- Да ведь мы тут садиться хотели! - сдержанно посмеиваясь, ответил полковник. - Выходит, едва не на голову тебе… Да, чутьё у тебя, Аркадий Петрович!
- Не жалуюсь, - буркнул тот. - Поведу я. Пусть твоя Зеница-Ока пока на заднем сиденье побарствует, а ты со мной садись.
Забрались в машину, внутри пахшую старым вокзалом, мазутом, углем и гарью еще сильнее, чем наружи.
Молчаливый солдат с тусклыми глазами, будто не отражавшими света, и неподвижным лицом - эдакий революционный зомби - сел рядом с Китом и сделал вид, будто он просто неодушевленный груз, неизвестный предмет.
Двигатель захрипел и застучал старчески, тронулись с места. Свет фар упирался во тьму и, казалось, таял в ней весь разом всего в нескольких метрах. С минуту ехали молча, сначала по ровной земле, потом вверх, по пологому склону… Развернулись куда-то.
- У меня здесь по дороге одно дело срочное есть, - как бы невзначай заметил полковник.
- Всё успеем, - обнадеживающе откликнулся Аркадий Петрович и добавил со значением. - У нас сейчас самое срочное дело - в самом центре, там, где я князька держу. Ты ведь сам о нем печешься, верно?
- Ещё как пекусь, - благодарно кивнул полковник. - Он нам еще ох как пригодиться может…
Аркадий Петрович поначалу не ответил.
А Кит все пытался обнаружить в окнах Москву. И чем больше он крутился, тем больше ему становилось не по себе. Вроде места должны были быть знакомыми, но никаких мест будто не было вообще. Не видно было домов, только где-то вдали помаргивали какие-то вялые, неэлектрические огни больше похожие на костры и костерчики… И еще справа впереди виднелся какой-то неопределенный и мутный источник красноватого сияния.
Вдруг Кит заметил справа край моста! Точно! Это же был Крестовский мост, дальше должен был быть Рижский вокзал, в это время называвшийся Виндавским…
Кит даже приподнялся на сидении и стал мучительно вглядываться вперед через правое плечо полковника. Хотя слева, между ним и Аркадием Петровичем, обзор был лучше, но прижиматься к немому зомби в шинели, который занял больше половины сиденья, чуть ли не лезть к нему на колени ой как не хотелось.
Да, очертания Рижского вокзала, похожего на раздавшийся в стороны теремок стали проявляться впереди, справа по борту… Но прямо по курсу… там тоже как будто не было никаких домов. Уж точно - никаких больших домов, которые в памяти Кита всегда вставали, как высокие ворота за Рижской площадью.
Москва была адски темной, пустой и чужой.
- Сомневаюсь я теперь, что пригодится, - вдруг подал голос Аркадий Петрович, будто ответ его полковнику поплутал по его мозговым извилинам так же, как недавно поплутали они между сараями. - То ли темнит он, этот князек. Божится, что нет на его пресловутом дирижабле никакого невиданного оружия… ни одной завалящей пушчёнки нет… Будто бы его батюшка-гений, затаившийся неизвестно где, никакого оружия никогда не изобретал в помине… и даже будто не способен на это… Вроде как только молнии - одну, другую - может выпустить эта бесполезная летучая громадина… и этот ваш летучий самовар - тоже. Молниями будто испугаешь большевиков! Фокусы, чудеса ваши - курам на смех, когда вся страна сгинула почище всякого иллюзиона с молниями!
"А ведь точно!" - только сейчас осознал и поразился Кит. Огромный подземный дирижабль "Лебедь" имел только одну опцию - защиты себя и всего человечества. Он был неуязвим, его задача была одна - войти, встроиться в нужную точку пространства, где можно было распустить энергетическое защитное поле, которое не пропустило бы подземный флот геоскафов маркшейдера Вольфа из будущего в минувшие века. Но на "Лебеде" не было никакого оружия, способного нанести смертельный удар… Даже по мухе! Хроническими пацифистами были князья. По крайней мере, старший князь и Лиза: главное, никого не убить в этом великом сражении с будущем… так, только если молниями попугать… Так, стоп! А чем тогда стрелял Жорж, догоняя Спящую Охотницу в будущем, в двадцать первом веке?! Что-то не сходилось…
- Сдается мне, что брешет князёк, - мрачно-свинцово проговорил Аркадий Петрович. - Какую-то царь-пушку они наверняка прикопали. Может, затевают сами Россией править, без нас…
"Ничего они не затевают! Нет у них сейчас оружия!" - чуть было не выпалил Кит… Но будет… если будущее представить прошлым.
И вовремя осёкся. Как бы хуже не сделать. "Не высовывайся там…" - вспомнил он отцовский наказ.
- Кто их знает… - мутно откликнулся на эти подозрения полковник. - Не пытать же его.
Аркадий Петрович хмыкнул и проговорил с сарказмом:
- В этом большевистском маскараде, какой нынче на мне, можно многое себе позволить. Для пользы дела.
Лев Константинович повернул голову к водителю и даже отстранился немного, будто чтобы видеть всего - в "маскараде".
- Как бы ты там с этими волками по-волчьи бы не завыл, человечий язык позабыв, - с укором пробормотал он.
Аркадий Петрович не ответил. Рулил.
Кит стал различать, но только по правому борту, какие-то дома… Вот даже узнал один - старый особняк с могучими атлантами, подпиравшими балкон. Прямо под ними горел костер, освещавший их посиневшие от холода торсы. У костра покачивались какие-то черные фигуры.
"Тут метро "Проспект Мира" должно быть", - подумал Кит.
Ага! Как же, метро! Садись и домой поезжай - всего пара остановок, а там то ли лес дремучий, то ли деревня на улице Космонавтов!
Что-то темное, большое пролетело мимо, слева - и назад. Кит успел ухватить взглядом - за хвост лошадь и какую-то громоздкую, бесформенную повозку за нею.
- Заверни-ка по соседству на Вторую Мещанку, - по-приятельски попросил полковник. - Как раз пути. Одно дельце закончить нужно.
- Какое еще дельце у тебя на ночь? - поинтересовался Аркадий Петрович.
- Да ведь все наши дела теперь только ночью делаются, - напомнил полковник, сделав ударение на слово "наши", - Тут как раз в одном доме Зеницу-Ока и ждут. Я сдам его и успокоюсь. Там безопасное место. Пересидит.
- Самое безопасное место сейчас у меня. Туда и едем, - твердо отрезал Аркадий Петрович.
Кит напрягся и затаил дыхание. А полковник не оробел.
- В Кремль что ли? - мрачно усмехнулся он.
- Почти в яблочко, - снисходительно ответил Аркадий Петрович. - Там, поблизости, имеется у нас наблюдательный пункт.
- У меня люди этого кадета ждут. Важные. Я в долгу перед ними… - как большие камни ронял, говорил полковник. - И тебе, неровен час, они пригодятся… Заверни сейчас, потом неудобно будет.
- У Кольца дом? - отрывисто спросил Аркадий Петрович.
- Да, - кивнул полковник.
- Там нынче целый день какие-то подозрительные эссерики шлялись… - сообщил Аркадий Петрович, - Как бы не засада на твоих людей… и на твоего бесценного кадета. И на тебя заодно… Подождут до завтра - все целее будут.
На этот раз ничего не ответил полковник. Только будто плечи у него приподнялись, и голова втянулась в плечи. Он застыл.
Кит уже не слышал тарахтения старомодного двигателя. Зато его сердце теперь бухало в ушах, точь-в-точь как запыхавшийся допотопный двигатель.
Машина стала объезжать какую-то остроконечную башню, торчавшую в темное небо, и после еще одного нехитрого виража Кит увидел впереди знакомую церковь, слегка подсвеченную парой костров. Снизу купола красновато светились, будто раскаленные… Тут должна была быть Сухаревская площадь. Только вся она была загромождена той башней, что осталась позади. Кит вспомнил, что такая вроде стояла давно, а потом ее снесли.
Только объехали башню, как вдруг, словно из засады, впереди двое выскочили с винтовками - едва не под колеса! И сразу штыки в лицо, вернее в лобовое стекло.
Аркадий Петрович резко тормознул, выругался и прокричал наружу:
- Сшибу ведь, олухи! Скользко! Никакой мандат разглядеть не успеете!
Двое с винтовками исчезли, а подошел другой, посолиднее, потыкался носом в развернутую бумагу, высунутую Аркадием Петровичем, прочитал почти по складам:
- Заместитель коменданта Кремля… - И тут же вернул бумажку резким движением, как предмет опасный для здоровья. - Прощения прошу, товарищ. Велено проверять всех.
- Не "велено", а приказано властью Советов, это - во-первых, - громко, назидательно ответил Аркадий Петрович, бережно пряча охранную грамоту за пазуху. - А во-вторых, правильно, товарищ. Революционная бдительность должна быть беспощадной!
И тронулся. Полковник оглянулся… будто на пост, а на самом деле - на Кита, вскинул брови и опустил - мол, не бойся, только сиди и молчи, не высовывайся - и, отвернувшись, веско усмехнулся:
- Эк, ты на ихнем наречии уже навострился!
- После Хитровки-то это все - пустяк, - отмёл похвалу Аркадий Петрович. - Ты бы меня тогда послушал, да где уж…
Чем ближе к центру, тем больше было постов, и больше было костров, больших и малых, озарявших стены старых особняков и повально темные окна, то там, то сям усиливая пугающую черноту на месте выбитых стёкол. Кроме постов при кострах, горожан-прохожих никаких совсем не было на улице. Как будто все попрятались и сидели, не зажигая света и трясясь от страха. Адская была Москва, что и говорить! Как только люди пережили то время!
- Да уж Лубянка! - вдруг воскликнул Лев Константинович и завертел головой, будто проснулся и опомнился. - Уж не вправду ли ты прямо в Кремль нас везёшь?!
Мурашки табуном проскакали у Кита по спине: юмора не заметно было в догадке полковника.
- Чуток не в яблочко, - прямо с садистским удовольствием ответил Аркадий Петрович. - Но рукой подать.
Он свернул в какие-то переулки, выключил фары, попетлял как бы на ощупь, в одном месте уткнулся в небольшую горку-баррикаду из булыжников, чертыхнулся, дал задний, снова попетлял… и, наконец, уверенно заехал в какую-то подворотню, как в глухой гараж.
- Не засиживаемся, - предупредил он.
Пришлось шустро, но неуклюже протискиваться наружу из дверей, упершихся в стены подворотни.
- Лампу не зажигай, - приказал Аркадий Петрович солдату-зомби.
Голос его прозвучал тут в режиме стерео.
- Идите за мной по звуку шагов, - был следующий приказ. - В сторону не отходить - навернётесь.
Послышался резкий скрип ворот, их закрывал позади солдат-зомби.
Через несколько метров только по тем же звукам шагов, словно упавшим сверху под ноги, - эхо от свода исчезло - Кит определил, что вышли из подворотни в кромешное пространство какого-то двора. Двор оказался совсем небольшим - уже шагов через десять по прямой Аркадий Петрович предупредил:
- Теперь осторожнее… Тут лестница. Держитесь по стенке.
Кит, едва не обдирая ладонь об холодную и жутко шершавую стену, стал спускаться. Позади, наверху, истошно прохрипела закрываемая дверь.
- Черт, смазать надо, - пробормотал впереди Аркадий Петрович, будто самому черту и веля, точнее по-революционному приказывая товарищу чёрту немедля смазать предательскую дверь.
Путь вновь перешел на горизонтальную плоскость. Завернули, еще раз завернули… Кит заметил на слух, что солдата-зомби позади нет: видно, остался наверху, на атасе.
- Лабарданс! - резко выкрикнул Аркадий Петрович загадочное слово, и Кит догадался, что оно служило паролем - типа, свои идут, не стреляйте.
Прошли еще через одну дверь, Кит почувствовал густой запах табака, потом заметил проблески света… Открылась еще одна дверь, откуда уже пахнуло приятным теплом, и Кит оказался… где? Да на первый взгляд, и не поймешь - где. Вроде как на военном совете в тайной комнате какого-то таинственного замка.
Это был несомненно подвал, но подвал - роскошный: со старинными, но новенькими диванами с бордовой узорчатой обивкой, шкафом, буфетом и широким, круглым столом посредине, на котором были развернуты какие-то карты и схемы, кое-где придавленные к столешнице винными бутылками и одним графином с кристально прозрачной жидкостью. Всё было видно в том подвале при свете двух керосиновых ламп, все кругом посверкивало таинственно - бутылки, какая-то посуда в буфете… и главное - пуговицы, пряжки и еще какие-то блестящие штучки на мундирах трех бравых офицеров.
"Белые!" - мелькнула мысль у Кита.
- Полковник Вышенский, господа, - совсем другим, то ли не своим, то ли как раз своим, благородно высоким голосом представил Аркадий Петрович главного, на первый взгляд, гостя.
Офицеры вытянулись, а Лев Константинович как будто стал выше ростом и раздался в плечах. Тут он оказался самым старшим и по званию, и по возрасту, и, наверно, решил, что - и самый важный по значению. Офицеры эффектно представились, пощелкав каблуками начищенных сапог: один капитан, два поручика.
- Право, поразительно до слез, - слегка дрожащим голосом произнес полковник, будто и в самом деле у него горло сжало. - Я уж два с половиной месяца родных погон не видал…
Кит и вправду не сразу заметил князя Георгия - так тихо, незаметно и без всяких погонно-пуговичных сверканий сидел он неподвижно на угловом диване и сам о себе знать не давал. У Кита, когда он столкнулся взглядом с Жоржем, так стукнуло сердце, будто дверь внутри души резко хлопнула от сквозняка и снова распахнулась. Он бы сейчас кинулся к нему… и кинулся было… но успел сдержаться, по тому же неподвижному взгляду и застывшему лицу князя вовремя догадавшись, что сейчас пиарить свою дружбу с ним не стоит.
- Надо же! В двух шагах от Кремля, захваченного красными бесами, такое роскошное логово! - все удивлялся полковник.
- Вы еще "архимандритской кельей" это подземелье назовите, полковник, коли бесов к ночи помянули, - с горькой усмешкой заметил Аркадий Петрович, также демонстративно скрывая свои неформальные и давние отношения с Аркадием Петровичем.
- Как вы тут только не угорите? - указал полковник на чугунную печку-буржуйку, стоявшую у стены и помаргивавшую огоньками за дверцей.
Сам он в эти мгновения словно принялся о чем-то очень напряженно размышлять, а вопросами будто отвлекал присутствующих от своего сосредоточенного вида.
- Так труба-то на улицу отведена, - с недоумением заметил Аркадий Петрович.
- А дым заметят… - все так же нарочито проявлял наивность полковник.
- Так постарались, чуть не на полверсты отвели, - ответил Аркадий Петрович.
- Это славно… - задумчиво проговорил полковник и взял одну из бутылок со стола. - И коньяк у вас славный… Что, прямо из кремлевских погребов сюда тихо носите?
Аркадий Петрович помолчал, переглянулся с офицерами. И видно было, как поджал губу, чуть прикрытую усами.
- Пускай-ка молодежь в соседней комнате пока покимарит, - проговорил он значительно. - А нам, Лев Константинович, пора и ваши, и наши дела обсудить… часы сверить.
И он сам отворил узковатую дверь в соседнее помещение, где было темным-темно. Пришлось дверь придержать открытой, пока там на небольшом столе князь не нашарил спички и, морщась от боли в раненой руке, не зажег толстую, уже порядком выгоревшую свечу на подсвечнике. Тотчас дверь закрылась, и молодежь осталась одна.
В этой комнате никакой роскоши не было, стояли гнутые стульчики у стола, а на нем, помимо подсвечника, - чайник на примусе и несколько чашек, кое-какие без блюдец, а одна даже без ручки
Князь Георгий тронул закопченный чайник:
- Еще теплый… Почти горячий. Хочешь? - спросил он.
Идея еще попить чайку как-то сразу увяла. Киту было не до чая, а было тоже, как и Аркадию Петровичу, до секретных важных дел, а их как раз оставили наедине. Надолго ли? При свечке в темноте казалось тихо, уютно даже в окружении опасностей.
- Слушай, Жорж, - проговорил Кит не теплым, а как раз горячим, прямо кипяточным шепотом, подвинувшись поближе к князю. - Они не верят, что на "Лебеде" нет оружия. Думают, что ты… это… - Он хотел сказать "гонишь", потом "врешь", но не скажешь же такое князю…
- Брешу? - подсказал князь старинное словечку.
- Ну да, - кивнул Кит.
Князь сверкнул глазами, вздохнул.
- Это для меня - вовсе не новость, - с усталой злостью и грустью проговорил он тихо, но не шепотом. - Все озлоблены кругом, все готовы друг друга в клочья порвать. И свои, и чужие. Большевики рады были бы меня вздернуть, а эти… свои… пока просто ненавидят. Во-первых, за то, что Кремль одни юнкера защищали, пока с тысячу боевых офицеров слонялось по Москве в штатском и ожидало подмоги со стороны… то ли от Бога, то ли от Керенского… И почти все они, юнкера, там головы сложили… а меня с ними не было… Да я, признаться, и сам себя за это ненавижу, хотя и убеждаю себя каждую минуту, как молюсь, что держу другой фронт… Может, в историческом плане не менее важный. А во-вторых, ненавидят за то, что я им тут Лазаря пою про единственно мирное назначение "Лебедя".
- Кого поёшь? - не понял Кит.
- Так раньше говорили, в наши далекие времена, - усмехнулся князь Георгий. - Вру, то бишь, изысканно… Ну, что я могу поделать с тем, что у нашего гениального батюшки незыблемые принципы непротивления злу злом и, уж упаси Бог, убийством и разрушением! Ну, не желает он со своими изобретениями вмешиваться в текущий исторический процесс - и всё тут. Не переубедишь. "Мы, - говорит, - теперь вне времени и пространства, мы за всю вселенную отвечаем и ничью сторону в политике в мире земном принимать не должны". Вот так! Мол, отдать его главные изобретения людям - это посеять семена самой страшной войны, которую и вообразить нельзя.
Князь не то вздохнул, не то прорычал от бессилия.
- А я им, - он мотнул головой назад, в сторону двери, - ничем не могу помочь. Они тут окопались с грандиозной целью. Отсюда можно попасть в подземелье с ходами под Кремль. Там поговаривают, что весь костяк большевиков может переехать из Питера в Москву, подальше от фронта. Вот они и чают дождаться их и накрыть всю большевистскую "головку" на каком-нибудь заседании в Кремле. Бомбу взорвать… А я не могу им сказать, что ничего не удастся и что, наверно, они все погибнут. Тоже не имею права вмешиваться в исторический процесс со стороны, зная будущее… хоть и не в деталях. Да и не поверят они. Стрельнут, как пораженца и паникёра. Понимаешь?
Кит кивнул и губу закусил.
- Но ведь оружие на "Лебеде" сейчас есть, да? - тихо завернул своё Кит.
Князь стрельнул взглядом:
- Теперь есть. Одно. И только для одной цели… а вернее - мишени, - И тут же перевел разговор в другое русло. - А у меня вот отцовского дара изобретательства в помине нет. К великому, надо полагать, сожалению… Просто зло берет от беспомощности… При том, что в руках огромная махина… Я в предков по матушкиной линии пошел, а у меня там сплошь морские офицеры в роду… А вот в кого сестренка пошла, ума не приложу… По смелости - вроде в тех же маминых предков, а вот по воображению… только бесплодному… Лучше бы не было у нее никакого патентованного папиного воображения, а то боюсь, как бы в нынешней нервной обстановке умом не повредилась бы.
- С чего ты взял?! - тут же обиделся за княжну Кит.
Князь снова сверкнул глазами и противно покривился.
- Да есть пугающие признаки, - неопределенно заметил он.
- Какие еще признаки?! - Теперь и Кит был готов порвать князя в клочья, пусть и раненого.
Князь снова вздохнул, еще разок покривился и сделал обреченный вид человека, осознавшего, что отпираться поздно, чего уж там.
- Она тебе ничего про видение не говорила? - тишайшим шепотом спросил он.