- Так там написано… - пожал плечами Юшкин. - Столько-то почек ртути, столько-то почек серы… "почка" - это, как мы поняли, какая-то мера старая… И чтобы киноварь стойче цвет хранила и меньше темнела со временем, добавить щучьей желчи и ижмень-травы. Ну, может не "ижмень", а "ишмеръ", или что-то подобное, только что это за трава такая, мы сообразить никак не могли, потому что похожего названия нам в жизни не встречалось - видно, старинное название, а сейчас уже и потеряно, к чему оно относилось… А насчёт щучьей желчи все понятно было!
- Рецепт не темнеющей киновари! - подскочил Артур. - Считавшийся давно утраченным…
- Гм… - Кирилл покачал головой. - Так-то оно так, но я себе пытаюсь представить химическую реакцию желчи с ртутью и серой… Не очень получается… Какой-то дополнительный ингредиент необходим… Придётся все местные растения перебрать, чтобы понять, что это могла быть за "ижмень-трава" и с чем её едят…
- Если бы только растения! - вздохнул Генрих Петрович. - У древних иконописцев была своя система обозначения материалов - свой код, так сказать - поэтому "травой" они могли называть и минералы, и вещества животного происхождения, и мало ли что… Да, без этого неизвестного компонента рецепт не заработает. Но мы хотя бы знаем, в каком направлении искать. И можно предложить химикам в институте реставрации поэкспериментировать, какие вещества придают киновари стойкость, при условии добавки щучьей желчи - а потом посмотреть, в каких растениях и минералах эти вещества встречаются в здешней природе… Так что поиск будет долгим, трудным - но не безнадёжным! Есть свет в конце! А главное - что этот лист со старинными рецептами всё-таки существует!
- Выходит, он всё-таки имеет большую ценность? - у Юшкина появился огонёк в глазах.
- Слушай, ты! - зарычал Степанов. - Если ты сейчас думаешь, что вы все равно остаётесь владельцами этого листа, и деньги за него содрать сумеете - то ошибаешься! Во-первых, этот лист сейчас в милиции - как доказательство! Во-вторых, из милиции он попадёт к ним, - Степанов ткнул пальцем в сторону художников, - а не вернётся к вам! Можете упереться, конечно, но… - Степанов зло прищурился. - Тогда на вас повиснет разом несколько дел. И мошенничество, и кража, и злостное браконьерство, и ложное обвинение в преступлении… Да если Толян сейчас телегу накатает, как невинно оклеветанный, вам за одну попытку посадить невинного человека хороший срок вломят! Я уж не говорю о прочем, что я могу со своей стороны предпринять… И, кроме того, Толян - такой же наследник и совладелец, как его сестра! И будет только справедливо, если деньги за этот лист получит он, в компенсацию за все неприятности, которые вы ему доставили. Я сам с ним рассчитаюсь. Идёт, Толян?
- Идёт… - пробормотал тот, ошарашенный столькими поворотами событий.
- Только, смотри, не упейся до смерти, - тихо сказал ему Гришка.
- Мои ребятки за ним последят, - хмыкнул Степанов. - А, может, его в лечебницу положить? Мужик он, я гляжу, не плохой - вдруг из него ещё толк выйдет, когда от своей дури избавится?
- Может, и стоит, - ответил за Толяна Гришка.
- То есть… - подал голос Юшкин. - мы отказываемся от этого листа, а вы…
- А я договариваюсь с милицией и со смотрителем заповедника, что против вас не возбуждают уголовных дел, которых заслуживают все ваши художества, - буркнул Степанов.
- Что ж, это справедливо, - проговорил Юшкин. - Надо будет только моих родственничков уговорить… Они ж такие жадюги, что за копейку удавятся. Но, думаю, тут даже они в разум войдут и поймут, что обмен получается равноценный… и даже в их пользу.
- Да уж, уговори… - Степанов поднялся. - Что ж, все дела, похоже, решены. По этому случаю, приглашаю всю компанию поужинать в ресторан. А потом ребяток домой отвезём. Они у нас опять герои - без них мы это дело не распутали бы! Так что - во главу стола их, на почётные места!
…Домой мы отплыли часов в девять вечера, сытые, довольные и захваленные, на яхте - точнее, катерке с парусом - Степанова.
- Потрясный день! - блаженно вздохнул Ванька, созерцая воду за кормой. - М спать я буду, как убитый!..
- Да, сложно представить, что всего лишь сутки назад мы вышли на рыбалку, - подал голос я. - Столько событий произошло…
- Ребята, а как быть с рамой? - спросила Фантик. - Наверно, надо вернуть её Толяну? Ведь, получается, она - его…
- Надо поговорить с ним, - сказал я. - Может, он согласится, чтобы она осталась у нас - в награду, так сказать, за все наши труды. Мы бы вставили в неё какую-нибудь красивую картинку - или большую мамину вышивку - и она была бы у нас как память об этом приключении…
- Думаю, согласится… - Фантик вздохнула. - Жутко подумать, до чего доводит людей жадность. Если бы эта сестра стала честно делиться с Толяном, то все у неё было бы нормально. И этот "иконописный подлинник" они бы продали за хорошие деньги, и половина денег досталась бы ей… А так - попробовала урвать все, и, в итоге, оказалась у разбитого корыта!
Что ж, мы и сами думали о том же самом - и добавить к словам Фантика нам было нечего.