- А если он мне башку отгрызет? Она назад не прирастет, это точно! А что я буду без башки делать?
- То же, что и сейчас. От твоей башки все равно никакого толка, Семафор.
- Хватит издеваться!
- А что в кабинете у директора? - спросил я. - Что там? Может, какое-нибудь оружие есть?
- Нету, - ответил Семафоров. - Там только стол. И стулья…
- Баран! - ругнул я. - Стол и стулья! Это же то, что нам нужно!
- Зачем тебе стол? Ты где сидеть собираешься?
- Открывай!
- В кабинет нельзя! - сказал Семафоров. - Начальник меня убьет…
- Начальник убьет тебя завтра, а я сегодня. Ключи!!!
Семафоров выдал самый длинный и самый загогулистый ключ со связки. Подошел к двери, вставил его в скважину.
- Отойди! - Семафоров оттолкнул меня в сторону. - Тебе ничего нельзя доверить! Тебе лишь бы крушить…
Он с ловкостью открыл начальственную дверь, вошел в кабинет.
И немедленно выскочил обратно.
- Ну, чего? - спросил я. - Неужели там…
- Там! - глаза у Семафорова выпрыгивали, хотя в этот раз никакая анаконда его не сжимала. - Там!
- Ну что там? - спросил я.
Семафоров открыл дверь пошире. Я вошел внутрь.
Обезьяна Густав сидел в директорском кресле. В смокинге. В цилиндре. Окно было разбито. Декоративные решетки вырваны с мясом. Несгораемый шкаф вывернут из пола и вскрыт. Почти что разорван.
Я понадеялся, что орангутан достал ружье. И надежды мои оправдались. Ружье на самом деле он достал. И согнул его в виде буквы "Г".
Кроме этого, обезьяна разгромила бар и шкаф с одеждой, из которого, видимо, был извлечен смокинг. Этот смокинг был обезьяне удивительно к лицу. И цилиндр тоже. Густав курил просто гигантскую сигару и задумчиво пускал в потолок клубы дыма.
Настоящий мыслитель.
На столе перед ним стояла здоровенная, литра в два, бутылка с желтоватой жидкостью. Периодически Густав эту бутылку брал и прикладывался к горлышку. На две трети она была уже пуста.
- Что он пьет? - спросил я.
- Валерьянку, - ответил Семафоров. - У нас тут раньше кошка была, так ее хозяин валерьянкой все время поил. И Густав к валерьянке тоже пристрастился. Он ее теперь может литрами жрать. Он вообще-то смирный, хотя и вредный…
Это было правдой, демоничности в орангутане не наблюдалось никакой.
Заметив меня, обезьяна глупо улыбнулась. Клыки у нее не выдвинулись, а как-то даже вывалились наружу. Клыки были длинные, желтые и неприятные, на правом чернела дырка. Густав тупо скосил глаза на свои зубы, затем попытался рукой засунуть клыки обратно. Но они не спрятались, а выпали обратно.
Густав хихикнул, снова взял бутылку и вставил ее между клыками. Бутылка стеклянно брякнула.
- Нажрался, - сказал я.
Густав идиотски раскудахтался. Потом вздрогнул, икнул и взмыл под потолок. Это его ничуть не разочаровало, он устроился под потолком и продолжил наслаждаться жизнью.
Даже сигарой дымить не перестал.
Только вот бутылка с валерьянкой осталась на столе.
Густав очень от этого расстроился, он попытался достать бутылку, но оторваться от потолка не мог. Тогда он исхитрился, перевернулся вниз головой и валерьянку-таки достал. Бутылка придала орангутану вес, он немного опустился и завис посередине, между потолком и столом.
Из-за моей спины выставился Семафоров. Он поглядел на обезьяну и сказал:
- Макака чертова! Харя какая мерзкая, тоже уже вампиром стал! В окно пролез. И цилиндр хозяйский напялил…
- Зачем твоему начальнику цилиндр?
- В английском кабинете хозяин только в цилиндре сидит. В цилиндре и в смокинге. Так положено.
Я перевернул стол. У стола оказалось почему-то шесть ножек.
- Знаешь, Семафоров, - сказал я. - Мне кажется, вполне закономерно, что свинка эта попала к вам. В другое место она просто не могла прийти. Где еще найдешь такое собрание дурней?
Я принялся отбивать ножки у стола. Семафоров наблюдал. Одновременно за мной и за обезьяной. Глаза у него работали каждый сам по себе, независимо друг от друга. Как у хамелеона. На это было довольно страшно смотреть, будто в Семафорове обитали сразу два человека. Два существа, вернее.
От обезьяны никакой угрозы, судя по всему, не исходило. Я был гораздо менее безвреден. Отломав ножки, я стал затачивать колья. Дерево было удивительно мягкое и приятное на ощупь, хорошо поддавалось даже кинжалу для резки бумаги.
Наверное, карельская береза.
Колья для вампиров из карельской березы - это круто.
- Давай эту гадину прикончим. - Семафоров взял кол и указал на Густава. - Он у меня давно кровь пьет. Как мимо его вольера прохожу, всегда кожурой банановой швырнет, как сегодня. И метко так швыряет, даже через стекло попадает.
Семафоров погрозил Густаву колом.
Обезьян перестал веселиться и замер, с опаской глядя на Семафорова.
- Чует, - довольно улыбнулся Семафоров. - Сейчас я с ним рассчитаюсь…
- Ладно, оставь его, - сказал я. - Ты же говорил, что он смирный.
- А ты говорил, что надо всех перебить!
- Да с этого все равно никакого толка… вернее, вреда. Пусть живет. Если что, утром прикончим.
- Смотри…
- Пошли лучше на улицу, - я выглянул в окно. - Скоро рассвет, надо эту свинку найти.
- Ей же все равно с острова не уйти. Ты сам говорил, что вампиры не могут через проточную воду пройти…
- Она и не пройдет, - сказал я. - Затаится где-нибудь… А завтра утром придет лодка, свинка залезет в нее… Да ладно, не это самое главное. Главное, ты сам поутру вампиром станешь…
- Пойдем, - заволновался Семафор. - Тогда пойдем. У тебя есть план?
Плана у меня особо никакого не было.
- Все равно надо что-то делать, - сказал я, - надо хотя бы выйти, посмотреть… Слушай, Семафоров, а вампиры в природе больше всего кого жрать любят?
- Людишек больше всего любят, - ответил он. - А среди людишек…
- Семафоров, я тебя не как брехолога спрашиваю, а как специалиста по животным. Чем вампиры питаются?
Семафоров сразу же сделал умное лицо:
- Я же тебе говорил, Пяткин, что в естественной среде обитания обычной пищей для вампиров являются ослы. Ослы, сайгаки - крупный, короче, рогатый скот.
- Я не Пяткин, я Куропяткин. А в зоопарке кто больше всего на ослов походит?
- Зубр и лошадь. У них вольеры справа от кафе. Только твои размышления совершенно беспочвенны. Вампиры - они все-таки летучие мыши, а не морские свинки. Морским свинкам гораздо более присуща привычка питаться яблоками…
- Все равно мы все вольеры не проверили. А обвампиренных лошадей я еще на самом деле не видел. Это интересно, Семафор. Держи колья, пойдем прикончим барашка и пони.
- Сам ты барашек, - буркнул Семафоров, но колья взял. - Кстати, я вот тебе хочу что сказать. У меня тут тоже идея возникла. Давай вот что сделаем: я один выйду и посмотрю, как там.
- Ты же только что боялся? Только что удирал!
- Боялся, удирал. А сейчас у меня открылись глаза. Увидел обезьяну эту чертову, и у меня открылись глаза. Ты же все равно говорил, что мне это не будет вредно - я ведь и без того укушенный. И опять же, смены настроения… Пойду. Там у нас еще багор и топор валяются. А ты отправляйся в кладовку и поищи еще оружия. Гуд бай.
Семафоров вышел.
Я спустился в кладовку. Приятель начал пугать меня серьезно.
Глава 9. Семафор погас
На то, чтобы изучить содержимое кладовки, ушло полчаса. Я рылся в барахле и перебирал варианты спасения. Вариантов спасения было мало, барахла много.
В основном кладовка была забита полной рухлядью, даже непонятно, чего эта рухлядь тут делала. Зачем хозяину зоопарка понадобились обрезки шпагата, куски пластиковых панелей, обломки кирпичей и другая строительная дребедень? Возможно, таким путем люди и становятся миллионерами.
Впрочем, кое-что полезное мне все-таки удалось найти. Несколько старых аквалангов, пару гидрокостюмов, огромный запас канцелярских принадлежностей. Пневматическое ружье. И старую сеть. Это было уже неплохо. Я зарядил ружье трезубцем. Трезубец предварительно смочил в святой воде.
Проверил сеть. Сеть была старая, но крепкая, я свернул ее и закинул на плечо.
В дверь постучали.
- Пароль? - спросил я, хотя и так знал, что это Семафоров.
- Смерть придуркам, - ответил Семафоров, и я его впустил.
Только вот ружье поставил так, чтобы при случае успеть выстрелить.
Семафоров притащил багор.
- А топор?
- Сломан, - сказал Семафоров, бухнувшись на мешок со стекловатой. - Рукоять треснула. Видимо, бегемот наступил. Только багор. Все. Все зверюги готовы. До одного. Болтаются в воздухе, под потолком, как воздушные шарики. Теперь вряд ли они нас достанут. Свинки не видно.
- Это плохо. Время идет. Сейчас лето, солнце всходит довольно рано. Осталось часа три, может, чуть больше. Через три часа тебе и всем вампирам - каюк.
- Все уже обвампирены, - Семафоров почесывал руки. - Все обвампирены…
- Кроме меня. - Я взял скотч и принялся обматывать шею. - А это дает нам шанс.
- Какой шанс?
Я наматывал скотч густо, чтобы в случае чего шея выдержала.
- Такой шанс. Нормальный. Я бы сказал, весьма приличный шанс.
- Рассказывай. - Семафоров принялся грызть ногти.
- Все просто. Мы сейчас выйдем на улицу. Вампиры под куполом. На свинке ошейник. Значит, она где-то внизу. Я не думаю, что у нее хватит мозгов, чтобы спрятаться уже сейчас. Все-таки свинка, насколько я знаю, довольно безмозглое существо. До рассвета она не спрячется, будет искать, кого еще цапнуть.
- И что?
- Что? Прекрасная погода, вот что. Надо выйти погулять. Воздухом подышать.
- Ты уверен? - спросил Семафоров.
- Увереннее не бывает.
И я выбрался из кладовки в коридор, затем на улицу. Семафоров вышел за мной. Багор он держал на плечах, как походную палку. Весело этак держал.
Первым же делом я посмотрел наверх. Вампиры висели под куполом. Все. И зубр, и лошадь, и бегемот, и остальные. Особой активности они не проявляли, пребывая в прострации.
- И что ты собираешься делать? - поинтересовался Семафоров. - Сядешь и будешь ее ждать?
- Точно, - я подмигнул. - Сяду и буду ждать.
После чего я достал свой кинжал. Он выглядел довольно грязным, но сейчас было не до гигиены. Я полил его водой из бутылки - в святой воде много серебра, какая-то часть микробов точно погибнет.
И стал собираться с духом.
Таких штук я еще никогда не проделывал. Это было довольно страшно. И довольно болезненно.
Я подцепил клинком пласт кожи на левой руке. Проткнул и дернул вверх и в сторону.
Кровь потекла сразу. Вены я не задел, как и рассчитывал. Но крови вышло много. Хорошо. Это было хорошо.
Под куполом началась возня. Твари рычали, верещали и из всех своих сил собирались спуститься к нам. Вокруг меня прямо-таки лилась их поганая розовая слюна и сыпался какой-то их не менее поганый мусор.
Я взмахнул рукой - кровь разлетелась по сторонам. После чего я действительно сел на асфальт и стал ждать. И в очередной раз за эту дурацкую ночь чувствовал себя героем.
Из-под купола послышались рев и возня. Я задрал голову и увидел, что наши давнишние знакомые - бегемот и крокодил снова сцепились. Причем бегемот в этот раз оказался умнее. Он боднул крокодила, и, бешено вращая своим маленьким хвостиком, поплыл по воздуху в сторону.
- Смотри, - я указал на бегемота. - Дерутся…
Но Семафоров не стал смотреть вверх. Обхватив голову руками, он устроился рядом со мной и сидел, тупо глядя в асфальт.
Свинка не появлялась.
Не появлялась… Кровь у меня перестала бежать, впрочем, ее и так вокруг было достаточно. И пахло сильно. Меня уже самого начинало мутить от собственной кровянки.
- Семафоров, - сказал я. - Вот представь, завтра твоя мама проснется рано утром, будет готовить тебе яичницу с сухарями, а ты домой не придешь. Придет человек, который скажет ей, что ее любимый сын стал вампиром и уже не поступит в юридический институт. То есть не оправдает ее доверия. Семафоров, скажи же что-нибудь?
Семафоров не ответил. Он согнулся пополам и завалился на бок.
- Что? - я схватил его за плечо. - Что с тобой?
Семафоров распрямился. Глаза его засветились неприятным красным огоньком, он облизнулся.
- Пить хочу, - сказал он.
И вдруг что-то внутри него забулькало, зафыркало, Семафоров застонал и неожиданно начал подниматься в воздух.
- Помоги, - прошептал он. - Лечу…
Я схватил Семафорова за ногу. Сила тяги была невелика, и я легко его удерживал. Можно сказать, двумя пальцами.
- В кладовке… - сказал он. - В кладовке акваланг…
- Поплавать хочешь?
- Дубина! Акваланг - он как рюкзак, только тяжелый! Я его надену! А пока тащи меня к фонтанчику!
- Попить хочешь?
Семафоров попытался меня стукнуть, но я сам его треснул. В челюсть. После чего подтащил Семафорова к фонтанчику с водой. Он вцепился в чашу обеими руками. Ноги у него задрались и болтались в воздухе.
- Держись! - я побежал в кладовку.
В кладовке я был только что. Акваланги валялись на полке.
Я выбрал самый маленький. Но даже этот самый маленький акваланг оказался весьма тяжелым. И еще я прихватил с собой костюм для подводного плавания.
Семафоров висел хорошо. Крепко держался. Если можно так сказать о человеке, который падал не вниз, а вверх.
- Тошнит, - сказал он. - Меня здорово тошнит…
Я с трудом прицепил на Семафорова баллон с кислородной смесью, и он опустился на асфальт.
- Как плохо быть вампиром. - Семафоров вытер ладони о штаны. - Все время тошнит, все время, честное слово.
- Это побочный эффект. - Я принялся наряжаться в аквалангистский костюм. - Это потому, что вампиры бессмертны. А с бессмертия всегда тошнит, так во всех фильмах про вампиров говорится. Кстати, тебе очень идет акваланг…
- Зачем костюмчик-то притащил? - подмигнул Семафоров. - Слинять собираешься?
- Не-а. - Я попрыгал. - Просто так прокусить труднее. Зубы обломаете… Обломают.
- Ну-ну… - хмыкнул Семафоров.
Перчатки я натягивать не стал, руки мне были нужны.
- Ну-ну… - снова повторил Семафоров.
Снарядившись, я сел на асфальт, положил рядом ружье и продолжил ожидание. Семафоров сидел возле меня. Вернее, лежал. Он смотрел вверх, под купол. Я под купол не смотрел, потому что сегодня и так насмотрелся на всякую дрянь.
Семафоров вел себя пока нормально. Во всяком случае, я ничего подозрительного в его поведении не наблюдал.
Свинка не появлялась. То ли она была слишком далеко, то ли у нее был какой-то свой план. Морско-свинячий.
- Кенгуру, - неожиданно сказал Семафоров. - Я совсем забыл про кенгуру. Под куполом нет кенгуру!
- Какой еще кенгуру? Раньше же никакого кенгуру не было!
- Неделю назад привезли. Он в карантине сидел, ему только начали вольер готовить.
- Почему он не под потолком?
- Карантин в особом вольере, он закрыт сверху. Видимо, сразу не выбрался…
- Чем закрыт?
- Тоже пластиком.
- Значит, закрыт пластиком и сверху, и с боков? Выходит, эта свинка могла до него и не добраться? - сообразил я.
- Могла и не добраться…
- Отлично. Тогда я пойду. Надо посмотреть. А ты сиди здесь.
- А куда мне идти. Мне и так хорошо. К тому же здесь рядом, ты и сам дойдешь. Вон тот вольер, второй справа. Там еще знак "кирпич".
Здесь на самом деле было рядом. Совсем рядом. Я пошел. Ведь если до кенгуру действительно так трудно было добраться, то не исключено, что свинка его еще не достала. И не исключено, что она болталась где-то рядом и поджидала удобного момента. И точно так же не исключено, что ее можно было накрыть.
Прибить. Размазать, уничтожить…
Я шагал к "кирпичу".
Впрочем, возле вольера с "кирпичом" меня ожидало неприятное разочарование. Никакого кенгуру в вольере не оказалось.
Пластиковое стекло, пластиковый потолок были целы, а кенгуру вот не было.
И тут у меня за спиной раздался смех.
Я резко обернулся. Смеялся Семафоров. Он уже не сидел, он стоял. И кенгуру стоял рядом с ним. Я раньше никогда не видел кенгуру. А он оказался здорово похожим на человека. Только с хвостом.
А Семафоров на человека был похож уже гораздо меньше.
- Ты чего? - спросил я. - Откуда этот зверь?
- Ключи. - Семафоров позвякал связкой. - У меня же ключи от всех вольеров. Все-таки ты, Пятка, дурачок. Дурачок… Я знал, что ты рано или поздно проколешься…
И Семафоров улыбнулся мне чудесной зубастой улыбкой.
- Смотри. - Он присел и стал отворачивать крышку с горлышка бутылки со святой водой.
- Ты что делаешь? - я шагнул к нему.
Но Семафоров остановил меня.
- Не стоит. - Он наклонил бутылку, вода перелилась.
- Семафор, ты чего?
Но я уже понял, чего он…
- Не делай этого, - сказал я, больше ничего в голову мне не пришло, - и я буду ухаживать за твоей могилкой.
Семафоров пнул бутылку. Она опрокинулась набок. Вода с бульканьем вытекала на асфальт.
Мой приятель наступил на бутылку, остатки воды выплеснулись.
Все.
- Вот и славно, - Семафоров плюнул. - Эта вода… Неприятная штука. Она меня смущала все это время. И не только меня.
Из-за пазухи Семафорова выскочила эта чертова свинка и быстро вскарабкалась ему на плечо.
- У тебя… - я указал пальцем.
Семафоров рассмеялся. Смеялся он с характерным бульканьем. Потом по подбородку у него потекла красная слюна.
Свинка сидела у него на правом плече. И смотрела на меня красными глазками.
И Семафоров тоже смотрел на меня красными глазками.
И даже кенгуру, чертов австралийский грызун, пожиратель земляных орехов, - и тот смотрел на меня красными глазами.
Даже луна - и та стала предательски красная. Я остался один на острове вампиров!..
Но со мной было подводное ружье. И я выставил его перед собой.
Свинка издала малопонятный звук. Семафоров тоже издал малоприятный звук. Кенгуру двинул ушами.
И прыгнул на меня.
Это было здорово. Кенгуру и так здорово прыгают. Но прыжок кенгуру-вампира был восхитителен. Он подлетел почти под самый купол, затем перевернулся в воздухе, растопырил лапы и зубы и устремился вниз, ко мне.
Зверь падал. Когда до него оставалось метра четыре, я нажал на крючок. Гарпун пробил сумчатого насквозь, долетел до поддерживающей купол мачты и запутался в арматуре. Кенгуру оказался насаженным на длинный капроновый линь. Я бросил ружье.
Дальше все было похоже на мультик. Кенгуру почти долетел до меня. Почти. По старой подводной традиции линь был закреплен на ружье, и это самое ружье застряло поперек кенгуриного пуза. Линь натянулся и зазвенел, кенгурятина протянул ко мне свои когтистые лапки, и в эту же секунду его отбросило назад.
Вампир перелетел через лагуну и врезался в мачту. Мачта вздрогнула. Оглушенный кенгуру медленно поднялся под купол.
- Отлично, Пяткин, - сказал Семафоров. - Просто отлично! Ты меня не разочаровал!
- А ты меня наоборот, - я направился к Семафорову.