Но дворцовые часы пробили половину восьмого, а в восемь его ждали к обеду. И бедный принц на четвереньках пополз по винтовой лестнице в чулан. Там, надев шапочку, исполняющую желанья, он пожелал бокал шампанского, горячую ванну и свой лучший, черного бархата наряд с бриллиантами. Он получил все немедленно, принял ванну, оделся, выпил бокал шампанского, спрятал в дорожный мешок голову и хвост Огнемета, сел на ковер-самолет и стучал в дверь английского посла, как раз когда часы в Глюкштейне били восемь.
Точность - вежливость принцев. А как не быть вежливым, когда ты к тому же влюблен!
Принцу открыл дверь дородный привратник и провел его в холл, где его встретили несколько дворецких. Принц положил бренные останки Огнемета в холле, прикрыл их ковром-самолетом и был проведен наверх. Там ОН склонился в поклоне перед своей прелестной дамой, а она, разумеется, ответила ему элегантным реверансом. Она показалась ему еще красивее и милее, чем прежде. Принц был наверху блаженства и не заметил, как за обедом что-то пошло не так. Посол поискал кого-то взглядом, очевидно, не нашел, подозвал одного из слуг, что-то сказал ему шепотом, а тот тоже шепотом ответил нечто, явно не понравившееся послу. Но принц был так занят разговором со своей дамой и прекрасным угощеньем, что эти мелочи прошли мимо его внимания. Для него этот обед был самым приятным в его жизни.
ГЛАВА XII.
Удар судьбы
Когда дамы удалились из-за стола и джентльмены остались одни, посол впал в еще большую мрачность. Наконец он отвел принца в уголок под предлогом, что хочет показать ему редкостную статую.
- Вашему королевскому высочеству не известно, - спросил он, - что жизнь ваша подвергается опасности?
- Все еще? - спросил принц, имея в виду Огнемета.
Посол не понял его, поскольку ничего не слыхал о сражении, но ответил многозначительно:
- Больше, чем когда либо. - И он показал два воззвания, которые были расклеены по всему городу.
Вот первое из них:
"Всем нашим верным подданным! Ввиду того, что наш старший сын, принц Зазнайо, в последнее время оказался повинен в государственной измене, а также более мелких преступлениях, а именно:
1. уклонился от представляющего опасность сражения с Огнеметом, в результате чего погибли изжаренные этим чудовищем наши возлюбленные сыновья, принц Альфонсо и принц Энрико;
2. присутствовал на разнузданной попойке в городе Глюкштейне и учинил пьяный дебош на улицах;
3. пытался отнять у нас любовь наших верных подданных в этом городе и переманить их на свою сторону, для чего составил заговор против престола и общественного порядка,
предупреждаем: тот, кто знается с вышеназванным принцем Зазнайо, оказывает ему помощь, содействие и пособничество, является, таким образом, соучастником государственной измены, а посему обещается НАГРАДА в 5 (пять) тысяч кошельков тому, кто доставит вышеназванного принца живым в наш замок Фалъкештейн.
Король Грогнио"
А вот второе воззвание:
"ОБЕЩАНА НАГРАДА
Ввиду того, что наши владения последнее время разоряет некий Огнемет (Salamander Furiosus, что в переводе означает "Ящер Яростный"), уведомляем всех:
Тот, кто принесет в наш замок Фалькенштейн рога и хвост вышеназванного Огнемета, получит 5 (пять) тысяч кошельков, титул наследного принца со всеми причитающимися привилегиями и руку королевской племянницы леди Молинды.
Король Грогнио"
- Хм, - произнес принц, - я и не знал, что у его величества такой хороший слог. - Ему очень хотелось добавить: "Не пора ля присоединиться к дамам?"
- Помилуйте, сэр, - сказал посол, - улицы кишат солдатами, не понимаю, как вы прошли сюда незамеченным. Здесь, под моей крышей, вы пока в безопасности, но это ненадолго. Ваше дальнейшее пребывание в моем доме, простите мне мое негостеприимство, нарушило бы гармонию отношений между правительством Пантуфлии и тем, которое имею честь представлять я.
- Мы не хотим воевать, и вы, я думаю, тоже, - с улыбкой заметил принц.
- Тогда каким способом намерено ваше королевское высочество ответить на воззвание?
- О, заслужив десять тысяч кошельков, разумеется! За миллион фунтов стоит, я вам скажу, постараться, Я доставлю в Фалькенштейн вышеназванного принца сегодня же до наступления ночи, а также рога и хвост вышеназванного Огнемета. Но жениться на кузине Молли я не имею желания.
- Смею напомнить вашему высочеству - отсюда до Фалькенштейна триста миль, Кроме того, мой старший дворецкий Бенсон исчез перед самым обедом, и боюсь, он пошел известить капитана стражи о том, что вы здесь!
- Это неважно. А вот не мог бы я, дорогой лорд Кельсо, поднести леди Розалинде небольшой подарок - проигранное мною вчера пари - всего лишь голова и хвост Огнемета, которого я сегодня выследил.
Посол до того удивился, что взбежал по лестнице, перескакивая через несколько ступенек, совсем забыв о хороших манерах, и закричал:
- Линда! Линда! Спускайся сейчас же. Тебя тут ждет сюрприз.
Леди Розалинда быстро сбежала вниз с улыбкой на милом личике. Она догадывалась, что ее ждет, хотя принц за обедом не проронил об этом ни слова.
- Ведите нас, ваше высочество! - воскликнул посол, и принц, предложив руку леди Розалинде, вышел в холл… где не нашел ни ковра, ни рогов, ни хвоста.
Он побледнел и сказал:
- Будьте любезны, расспросите ваших слуг, куда делся небольшой персидский ковер и пакет, который я принес с собой.
Лорд Кельсо позвонил в колокольчик, и вошли все слуги во главе с Уильямом, помощником старшего дворецкого.
- Уильям, - обратился к нему его светлость, - куда делся пакет и ковер его королевского высочества?
- С вашего позволения, ваша светлость, - ответил Уильям, - мы думаем, их взял с собой Бенсон.
- А где Бенсон?
- Не знаем, ваша светлость. Мы думаем, его унесли.
- Кто унес?
Но тут Уильям забормотал что-то невразумительное, явно затрудняясь с ответом.
- Быстро отвечай! Что тебе об этом известно?
Тогда Уильям заговорил и произнес целую речь:
- Ваше королевчество, милорды и дамы, дело было так. Его королевчество пришли с ковриком, а под ним еще что-то было. Положили они вещи вон на то местечко, и Томас проводил их в гостиную, А Бенсон и говорит: "Обед, - мол, - будет готов через пять минут. Ну и устал же я!" И тут он позволил себе сесть на коврик его королевчества и говорит, прошу извинения у вашей светлости: "Неохота мне что-то больше здесь служить, мне охота получить повышение. Вот бы попасть дворецким к самому королю". И не успел он вымолвить эти слова, вдруг - фр-р-р! - так и вылетел в открытую дверь и узелок его королевчества с собой прихватил. Подбегаю к дверям, смотрю, а он летит себе над городом и прямехонько на север целит, Вот и все, что мне известно. А что я ни словечка не приврал, кого хотите спросите. И я сам, и Томас, хоть он этого ничего не видал, и кухарка - все мы думаем: не иначе - Бенсона унесли. Кухарка, та говорит: удивляться, дескать, нечего, потому как такого жалобщика, такого сварлюги…
- Спасибо, Уильям, - прервал его лорд Кельсо, - достаточно, пока можете идти.
ГЛАВА XIII.
Сюрприз
Принц молчал, молчал посол, и леди Розалинда тоже не проронила ни слова, пока они не оказались в гостиной. Стоял восхитительный теплый вечер, и балконные двери, обращенные на север, были распахнуты. Внизу текли прозрачные зеленые воды Глюкталя. Попрежнему все молчали.
Наконец принц проговорил:
- История весьма странная, лорд Кельсо!
- Весьма, сэр! - отозвался посол.
- Но правдивая, Мне, во всяком случае, неизвестно, что в природе вещей могло бы ей противоречить.
- Мне с трудом, верится, сэр, что поведение Бенсона, всегда казавшегося мне вполне респектабельным слугой, заслуживало, чтобы его…
- Чтобы его "унесли"? - закончил принц. - Нет, нет, это случайное стечение обстоятельств, и могло произойти с любым из нас, кто сел бы на мой ковер.
И принц поведал им вкратце всю историю: как ковер оказался среди волшебных вещей, подаренных ему на крестины, сколько прошло лет, пока он это обнаружил, и высказал предположение, что ковер, вероятно, отнес дворецкого туда, куда он пожелал, - то есть ко двору короля в Фалькенштейне.
- Все бы не имело значения, - добавил принц, - если бы я не рассчитывал примириться с его величеством, моим отцом, при помощи этих рогов и хвоста. Он так о них мечтал. И если бы леди Розалинда не выразила желания получить их, они сегодня уже были бы в распоряжении его величества.
- О сэр, вы оказываете нам слишком большую честь, - прошептала леди Розалинда, а принц покраснел и сказал:
- Ну что вы! Разве это возможно!
После чего у посла уже не осталось сомнений в том, что дочерью его увлечен наследный принц, который находится в плохих отношениях с королем своей страны, - ситуация, для послов в высшей степени неловкая… а впрочем, для послов такие ситуации - дело привычное. "Как же мне быть с молодым человеком, ума не приложу, - размышлял он. - Навсегда он тут остаться не может, а без ковра ему моего дома не покинуть - у солдат есть приказ схватить. его, как только он появится на улице. Опять-таки Бенсон будет делать вид, что это он убил Огнемета, - сейчас он уже наверняка в Фалькенштейне, - и его захотят женить на королевской племяннице и сделать моего дворецкого наследным принцем Пантуфлии… Какой кошмар!"
Все это время принц рассказывал на балконе леди Розалинде, как ему удалось погубить Огнемета, и отвел себе при этом самую скромную роль.
- Так что убил его не я, - заключил он. - На самом деле бедняга Ледомаха должна была бы жениться на Молли. Но Ледомахи нет.
В эту минуту в воздухе послышалось "вжж!", мимо них что-то просвистело, и через открытую дверь в гостиную посла влетели король, королева, Бенсон и бренные останки Огнемета.
ГЛАВА XIV.
Король дает объяснение
Первым присутствие духа и голос обрел Бенсон:
- Ваша светлость, кажется, звонили? Кофе? - спросил он спокойно и, услышав в ответ "да", поклонился и с величественной невозмутимостью удалился. Как только он вышел, принц бросился к ногам отца.
- Простите, сеньор, простите! - вскричал он,
- Не обращайтесь ко мне, сэр! - гневно ответил король, и бедный принц бросился к ногам королевы.
Но та словно не видела его, как будто принц был не принц, а фея; он услышал, как, ущипнув себя за свою королевскую руку, она шепчет:
- Сейчас я проснусь. Такие сны случаются, Доктор Румпфино приписывает их неправильному питанию.
Все это время леди Розалинда, бледная, как мраморная статуя, стояла, прислонившись к косяку балконной двери. Принц, решив, что ему не остается ничего другого, как постараться ее убедить, уговорил ее выйти на балкон и сесть в кресло; он чувствовал, что в гостиной в нем не очень нуждаются. И скоро они уже болтали о звездах, которые начали появляться на вечернем летнем небе.
Между тем в гостиной король, поддавшись уговорам посла, сел, но с королевой разговаривать было бесполезно.
- Это похоже на чудо, - сказала она себе, - а чудес не бывает. Стало быть, ничего этого нет, и я сейчас проснусь в постели у себя в Фалькенштейне.
Вскоре Бенсон, Уильям и Томас внесли кофе, но королева не соизволила их заметить. Когда слуги вышли, король с послом наконец остались одни (королева, в сущности, была не в счет).
- Вероятно, вас интересует, как мы здесь очутились? - угрюмо произнес король. - Что ж, вы имеете на это право. Мы как раз садились обедать у себя в Фалькенштейне - обед довольно поздний, но я замечаю, обед вообще с каждым годом все больше запаздывает, - и вдруг я услышал снаружи какой-то шум, и капитан стражи, полковник Мак Дугал, доложил нам, что прибыл человек с рогами и хвостом Огнемета и требует награды. Мы с ее величеством вышли во двор и увидели там респектабельного вида слугу, сидевшего со стаканом пива в руке на этом самом ковре; в человеке я узнал вашего дворецкого. Он уведомил нас, что только что убил дракона, и предъявил рога и хвост - вон они. Хвост смахивает на ручку от насоса, но рога, несомненно, подлинные. Во времена моего прадеда Перекориля парочку точно таких же выбросило вулканом. Отличный у вас кофе! - Посол поклонился. - И вот на вопрос, где он убил Огнемета, он ответил, что в парке близ Глюкштейна. И сразу перешел к вопросу о вознаграждении и, как он выразился, "прилегиях", вычитанных, очевидно, из моего воззвания. Неплохо написано, я сам сочинял, - добавил его величество.
- И весьма по существу, - отозвался посол, недоумевая, к чему клонит король.
- Рад, что вам нравится. - Король был доволен как нельзя больше. - Да, так на чем я остановился? Ах да, ваш дворецкий сказал, что убил дракона в парке под Глюкштейном. Мне вся эта история пришлась не очень-то по душе: он, как вы понимаете, чужак, да еще тут моя племянница Молинда. Бедняжка наверняка стала бы упираться. Ее сердце погребено, так сказать, вместе с бедным Альфонсо. Но королева… женщина совершенно замечательная, можно сказать, необыкновенная…
- Именно! - с полной искренностью подтвердил посол.
- "Презренный! - кричит она вашему дворецкому. - Клятвопреступник! Ты лжешь, негодяй! Глюкштейн стоит в сотне лиг отсюда, а, по твоему утверждению, на то, чтобы убить дракона и добраться сюда, тебе понадобилось всего несколько часов?!" Мне самому это не пришло в голову, я король простой. Но до меня сразу дошла сила доводов ее величества. "Да, - сказал я, - как же тебе это удалось?" Но он, ваш слуга, и глазом не моргнул. "А что такого, ваше величество, - говорит, - я просто сел на этот ковер, пожелал быть здесь, и, пожалуйста, я здесь. И я бы уже не прочь за все свои хлопоты, да и временем я не располагаю, посмотреть на обещанные прилегии - какого они цвета". Тут ее величество еще больше разгневалась. "Вздор! - кричит, - Сказка из "Тысячи и одной ночи" не годится для современной публики, она не вызывает эстетического доверия". Доподлинные ее слова, сэр.
- Высказываниям ее величества всегда присущи тонкость и уместность, - заметил посол.
- "Садись на ковер, негодяй, - распорядилась она, - мы с нашим супругом - со мной то есть - сядем рядом, и я сама выскажу пожелание очутиться в Глюкштейне у твоего господина. И когда опыт провалится, голова твоя слетит с твоих плеч!" На что ваш дворецкий ответил только: "Как вам будет угодно, сударыня… то есть ваше величество", - и уселся на ковер. Королева села с краю, а я занял место между ними, и королева произнесла: "Хочу быть в Глюкштейне!" И тут мы поднялись вверх, полетели с неслыханной скоростью - и вот мы здесь! А стало быть, и все остальное, что рассказывает ваш дворецкий, тоже правда, как это ни печально. Но слово короля - священно, и ваш слуга займет место этого труса Зазнайо. А теперь, коль скоро мы покинули дом до обеда, а вы уже отобедали, могу ли я заверить вашу светлость, что с радостью удовлетворюсь чем-нибудь оставшимся от обеда в холодном виде?
Посол немедленно приказал собрать обильный ужин, которому король в полной мере отдал должное, после чего его отвели в королевские покои, ибо он пожаловался на усталость. Королева последовала за ним, повторяя, что крепко спит, но вот-вот проснется. Ни отец, ни мать не сказали принцу "спокойной ночи". Правда, они больше его не видели, так как он оставался на балконе с леди Розалиндой. Им много чего нашлось сказать друг другу, а под конец принц попросил ее стать его женой, а она ответила что если король и ее отец разрешат, то она, конечно, согласна. После этого она пошла спать. Но принц, который не спал уже прошлую ночь и охотно последовал бы ее примеру, знал, что сперва кое-что должен сделать. Он вернулся в гостиную, сел на ковер и пожелал оказаться… - где бы вы думали? - около дохлого Огнемета! Там он и очутился, И страшен же был дохлый Огнемет, окоченевший и холодный, в белом свете луны! Принц отрубил все его четыре копыта, спрятал их в дорожный мешок, в одну секунду долетел назад и как раз входил с балкона в гостиную, когда вернулся посол, провожавший короля в опочивальню. Затем принца тоже препроводили в отведенную ему комнату, где, оставшись один, он запер копыта, ковер, шапку-невидимку и все прочее в железный сундук. И тогда только улегся спать и во сне видел леди Розалинду.
ГЛАВА XV.
Королевский чек
Когда супруги проснулись на следующее утро, в голове у них стоял некоторый туман, В голове всегда бывает туман, когда просыпаешься в чужом доме, а тем более - когда накануне попал туда, прилетев по воздуху, как, то случилось с королем и королевой. Королева была в наиболее затруднительном положении: вот она проснулась, сомнений в том быть не могло, но проснулась вовсе не у себя дома, как она ожидала. Однако, будучи женщиной непреклонного характера, она вела себя так, как будто ничего особенного не происходит. Дворецкий проснулся с твердым намерением добиваться титула наследного принца и руки леди Молинды - другой такой случай получить повышение, как он справедливо сказал Уильяму, вряд ли скоро представится. Что касается короля, то его заботило одно - как бы поскорее вернуться в Фалькенштейн и уладить дело в полном соответствии с конституцией. Посол, тот рад был избавиться от всей этой королевской компании; было высказано предложение усесться всем на ковер и пожелать сей же час очутиться дома. По королева заартачилась; она утверждала, что это ребячество и абсолютно неосуществимо. Поэтому для нее приготовили экипаж, и она двинулась в обратный путь, ни с кем не попрощавшись. Король, Бенсон и принц, не привередничая, полетели в Фалькенштейн обычным порядком и прибыли туда в одиннадцать тридцать пять, притом неделей раньше, чем ее величество.
Король тотчас же созвал весь двор; собравшимся были предъявлены рога и хвост, вызвавшие бурный интерес, потом Бенсону и принцу предоставили возможность изложить свои притязания. Сперва были выслушаны показания Бенсона. Он отказался сообщить, где именно и каким образом убил Огнемета. Может, их много еще осталось, молодняка, объяснил он, с ними тоже еще придется повозиться, так что он своего секрета не выдаст. Но вознаграждение, как он напомнил, было обещано не тому, кто убьет чудовище, а тому, кто принесет его рога и хвост. Присутствующие адвокаты сочли это соображение очень обоснованным, и придворные бурно зааплодировали Бенсону, - вопервых, они решительно предпочитали в качестве преемника короля его, а не Зазнайо, а во-вторых, хотели сделать приятное будущему, в чем они не сомневались, наследному принцу. Леди Молинду раздирали самые противоречивые чувства: Зазнайо она, конечно, терпеть не могла, но мысль выйти за Бенсона была ей и вовсе невыносима. И тем не менее ей предстояло выбрать либо одного, либо другого. Бедная девушка! Ну выпадало ли на долю какой другой племянницы короля столько несчастий!