Не заметил никто, как подхватил Иван Марью-королевну на свой корабль. И понесли их быстро паруса. Увез Иван Марью-королевну. Прибыли они домой. Обрадовался старик, в пляс пустился. Плясал, покуда шапку не потерял.
– Теперь буду жениться, – говорит. Марья-королевна отвечает:
– Нет, погоди! Сумел меня увезти, сумей и шкатулку мою с уборами унести.
– А где же твоя шкатулка?
– Стоит моя шкатулка под тем столом, на котором батюшка-царь обедает.
Призывает старик Ивана:
– Вот тебе задача: привези мне шкатулку Марьикоролевны.
– Ой, батюшка, не смогу я! – отвечает Иван.
– Ты, Иван, мне не перечь! Ни к чему мне такая речь. Привезти шкатулку ты должен.
И разговора больше нет. Пошел Иван к коню на совет:
– Ой, конь мой верный! Вот когда мне беда!
– Это – беда не беда, впереди будет беда. Ложись спать, утро вечера мудренее.
Встает утром Иван, седлает коня, отправляется в то царство, откуда Марью-королевну привез. Навстречу старик-побирушка. Купил у него Иван одежду с сумой за сто рублей. Переоделся нищим. Подъезжает к царскому дворцу. Вынул золотое перо, махнул им туда-сюда, стал конь золотой. Пустил его Иван в царский двор.
Выбежали царские слуги и сам царь с царицей. Стали золотого коня ловить, забыли в доме двери затворить.
А Иван проворен был. Вбежал во дворец, схватил из-под царского стола шкатулку и в суму положил. Выскакивает на двор, кричит:
– Не смогу ли я пособить?
Вскочил на коня, угодил ногами в стремена. Ускакал и шкатулку увез.
Старик пуще прежнего рад.
– Привез Иван шкатулку, – говорит. – На завтра свадьбу назначить.
Марья-королевна отвечает:
– Погоди-ка со свадьбой. Не все еще ты для меня сделал. Есть в море двенадцать кобылиц, пригони их мне сюда:
Призывает старик Ивана.
– Чтоб были мне двенадцать морских кобылиц!
Заплакал Иван и пошел к коню на совет:
– Ой, конь мой верный! Вот мне беда!..
Выслушал его конь и говорит:
– Теперь беда. Ну, что будет, то будет. Готовь двенадцать кож, двенадцать пудов бечевы, двенадцать пудов смолы и три пуда железных прутьев. Поедем к морю за кобылицами.
Приготовил Иван все это. Подъезжают они к морю.
Развел Иван огонь, поставил на него котел со смолой. Кожами коня уматывает, бечевой увязывает, смолой заливает. Когда он двенадцать кож намотал, двенадцатью пудами смолы залил, конь говорит:
– Смотри на то место, где я в море прыгну. Пойдут по воде белые пузыри, ты не тревожься: это я кобылиц из стойла выгоняю. А вот если кровавые пузыри увидишь, бери железные прутья и прыгай ко мне на помощь. Знай, что одолели меня морские кобылицы.
Прыгнул конь в море, а Иван сидит на берегу, на то место смотрит, где конь скрылся. Через два часа пошли по воде белые пузыри. Трех часов не прошло, выскочили на берег морские кобылицы, а за ними Иванов конь.
Глядит Иван, осталась на коне только одна кожа непорванной. Одиннадцать кож морские кобылицы погрызли, копытами побили.
Пригнал Иван морских кобылиц домой. Марья-королевна ему говорит:
– Ну, Иван, сумей теперь от них надоить котел молока.
– Ой, Марья-королевна, – отвечает Иван, – не умею я их доить.
А старик стоит и приказывает:
– Ты мне не перечь! Ни к чему мне такая речь. Дои кобылиц без отказа!
Пошел Иван к коню на совет.
– Не горюй, хозяин, – говорит ему конь. – Это дело нехитрое.
Принялся Иван за работу. Надоил от морских кобылиц котел молока.
Говорит ему Марья-королевна:
– Надо теперь молоко вскипятить. Как закипит ключом, скажешь мне.
Пошел Иван к коню на совет.
– Ой, конь мой верный! Какой мне приказ дают!
Велят молоко кипятить.
– Не бойся, хозяин, – говорит ему конь. – Делай так, как я скажу. Закипит молоко, велят тебе прыгнуть в котел купаться. А ты стой и слушай: как заржу я в конюшне три раза, тогда прыгай.
Вскипятил Иван молоко. Из края в край закипело, ключом бьет.
Доложили Марье-королевне. Идет она со стариком к котлу Тот ее и на шаг от себя не отпускает.
Говорит она старику:
– Надо тебе в кипучем молоке искупаться, тогда я за тебя замуж пойду.
Испугался старик:
– Нет, пускай сначала Иван испробует.
Говорит Марья-королевна:
– Ну, Иванушка, все ты для меня сделал. Исполни и это: искупайся в кипучем молоке.
Котел ключом кипит, молоко через верх выплескивается. Снял Иван рубаху. Стоит возле котла, от верного друга известия ждет.
Заржал конь на конюшне три раза. Тут Иван в котел прыгнул. Три раза от края до края проплыл. Вышел на свет живой, невредимый. И так хорош был, а теперь совсем красавцем стал: кровь с молоком.
Говорит Марья-королевна старику:
– Ну, прыгай теперь ты!
Прыгнул старик в котел, и развалились его кости. Иванушка с Марьей-королевной повенчались. Я у них была, чай пила. Они за мной ухаживали, меня углаживали, а я им сказки сказывала.
ЧУДЕСНАЯ РУБАШКА
В некотором царстве жил богатый купец. Помер купец и оставил трех сыновей на возрасте. Два старших каждый день ходили на охоту.
В одно время взяли они с собой и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там – с тем чтобы все отцовское имение разделить меж собой, а его лишить наследства.
Иван – купеческий сын долгое время бродил по лесу, ел ягоды да коренья; наконец выбрался на равнину и на той равнине увидал дом.
Вошел в комнаты, ходил, ходил – нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба. Иван – купеческий сын откусил от каждого хлеба по маленькому кусочку и спрятался за дверь.
Вдруг прилетел орел, ударился о землю и сделался молодцом; за ним прилетел сокол, за соколом воробей – ударились о землю и оборотились тоже добрыми молодцами. Сели за стол кушать.
– А ведь хлеб у нас почат! – говорит орел.
– И то правда, – отвечает сокол, – видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал.
Стали гостя искать-вызывать. Говорит орел:
– Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок – будешь нам родной батюшка, коли добрый молодец – будешь родной братец, коли ты старушка – будешь мать родная, а коли красная девица – назовем тебя родной сестрицею.
Иван – купеческий сын вышел из-за двери, они его ласково приняли и назвали своим братцем. На другой день стал орел просить Ивана – купеческого сына:
– Сослужи нам службу – останься здесь и ровно через год в этот самый день собери на стол.
– Хорошо, – отвечает купеческий сын, – будет исполнено.
Отдал ему орел ключи, позволил везде ходить, на все смотреть, только одного ключа, что на стене висел, брать не велел.
После того обратились добрые молодцы птицами – орлом, соколом и воробьем – и улетели.
Иван – купеческий сын ходил однажды по двору и усмотрел в земле дверь за крепким замком; захотелось туда заглянуть, стал ключи пробовать – ни один не приходится; побежал в комнаты, снял со стены запретный ключ, отпер замок и отворил дверь.
В подземелье богатырский конь стоит – во всем убранстве, по обеим сторонам седла две сумки привешены: в одной – золото, в другой – самоцветные камни.
Начал он коня гладить: богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. Оттого Иван – купеческий сын спал беспробудно до того самого дня, в который должны прилететь его названые братья.
Как только проснулся, запер он дверь, ключ на старое место повесил и накрыл стол на три прибора. Вот прилетели орел, сокол и воробей, ударились о землю и сделались добрыми молодцами, поздоровались и сели обедать.
На другой день начал просить Ивана – купеческого сына сокол: сослужи-де службу еще один год! Иван – купеческий сын согласился.
Братья улетели, а он опять пошел по двору, увидал в земле другую дверь, отпер ее тем же ключом. В подземелье богатырский конь стоит – во всем убранстве, по обеим сторонам седла сумки прицеплены: в одной – золото, в другой – самоцветные камни. Начал он коня гладить; богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. Оттого Иван – купеческий сын спал беспробудно столько же времени, как и прежде.
Проснулся в тот самый день, когда братья должны прилететь, запер дверь, ключ на стену повесил и приготовил стол.
Прилетают орел, сокол и воробей; ударились о землю, поздоровались и сели обедать.
На другой день поутру начал воробей просить Ивана – купеческого сына: послужи-де службу еще один год! Он согласился.
Братья обратились птицами и улетели. Иван – купеческий сын прожил целый год один-одинехонек и, когда наступил урочный день, накрыл стол и дожидает братьев.
Братья прилетели, ударились о землю и сделались добрыми молодцами; вышли, поздоровались и пообедали.
После обеда говорит старший брат, орел:
– Спасибо тебе, купеческий сын, за твою службу; вот тебе богатырский конь – дарю со всею сбруею, и с золотом, и с камнями самоцветными.
Средний брат, сокол, подарил ему другого богатырского коня, а меньший брат, воробей, – рубашку.
– Возьми, – говорит, – эту рубашку пуля не берет; коли наденешь ее, никто тебя не осилит!
Иван – купеческий сын надел ту рубашку, сел на богатырского коня и поехал сватать за себя Елену Прекрасную; а об ней было по всему свету объявлено: кто победит Змея Горыныча, за того ей замуж идти. Иван – купеческий сын напал на Змея Горыныча, победил его и уж собирался защемить ему голову в дубовый пень, да Змей Горыныч начал слезно молитьпросить:
– Не бей меня до смерти, возьми к себе в услужение; буду тебе верный слуга!
Иван – купеческий сын сжалился, взял его с собою, привез к Елене Прекрасной и немного погодя женился на ней, а Змея Горыныча сделал поваром. Раз уехал купеческий сын на охоту, а Змей Горыныч обольстил Елену Прекрасную и приказал ей разведать, отчего Иван – купеческий сын так мудр и силен. Змей Горыныч сварил крепкого зелья, а Елена Прекрасная напоила тем зельем своего мужа и стала выспрашивать:
– Скажи, Иван – купеческий сын, где твоя мудрость?
– На кухне, в венике. Елена Прекрасная взяла тот веник, изукрасила разными цветочками и положила на видное место. Иван – купеческий сын воротился с охоты, увидал веник и спрашивает:
– Зачем это веник изукрасила?
– А затем, – говорит Елена Прекрасная, – что в нем твоя мудрость и сила скрываются.
– Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в венике?
Елена Прекрасная опять напоила его крепким зельем и спрашивает:
– Скажи, милый, где твоя мудрость?
– У быка на рогах. Она приказала вызолотить быку рога.
На другой день Иван – купеческий сын воротился с охоты, увидал быка и спрашивает:
– Что это значит? Зачем рога вызолочены?
– А затем, – отвечает Елена Прекрасная, – что тут твоя сила и мудрость скрываются.
– Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в рогах?
Елена Прекрасная напоила мужа крепким зельем и снова стала его выспрашивать:
– Скажи, милый, где твоя мудрость, где твоя сила?
Иван – купеческий сын и выдал ей тайну:
– Моя сила и мудрость вот в этой рубашке. После того уснул.
Елена Прекрасная сняла с него рубашку, а самого изрубила в мелкие куски и приказала выбросить в чистое поле, а сама стала жить с Змеем Горынычем. Трое суток лежало тело Ивана – купеческого сына по чисту полю разбросано; уж вороны слетелись клевать его. На ту пору пролетали мимо орел, сокол и воробей, увидали мертвого брата.
Бросился сокол вниз, поймал вороненка и сказал старому ворону:
– Принеси скорее мертвой и живой воды. Орел, сокол и воробей сложили тело Ивана – купеческого сына, спрыснули сперва мертвою водою, а потом живою. Иван – купеческий сын встал, поблагодарил их, они дали ему золотой перстень. Только Иван – купеческий сын надел перстень на руку, как тотчас оборотился конем и побежал на двор Елены Прекрасной.
Змей Горыныч узнал его, приказал поймать этого коня, поставить в конюшню и на другой день поутру отрубить ему голову.
При Елене Прекрасной была служанка; жаль ей стало такого славного коня, пошла в конюшню, сама горько плачет и приговаривает:
– Ах, бедный конь, тебя завтра казнить будут. Провещал ей конь человеческим голосом:
– Приходи завтра, красная девица, на место казни, и как брызнет кровь моя наземь, заступи ее своею ножкою; после собери эту кровь вместе с землею и разбросай кругом дворца.
Поутру повели коня казнить; отрубили ему голову, кровь брызнула красная девица заступила ее своей ножкою, а после собрала с землею и разбросала кругом дворца; в тот же день выросли кругом дворца славные садовые деревья.
Змей Горыныч отдал приказ вырубить эти деревья и сжечь все до единого.
Служанка заплакала и пошла в сад в последний раз погулять-полюбоваться. Провещало ей одно дерево человеческим голосом:
– Послушай, красная девица! Как станут сад рубить, ты возьми одну щепочку и брось в озеро. Она так и сделала, бросила щепочку в озеро – щепочка обратилась золотым селезнем и поплыла по воде.
Пришел на то озеро Змей Горыныч – вздумал поохотиться, – увидал золотого селезня. "Дай, – думает, – живьем поймаю!"
Снял с себя чудесную рубашку, что Ивану – купеческому сыну воробей подарил, и бросился в озеро. А селезень все дальше, дальше, завел Змея Горыныча вглубь, вспорхнул – и на берег, оборотился добрым молодцем, надел рубашку и убил змея.
После того пришел Иван – купеческий сын во дворец, Елену Прекрасную прогнал, а на ее служанке женился и стал с нею жить-поживать, добра наживать.
ИВАН – ВДОВИЙ СЫН
На море на океане, на острове Буяне есть бык печеный. В одном боку у быка нож точеный, а в другом чеснок толченый. Знай режь, в чеснок помалкивай да вволю ешь. Худо ли?
То еще не сказка, а присказка. Сказка вся впереди. Как горячих пирогов поедим да пива попьем, тут сказку поведем.
В некотором царстве, в некотором государстве жила-была бедная молодица, пригожая вдовица с сыном.
Парня звали Иваном, а по-уличному кликали Иван – вдовий сын.
Годами Иван – вдовий сын был совсем мал, а ростом да дородством такой уродился, что все кругом диву давались.
И был в том царстве купец скупой-прескупой. Первую жену заморил купец голодом; на другой женился – и та недолго пожила.
Ходил купец опять вдовый, невесту приглядывал. Да никто за него замуж нейдет, все его обегают. Стал купец сватать вдовицу.
– Чего тебе без мужа жить? Поди за меня. Подумала, подумала вдовица: "Худая про жениха слава катится, а идти надо. Чего станешь делать, коли жить нечем! Пойду. Каково самой горько ни приведется, а хоть сына подращу".
Сыграли свадьбу. С первых дней купец невзлюбил пасынка: и встал парень не так, и пошел не так… Каждый кусочек считает, сам думает: "Покуда вырастет да в работу сгодится, сколько на него добра изведешь! Этак совсем разорюсь, легкое ли дело?".
Мать убивается, работает за семерых: встает до свету, ложится за полночь, а мужу угодить не может. Что ни день, то пуще купец лютует. "Хорошо бы и вовсе, – думает, – от пасынка избавиться".
Пришло время ехать на ярмарку в иной город. Купец и говорит:
– Возьму с собой Ивашку – пусть к делу привыкает да и за товарами доглядит. Хоть какая ни есть, а все польза будет.
А сам на уме держит: "Может, и совсем избавлюсь от него на чужой стороне".
Жалко матери сына, а перечить не смеет. Поплакала, поплакала, снарядила Ивана в путь-дорогу. Вышла за околицу провожать. Махнул Иван шапкой на прощанье и уехал.
Ехали долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, заехали в чужой лес и остановились отдохнуть. Распрягли коней, пустили пастись, а купец стал товары проверять. Ходил около возов, считал и вдруг как зашумел, заругался:
– Одного короба с пряниками не хватает! Не иначе как ты, Ивашка, съел!
– Я к тому возу и близко не подходил!
Пуще купец заругался:
– Съел пряники, да еще отпирается, чтоб тебя леший, такого-сякого, взял!
Только успел сказать, как в ту же минуту ельникберезник зашумел, затрещал, все кругом затемнело, и показался из лесной чащи старик, страшенный-престрашенный: голова как сенная копна, глазищи будто чашищи, в плечах косая сажень и сам вровень с лесом.
– За то, что ты отдал мне, лешему, парня, получай свой короб!
Кинул старик короб, подхватил Ивана – и сразу заухало, зашумело, свист да трескоток по лесу пошел.
Купец от страху под телегу пал. А как все стихло, выглянул и видит: кони на поляну сбежались и дрожмя дрожат, гривы колом стоят, и короб с пряниками лежит.
Купец помаленьку пришел в себя, выполз из-под телеги, огляделся нигде нету пасынка. Усмехнулся.
– Вот и ладно: сбыл с рук дармоеда, и товар весь в целости.
Стал коней запрягать.
А Иван – вдовий сын и оглянуться не успел, как очутился один со страшным стариком.
Старик и говорит:
– Не бойся. Был ты Иван вдовий сын, а теперь – мой слуга на веки веков. Станешь слушаться – буду тебя поить-кормить: пей, ешь вволю, чего душа просит, а за ослушание лютой смерти предам.
– Мне бояться нечего – все равно хуже, чем у отчима, нигде не будет. Только вот матери жалко. Совсем она изведется без меня.
Тут старик свистнул так громко, что листья с деревьев посыпались, цветы к земле пригнулись и трава пожухла.
И вдруг, откуда ни возьмись, стал перед ним конь. Трехсаженный хвост развевается, и сам огромный-преогромный, будто гора.
Подхватил леший Ивана, вскочил в седло, и помчались они, словно вихрь.
– Стой, стой, – закричал Иван, – у меня шапка свалилась!
– Ну, где станем твою шапку искать! Пока ты проговорил, мы пятьсот верст проехали, а теперь до того места – уже целая тысяча.
Через мхи, болота, через леса, через озера конь перескакивал, только свист в ушах стоял.
Под вечер прискакали в лешачье царство.
Видит Иван: на поляне высокие палаты, а вокруг забором обнесены из целого строевого лесу. В небо забор упирается, а ворот нигде нету.
Рванулся конь, взвился под самые облака и перескочил через изгородь.
Леший коня расседлал, разнуздал, насыпал пшеницы белояровой и повел Ивана в палаты:
– Сегодня сам ужин приготовлю, а ты отдыхай. Завтра за дело примешься.
С теми словами печь затопил, семигодовалого быка целиком зажарил, выкатил сорокаведерную бочку вина:
– Садись ужинать!
Иван кусочек-другой съел, запил ключевой водой, а старик всего быка оплел, все вино один выпил и спать завалился.
На другой день поднялся Иван раненько, умылся беленько, частым гребешком причесался. Все горницы прибрал, печь затопил и спрашивает:
– Что еще делать?
– Ступай коней, коров да овец накорми, напои, потом выбери десяток баранов пожирнее и зажарь к завтраку.
Иван за дело принялся с охотой, и так у него споро работа пошла – любо-дорого поглядеть! Скоро со всем управился, стол накрыл, зовет старика:
– Садись завтракать!
Леший парня нахваливает: