Петя умолк, ожидая, что Машка начнет восторгаться его проницательностью, но она стояла неподвижно, скрестив руки на груди, склонив голову набок.
- Лопух ты, а не сыщик, - грустно сказала она.
Детектив сразу скис. Он выпрямился, поджал ноги под диван.
- А что? Почему лопух?
- Я самого главного не договорила: Люська вошла и помешала. - Машка на секунду задумалась. - Знаешь что? Лучше ты сам посмотри. Идем на кухню!
ЗАГАДКА ЭЛЕКТРОПОЛОТЕРА
Самбо вышла в переднюю, Петя - за ней. Здесь Петя увидел пожилую, довольно полную женщину в пестром переднике с оборочками. Она что-то доставала из стенного шкафа. Шкаф был до отказа набит всякими хозяйственными вещами. Женщина потянула к себе какой-то предмет с длинной ручкой, а на нее сверху из шкафа вывалилась раскладушка.
- Господи! - жалобно воскликнула женщина. - Ничего никогда как следует не уложат! Маша, да помоги же ты, наконец! Тумба какая-то!
Самбо подбежала к женщине, помогла ей запихнуть обратно раскладушку и вытащить из шкафа электрополотер. Женщина сразу повеселела.
- А это что-то новое лицо, - сказала она, глядя на Петю. - Может быть, ты меня все-таки познакомишь?
- Это Петя Калач из шестого "А". А это моя бабушка, - сказала Самбо.
- Здравствуйте! - заулыбалась бабушка. - Извини, у меня руки грязные. - Она обратилась к Маше: - А вообще, когда знакомишь, надо имя-отчество называть: "Познакомься, это моя бабушка Ксения Ивановна", а не просто "бабушка", и все тут. Ужас, до чего у нас Машка невоспитанна! Она знаете…
Ксения Ивановна, как видно, любила поговорить. Петя подумал, что они надолго застрянут в передней, но тут дверь одной из комнат приоткрылась, и из нее выглянула Заноза. Она как-то странно посмотрела на электрополотер, выскользнула в переднюю и сняла с вешалки пыльник.
- Бабушка, я пошла… Я прогуляюсь немного… Я пошла.
- И прекрасно! Чем меньше вас в квартире останется, тем лучше будет: мне сегодня полы натирать.
Петя почувствовал в этих словах намек: мол, ему тоже следует убраться из квартиры. Но Самбо мотнула головой, и он пошел за ней дальше.
Кухня у Пролеткиных была вся белая: белые кафельные стены, белый холодильник, покрытый белым пластиком стол, два белых шкафа - один на стене, другой под широкой мойкой для посуды… Только линолеум на полу был обычный, коричневый.
Самбо нагнулась и, держась руками за колени, принялась оглядывать стены возле самого пола.
- Похоже, что бабушка все уже отмыла, - тихо проговорила она. - Хотя нет, погоди! - Она присела, глядя на стену рядом с газовой плитой. - Смотри! Видишь?
Петя тоже присел.
- Брызги? - спросил он.
- Ага! - кивнула Машка.
Кафельные плитки в этом месте были усеяны грязными брызгами. Петя посмотрел на них и ничего не понял.
- Ну и что?
- А то, что вот таким образом все было забрызгано: все стены сантиметров на тридцать от пола, низ холодильника, ножки стола… - Охватив колени руками, Самбо посмотрела на детектива. - Ну? Может, и теперь ты скажешь, что это тимурская работа? По-моему, за такую работу надо смертным боем бить.
- Да! Тимур, пожалуй, тут ни при чем.
- То-то и оно! А приписывают все это мне.
Оба помолчали, разглядывая серые крапинки.
- Часто это повторялось?
- Два раза. Первый раз набрызгали да так и оставили, а второй раз вытерли, но абы как.
Самбо хотела еще что-то сказать, но тут оба вздрогнули. В комнате за стеной раздался вой, похожий на вой сирены, через секунду к нему примешался отвратительный скрежет, потом все стихло.
- Дрянная, противная, возмутительная девчонка! - донесся в кухню голос бабушки, в котором слышались слезы. - Негодная, лживая, зловредная девчонка! - добавила она с еще большим накалом и вдруг крикнула что было сил: - К тебе, кажется, обращаются! Иди сюда!
Самбо вскочила, бросила на Петю значительный взгляд и, вся напружинившись, пошла из кухни. Петя - за ней.
Оба остановились в дверях большой комнаты, служившей, как видно, кабинетом и гостиной. Ксения Ивановна стояла, опираясь на ручку полотера. Широкое лицо ее дрожало.
- Ну… ну вот, что мне с тобой теперь делать? Ну… ну что это такое? - воскликнула она и ладонью показала на пол.
Ребята увидели на блестящем паркете большое матовое пятно.
- Целый день, целый день как проклятая кручусь, - снова заговорила бабушка, глядя на внучку круглыми карими глазами. - Целый день то готовлю, то кормлю, то убираю, целый день даже почитать не могу, и вот вам благодарность! Ну ты скажи: разве это не хамство? Ну ты ответь мне: кто тебе позволил полотер в воде мочить?
- Полотер? - растерянно переспросила Самбо.
- Вот, гляди: все щетки мокрые, хоть выжимай! - Ксения Ивановна наклонила полотер, показывая ребятам щетки, и даже потрогала одну из них. - Ну зачем тебе это нужно? Ну, ты мне ответь!..
Секунд десять Самбо молчала, прикусив нижнюю губу. Она дышала все сильней и сильней.
- Ах, значит, и полотер я тоже намочила! - сказала она наконец очень низким, грудным голосом.
- А кто же еще? Неужели я? Неужели мама или папа?
- Значит, и тут я виновата, да? Значит, и тут Заноза ни при чем! Значит, и тут я плохая, а вы все хорошие, да?
- Ты… ты, Машка, пожалуйста, истерики не начинай.
- Не начинать истерики? - уже в голос кричала Самбо, заливаясь слезами. - Хорошо, я не буду начинать истерики, но… но… мне эта травля надоела… С меня довольно!.. Теперь все! Теперь все!.. Все!..
Тоненько завыв, Машка убежала в кухню. Затем пролетела через переднюю в свою комнату, затем опять мелькнула в передней и хлопнула выходной дверью. На лестнице она снова тоненько взвыла и затарахтела подметками по ступенькам. Эти звуки быстро затихли.
Свое "теперь все" Машка выкрикнула так трагически, что Петя подумал, не собирается ли она броситься под троллейбус. Но Ксению Ивановну, как видно, такие мысли не тревожили. Она оставила полотер и поправила пеструю косынку на рыжеватых крашеных волосах.
- Вот так мы и живем, - обратилась она к Пете. - Тебе же напакостят, и ты же виновата.
В этот момент следователя поразила такая замечательная догадка, что он приоткрыл рот и уставился на бабушку с самым идиотским видом.
- Я говорю, вот так мы и живем, - повторила Ксения Ивановна, думая, что Петя не расслышал.
- Да. Конечно, - пробормотал следователь, пятясь в переднюю. - Конечно! Всего хорошего!
ДАКТИЛОСКОПИЯ
Почти кубарем скатился Петя вниз по лестнице, как пробка вылетел он из подъезда во двор. Двор был очень просторный, благоустроенный. Петя повертел головой, и перед глазами заметались зеленые газоны, желтые тополя, красно-белые клумбы, разноцветные скамейки и коляски для малышей. Ребят по двору бегало много. Петя оглядел самые дальние уголки двора, но Самбо там не увидел.
Он обнаружил ее совсем близко. Заложив руки за спину, она прохаживалась в своих черных брюках перед самым подъездом. В одном месте на асфальтовой дорожке лежала абрикосовая косточка. Всякий раз, проходя мимо, Самбо пыталась наподдать косточку ногой, но это ей не удавалось: то ли косточка лежала в углублении, то ли она прилипла к асфальту.
В глазах у Самбо уже не было ни слезинки. В другой раз Петю удивила бы такая быстрая перемена, но сейчас ему было не до того.
- Эй, ты! - крикнул он. Застенчивость уже не мучила его.
Самбо оглянулась. Следователь стоял на крыльце, красный от волнения и сердито вытянув из грубого пиджака тонкую шею. На голове его топорщилось множество прямых вихров.
- Чего ты сбежала?! Самый решительный момент, а она исчезла куда-то!
- Ну… психанула немножко. Ты не обращай внимания. А почему "решительный момент"?
Петя страшно вытаращил на нее глаза:
- Почему решительный момент? А ты что, не понимаешь? Ты не понимаешь, что между брызгами на стене и мокрым полотером есть… эта… как ее… прямая связь!
- Связь?
- И теперь не понимаешь? Ведь это полотером полы в кухне мыли и забрызгали стены! Щетки вращались и брызгали!
Самбо сцепила руки на животе и втянула голову в плечи.
- Ой, слушай!.. Верно ведь!.. - как-то испуганно проговорила она.
Следователь по-прежнему стоял на крыльце. Он уперся кулаками в бока.
- Если мы сумеем завладеть полотером, твоя сестра завтра же будет разоблачена. Если, конечно, это она моет пол.
Самбо по-прежнему смотрела на него.
- Дак-ти-ло-ско-пи-я! - отчеканил следователь. - Знаешь, что это такое?
Самбо молча покачала головой.
- Одним словом, надо исследовать отпечатки пальцев на электрополотере.
- Гм! А ты умеешь?
- Не умел бы - не говорил. Пошли!
У Маши был свой ключ от квартиры. Вернувшись, они застали Ксению Ивановну в передней. Она надевала перед зеркалом шляпу.
- Успокоилась, красавица? - уже добродушно сказала она. - Вот и прекрасно! Но все-таки относительно полотера мы еще поговорим. Вечерком, когда все соберутся. Одной мне как-то не под силу с тобой разговаривать.
Лицо у Маши покраснело, глаза расширились, но Петя уже совсем освоился с ней. Он взял ее за руку и увел в комнату.
- Спокойно! - сказал он, прикрывая дверь. - Пусть бабушка уйдет, тогда начнем действовать.
Ждать пришлось долго. Слышно было, как бабушка проходит из передней в комнату и обратно, щелкает замком сумочки, позвякивает ключами. Петя вспомнил, что давно хотел задать Маше один вопрос.
- Слушай, почему все так дружно подозревают в разных проделках именно тебя? Только ты по-честному скажи: это что, несправедливость или у них есть какие-нибудь причины?
Самбо подумала и сказала, что причины, пожалуй, все-таки есть.
- Во-первых, у меня, как папа говорит, преобладают мужские интересы.
- А именно?
- Например, я увлекаюсь техникой… Потом, моих родителей за драку в школу вызывали. Особенно неприятно было, когда я Морозову плечо вывихнула.
- Так! Дальше!
- Ну… еще у меня есть такая черта… Я, например, запустила в комнате ракету из пленки и спалила ею занавесь. Все утверждали, что это я сделала, а я твердила, что ничего подобного.
- Боялась, что попадет?
- Ну да еще! Ничего я не боялась. Просто разозлилась, что все сразу подумали на меня.
- А потом как же?
- А через неделю созналась. Когда всем надоела эта история.
И Самбо добавила, что так повторялось несколько раз, что такой уж у нее особенный характер.
- Если меня по-хорошему спросят, кто это натворил, я тут же честно признаюсь. А если сразу скажут: "Ну конечно, это Машкиных рук дело", я назло все буду отрицать, а через несколько дней все равно расскажу правду.
Петя хмыкнул. Он сказал, что при таком характере старшей сестры Люся и правда может безнаказанно вытворять все, что угодно.
- А то нет! - дернула плечами Самбо. - Тут вся моя трагедия и заключается. Заноза пользуется, что мне никто не верит, и преспокойно брызгает грязью на стены.
Петя опять взъерошил свои вихры.
- Маша! Давай вот прикинем: зачем ей это нужно?
- Я сама все мозги над этим вопросом свихнула.
- А может быть, это не она?
Самбо широко развела руки.
- Ну, а тогда кто же, в самом деле? Ну ведь не мама же, не папа, не…
Дверь приоткрылась, в комнату заглянула бабушка.
- Я пошла. - Она, улыбаясь, обратилась к Пете: - Благодаря внучке я могу хоть прогуляться, а потом уж в кино. Начала было полы натирать, а теперь, оказывается, и отдохнуть можно. До свиданья, молодой человек! Заходите к нам!
Как только бабушка ушла, ребята бросились в комнату, где она натирала полы, но электрополотера не оказалось. В стенном шкафу они его тоже не нашли. Они обнаружили полотер на подоконнике в кухне: Ксения Ивановна положила его туда сушиться.
Маша посмотрела на полотер, на Петю… В се голосе снова появились недоверчивые нотки.
- Ну и как же ты будешь их исследовать, отпечатки пальцев?
Петю ее тон не смутил. Машка еще не слышала о его магнитной кисточке, и это только обрадовало его.
- Ты вот что, - проговорил он негромко, но твердо, - ты смотреть смотри, но не вздумай и пальцем прикасаться к полотеру. Понятно?
Самбо кивнула и притихла.
"Спокойно! Главное, не суетись!" - сказал он уже не вслух, а мысленно. Он извлек из кармана пластмассовую коробочку, магнитик, лупу и разложил все это на подоконнике; он снял пиджак и повесил его на спинку стула; он засучил рукава клетчатой рубашки.
- Так! Приступим!
Детектив открыл коробочку, сунул в нее магнитик и тотчас вынул ее с повисшей на нем темно-серой кисточкой. Петя понимал, что сама ручка полотера уже захватана Ксенией Ивановной и ею заниматься не следует. Он принялся осторожно водить кисточкой по дюралевой трубе, на которой держалась ручка. Самбо стояла за его спиной и дышала ему на правое ухо.
- Смотри! Смотри! - прошептала она через минуту. - Ой!.. А я ведь не верила… Думала, что все это врут про тебя.
Под магнитной кисточкой на блестящем металле появлялись темно-серые пятна. Петя не слышал, что прошептала Маша: он был слишком озабочен. Труба под самой ручкой была очень захватана, множество отпечатков пальцев накладывались друг на друга, сливались в одно большое неровное пятно. Может быть, опытный человек и разобрался бы в этой путанице, но Пете она ничего не говорила.
Вдруг Петя сообразил, что Машина сестра - девочка маленького роста. Вынимая полотер из стенного шкафа, она должна браться за трубу не под самой ручкой, а где-то значительно ниже. Петя стал водить кисточкой по всей трубе. Почти всюду появлялись овальные пятна, но это уже был не тот сумбур, что получился возле ручки. Среди отпечатков смазанных, наложенных друг на друга можно было видеть отпечатки отчетливые, ничем не испорченные. Петя прервал свое занятие.
- Помоги-ка! - сказал он.
И Маша сразу поняла, что надо делать. Она взялась за ручку, Петя взялся за самый полотер, и оба перевернули его так, чтобы можно было обработать трубу с другой стороны. После этого Петя снова взялся за кисточку.
- Смотри: маленькие! - сказала Самбо.
Среди отпечатков пальцев взрослого человека стали появляться отпечатки значительно меньших размеров. Петя перевел кисточку в другое место, и тут… тут и он и Маша перестали дышать.
На совершенно чистом металле появился один маленький отпечаток, рядом с ним - другой, затем третий и четвертый. Это был прекрасный след не только кончиков пальцев, но и всех фаланг и выпуклых частей ладони.
- Видала! - тихо сказал детектив.
Самбо кивнула.
- Попалась, Заноза! - так же тихо сказала она.
Петя поднес к отпечаткам лупу.
- Наклонись! Видишь - узоры? Это папиллярные линии. Теперь тебе надо получить отпечатки пальцев своей сестры, и, если узоры совпадут, тогда все - она разоблачена!
- А как их получить, эти отпечатки?
- Чернила для авторучки есть? Только синие надо, а не черные. Намажь ей чернилами пальцы, не очень густо, подожди, чтобы чернила высохли, потом слегка смочи лист гладкой бумаги и прижми к нему ее пальцы.
- Ничего себе работка! - воскликнула Самбо. - "Намажь ее пальцы, дай высохнуть, намочи бумагу, прижми ее пальцы"… Так она мне и позволит все это над ней проделать. Она такой визг подымет - держись!
- А ты на хитрость ее возьми, скажи, что хочешь фокус показать…
Самбо осторожно приподняла трубу и стала разглядывать след руки.
- Вот это - мизинец, как видно, - сказала она. - Вот это - безымянный, это - средний, а это - указательный… А где же большой палец?
Петя тоже со всех сторон осмотрел трубу. Потом он снова взялся за кисточку и долго работал ею, но отпечаток большого пальца так и не проявился.
- Вот это да! - сказал следователь и погладил затылок.
Оба долго смотрели друг на друга.
- Что же это такое? - спросила Маша.
- А то, - отчеканил следователь, - что у твоей сестры есть сообщник и у этого сообщника не хватает на руке большого пальца.
- Четырехпалый сообщник! - прошептала Самбо. - Ты гляди! Как в книжке!
Она снова умолкла. И, пока она молчала, Петя проделал следующее: он не спеша вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку, а из книжки - листок целлофана с накленным на него куском широкого лейкопластыря. Он отделил целлофан от лейкопластыря, наклеил лейкопластырь на дюралевую трубу в том месте, где темнели четыре маленьких отпечатка, и тут же снова отклеил его. Отпечатки исчезли с трубы: они перешли на лейкопластырь. Так же молча, неторопливо Петя снова заклеил лейкопластырь целлофаном, спрятал его в записную книжку, а книжку - в карман.
Самбо очень внимательно следила за всеми этими манипуляциями.
- Слушай! А ты ведь и в самом деле специалист, - сказала она, глядя на Петю исподлобья.
Петя порозовел от удовольствия, но сделал вид, что не слышал этого замечания.
- Ну вот! Теперь дело за тобой, - сказал он.
- Что - за мной?
- Тебе надо припомнить, кто из Люськиных знакомых не имеет большого пальца.
Несколько минут Самбо ходила по кухне и шептала чьи-то имена. Ни одного четырехпалого она не припомнила.
- Что ж! - сказал Петя. - Придется сделать так: сегодня осмотреть всех ребят в вашем дворе, а завтра приняться за школу.
- Смотреть, у кого пальца нет?
- Ну да.
- На это две недели уйдет.
- Бывает, что какое-нибудь дело и за год не расследуешь.
Самбо как-то скисла. Она сунула в рот кончик косы и пожевала его, глядя куда-то в окошко. Потом она прошлась по кухне, задевая боками то плиту, то стол, то угол шкафа. Потом остановилась перед Петей.
- Ты "Гекльберри Финна" читал?
- Читал, конечно.
- Помнишь, как они с Томом Сойером негру Джиму готовили побег? И подкоп рыли, и веревочную лестницу в пирог запекали, а нужно было только открыть замок у чулана.
Детектив обиделся:
- Короче, ты хочешь сказать, что я говорю глупости.
- Не глупости, а просто зачем искать четырехпалого среди сотен людей, если мы их сегодня можем сцапать… И Люську и твоего четырехпалого.
- Гм! А как?
- Я для этого тебя и звала.
- Для этого и звала?
- Ага. Я думала, тебе интересно будет в засаде посидеть.