- Свиньи! - В класс вошел Фигура. Он поднял шапку и начал натягивать ее на Овцу, Овца брыкался, вопил, Кит свистел, а все остальные просто смотрели и смеялись. И я тоже: рот как будто сам расплывался, хотя на самом деле мне было не смешно. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы в класс не вошла англичанка и не начала урок.
Когда я спустилась в раздевалку, Пукан и Фигура сидели на скамейке и переобували сменку.
- Слушай, извини. Сам понимаешь, если бы я отдала тебе шапку, со мной было бы то же самое, - начала я, но Пукан и Фигура встали и ушли. Просто ушли, не сказав ни слова. Если бы они накричали на меня или обругали бы, и то было бы лучше. И тут ко мне подошел Кит.
- Килька, а чего ты завтра после уроков делаешь?
- Да ничего вроде.
- Не хочешь в гости прийти?
- К тебе?
- А к кому еще, к Пукану? - Кит засмеялся и сделал какой-то мушкетерский поклон. - Приглашаю вас, госпожа, ко мне в гости. Ну что, придешь?
- Ну ладно.
- Круто, тогда до завтра.
Я тут же забыла про Пукана и Фигуру - фиг с ними. Давно у меня не было такого хорошего настроения: внутри как будто все пело, а черное стало розовым.
- У тебя сегодня пять уроков? - спросила мама на следующее утро за завтраком.
- Да, но я потом в гости.
- Здорово! К кому?
- Ну там… К однокласснику.
- Тебе разве не надо делать уроки?
- Заманало.
Мама бросила на меня полный осуждения взгляд и ушла в комнату, а я стала собираться.
- И не забудь убрать за собой со стола, - раздалось из-за двери.
После уроков мы с Китом сели на троллейбус, который шел от школы до его дома. Моча, мама Кита, Кит и его старший брат жили в сером кирпичном доме. У подъезда сидели старушки. Кит не обратил на них внимания, и старушки заворчали. Кит сказал неприличное слово и показал средний палец. Дверь хлопнула, и мы оказались на лестнице в подъезде. Свет там был совсем тусклый, и ужасно воняло кошками. Лифт не работал, поэтому пришлось идти по лестнице, усыпанной мусором, мимо зеленых стен, исписанных неприличными словами.
Дверь открыла мама Кита. Я ее уже видела однажды в школе: милая, тихая, с выпирающими вперед верхними зубами, как у Кита. Кит был на нее похож и от этого почему-то уже не казался таким крутым.
- Привет, - сказала мама Кита. - Голодные?
- Ма, отстань, - рявкнул Кит.
- Ну тихо, тихо, не воюй, - мама Кита покачала головой и ушла в комнату.
- Хочешь жрать? - спросил Кит.
- А что есть?
- Пошли на кухню.
На столе стояли грязные тарелки с остатками еды, валялись хлебные крошки и виднелись маленькие липкие лужицы от варенья или какого-то соуса. Я решила спрятать руки под столом, чтобы случайно не вляпаться. Кит открыл холодильник - на всю кухню запахло тухлятиной.
- Фу, - я зажала нос, хотя мама говорит, что так делать неприлично.
- Это котлеты, - объяснил Кит. - Будешь?
- Нет, спасибо.
Если честно, есть уже не хотелось. Кит вытащил котлету рукой и набил рот.
- Ну, пошли в мою комнату.
Кит жил в одной комнате с братом, но его пока дома не было. Они спали на двухэтажной кровати: Кит на втором этаже, а брат на первом. На стенах поверх обоев в цветочек висели плакаты с группами AC/DC, Metallica, Iron Maiden и несколько икон.
Кит бухнулся на кровать брата и взял какой-то журнал, а я села на ручку кресла около стола. Говорить Почему-то нам было совсем не о чем, и - ужас - в тишине мой живот рычал, как голодный тигр. Поэтому я все время ерзала, делая вид, будто меняю позу, чтобы он хотя бы на секундочку заткнулся.
Так прошло минут пятнадцать, но ощущение было, что целая вечность. И тут Кит тихо позвал меня:
- Килька, иди сюда.
- Куда? - на всякий случай переспросила я.
- Ко мне.
Я села на краешек кровати. Кит потянул меня за плечо, и я немного по-деревянному к нему прижалась. Сейчас он меня поцелует, - подумала я и закрыла глаза. Но вместо этого Кит положил ладонь мне на грудь - на правую. От этого я тут же вскочила.
- Да ладно, чего ты как маленькая?
- Щекотно.
- Ладно, ладно, - и он потянул меня обратно. Наши головы оказались совсем рядом - как в моих мечтах о подушке. И тогда Кит вдруг засунул язык мне в рот. Я всегда думала, что первый поцелуй - это что-то волшебное, о чем потом помнишь всю жизнь. Но нет, оказалось, что это ужасно противно - как будто съедаешь улитку или слизняка. Чтобы не обидеть Кита, я решила потерпеть, стараясь не замечать запах котлеты у него изо рта.
- Килька, - прошептал Кит.
Я поняла, что сейчас он скажет, что любит меня.
- Что?
- Покажи мне сиськи.
Я подумала, что мне послышалось.
- Чего?
- Покажи сиськи.
Я покраснела и отодвинулась:
- Может, пойдем погуляем?;
- Не тупи. Ну чего тебе стоит?
- Нет, я не могу.
- Чего ты, как целка, вырубаешься?
- Я не вырубаюсь.
- Ты чего, дебилка совсем? Чего пришла тогда?
У меня заколотилось сердце, и кровать брата Кита как будто медленно начала уезжать куда-то в сторону.
- Вали тогда давай, - сказал Кит и отвернулся к стене.
- Пожалуйста, не обижайся, - попросила я.
- Че не обижайся-то? Ясно тебе сказал: или сиську показывай, или вали домой.
Если я уйду, он уже никогда не станет со мной гулять. И перестанет со мной разговаривать - навсегда перестанет. И снова начнет издеваться. При всех.
- Хорошо.
Я подняла свитер и стянула бретельку.
- На, смотри.
Кит поднял голову и уставился на мою грудь. Я даже обрадовалась, что он смотрит туда, а не мне в лицо: казалось, что я сейчас сгорю. Чтобы это поскорее закончилось, я решила посчитать. Один, два, три, четыре, пять, шесть…
- "Их половая жизнь зависит от жилищно-бытовых проблем", - раздался чей-то голос. Я одернула свитер и обернулась. В дверях стоял брата Кита и ржал.
- Мальчики и девочки играют в письки-попки?
Я оттолкнула его, выскочила в коридор и стала натягивать ботинки.
- А чай с нами не попьешь? - Из комнаты высунулась мама Кита.
- Нет, спасибо. До свидания. - Я накинула куртку, схватила рюкзак и скатилась по лестнице вниз.
- Как сходила в гости? - спросила мама, когда я вернулась.
- Ничего интересного, - я попыталась поскорее проскочить в свою комнату.
- Что ты как дикая? У тебя все в порядке?
- Да.
На следующий день по дороге в школу меня настигла Воробей:
- Ну как?
- Нормально.
- Рассказывай.
- Да нечего рассказывать.
- Чего вы делали?
- Да ничего не делали. Так… болтали.
- А дома у него как?
- Да никак.
- Целовались?
- Отстань.
- Целовались!
- Отвали, Воробей.
Воробей стала подпрыгивать вокруг в диком танце.
- И как это?
- Гадость. Как будто тебе в рот положили слизняка со вкусом котлеты.
- Звучит не очень.
- Так и есть.
Когда мы пришли в школу, все уже собрались в классе. Кит, Овца и Головастик хихикали над чем-то у последней парты. После вчерашнего я не знала, как теперь посмотрю на Кита и что скажу ему. Пока я об этом думала, раскладывая на парте учебники, Кит вдруг прошел мимо - как будто меня не заметил.
Может, он обиделся? Или был занят чем-то другим? Или правда не заметил? Я думала об этом весь урок и решила подойти к нему сама. На перемене я дернула его за локоть.
- Привет!
- Отвали, - Кит отдернул руку и быстро отошел к Сыроежке.
Следующим уроком была математика. Но когда училка вошла в класс и начала урок, никто не обратил на нее внимания. Все смотрели на доску и ржали. На доске были нарисованы два круга с точками посередине. Подпись: "Килька показывает сиськи". И большими буквами приписка: "БЕСПЛАТНО".
* * *
Утром я попыталась сделать все, чтобы не идти в школу.
- Мам? - сказала я за завтраком.
- Мм? - рассеянно ответила мама, помешивая на плите кофе.
- Кажется, у меня болит горло, - и я на всякий случай покашляла.
- Надо прополоскать ромашкой. - Мама налила кофе в чашку и полезла в холодильник за молоком.
- И вообще я как-то неважно себя чувствую.
Мама потрогала мне лоб:
- Температуры нет.
- Мам?
- Слушаю тебя, - мама сделала глоток кофе и поморщилась: - Фу, какой горячий.
- Я забыла сделать уроки.
- Так, ты идешь в школу, и не надо придумывать всякую ерунду. У меня сегодня полно дел, у папы тоже.
- Я могу и одна посидеть.
- Нечего балду бить, - отрезала мама.
Я старалась идти как можно медленнее, ставя ноги друг за другом, но так на меня все время натыкались прохожие и ругались.
- Смотри, куда идешь, - прошипела какая-то тетка в капоре и дутом бирюзовом пальто.
Я решила поехать на троллейбусе, надеясь на то, что он придет поздно, но он пришел сразу. В общем, я даже не опоздала и вошла в класс за пять минут до начала урока.
Кит и Овца хихикали и поглядывали в мою сторону, но я сделала вид, что ничего не замечаю.
Я заметила, когда села на стул. Как будто несколько ос одновременно впились в попу. Я вскрикнула и вскочила: кто-то положил на стул несколько кнопок. Но самое ужасное было не это, а то, что на сиденье кто-то высморкался и по нему размазалась густая сопля.
- Кто это сделал? - спросил Питон.
Все молчали, и только Овца хихикнул.
- Это ты?
- Не я, - Овца тут же стал как шелковый, и лицо у него посерьезнело.
- Кто это сделал?
В воздухе повисла такая тишина, что стало слышно, как гудит лампа.
- Если виноватый не признается, я буду вызывать каждого из вас по очереди в кабинет директора. И родителей тоже.
Казалось, воздух сейчас взорвется от гудения лампы.
- Я, - сказала Сыроежка.
- К директору, - Питон показал Сыроежке на дверь. Проходя мимо меня, Сыроежка скорчила рожу.
Когда мама увидела мои штаны, то пришла в ужас, хотя в школе я попыталась их замыть.
- Ты хотя бы смотришь, куда садишься? Неужели нельзя относиться к вещам бережнее?
- Я не виновата.
- Сними скорее, я постираю. Господи, это же надо придумать - высморкаться на стул…
Воробей снова перестала do мной общаться, но это было и не важно: мне и самой не больно-то хотелось. Теперь я не общалась ни с кем: тусовка меня презирала, и потомники тоже. Каждый день был серый и одинаковый, а хождение в школу превратилось в пытку. Успокаивало только одно: скоро каникулы и я смогу никуда не ходить, просто сидеть в комнате и слушать "Битлз".
Где-то за неделю до конца четверти я спускалась на первый этаж - по той самой лестнице, где было девяносто четыре ступеньки. Между вторым и третьим этажом стоял Кит. Он странно улыбался, как будто задумал какой-то сюрприз.
- Ты чего? - на всякий случай спросила я, хотя после того случая мы не разговаривали. Кит поманил меня пальцем, как маленькую, и я засмеялась.
- Чего ты?
Но когда я подошла поближе, он вдруг прижал меня к стене, навалившись всем телом. Я подумала, что он меня поцелует, и даже закрыла глаза, но вместо этого он вдруг засунул руку мне под свитер.
Я попробовала закричать, но другой рукой он закрыл мне рот. Внизу ошивались Овца и Головастик.
- На шухере стойте, - сказал Кит.
Он сунул руку под топик и стянул его с одной груди. Пальцы были потные и ледяные, а ногти - я заметила еще раньше - черные и нестриженые. Я попыталась врезать ему ногой между ног, но не смогла пошевелиться. Кит прижимался ко мне своим одним местом: там все странно дрожало - как кошка, которая урчит.
Потом он просунул руку под юбку. Почему-то я вспомнила, что на мне трусы с далматинцами, которые родители купили за границей.
- Шухер, - раздался шепот Овцы.
Кит убрал руку и оперся на стену рядом со мной - как будто мы просто разговариваем. Внизу показались Моча с англичанкой.
- Домашнюю работу обсуждаете? - пошутил Моча. Англичанка хихикнула - кажется, она старалась ему понравиться.
Я оттолкнула Кита и бросилась вниз по лестнице.
Я не думала, куда бегу.
Я старалась посчитать шаги, хотя они были очень быстрые: десять, семнадцать, двадцать пять.
Вниз, по первому этажу, за дверь, на улицу. Без куртки и рюкзака. Просто бежала, и все, сама не знаю куда. А они все бежали за мной.
Я слышала, как кровь стучит у меня прямо в сердце: раз-два, раз-два, раз-два. Как поезд. Казалось, сейчас оно выпрыгнет через горло прямо изо рта. Однажды мы с мамой смотрели фильм, где два тигра гнали антилопу. Я тогда очень плакала, потому что в итоге они ее поймали и съели.
Сегодня антилопа - это я.
Я оказалась у лестницы, ведущей на крышу гастронома. Совсем недавно мы с Воробьем тут говорили про Робера д’Артуа. Было холодно и скользко, а воздух обжигал кожу, но я этого не чувствовала. На лестнице я чуть было не поскользнулась, но вовремя поднялась и помчалась дальше вверх, на крышу. Я добежала до края и посмотрела вниз. Там двигались маленькие фигурки людей, а к остановке подъехал троллейбус, который идет к метро. Я посмотрела в другую сторону и увидела, что они поднялись по лестнице. Впереди Кит, за ним Овца, Головастик, Сыроежка. Позади белое длинноносое лицо Воробья.
- Куда намылилась? - Кит захихикал и начал приближаться ко мне.
- Эй, потомница, мы еще не закончили, - крикнул Овца, зажал пальцем одну ноздрю, а другой сморкнулся на снег.
Я перенесла ногу через перила.
- Стоять, - взвизгнул Кит, но как-то не слишком уверенно.
- Не подходи, а то прыгну, - я сказала это очень тихо, но, кажется, они услышали.
Губы почему-то плохо слушались, а слова выговаривались с трудом.
Я еще раз посмотрела вниз.
Я увидела, что там собираются люди. Две тетки - в капорах.
Они смотрят наверх и показывают на меня пальцами.
Я закрыла глаза.
Я подумала про мамины руки: тонкие и белые с длинными пальцами, синими венами и квадратными большими ногтями.
Я подумала про платье бабушки, которая умерла: оно застегивалось на маленькие коричневые пуговки с золотыми точками посередине.
Я подумала, что Вторые бабушка и дедушка, наверное, сидят сейчас на диване в большой комнате и смотрят телевизор.
Я подумала, как папа смешно дразнит мои веснушки.
Я подумала, как Малютка хохочет, когда я щекочу ее и пукаю губами в голый живот.
И еще я вдруг поняла, что никогда больше не услышу голос Первого дедушки и не поссорюсь с ним из-за болтовни по телефону.
- Разошлись.
Я открыла глаза и обернулась. По лестнице поднимался Питон. Хотя на улице было где-то минус десять, не меньше, он был без куртки, без шапки и уж тем более без варежек.
Я перенесла ногу обратно и села в снег.
- Сволочи. Какие же вы скоты, - сказал Питон, и я заметила, что голос у него немного дрожит. Он говорил почти шепотом, но мне показалось, что даже люди внизу его услышали.
Он замолчал и оглядел всех.
- Думаете, вам все можно? Думаете, можно травить слабых? Унижать? Думаете, все это будет продолжаться вот так, безнаказанно, потому что ваши родители работают в школе? Кем ты себя возомнил? - Питон двинулся на Кита и взял его за шкирку.
- Руки уберите, - начал вырубаться он каким-то странным тонким голосом. - Я отцу все расскажу.
- Расскажи, расскажи. Я тоже много всего интересного расскажу и ему, и директору. И лично сделаю все, чтобы тебя из школы пинком под зад выгнали, - Он подошел ко мне и протянул руку: - Спускайся. Они тебя не тронут.
Я перелезла через перила и заметила, что меня всю колотит - как будто изнутри кто-то отбивает барабанную дробь.
На следующий день я заболела. У меня поднялась температура, и я почти все время спала. Сквозь сон я слышала, как кто-то звонил из школы, как мама говорила с этим кем-то странным, срывающимся голосом. Как потом они с папой обсуждали меня на кухне и папа предложил маме сигарету, хотя мама вообще-то не курит. Как приезжали Вторые дедушка с бабушкой и успокаивали маму. Бабушка привезла мне блинчики с творогом, но есть совсем не хотелось.
Через несколько дней мне стало лучше. Утром я проснулась, а у кровати уже сидела мама. Она внимательно на меня смотрела и гладила по голове.
- Почему ты не рассказывала?
- Что не рассказывала?
- Про школу.
- Я рассказывала.
- Совсем не все, как выяснилось.
- Откуда ты знаешь?
- Мне позвонил Питон.
- Пообещай, что не будешь злиться.
- Я не злюсь, я волнуюсь.
- Я боялась, что ты будешь думать, что я проститутка.
- Ты с ума сошла? - Мама отвернулась, и я с ужасом поняла, что она плачет, хоть и пытается сдержаться всеми силами. - Бедная, бедная моя девочка, - мама обняла меня и стала гладить. Почему-то я тоже разревелась, хотя на самом деле мне, наоборот, вдруг стало легко.
Когда я вернулась в школу, оказалось, что Кит там больше не учится. Вместе с ним ушел и Моча. Овца стал вести себя тихо и незаметно. Сыроежка тоже. Мы закончили седьмой класс, а потом родители решили снова меня перевести.
- И много еще школ вы мне поменяете?
- Если пойдет в том же духе, то немало, - мрачно заметил папа.
Но пока что в Совсем новой школе у меня все хорошо. Я перестала загадывать желания и переступать через границы между ступеньками. А еще повторять алфавит и считать шаги. Может, потому что я стала взрослее, а может, потому что все это ерунда, которая не влияет на то, что происходит. Правда, если совсем честно, я часто представляю, как будто бабушка, которая умерла, на самом деле жива и мы разговариваем.
- Почему все это случилось?
- Так бывает, потому что человек, когда превращается из ребенка во взрослого, часто не может выбрать Между добром и злом. Главное, оставаться самим собой и не стремиться быть как все.
- Но как?
- Сопротивляясь потоку.
- А если нет сил плыть?
- Попробовать добраться до берега.
- Что я сделала не так?
- А сама ты как думаешь?
- Я предала Пукана и Фигуру.
- Да.
- Поэтому такое случилось со мной?
- Нет никакого "поэтому". Просто так случилось.
- Я не хочу, чтобы все повторилось.
- Не повторится.
- Я по тебе скучаю.
- И я. Но ты засыпай, завтра ведь в школу.
И мне снится, как будто я еще маленькая, а Первые дедушка с бабушкой живы. Они стоят у окна и на меня смотрят, а я машу им снизу рукой.
