Повесть о волшебных приключениях английских детей по обе стороны морского прибоя. Перевод был подготовлен к печати в 1994 году, но не был опубликован из-за закрытия екатеринбургского издательства "Ладъ".
Содержание:
-
Глава I. Владычица моря 1
-
Глава II. Русалка в плену 4
-
Глава III. Спасение 8
-
Глава IV. Благодарность 13
-
Глава V. Последствия 15
-
Глава VI. В гостях у Русалки 16
-
Глава VII. Как обрушилось небо 19
-
Глава VIII. Подводная битва 23
-
Глава IX. Нашествие Книжных Людей 26
-
Глава X. Люди Глубин 29
-
Глава XI. Миротворец 33
-
Глава XII. Финал 36
Эдит Несбит
ВОДЯНАЯ МАГИЯ
Глава I. Владычица моря
Вся эта история началась с поездки детей к морю; точнее, все начало начинаться гораздо раньше, еще до самой поездки, а уж начавшись, долго потом не могло ни остановиться на полпути, ни прийти к какой-то одной заключительной точке - совсем как дороги, петляющие по меловым холмам Суссекса, которые при выезде из города представляют собой вполне приличные шоссе, но далее постепенно превращаются сперва в мало наезженные проселки, затем - в тропы для прогона овец и в конечном счете разбегаются среди зарослей дрока и светлых глыб известняка цепочками едва заметных кроличьих и мышиных следов.
Дети в нетерпении считали дни, остававшиеся до отъезда. Для удобства этих подсчетов Бернард сделал специальный календарь из куска картона, некогда бывшего дном коробки, в которой прибыли из магазина его новые пляжные тапочки. Начало каждой недели здесь было старательно выделено красным цветом, а будние дни помечены фиолетовыми чернилами; каждый вечер Бернард вычеркивал очередную дату кусочком зеленого мела - единственным уцелевшим из большого набора недавно подаренных ему разноцветных мелков. Мэвис постирала и выгладила все кукольные платья аж за полмесяца до дня отъезда, что было, с одной стороны, очень разумным и предусмотрительным, а с другой стороны - весьма глупым и совершенно бесполезным поступком, если вовремя вспомнить о ее младшей сестре Кэтлин, которая в оставшиеся две недели упорно предпочитала играть с куклами в их более привычном - то есть донельзя замызганном - состоянии.
- Если ты по-прежнему будешь их пачкать, - решительно заявила Мэвис, раскрасневшись не то от гнева, не то от постоянной возни с горячим утюгом, - я больше никогда и ничего не стану для тебя мыть, в том числе и твое чумазое лицо.
Нельзя сказать, чтобы Кэтлин так уж сильно испугалась этой угрозы; она почему-то была уверена, что умывание и прочие водные процедуры - это как раз те самые вещи, без которых она, скрепя сердце, сможет как-нибудь обойтись.
- Но можно мне взять для игры хотя бы одну из твоих кукол, - попросила она, - пусть даже самую маленькую и совсем-совсем завалящую? Дай мне Лорда Эдварда, у него все равно осталась только половина головы, да и та без волос. Я заверну его в клетчатый носовой платок и притворюсь, будто это на нем настоящая шотландская юбка.
В данном случае Мэвис не стала возражать, поскольку стирка носовых платков - сколько бы их ни испачкала Кэтлин - в круг ее обязанностей не входила. Таким образом полуголовый Лорд Эдвард получил напоследок возможность пощеголять в почти настоящей шотландской юбке, а все прочие куклы дружной гурьбой перекочевали в отдельную тумбочку Мэвис. Вскоре после того Мэвис и Фрэнсис стали вести долгие разговоры втайне от младших детей, на вопросы которых отвечали одно и то же: "Это великий секрет. Потерпи, придет время, и все узнаешь". Младшие были, конечно же, заинтригованы и готовы к любым чудесам - поэтому вы можете понять их разочарование, когда Великий Секрет оказался всего-навсего обыкновенным большим аквариумом, который старшие, сложив свои карманные деньги, приобрели у старьевщика на Олд-Кент-Роуд. Они втащили его в дом через черный ход, пыхтя, отдуваясь и покраснев от натуги.
- И что вы собираетесь с ним делать? - поинтересовалась малышка Кэтлин, когда все четверо собрались вокруг стола в детской, на котором было установлено их новое приобретение.
- Наполним его морской водой, - пояснил Фрэнсис, - и запустим туда всяких морских тварей. Пускай себе живут.
- Ага, понятно! - вскричала Кэтлин. - У нас здесь будут крабы, лангусты, креветки, омары и может быть даже устрицы к ужину, хотя я их не слишком люблю.
- Мы не будем их есть, - сказала Мэвис, - вот еще не хватало! Наоборот, мы поставим аквариум на окно, чтобы все прохожие сразу поняли, что в этом доме живут очень умные и по-настоящему культурные люди.
- А разве о нашем уме и культуре можно догадаться по аквариуму? - усомнился Бернард.
- Это ты никогда бы не догадался, а прохожие, будь спокоен, поймут с первого взгляда.
- Ага, и однажды какой-нибудь великий научный прохожий вроде Дарвина или Фарадея увидит в окне наш аквариум с желтой медузой или, к примеру, морским ежом, страшно обрадуется и захочет поговорить с по-настоящему культурными людьми - то есть с нами. Быть может, он даже возьмется обучить Фрэнсиса всем наукам, причем абсолютно задаром! Ну-ну, теперь мне все ясно, - в голосе Кэтлин вновь зазвучали оптимистические нотки.
- А как вы собираетесь доставить его к морю? - спросил Бернард, опираясь руками о стол и сильно дыша внутрь аквариума, так что его стенки вскоре запотели и сделались непрозрачными. - Он слишком большой, чтобы влезть в чемодан или даже в дорожный сундук.
- Тогда я понесу его прямо так, - сказал Фрэнсис, - я вполне справлюсь, ведь сегодня я смог дотащить его до дома.
- Сегодня мы почти всю дорогу проехали на автобусе, - напомнила ему Мэвис. - А после от автобусной остановки мы тащили его вдвоем.
- Я не верю, что они вообще разрешат вам взять его с собой, - заметил Бернард. Те из вас, уважаемые читатели, кто имеет достаточно ясное представление о повадках людей, зачастую именуемых словом "взрослые", наверняка не удивятся, узнав, что Бернард на сей раз попал в самую точку.
- Что за глупая блажь - везти к морю домашний аквариум! - сказали они. И еще они сказали:
- Об этом и речи быть не может!
Под словом "они" здесь подразумевается один человек, а именно - очень строгая и постоянно чем-нибудь недовольная тетя Энид.
Надо сказать, что Фрэнсис всегда был неравнодушен к воде. Еще находясь в младенческом возрасте, он тотчас переставал плакать, как только его помещали в ванну. Однажды, когда ему было четыре года от роду, он пропал из дома и только после трехчасовых поисков был наконец обнаружен полицией. Они застали его сидящим в просторном корыте для поения лошадей перед "Усладой Души" - вывеска с таким названием красовалась над входом в один из окрестных трактиров. Ребенок был мокр от пяток до самой макушки и, судя по всему, чувствовал себя превосходно, заодно еще развлекая толпу краснолицых ломовых извозчиков, стоявших вокруг него с огромными кружками пива в руках. Наиболее разговорчивый член этой почтенной компании объяснил любознательным слугам закона, что мальчишка забрался в корыто по своей воле и плескался в нем до тех пор, покуда не вымок весь сверху донизу. "Воды там было всего ничего, и мы с приятелями решили - пускай парень плюхается, раз уж такая охота. В корыте-то ему еще и безопасней, а то вон сколько вокруг машин и повозок, да еще и трамваи эти шныряют туда-сюда, того и гляди ненароком задавят…"
Теперь вы понимаете, почему для Фрэнсиса, любившего все, что было связано с водой - начиная от самой банальной дождевой лужи и кончая хитроумными приспособлениями, с помощью которых ему удавалось надолго выводить из строя водопроводную систему своего дома, - почему для него являлся настоящей трагедией тот факт, что он до сих пор еще ни разу не видел моря. Время от времени у него появлялась такая возможность, но как назло в последний момент планы менялись, и вся их семья выезжала отдыхать на какую-нибудь ферму в живописной сельской глубинке. Слов нет, там было тоже очень хорошо и всегда под боком имелись река, озеро или пруд (не говоря уже о родниках, затопленных шахтах, болотах и прочих водянистых местах), но то была лишь пресная вода и ее со всех сторон окружали песчаные или травяные берега. Другое дело море, о котором Фрэнсис был столько наслышан, - чего стоило одно лишь выражение типа "морская даль без конца и без края". О море было написано огромное количество самых разных стихов, а Фрэнсис, как это ни странно для такого здорового и жизнерадостного мальчика, всерьез интересовался поэзией и даже порой мог по собственной инициативе прочесть пару-другую стишков.
Таким образом приобретение аквариума было в первую очередь вызвано желанием Фрэнсиса заполучить и всегда иметь при себе частичку моря, знакомства с котороым - он очень на это надеялся - оставалось ждать совсем недолго. В мыслях он уже видел свой аквариум таким, каким он должен стать после их возвращения: с обломком настоящего рифа посредине, с кораллами, актиниями и морскими водорослями, а также с серебристыми и золотыми рыбками (последние, кстати сказать, не живут в соленой морской воде, о чем Фрэнсис пока еще не имел понятия), весело снующими взад-вперед меж скалами и растениями его маленького подводного царства. Он продумал все до мельчайших деталей, не забыв и о конструкции крышки - очень легкой, с резиновыми прокладками по краям, - чтобы из аквариума не вылилась вода при его транспортировке в вагоне поезда (при этом он живо представил себе восторг пассажиров и железнодорожных служащих, которым посчастливится наблюдать погрузку и выгрузку этого сокровища). И вот теперь ему было запрещено брать аквариум с собой к морю.
Он посетовал Мэвис на свою горькую участь, и та согласилась, что со стороны тети Энид это был форменный стыд и позор.
- Но я могу дать тебе один совет, - сказала Мэвис, отнюдь не относившаяся к числу тех утешителей, которые ограничивают свою помощь только сочувственными вздохами и покачиванием головы. Она первым делом подумала о том, как хотя бы отчасти облегчить страдания своего морелюбивого брата и придумала вот что:
- Давай прямо сейчас наполним его пресной водой, насыплем на дно песку и пустим туда аквариумных рыбок. Я попрошу Элизу подкармливать их муравьиными яйцами - они страсть как любят муравьиные яйца, - а когда мы вернемся домой после отдыха, эти рыбки помогут нам пережить тяжкую душевную травму из-за расставания с морем.
Фрэнсис согласился, что идея не так уж плоха и они решили наполнить аквариум водой из водопроводного крана. Однако, когда эта операция была завершена, аквариум оказался неимоверно тяжел, и они не смогли не то чтобы приподнять, а даже просто передвинуть его по полу.
- Не беда, - сказала утешительница Мэвис, - давай выльем воду, отнесем аквариум обратно в комнату и будем наполнять его кувшинами, тайком перенося их из ванной.
Этот план на первый взгляд был безупречен и наверняка привел бы к положительному результату, если бы тетя Энид не перехватила первый же тайный кувшин и не запретила переноску второго и всех последующих.
- Ну вот, еще одна дурацкая затея, - сердито проворчала она. - Незачем разводить в доме сырость. И не надейтесь, что я вам позволю тратить деньги на всяких там рыбок.
К тому времени мамы уже не было дома - она уехала на побережье, чтобы заранее снять комнаты и подготовить все к прибытию остального семейства. Последними ее словами перед отъездом были: "Слушайтесь тетю Энид, делайте все как она скажет, и не пытайтесь с ней спорить". Дети клятвенно пообещали вести себя соответствующим образом и вот теперь пожинали плоды своих опрометчивых клятв - они не могли даже просто сказать тете Энид, что та не права (а она, понятное дело, была глубоко не права).
Собственно, тетя Энид не являлась их родственницей; она была старинной подругой их бабушки, но при этом вместе с почетным званием тети располагала властью и привилегиями, какие и не снились большинству обычных, то есть родных теток. Прежде всего, она была вдвое старше обычной тети и как минимум вчетверо ее противнее. Она считала себя "сторонницей правильного воспитания" и держалась так, что никому из детей даже в голову не приходило хотя бы раз назвать ее "тетушкой". "Тетя Энид" и никак иначе. Подобные незначительные на первый взгляд детали иногда могут сказать о человеке больше любой самой подробной характеристики.
Итак, аквариум был пуст и совершенно сух - вскоре исчезли и те капли воды, что оставались в нем после первой неудачной попытки наполнения. Но даже в таком состоянии аквариум смотрелся гораздо привлекательнее, чем большинство его собратьев, наверняка попадавшихся вам на глаза в квартирах у ваших знакомых. В отличие от них он состоял не из отдельных стекол, закрепленных в примитивном железном каркасе, а из цельного куска толстого зеленоватого стекла, глядя на которое со стороны, нетрудно было вообразить, что аквариум до самых краев налит водой.
- Давайте поставим в него цветы, - предложила Кэтлин, - и сделам вид, что это подводные растения. Как ты думаешь, Фрэнсис?
- Делайте что хотите, - сказал расстроенный Фрэнсис. - Лично я намерен читать "Детей в Подводном Царстве".
- Хорошо, тогда мы все сделаем сами, а для тебя это будет неожиданным и приятным сюрпризом, - заявила Кэтлин.
Фрэнсис безразлично пожал плечами и раскрыл свою любимую книгу, а остальные дети направились к столу, на котором стоял аквариум.
- Послушай, Фрэнк, ты и впрямь не будешь против, если мы украсим его цветами? - обернувшись, еще раз спросила Мэвис. - Мы ведь хотим сделать как лучше.
- Я же сказал: лично мне все равно, - буркнул Фрэнсис, не поднимая головы.
Тогда трое детей взялись за дело, и очень скоро стеклянная коробка преобразилась. Теперь она действительно выглядела так, как должен выглядеть настоящий морской аквариум.
Кэтлин принесла несколько красивых камешков и плиток из декоративного сада во дворе дома ("Я взяла их там, где они все равно не бросались в глаза, так что никто не заметит пропажи", - заверила она). Из этого материала они соорудили нечто вроде арки в самом центре аквариума. Пучки длинной травы, разложенные соответствующим образом, вполне могли сойти за морские водоросли. Бернард выпросил у кухарки пригоршню мелкого белого песка, который использовался при чистке кастрюль, сковородок и прочей посуды, а Мэвис перерезала нитку бус из австралийских ракушек, подаренных ей на Рождество дядей Робертом. Так у них получилось песчаное дно с живописно разбросанными здесь и там настоящими перламутровыми раковинами. (Мэвис было нелегко решиться на такой шаг, поскольку она знала, что бусы потом вновь придется нанизывать на нитку, а это, как известно, очень долгое и нудное занятие, особенно когда дело касается крохотных ракушек.) Но самой эффектной деталью подводного пейзажа оказались все же не раковины, а самодельные актинии - розовая, красная и желтая, - прилепившиеся к подножию арки так, словно они и вправду здесь росли.
- Ах, какая прелесть! - вскричала Кэтлин, когда последняя из актиний была закреплена на своем месте. - Иди взгляни, Фрэнк!
- Нет-нет, постой, - сказала Мэвис, торопливо привязывая на нитку от бус маленькую золоченую рыбку (она взяла ее из настольной игры, в которой лодка с человечком, утка, рыба и рак двигаются при помощи скрытого магнита) и подвешивая ее под сводом арки. Нитка была почти незаметна, и казалось, что рыбка и в самом деле плавает в толще воды.
- Теперь можешь подойти, Фрэнк, - позвала она. Фрэнсис медленно и с явной неохотой приблизился к столу, держа в руке свою любимую книгу с заложенным между страниц указательным пальцем. К тому времени уже наступили сумерки, и Мэвис зажгла четыре маленьких свечи из набора для кукольного дома, расставив их на столе вокруг аквариума.
- Загляни с этого боку, - предложила она. - Правда, здорово?
- Что это? - растерянно пробормотал Фрэнсис. - Вы все-таки налили туда воды? А где вы взяли актинии? Но каким образом…?
- Они не настоящие, - призналась Мэвис. - Я сделала их из георгинов. Получилось очень похоже, не так ли?
- Это как Сказочная Страна! - восхитилась Кэтлин, а Бернард добавил:
- Теперь я действительно рад, что вы его купили.
- А представляете, каким будет аквариум, когда мы поместим туда настоящих морских существ?! - сказала Мэвис. - Ну как, Фрэнсис, тебе нравится?
- Еще бы! - ответил он, расплющивая нос о толстое стекло. - Хотя здесь все равно чего-то не хватает: такой, знаете, зыбкости или таинственной дымки, как на картине с Владычицей моря.
Все дети одновременно подняли глаза на картину, висевшую над каминной доской. Там была изображена Владычица моря в сверкающем одеянии и с длинными распущенными волосами; она в сопровождении наяд и русалок неторопливо двигалась меж гибких стеблей лилий и других поднимающихся с морского дна растений. Внизу картины помещались несколько стихотворных строк, и Фрэнсис начал приглушенным голосом, как будто в полусне, произносить их вслух:
"Владычица моря,
Услышь меня в тайных глубинах,
Где царствуешь ты воплощением сказочных грез
В чудесном венце из сплетения лилий невинных
И золотисто-янтарных, струящихся дивно волос…"
- Эй, а это что такое? - внезапно вздрогнув, сказал он уже совсем другим голосом.
- Что? Где? Ты о чем? - встрепенулись остальные.
- Вы сажали туда что-нибудь живое? - спросил Фрэнсис.
- Нет, конечно, - ответила Мэвис. - Да и что мы могли бы туда посадить?
- Просто мне показалось, будто там внутри что-то шевелится.
Все четверо наклонились к аквариуму и начали внимательно разгляывать каждую деталь его убранства. Разумеется, они не увидели внутри ничего нового - все те же камни, песок, траву и ракушки, а также георгиновые актинии и рыбку из золоченой жести, неподвижно висевшую в проеме арки.
- Наверное, это рыба чуть-чуть покачнулась на нитке, - предположил рассудительный Бернард, - а ты уже подумал невесть что.
- Нет, это не было похоже на рыбу, - покачал головой Фрэнсис. - Гораздо больше это напоминало…
- Что? Что именно напоминало?
- Погодите, я и сам еще не разобрался. Эй, кто там загораживает свет? Убери голову, Кэтлин. Давайте-ка взглянем еще раз.
Он снова уткнулся носом в стекло и провел в такой позе не менее двух минут.