявшись, Трог закрыл глаза и больше их не открывал, чем бы она его не пугала.
- Ладно, - сказала Паля, ставя мешок прямо перед носом Трога. - Проголодаешься, все равно съешь. А мне надо на чердак…
Она пошла, громко топая ногами, чтобы он слышал, как она уходит, а потом спряталась за каменную статую, которая иногда работала фонтаном, но сегодня почему-то ленилась, и стала подсматривать за Трогом.
Тот открыл глаза, посмотрел вокруг, а когда никого не увидел, вытянул свой длинный желтый язык и схватил морковку. Он проглотил её вместе с мешком и снова закрыл глаза.
- Вот так-то лучше! - сказала сама себе Паля. - Трога я накормила, пойду смотреть за котом. Интересно, а у Трога живот не заболит оттого, что он и мешок съел? Надо будет у папы спросить, а то Трог, он же совсем глупый, не понимает, что мешки есть нельзя. А то ещё заболеет, а лечить некому, мамы-то у них теперь совсем нет, её злой волшебник себе забрал. Тут Пале опять стало грустно, и она немного поплакала, и только потом вошла в дом.
На чердаке кота не было, летучие мыши вниз головой висели в ряд на длинных жердочках, которые придумал и сделал для них папа. Мыши спали, только самая старая и самая большая из них открыла глаза и посмотрела внимательно на неё.
- А … маленькая хозяйка, - сказала она. - Зачем пришла? Паля вытерла пыль со старинного кресла, которое здесь всегда стояло, и села.
- Я пришла, - сказала она, - чтобы узнать, не беспокоит ли вас кот?
Паля на чердаке до этого была всего несколько раз, и всегда с папой, а он ей всегда говорил, что с летучими мышами нужно разговаривать очень вежливо, иначе они обидятся и улетят, и тогда ей попадет от мамы, которая с ними дружит.
Старая мышь отпустила жердочку, но не упала, а, расправив свои крылья, полетела, она покружилась вокруг Пали и села на спинку кресла.
- У нас с котами пакт о ненападении, - сказала она, сладко зевнув. - Этот вопрос мы решали долго, но на последнем заседании совета всех летучих мышей мы приняли этот договор. Теперь мы котов не трогаем, так что можете за своего кота не беспокоиться. Паля покачала головой и погладила мышь по шелковистой шкурке.
- Я не о коте беспокоюсь, - сказала она, - а о вас. Он же большой и сильный, а вы маленькие.
- Что? - удивилась летучая старая мышь. - Вы беспокоитесь о нас? Очень интересно, и неожиданно приятно нам это слышать. Но вы, маленькая хозяйка, должны знать, что мы может быть и невелики по размерам, но нас очень много.
К тому же у нас есть по всей земле друзья и родственники. И если кто-то решит напасть на нас, то ему придется сражаться со всеми летучими мышами, которые только есть в этом мире. Последняя война, насколько я помню,… была лет триста назад, и была она с Трогами, а не котами.
А с котами мы воевали,… совсем не стало памяти, лет семьсот назад. Мы, кажется, тогда победили…
Страшная, надо сказать, была битва. Коты позвали всех своих родственников, были львы, леопарды, и барсы, а также коты всех мастей и размеров.
Пух и перья летели со всех сторон, иногда даже солнце закрывалось от кошачьего пуха, так его в этих котах оказалось много.
К нам тогда на помощь из далекой Африки прилетели летучие собаки, они тоже мыши, только большие, у них к котам тоже накопилось много обид, ещё с тех времен, когда коты…
- Я прошу прощения, - сказала Паля, она встала и сделала низкий поклон, как её учила мама. - Все, что вы рассказываете, мне очень интересно, но, к сожалению, у меня сегодня много дел. Мой папа уезжает завтра воевать со злым волшебником, который забрал нашу маму, поэтому мне нужно все приготовить для долгого путешествия.
- Война? - спросила старая мышь. - Война со злым волшебником? Это плохо… мы не любим войн. Мы любим со всеми договариваться, а не воевать. Значит, он поедет за вашей мамой…
- Да поедет, - кивнула Паля. - Завтра, на Троге.
- А, вот это хорошо, - сказала мышь. - Мы будем следить за всеми событиями, и все вам рассказывать. Можете не беспокоиться, вы будете первыми получать сводки с арены военных действий. На вас будут работать наши лучшие корреспонденты, они будут наблюдать за происходящим из разных укромных мест, и уже завтра вы все будете знать.
- Большое спасибо, - поклонилась Паля. - Я очень вам благодарна.
Летучая мышь взлетела, сделал круг перед её лицом, отчего у Пали зашевелились волосы, как от ветра, потом зацепилась за жердочку и закрыла глаза.
- Новости будут завтра, - сказала она сонным голосом. - Приходите в это же время… Контракт заключен.
Паля ещё немного постояла, но летучая мышь больше ничего не сказала, тогда она спустилась с чердака и пошла к отцу, он сидел в своем любимом кресле и опять смотрел на белый потолок и ничего не делал.
- Вот так ты готовишься к войне, - сказала Паля с укором. - Ничего не делаешь, а только смотришь в потолок. Сейчас же начинай готовиться, а то я на тебя ругаться буду! Отец вздохнул.
- Я как раз и готовлюсь. Вспоминаю заклинания, которые смог бы использовать против злого волшебника…
- Ты должен не этим заниматься, - сказала Паля. - Ты должен достать свой меч, наточить его, потом побегать вокруг замка, чтобы завтра быть в хорошей форме, а только потом можешь вспоминать свои заклинания…
- В этой войне нужны хорошие мозги, - сказал отец, - а не кулаки и мечи.
- Ну, делай, как знаешь, - вздохнула Паля. - Вечно ты меня не слушаешь, потом не жалуйся, если тебя злой волшебник победит.
- Ладно, не буду жаловаться, - улыбнулся отец. Паля хотела уже дальше идти, но потом вспомнила, что она хотела у него спросить.
- Я тут только что была на чердаке, там старая мышь, она очень умная, сказала так много всяких слов, которые я совсем не поняла. Вот я пришла к тебе, чтобы ты мне все объяснил, - сказала она.
- Хорошо, - кивнул задумчиво отец. - Спрашивай.
- Что такое контракт? Что такое сводка? Что такое пакт? Что такое новости? Уф! Все остальные непонятные слова, я кажется, уже забыла…
- Контракт, пакт, договор, - объяснил отец, - это почти одно и то же, просто когда люди о чем-то договорились, они потом называют это одним из этих слов. А сводка, новости, - это рассказ, про то, что где-то произошло.
- Ничего не понимаю, - сказала Паля. - Если это одно и тоже, то зачем говорить тогда разными словами?
- Я и сам не знаю, - пожал плечами отец. - Может быть для того, чтобы казаться умным? Сказал какое-нибудь никому неизвестное слово, и все начинают думать, что ты сказал что-то очень важное, раз ты говоришь так непонятно. А на самом деле, ты просто говоришь обо всем старом, которое всем известно, только другими незнакомыми словами…
- Это глупо, а не умно, - сказала Паля. - Нужно говорить так, чтобы тебя все понимали, а если ты говоришь непонятные слова, это значит, что ты просто всех обманываешь!
- Ты думаешь, что тебя обманула летучая мышь? - спросил отец, с любопытством разглядывая её.
- Конечно, обманула, - сказала Паля. - Запутала меня совсем.
Ладно, я пошла на кухню готовить ужин, а ты все равно готовься к войне, я потом приду и посмотрю, что ты делаешь.
- А ты разве знакома с кухонной феей? - спросил удивленно отец.
- Нет, ни с кем я не знакома. Я даже про домовых раньше не знала, - сказала Паля. - Но сейчас пойду и познакомлюсь. Вот, сам подумай, ты сидишь тут и ничего не делаешь, мамы нет. Если и я буду ничего не делать, то как мы будем жить без ужина?
- Ты разговаривай с ней вежливо и почтительно, - сказал папа. - Кухонная фея, она же королевских кровей. У неё все родственники короли и королевы…
- А у меня все родственники волшебники, - сказала Паля. - Но я же про это никому не рассказываю, потому что нельзя много о себе воображать, иначе все подумают, что хвастаешься. Наша кухонная фея, похоже, большая хвастунишка!
Отец рассмеялся, но тут же сделал вид, что просто закашлялся. Паля сердито посмотрела на него и пошла на кухню.
Паля открыла проскрипевшую, а может, что-то проворчавшую дверь, и оказалась в большой просторной комнате.
На стенах висели блестящие кастрюли и сковородки, а посередине стоял большой стол и плита. Паля никого не увидела, но на всякий случай громко сказала.
- Нужно приготовить ужин на двоих. Кухонная фея, сейчас же готовьте! Я знаю, что вы здесь, только от меня почему-то прячетесь.
Сначала была только тишина, только дверь, закрываясь, опять что-то проворчала, а потом…
- Это кто тут кричит? - спросил сердитый голос. - Это кто такой здесь нашелся, чтобы командовать на моей кухне? Я если рассержусь, то, ты сразу пожалеешь о том, что решила здесь покомандовать.
Паля ещё раз оглядела кухню, но снова никого не увидела.
- А кто это говорит? - спросила она.
- Кто, кто? - из норы вылез старший домовой и залез на высокую табуретку. - Кухонная фея и говорит, она всегда сердитая, и на всех ругается.
- А ты молчи, - сказал все тот же голос. - Посуду всю побил, а вчера две лепешки со стола стянул. Хулиган и вор! Я на тебя буду жаловаться!
- Ах, как мне страшно, - сказал домовой, строя страшные рожи неизвестно кому. - Я тебя совсем не боюсь. Я - главный по дому, а значит и по кухне. Ты меня должна бояться и слушаться, а не наоборот.
- Я? Тебя? Слушаться? Сейчас как дам по твоей башке половником, сразу поймешь, кто здесь главный.
Откуда-то сверху слетела вниз, махая прозрачными небольшими крылышками, самая настоящая фея, она была одета в красивое прозрачное платье, а на поясе у нее был завязан маленький аккуратный фартук. Она приземлилась на стол и, уперши руки в бока, сказала.
- Даю тебе две секунды на то, чтобы ты исчез, иначе я объявляю тебе войну. Есть тебе давать не буду, ни тебе, ни всем твоим прожорливым деткам, все норки замурую, чтобы ты сюда даже попасть не мог, и ещё кота на тебя напущу.
- Ой, ой, ой, как страшно, - сказал домовой и стал слезать с табуретки. - Ты думаешь, я тебя испугался? Да, у меня просто много дел, я же главный во всем доме. Ты же сама потом меня просить будешь, чтобы я тебе принес свежей травки с огорода, или морковки какой, а может капусты…
- Одна секунда уже прошла, - сказала фея. - А вторая уже на половине пути…
Кстати, раз ты об этом заговорил, ты не знаешь, кто у меня сегодня украл морковку? Я её положила в коридоре, а потом, смотрю, её там нет…
- Мне нужно проверить, что там во дворе, - пробурчал домовой и юркнул в норку. - А тебя я совсем не боюсь. И морковку я твою не брал, мы морковку не едим, от неё потом живот болит. Фея сердито посмотрела ему в след и потом перевела взгляд на Палю.
- Так, а ты здесь почему командуешь? Кто ты такая? Паля вежливо поклонилась.
- Позвольте представиться, - сказала она очень вежливо, как её учила мама. - Я - дочь мамы и папы, и я стану скоро волшебницей, я только ещё не решила, какой я буду, доброй, или злой…
Фея вспорхнула с табуретки и облетела её со всех сторон, обдувая ветром со своих крылышек и села обратно на табуретку. Размером она была даже больше домового, это сначала она показалась Пале маленькой.
- Значит, ты - дочь, - сказала фея задумчиво. - Ты подросла, я помню, раньше ты была вся красная, и волос у тебя на голове почти не было. Зубов кстати у тебя тоже не было, а теперь вон их появилось сколько. Наверно, с такими зубами постоянно есть хочется?
- Не постоянно, - сказала Паля. - А только, когда в животе бурчит.
- И теперь… - фея сделала паузу, - когда у тебя выросли зубы, ты решила, что можешь тут командовать. Так?
- Я не хотела командовать, так получилось, - вздохнула Паля. - Я просто пришла познакомиться…
- А где твоя мама? - спросила фея. - Я её уже несколько дней не видела.
- Она пошла, - сказала Паля. - Нет, не пошла, полетела в одно селенье, там люди все заболели. Вот она и отправилась туда людей лечить, а её схватил злой волшебник и утащил в свой замок. А папа сказал, что я теперь выросла, и завтра он пойдет воевать с этим злым волшебником для того, чтобы он отдал мою маму. Так что я завтра уже буду здесь главная…
- Как ты думаешь, не многовато ли главных для такого маленького замка? - спросила задумчиво фея.
- Я не знаю, - пожала плечами Паля. - Я в других замках не бывала, но, если вы не хотите, чтобы я была главной, я не буду. Но кто тогда будет обо всем заботиться? Мамы нет, папа улетит завтра на Троге. Может быть вы будете обо всех нас заботиться, раз вы королевских кровей?
- Мое дело - кухня, - сказала фея. - И я тут главная, потому что я вас всех кормлю. А кто у вас в замке будет главным, это вы без меня решайте. Фея задумалась, потом тихо сказала.
- Значит, Гракс почувствовал свою силу, если решил с твоим папой повоевать. Гракс, так зовут того волшебника, что забрал к себе твою маму, он вел себя подозрительно тихо в последнее время, никого не обижал, ни с кем не ссорился…
- А мне плакать хочется, - сказала Паля. - Ему воевать хочется, а мне плакать из-за него хочется… Зачем он мою маму забрал?
- Возможно решил, что может справиться и с твоей мамой и с твоим папой, - сказала фея. - Значит, он что-то придумал, волшебник он не очень умелый, но всякие хитрости придумывать он мастер.
- Мне маму жалко, он её, наверно, уже заколдовал, - сказала Паля, и у неё сами собой полились слезы.
- Заколдовать твою маму совсем не просто, - сказала фея. - Она ведьма со стажем, Граксу с ней не справиться. А вот поймать её в какую-нибудь хитрую ловушку, он может.
- Пусть поймал в ловушку, - сказала Паля. - Мне-то все равно от этого плохо.
- Так, - тяжело вздохнула фея. - И ты значит решила, что, если Гракс поймал твою маму, то ты теперь можешь заливать мою чистую аккуратную кухню своими солеными слезами и тут командовать? Так? Паля пожала плечами и вытерла слезы.
- А кто теперь будет командовать, если все от меня совсем уезжают, и я остаюсь совсем одна? А слезы сейчас кончатся, они у меня почему-то теперь быстро кончаются, а раньше я часами могла плакать.