Тут - как всегда, неожиданно - заговорила маленькая бабушка Коала, ехавшая на Аксинье Потаповне верхом:
- Коалы живут на деревьях. Где у вас деревья?
- Да вот же вокруг деревья, - показала медведица. - Вот берёзы, вот ива, вот ольха.
А Умка проснулся, открыл глаза, открыл рот и сказал:
- Это для неё очень большие деревья. Вот у нас в тундре деревья нормальные - по брюшко высотой.
- У-у, по брюшко - это не деревья, а дохлые кустики, - поправил Бхалу. - А нормальные растут в джунглях - до неба.
- А вот врать не надо, - посоветовал Умка. - Или, может, у вас небо низкое?
- А вот узнаем, кто врёт, - сказал губач Бхалу и толкнул Умку, опрокидывая на траву.
- Большие деревья! - рявкнул Умка и обхватил Бхалу поперёк живота.
- Маленькие! - прорычал тот и перекатил Умку через себя.
- Самые большие деревья - в Америке, - ревниво сказал чёрный Тедди и тоже ринулся в схватку. - И самые маленькие - в Америке, - добавил он, ногами отпихивая губача, а зубами пытаясь схватить мохнатое белое ухо.
Застенчивая девочка Панда в потасовку не лезла. Размеры камчатских деревьев её вполне устраивали. К примеру, ива - легко залезть и дотянуться до вкусных зелёных веточек.
Вот и сидела Панда на иве и спокойно пожёвывала ветки.
- Ладно, - сказала медведица Аксинья Потаповна. - Порезвились - идём дальше. Прекращайте возню, говорю.
Где там "прекращайте"! Борьба кипела вовсю!
- Большие!
- Маленькие!
- В Амер-рике!
- В тундрре!
- В джунглях!
- Р-р-р!!!
- А мой старший брат тебя одной лапой!
- А мой дядя Гризли твоего брата…
- Ах так, - сказала тогда вожатая и отвесила три точных шлепка своей медвежьей лапой. И в разные стороны раскатились три шерстяных клубка - чёрный, белый и самый лохматый, рыжий.
Снова разноцветный медвежий отряд пустился в путь и вскоре прикосолапил в заросли.
Ну и заросли это были!
- Вау! - воскликнул Тедди, оглядываясь.
- У-у-у, это джунгли? - спросил Бхалу.
- Это бамбук? - спросила Панда.
- Это высокотравье, - сказала Аксинья Потаповна торжественно.
А маленькая серая бабушка Коала медленно покачала пальцем и произнесла:
- Драться нехорошо!
Травоедение
Высокотравье - это не просто высокие травы. Это такие высокие травы, что взрослой медведице надо на задние лапы встать, а передние вверх поднять, чтобы до верхушек этих трав дотянуться. А широкие листья почти сплошь заслоняют небо. Сквозь них даже солнечный свет становится зелёным - очень красиво.
- Хи-хи, Зелёный Медведь, - Тедди показал на Умку.
- Кто не голодный, может урока не слушать, - сказала медведица. - Смотрите, это всё можно есть. - И она с треском заломила ближайший стебель. - Вот шеломайник. Найдите такие же растения. Листья большими ладошами. Набиваем пасть и жуём: хрум, хрум, хрум.
- Хрум, хрум, хрум, - дружно повторили медвежата.
- Вкусно! А вот это морковник, листья метёлками. Чав, чав, чав. Корешок выдираем, от земли отряхиваем и тоже съедаем: чав, чав, чав!
- Чав, чав, чав, - прочавкали медвежата.
- Вкусно! А вот сладкая пучка, стебель - толстая трубка. Листья не трогаем, чтобы нос не обжечь! Кожицу с молочным соком счищаем, её не едят. Давай, Умка, помогу, вот так. А мякоть - объедение: м-м-м, хруп, хруп, хруп!
- М-м-м, хруп, хруп, хруп! - согласно прохрустели медвежата.
- Тьфу, тьфу, тьфу! - отплевался Умка. - Однако не хочу больше травы. Пойду ещё себе рыбы поймаю. - И он, раздвигая заросли, безошибочно двинулся в сторону речки.
(Ведь и в самом деле, белые медведи травой не питаются - им рыбалку подавай или охоту.)
Тут Аксинья Потаповна завертела носом, завертела головой, да и вся завертелась, принюхиваясь:
- Это чем таким пахнет? Откуда так пахнет? Это не нашими травами! Коала, это же у тебя так пахнет, что это?
Серая лопоухая Коала хитро прищурилась и показала вожатой маленький стеклянный флакончик. Потом капнула оттуда себе на язык пахучего масла и спрятала флакончик в шерсть на животе. Что это?! На животе у Коалы имелась тёплая меховая сумка! Медвежата завистливо ощупали свои животы - ни у кого такой не было. Даже у Аксиньи Потаповны.
(Грамотный читатель наверняка знает, что сумка на животе - особая дамская мода австралийских зверей. В Австралии ни одна кенгуру, ни одна коала, даже ни одна белка без сумки из дому не выйдет. Предназначены сумки для того, чтобы носить в них детёнышей. Но если дети уже выросли, как вот у Коалы, то почему бы не держать в сумке полезную дамскую мелочь?
А пахучее масло во флакончике было эвкалиптовое. Дело в том, что коалы в Австралии всю жизнь проводят на эвкалиптах. Это очень большие деревья, некоторые высотой с тридцатиэтажный дом! Так вот, живут коалы на эвкалиптах и жуют эвкалиптовые листья. Другой пищи им не надо. Спешить им некуда. Слезать с деревьев незачем. Разговаривают они мало, потому что рот занят едой. Верите ли, наша бабушка Коала среди эвкалиптовых медведей считалась болтливой и непоседливой дамочкой.)
Любопытный Тедди Блэк выпросил у Коалы капельку эвкалиптового масла себе на язык. Почмокал, почмокал, потом сморщился, расфыркался и стал вытирать язык травой. Горькое у эвкалипта масло и чересчур пахучее. Зато от простуды помогает.
Из камчатских трав Коале больше всего понравился тонкий иван-чай с длинными листиками. Лохматый длинноносый Бхалу научился вынюхивать под землёй зернистые луковки чёрной саранки и ловко выкапывать их своими когтищами - настоящее лакомство! Панда, всё перепробовав, остановилась на полюбившихся ей ивовых ветках. На вкус, на цвет товарища нет! Чёрный Тедди тоже веточку пожевать попробовал и опять поморщился: как это можно есть?
Дерево деревом! Вообще, непоседливый барибальчик не столько ел, сколько носился, с треском ломая растения. Так что вскоре медвежье пастбище из зарослей превратилось в полянку.
- Вот не надо так делать! - погрозила Аксинья Потаповна. - Ешь, сколько надо, а лишнего не погань. Мы, медведи, свой лес должны беречь, а не вести себя как люди.
Зато именно Тедди нашёл у самой реки травищу с такими широкими листьями, что в каждый лист можно целого медвежонка завернуть. Рассказать в Америке - не поверят. А стебли толстенные, мясисто-трубчатые, вкусные-превкусные! Даже Аксинья Потаповна подивилась:
- Молодец, Тедди. Это самое лучшее растение, только редкое в наших местах: медвежья дудка!
Тедди чувствовал себя героем, Америка могла им гордиться.
А что же Умка? Ведь говорила же ему Аксинья Потаповна, что в начале июня в речке рыбы нет. Так ведь не послушал, белый упрямец. Наловил рыбы из пустой реки - и сам наелся, и других медвежат угостил.
Мифы медведей мира
Сказка бабушки Коалы
В один дождливый вечер медвежатам не хотелось ни гулять, ни играть, ни купаться. Лежали они кучкой, притиснувшись к своей вожатой, и лишь иногда поднимались, чтобы отряхнуть шкуру от воды. Хорошая вещь - собственная медвежья шкура. И красивая, и спать на ней мягко, и от холода защищает, и от острых сучьев, и от чужих когтей. А если и дождь намочит, стоит лишь встряхнуться - станет почти сухая. Правда, блохи в шкуре водятся, но тут уж куда деваться.
- У-у-у, это разве дождь? - привычно поскуливал Бхалу. - Вот у нас в джунглях льёт так льёт. Если в дупло не спрячешься - вообще смоет.
Нашёл о чём тосковать. А в общем-то, было скучно.
И тогда бабушка Коала стала рассказывать неторопливую австралийскую сказку:
- Те давние времена никто не помнит, они только во сне могут присниться, поэтому их называют Времена Сновидений.
Сначала мир был маленький и тесный, небо и земля прижимались друг к другу, как две створки ракушки. Все животные и даже птицы ползали по земле, боясь выпрямиться, чтобы не удариться о небо головой. Даже деревья росли не вверх, а лёжа, как длинные брёвна. И звери, и птицы, и люди жили тогда вперемежку, старались не ссориться и уступать друг другу путь, но всё равно то и дело синяки и шишки набивали. Легче было змеям и ящерицам: им ведь привычно ползать.
Однажды мудрые птицы Орёл и Ворон посовещались и решили, что надо поднять небо, тогда больше станет места. Попробовал сделать это старый зверь Вомбат, нажал на небо спиной - и только чуть-чуть приподнял его, а больше не хватило роста Вомбату. Попробовала это сделать Кенгуру - встала на задние лапы, упёрлась в землю сильным хвостом и приподняла небо ещё немного. Но выше и сильнее Кенгуру зверя не нашлось.
("Ни медведя? Ни бизона? Ни слона?" - удивлялись медвежата. Коала на это лишь головой качала, прикрыв глаза. Нет в Австралии таких больших зверей.)
Тогда встал с четверенек Человек и сказал: "Так и быть, я подниму вам небо, но за это буду впредь охотиться на любого, до кого дотянусь этой палкой". И он поднял с земли длинную-длинную палку, уткнул её в небо и стал отодвигать его всё выше, выше, выше, пока палка его не согнулась от напряжения и не разломилась на части.
Но места под небом было уже достаточно. Обрадованные птицы тут же поднялись в воздух, один только Эму замешкался - решил перед полётом почистить свои крылья. Освобождённые деревья тут же выпрямились и потянулись вверх. На одном из них спала Коала - дерево и её ввысь подняло. Кенгуру от радости запрыгала на задних ногах. Как же не радоваться! Ведь страшная длинная палка у Человека сломалась на короткие куски. Теперь он не сможет ни до кого дотянуться, не сможет охотиться, можно его не бояться.
Но Человек оказался хитёр. Выбрал из обломков кривую дубинку и стал её бросать в кого захочет. Попадёт деревяшка в зверя и убьёт, а не попадёт - летит обратно к своему хозяину.
Перепугались звери и разбежались от Человека кто куда. Утконос и Крокодил в реку нырнули. Вомбат в нору спрятался. Эму забыл, что он птица, бросил свои недочищенные крылья, пешком от Человека убежал - так доныне и бегает. Кенгуру как прыгала на радостях, так с испугу ходить и разучилась, до сих пор на задних ногах и прыгает. А Коала на дереве проснулась да на землю спускаться раздумала - с тех пор на дереве живёт.
Осталась с Человеком только его верная кривая дубинка. Называется "бумеранг". Зазнался Человек, звериный язык забыл - никто его теперь не любит. Но всё-таки помнят, что это он небо от земли поднял.
Замечательная сказка! Не беда, что долгая. И ничего, что медвежата никогда не видели ни Вомбата, ни Эму, ни Кенгуру. Чёрный медвежонок Тедди принялся скакать через кусты на задних лапах и кричать:
- Я Кенгуру! Я Кенгуру! Я разучился ходить! Смотрите, я и на одной лапе могу прыгать! - и, разумеется, поскользнулся и плюхнулся в мокрую траву.
- У нас про небо иначе рассказывают, - задумчиво промолвила Аксинья Потаповна. - А всё-таки какая из себя Кенгуру?
Коала задумалась. Надолго. А потом сказала:
- Сама рыжеватая, похожа на большого-большого зайца, только хвост длинный, толстый, сильный.
И медвежата представили себе зайчиху ростом с Аксинью Потаповну с пушистым лисьим хвостом.
Прятки
Однажды медведица Аксинья Потаповна спросила медвежат:
- Кто из вас умеет считать до пяти?
Все пожали плечами, а чёрный медвежонок Тедди спросил:
- А зачем?
- Математика - повелительница всех наук, - сказала медведица. (Эту умную фразу она где-то слышала краем уха.) - Вот вас у меня пятеро. Я вас могу посчитать: один, два, три, четыре, пять - все здесь, никто не потерялся. Или если захотим в прятки поиграть, там тоже счёт нужен.
- А давайте в прятки, давайте играть в прятки! - закричали наперебой медвежата. - А потом поучим счёт.
Учительница могла бы ответить, что сначала наука, потом игра. Но прятки! Это не просто игра. Для зверей это жизнь. Прячутся слабые, чтобы не съели. Прячутся хищники, чтобы подкараулить добычу. Прячутся большие и добрые, чтобы не пугать маленьких и робких. И все звери без исключения прячутся от людей.
И медведица сказала:
- Ну, давайте в прятки. Становитесь в круг, рассчитаемся, как положено.
Ты мишутка, я медведь,
Ты спросил, а я ответь,
Ты застрял, а я тащи,
Ты пропал, а я ищи!
Слово "ищи" выпало на Коалу - маленькую сумчатую бабушку.
Та нисколько не расстроилась, но и не обрадовалась, помаргивала блестящими круглыми глазками и улыбалась каким-то своим мыслям.
- У-у-у, - протянул Бхалу, лохматый медвежонок-губач, - Коала нас всех до осени искать будет.
- Да нет же, искать буду я, - успокоила его Аксинья Потапов-на. - Я зажмурюсь и буду считать до пяти, а вы тем временем прячьтесь.
Она закрыла глаза ладонями и начала громко отсчитывать:
- Раз! Мир прекрасен без прикрас!
Два! И вулканы, и трава!
Три! Внимательней смотри!
За спиной медведицы слышалось хихиканье, треск веток, топот лап; а кто-то крикнул: "Чур, не принюхиваться!"
- Четыре! Жизнь чудесна в этом мире!
Пять! Я уже иду искать!
Когда вожатая открыла глаза, оказалось, что никто почти и не спрятался. Чёрный медвежонок Тедди скачками мчался куда-то вдаль - наверное, намеревался отсидеться до осени в соседнем лесу.
- Тедди, вернись! У нас не убегалки, а прятки! Прятаться надо здесь, на полянке!
Белый Умка зачем-то припал к траве и прикрыл лапой нос.
- Зачем ты нос-то закрываешь? - удивилась медведица.
- Мама так учила, - ответил Умка. - Белого медведя на снегу не видно. Только чёрный нос надо прятать - и тогда тюлень тебя не заметит. - Умка почесал затылок и сообразил: - Однако на траве плохо прятаться. Нужен зелёный мех.
- А что же ты, Бхалу, вообще никак не спрятался?
- У-у-у… Я хотел в дупло спрятаться. А дупла и нет.
- В дупле, в дупле… Разве больше и прятаться негде? Девочки же где-то спрятались. Кстати, надо их поискать. Где может быть Коала?
- Да не спряталась она! - сказал подбежавший Тедди. - Вон она, на спине у вас висит, хитро улыбается.
- A-а, верно. Тогда поищу хоть Панду.
Аксинья Потаповна внимательно огляделась, но чёрно-белой медведевочки нигде не было видно. Тогда вожатая принялась обшаривать полянку - пенёк за пеньком, кустик за кустиком, кочку за кочкой. Панда всё никак не находилась. Тут и медвежата включились в поиски. И попутно открыли множество замечательных мест, куда бы можно было спрятаться. Вот хотя бы за большой зубастой корягой. Или под крутым речным бережком. Или на кривой старой ольхе (с дуплом, между прочим). В дупле жил дятел, а Панды там не оказалось.
- Панда, выходи! - стали кричать медвежата. - Вылезай, Пай Сюн, ты выиграла!
Но Панда всё не появлялась. Вожатая понемногу стала волноваться: пропал ребёнок. Было пять - осталось четыре. Где ещё искать?
И тут её внимание привлекла сорочья трескотня. Четыре сороки беспокойно скакали по веткам берёзы, наперебой кричали, а с разных концов к ним слетались новые сороки: ещё одна и ещё… Длиннохвостые, белобокие, крикливые, каждая трещит, ни одна не слушает. Только некоторые слова разобрать удаётся: "Гнездо… сорока… медведь-сорока!" И только теперь Аксинья Потаповна разглядела: высоко на берёзе, приникнув к стволу, замерла Панда. Чёрно-белая, точно как сорока. И как берёзовый ствол. А чуть выше, на ветвях, - сорочье гнездо. Вот птицы и беспокоятся.
- Слезай, Пандочка, - позвала медведица. - Пока не заклевали, а то вон их сколько.
И Панда ловко спустилась. Застенчивая, но втайне довольная.
(Панды вообще все застенчивы. Живут они в бамбуковых лесах в Китае, у подножия Тибетских гор, питаются бамбуковыми листьями. Человеку увидеть панду удаётся очень редко. К сожалению, бамбуковые медведи не только от человека прячутся, но и друг друга стесняются. Оттого и любовь у них нередко бывает несчастная - полюбят друг друга, а сказать не решаются. Вот почему панд осталось на свете совсем мало.)
Медвежата быстро всему учатся, скоро научились и прятаться. Оказалось, хорошо прячется Коала: маленькая, скроется под широким листом шеломайника - найди-ка её! Чёрному Тедди не хватало выдержки: едва Аксинья Потаповна отправлялась на поиски, как юный барибал тут же выскакивал из своей засады и со всех лап мчался к "водильной" берёзе, стучал по стволу и кричал:
- Туки-та, туки-та!.. Всё решает быстрота!
Умку, разумеется, надо было искать у реки. Или прямо в реке, под водой. Речка быстрая, скачет по валунам, рябит и пенится, поди разбери, что там на дне белеется - камень или медвежонок. Вот если заметишь, как чёрный нос из воды высунулся, чтобы воздуха набрать, - тогда-то Умка и попался.
А как-то раз Аксинья Потаповна обыскивала бережок и за большой корягой увидела чёрное ухо и белый бок.
- Туки-та, Панда! - обрадовалась вожатая и поспешила к водильной берёзе.
Но там её поджидала другая Панда.
- А вот и не нашли вы меня, - сказала она обиженно. - Я сама затукиталась.
- А кто же за камнем прячется? - не поняла вожатая.
- Обознатки-перепрятки! - Из-за камня вышел чёрно-белый Умка, очень довольный собой. - Охотничья хитрость!
На самом деле не было никакой хитрости, просто он поскользнулся и перепачкался в глине, вот и стал похож на Панду.
- Ох, устала я вас искать, - вздохнула тогда медведица. - Всё я да я. Давайте-ка я вас научу до пяти считать, да и будете искать сами.
- У-у-у, ну пожалуйста, Аксинья Потаповна, ну ещё разик, - стали просить медвежата. - Мы больше не будем перекрашиваться.
- Ладно, в последний раз, - со вздохом согласилась вожатая.
Зажмурилась и начала говорить новую считалку, сложенную по австралийским мотивам:
- У медведей на бору
Поселилась Кенгуру.
"Ну-ка, прячьтесь, медвежата,
Я вам уши надеру!"
Раз! Два!..
А "три" не сказала - открыла глаза посмотреть, что там опять за шум да гам. И увидела суету вокруг толстой ольхи - той самой, дуплистой. Из дупла торчала задняя половина лохматого медвежонка и дрыгала в воздухе пятками, а вокруг порхал востроклювый дятел и клевал эту заднюю половину короткими очередями, успевая между делом браниться:
- Куда лезешь! Куда лезешь в чужую квартиру, форточник рыжий! Ну-ка, вылезай, кому говорю!
Ha помощь лохматому другу полез чёрный медвежонок Тедди, но получил клювом по носу, замахал передними лапами и кувырком полетел в траву.
Подбежал к дереву и Умка; лазить по стволам он был не мастер, но с рычанием тряс ольху, в надежде, что Бхалу вывалится из дупла. А главный шум создавали сороки, охочие до чужих скандалов.
- Папаша, успокойтесь, - обратилась к дятлу медведица. - Ну, ошибся ребёнок. Видите, застрял. Сейчас вытащим.
И она, обхватив ствол лапами, стала взбираться на дерево. Медведица покряхтывала, ольха поскрипывала, а папаша дятел не уставал возмущаться:
- Ну правильно, теперь весь дом мне разломайте, благодетели! У меня там, между прочим, жена, дети!