Выбравшись из норы в туннель, Орех сразу же на него натолкнулся. Тот продолжал топать лапой по твердому земляному полу.
- Моя мать, бывало, говорила: "Если топать по полу, как лошадь, потолок непременно обвалится", - сказал Орех.
- Пора вставать, - ответил Земляника. - Погода чудесная!
- Зачем же всех будить?
- Сейчас здесь проходил человек! Нельзя оставлять флейру лежать под открытым небом! Если мы сразу же не заберем ее, появятся грачи и крысы, а я не охотник воевать с крысами. Это по вкусу разве только таким любителям приключений, как вы!
- Я ничего не понимаю!
- Идем со мной! Зайдем только за Нильдрохейн. У нас пока нет потомства, так что она пойдет вместе со всеми.
Орех увидел, что большинство кроликов уже вылезло из нор. Он подумал, что, в общем, Земляника ему нравится. Накануне Орех очень устал, ошеломленный огромным количеством впечатлений, и не сумел разобраться в новом приятеле. Теперь же Земляника показался ему безобидным, вполне симпатичным парнем. Он был трогательно привязан к прекрасной Нильдрохейн и сейчас был в отличном настроении. Когда они вышли из норы, он перепрыгнул канаву и бросился в высокую траву, веселый, как белочка. Казалось, у него никогда не было того задумчивого и подавленного вида, который накануне так удивил Ореха. Подойдя к отверстию норы, Орех остановился, как это он обычно делал в старой колонии, под кустами ежевики и внимательно осмотрел долину.
Солнце вышло из-за рощи, так что деревья на склоне уже бросали длинные тени на поле. Мокрая трава сверкала, и ветви орехового деревца, стоявшего неподалеку, переливались всеми цветами радуги.
- Здесь совершенно безопасно, - сказал Львиная Пасть, подошедший к Ореху сзади. - Наверно, ты привык осматривать окрестность, прежде чем выйти на сильфлей, но у нас можно идти на поле без опасений.
Орех не собирался ни менять свои привычки, ни выслушивать поучения Львиной Пасти, но так как никто его особенно не задирал, не было смысла препираться из-за пустяков. Большинство кроликов уже неслось по полю к стоявшей вдали изгороди, пестревшей белыми и желтыми пятнами росших рядом подснежников и лютиков. Увидав невдалеке Серебристого и Лохмача, Орех направился к ним, на ходу, как кошка, отряхивая росу с передних лап.
- Как ухаживают за тобой твои новые друзья? Наши очень стараются! - сказал Лохмач. - Мы с Серебристым чувствуем себя как дома. Может быть, Пятый ошибся и с нашей старой колонией не произошло ничего ужасного, но, по чести говоря, здесь нам живется лучше, чем дома. Кстати, ты идешь кормиться?
- А где здесь кормиться? - спросил Орех.
- Разве они тебе не сказали? Здесь за полем флейра - овощи!
- Флейра? А разве сейчас не слишком поздно для налета на огород? - спросил Орех, взглянув на крышу фермы, видневшуюся вдалеке за деревьями.
- Да нет, - сказал один из местных кроликов, услыхав их разговор, - флейра просто лежит на поле возле того места, где начинается ручей. Иногда мы поедаем ее на месте, иногда уносим с собой! Сегодня нужно непременно перенести флейру в нору: вчера во время сильного дождя все сидели дома и съели запасы колонии.
Тут Орех увидел, что по лугу разбросаны какие-то красноватые куски. У некоторых кусков сохранилась даже перистая светло-зеленая листва, отчетливо видная на темной траве. Куски издавали резкий приятный запах: наверное, они были только что нарезаны. Запах этот неотразимо притягивал Ореха - у него сразу же потекла слюна.
Проскакав мимо, Львиная Пасть обернул к Ореху свою морду, по-прежнему растянутую в неестественной улыбке, но, увлеченный дивным запахом, Орех на этот раз не обратил на него внимания. Его неудержимо влекло к разбросанным по полю кускам. Он выбежал на лужайку, понюхал и попробовал один из них. Это была морковь. Орех знал вкус различных овощей, но только раз в жизни ему довелось полакомиться морковью. Это случилось, когда невдалеке от их колонии ломовая лошадь порвала мешок с морковью, надетый ей на морду.
На лужайке лежала старая морковь, поеденная мышами и засиженная мухами, но кроликам казалось, что она чудесно благоухает; это было роскошное блюдо, при виде которого забывается все на свете. Орех грыз морковь с огромным наслаждением, ощущая ее нежный вкус и сочность, каких никогда не бывает у диких растений. Он скакал по лужайке, то хватая, то бросая один кусок за другим, не брезгуя также зелеными хвостиками. Никто ему не мешал: по-видимому, еды хватало на всех. Время от времени он поднимал голову и принюхивался, но даже эти меры предосторожности предпринимал вяло.
"Пусть только попробуют сюда сунуться элили, - подумал он, - я их всех разгоню! К тому же я так наелся, что мне уже не убежать! Что за дивное место! Неудивительно, что эти кролики величиной с зайцев и пахнут, как принцы!"
- Эй, Горшочек, - крикнул он, - наедайся до отвала! Думаю, что тебе больше не придется дрожать от страха и голода!
- Через неделю такой жизни он совсем отучится дрожать, - пробормотал Хокбит с набитым ртом. - Я чудесно себя чувствую! Ну и обед! Теперь я всюду без оглядки пойду за Орехом! А в ту ночь, в вереске, я совсем потерял голову. Надеюсь, ты меня извинишь, Орех?
- Все это давно забыто, - сказал Орех. - Спрошу-ка я Львиную Пасть, что делать и как тащить эту штуку в нору.
Львиная Пасть сидел у ручья. Он только что наелся и мыл морду передними лапами.
- А что, здесь каждый день бывают овощи? - спросил Орех. - А где?.. - начал он и сразу остановился. "Я, кажется, начинаю привыкать к здешним обычаям", - подумал он при этом.
- Иногда бывают овощи, - ответил Львиная Пасть. - Ты, наверное, заметил, что они старые, прошлогодние. Скорее всего вчера с фермы увозили отбросы. Обычно сюда складывают что попало: овощи, зелень, гнилые яблоки - как когда.
- Значит, еда для вас - не проблема! Мне думается, в вашей колонии должно быть великое множество кроликов!
- А ты сыт? - перебил его Львиная Пасть. - Если сыт, можешь попробовать поносить флейру. Эти овощи носить нетрудно! Вцепись зубами в морковь, тащи ее в нору и там складывай! Я беру обычно по две зараз, но для этого надо попрактиковаться.
Орех далеко не сразу научился держать во рту по две моркови. Ему приходилось часто класть ношу на траву и передыхать. Львиная Пасть его подбадривал, но Орех и сам твердо решил показать, на что способен умелый и находчивый вождь вновь прибывших кроликов. Все его друзья работали не щадя сил и делали все, что могли, хотя для кроликов поменьше, особенно для Горшочка, эта работа оказалась очень трудной.
- Не унывай! - сказал ему Орех. - Подумай, как приятно будет все это вечером съесть! Наверное, Пятому не легче, чем тебе!
- А разве он здесь? Я его давно не видел! - сказал Горшочек.
Орех вспомнил, что он тоже давно не видел Пятого. Слегка обеспокоенный, он сказал:
- Надеюсь, что с Пятым ничего не случилось! Я, пожалуй, пойду поищу его! Вот только отнесу эту морковь! А ты не знаешь, куда мог подеваться наш Пятый? - спросил он Львиную Пасть.
Он не дождался ответа. Львиная Пасть заговорил совсем о другом:
- Смотри-ка, галки опять подбираются к моркови! Они толкутся здесь уже несколько дней подряд!
- Не понимаю, какое отношение это имеет к Пятому? - резко оборвал его Орех.
- Ладно! Я займусь ими сам! - сказал Львиная Пасть и поскакал прочь.
Однако Орех заметил, что он даже не подошел к галкам, а схватил еще одну морковку и запрыгал назад. Орех рассердился не на шутку, забрал Смородину и Одуванчика, и все они повернули назад. Подойдя к холму, они сразу же увидели Пятого. Тот сидел у опушки рощи, под тисом, наполовину скрытый нависшими ветвями. Положив свою морковку, Орех взобрался на откос и присел рядом с Пятым на землю под густыми, склоняющимися к земле ветвями. Пятый молчал и пристально смотрел на поле.
- Разве ты не хочешь выучиться носить, Пятый? - спросил Орех. - Это не так трудно, надо только освоиться!
- Я не стану носить, - тихо сказал Пятый. - Вы сейчас похожи на собак, несущих палочки!
- Ты хочешь меня разозлить? Учти, я все равно не собираюсь злиться! Называй меня любыми позорными кличками!
- Скорее это мне надо бы разозлиться, да я не умею, - возразил Пятый. - Кролики не верят мне! Считают, что я спятил! Но ты-то знаешь, что я в своем уме!
- Значит, тебе все еще не нравится эта колония? Мне кажется, ты не прав! Все когда-нибудь ошибаются!
- Разве настоящие кролики станут трусить рысцой по полю и носить морковь, как белки орехи?
- А разве мы перестанем быть настоящими кроликами, если переймем мудрые привычки белок?
- Значит, ты считаешь, что этот человек приносит сюда овощи только потому, что у него доброе сердце?
- Нет, он просто вывозит отбросы. Кролики всегда сытно кормились у свалок! Разве мы раньше не ели старой репы или зацветшего салата?
Распластавшийся на голой земле Пятый казался совсем крошечным.
- Зря я начал с тобой спорить, - грустно сказал он. - Орех, дорогой мой, старина, я чувствую, как вокруг собирается что-то зловещее! Я пока не понимаю, что это такое, и не могу ничего объяснить. Знаешь, иногда бывает, что хочется укусить кору у яблони, а она опутана железной сеткой. Если я еще посижу один, может, я и додумаюсь, в чем тут дело!
- А почему бы тебе не сделать по-моему? Поешь овощей, а затем ступай в нору и отоспись. Увидишь, тебе сразу станет легче!
- Я уже говорил тебе, что не хочу иметь ничего общего с этим местом, - сказал Пятый. - Не хочу идти в их нору: там крыша из костей!
- Не говори глупостей, это корни деревьев! А как же ты проспал там целую ночь?
- Я там не спал.
- Как не спал? А где же ты был?
- Я был здесь всю ночь. Под тисом хорошее убежище!
Орех всерьез обеспокоился. Если Пятый был так напуган, что провел всю ночь под дождем и забыл даже про возможность встречи с бродячими элилями, то его нелегко будет разубедить.
После долгого молчания Орех произнес:
- Я все-таки еще за тобой зайду. Только смотри, не ешь тиса!
Не дождавшись от Пятого никакого ответа, Орех снова направился на поле. День был чудесный, и в такой день как-то не хотелось верить в дурные предчувствия.
Вечером Орех отыскал Лохмача и увел его в рощу посовещаться, что делать с Пятым. Сначала оба они двигались с большой осторожностью, но вскоре осмелели. По-видимому, в рощу не заглядывали животные размером крупнее полевых мышей.
- Здесь ничем не пахнет и совсем нет никаких следов! - отметил Лохмач. - По-видимому, Львиная Пасть не врет! Здесь не водятся элили! А вот в том лесу, где я перепугался, следов было множество! Ну и сдрейфил я в тот раз!
- Я чувствовал себя не лучше! - признался Орех.
- Смотри-ка, однако, что это такое? - перебил его Лохмач. Он показал на куст куманики, под которым был кроличий ход. Этот ход вел прямо из колонии. Землю под кустом устилали покрытые плесенью прошлогодние листья. Однако там, куда указывал Лохмач, словно только что пронесся ураган. Гнилые листья выбросило наверх, будто взрывной волной, и они висели на кустах. На свежей листве краснели круглые плоские капли. Их было множество возле взрытой земли у самого куста куманики, где какая-то неведомая сила сорвала всю траву и пропахала почву глубокими рытвинами. В центре взрыхленного участка находилась круглая дыра шириной не более моркови, которую они сегодня таскали в нору.
Оба кролика тщательно обнюхали и осмотрели взрытую землю.
- Как странно, что здесь нет чужих запахов! - заметил Лохмач.
- Да, пахнет только кроликами, но этот запах здесь стоит повсюду! Кроме того, пахнет человеком, но и это здесь повсюду, и, может быть, человек тут ни при чем. Хотя вот лежит белая палочка! Однако скорее всего не люди перерыли под кустом всю землю! - сказал Орех.
- А может быть, это сделали наши психованные кролики? Может быть, они здесь устраивают хороводы при лунном свете! - предположил Лохмач.
- Я не удивлюсь, если это окажется так! - сказал Орех. - Спросим об этом явлении Львиную Пасть!
- Ну уж нет! Так он тебе и ответит! Вспомни: много ли он рассказал тебе в ответ на твои вопросы? - насмешливо спросил Лохмач.
- Честно сказать, не слишком много! Львиная Пасть и Земляника не отвечают на вопросы "где?" и "куда?". Может быть, они нас боятся? Горшочек попал в самую точку, сказав, что они не похожи на храбрых вояк! - сказал Орех.
- Спустимся-ка лучше в нору. Может быть, мы сумеем заставить их разговориться! - сказал Лохмач.
- Торопиться с этим не нужно! Однако заберем с собой Пятого. Он и так всю ночь просидел на дожде! - сказал Орех.
Пятый по-прежнему сидел под тисом. Последовала довольно бурная сцена, во время которой Лохмач не сдержался и проявил некоторую грубость. В конце концов Орех с Лохмачом силой заставили Пятого спуститься в большую нору.
После ужина никто не обнаружил желания покинуть общую залу. К вечеру все кролики, как обычно, оживились и стали собираться большими группами.
Орех заметил, что кролики его отряда уже подружились с местными жителями. Заметно было также, что обитатели колонии обходились с ним самим весьма уважительно, считая его, по-видимому, главарем вновь прибывших. Тут к Ореху подошел Львиная Пасть.
- Наши кролики не прочь послушать сказку, - сказал он. - Сначала нам хотелось бы послушать ваших рассказчиков!
Орех посоветовался с друзьями о теме будущего рассказа, и через минуту Смородина объявил:
- Мы попросим Ореха рассказать о наших приключениях по пути сюда и о том, как нам повезло, что мы с вами повстречались.
В ответ наступило неловкое молчание. Слышно было лишь топотание и перешептывание хозяев. Сконфуженный Смородина повернулся к Ореху и Лохмачу.
- В чем дело? - спросил он шепотом. - Надеюсь, в этом нет ничего неприличного?
- Подожди, - шепотом отвечал ему Орех. - Пусть они скажут, что им не понравилось! У них здесь свои обычаи!
Однако молчание не прерывалось. Чужие кролики явно не хотели объяснить, что им оказалось не по вкусу.
Смородина наконец произнес:
- По зрелом рассуждении Орех решил, что у нас есть великолепный рассказчик - Одуванчик. Это, по-видимому, пойдет, - шепнул он Ореху.
- А какую сказку рассказывать? - осведомился Одуванчик. Орех вспомнил про камни в колодезной шахте.
- Расскажи сказку о королевском салате, - сказал он. - Они как будто ее высоко ценят.
Одуванчик начал рассказ с той же готовностью, что и ранее в лесу:
- Рассказывают, что было время, когда Эль-Эхрейре и его народу изменило счастье. Они были изгнаны из родных мест в болота Кельфазина. Я там не бывал, но говорят, что в те времена это было самое гиблое место на свете. Там приходилось есть только болотную траву и горький ситник, а норы, вырытые в сырой земле, сразу же заливала вода. Фрис-солнце был в отъезде, и вместо него принц Радуга стал господином над холмами, равнинами и самими небесами. Он запретил кроликам покидать эту проклятую страну.
Однажды Эль-Эхрейра обратился к принцу с просьбой: "Принц, мой народ страдает от голода и холода, и из-за здешней сырости мы даже не имеем нор. Пища здесь такая скверная, что с наступлением непогоды все мои подданные заболеют. Отпусти нас отсюда!" - "Эль-Эхрейра, - отвечал принц. - Ты приобрел печальную известность как отъявленный вор и обманщик. Вы не выйдете из болот до тех пор, пока не исправитесь и не начнете вести честную жизнь!" - "Значит, мы здесь останемся навсегда! - воскликнул Эль-Эхрейра. - У меня не хватает духу приказать моим подданным, чтоб они перестали жить своим умом и хитростью! - Он немного подумал. - А если я украду салат из огорода короля Дарзина, ты выпустишь нас из болот?" - спросил он принца.
А надо вам сказать, что король Дарзин правил в то время самым богатым городом, в каком когда-либо жили животные. У него были свирепые воины, а огород, окруженный рвом, ежечасно стерегла тысяча солдат.
Поэтому в ответ на предложение Эль-Эхрейры принц весело рассмеялся и сказал: "Если тебе это удастся, я повсюду умножу твой род, так что никто отныне и до века не сумеет уберечь от вас свои огороды. Только я уверен, что случится иное: тебя убьют часовые и мир избавится от самого ловкого негодяя и мастера заговаривать зубы!"
Их разговор подслушал йона - он собирал поблизости улиток и слизняков. Йона побежал к королю Дарзину и передал все ему.
Король призвал к себе начальника стражи и указал на грядки с салатом: "Сейчас мой салат от первого до последнего листочка в целости и сохранности. Прикажи удвоить стражу! Ни один пучок салата не должен пропасть!"
Ночью Эль-Эхрейра пробрался ко дворцу в сопровождении начальника Ауслы, преданного Рэбскеттла. Засев в кустах, они наблюдали, как стража несет дозор вокруг огорода, и убедились, что добраться до салата - нелегкое дело.
Вечером принц Радуга ехидно осведомился у Эль-Эхрейры: "Так где же твой салат, о Князь с Тысячью Врагов?"
Эль-Эхрейра ответил: "Я приказал доставить его в наши болота. Его так много, что нам его не донести".
Возле дворца короля был большой сад, куда его жены и жены его придворных приводили играть своих детей. Так как в саду нечего было украсть и некого ловить, то сад не охраняли.
Когда в сад пришли дети, Рэбскеттл пробрался за ограду и присоединился к ним. Детей было множество, так что матери и няньки не заметили, что Рэбскеттл, размерами и видом похожий на их детей, пришел без няньки. Каждая думала про него, что он - сын соседки. А Рэбскеттл был мастер на всякие игры, фокусы и проделки, и он крепко подружился с детьми королевских подданных и играл с ними во все игры, будто он и в самом деле был малышом.
Когда детей повели домой, Рэбскеттл смешался с их толпой и пробрался с ними во дворец. Там он скрылся, спрятавшись в темной норе, где и высидел целый день.
Ночью Рэбскеттл залез на королевский склад, где хранились запасы провизии для короля и его придворных. Здесь лежали трава, фрукты, овощи, орехи и ягоды. (А надо вам сказать, что в те времена у королевских подданных был доступ в леса и поля всего света.) Часовых у склада не было, так что, досыта наевшись, Рэбскеттл без помехи загадил и отравил всю пищу, которую не успел съесть.
Вечером король приказал подать на ужин несколько пучков салата. Однако на следующий день король и его приближенные, полакомившиеся салатом, тяжело захворали: у всех разболелись животы. Страдания их не прекратились и на следующий день. Тут Эль-Эхрейра переоделся так, чтобы его нельзя было узнать. Он обрезал свой белый хвост, Рэбскеттл выщипал ему шерсть покороче, покрасил его черникой и заляпал комьями грязи. Надев на голову венки из хмеля и спутавшись вьюнковыми плетями, Эль-Эхрейра прицепил к своей шкуре репьи чертополоха и чудесным образом изменил свой запах.
Эль-Эхрейра приказал Рэбскеттлу следовать за ним в отдалении и отправился в королевский дворец. Он явился к начальнику стражи. "Я лекарь, - заявил он. - Меня послал принц Радуга! Он узнал, что король болен. Веди меня к его величеству немедля, ибо я не привык ждать!" - "А ты не врешь?" - осведомился начальник стражи. "Ах, так! Ладно! - сказал Эль-Эхрейра. - Уж не так-то меня волнуют страдания вашего презренного короля! Прощай, но я доложу принцу Радуге о том, что в королевской страже служат болваны, которые обращались со мной по-хамски, как и подобает своре деревенских олухов, заеденных блохами".