"Выхожу один я на дорогу…" (1841)
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!Но не тем холодным сном могилы…
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;Чтоб, всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Тёмный дуб склонялся и шумел.
Стихотворение было написано летом 1841 года, за несколько дней до дуэли и гибели поэта. Жанр – лирический монолог. Композиционно оно делится на две части.
Начинается стихотворение с прекрасного описания природы – ночного пейзажа. Изображённый здесь мир полон гармонии. Пейзаж простой и в то же время величественный:
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит…
Во второй части даётся описание чувств лирического героя. Две эти части противопоставлены, потому что в человеке гармонии нет – он полон беспокойства, муки и даже отчаяния:
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?
Но финал соответствует началу – там снова возникает гармоничная, умиротворённая картина и говорится о желании лирического героя навсегда слиться с природой.
Во многих стихотворениях М. Ю. Лермонтова звучат мотивы грусти и одиночества: "Утёс", "На севере диком стоит одиноко", "Парус", "И скучно, и грустно, и некому руку подать…". Но особенно ощутим этот мотив в стихотворении "Выхожу один я на дорогу…".
Да и всё стихотворение состоит из знаковых для Лермонтова мотивов и символов. В первой строфе – это мотив одиночества, странничества. Дорога здесь – это жизненный путь героя, который каждому предопределён свыше, и на этой дороге каждый человек одинок. Дорога лирического героя трудна – "кремнистый путь". Заметен также тревожный мотив неизвестности, неопределённости – герой видит свой путь "сквозь туман". Далее поэт обращается к небесам, "голубому сиянию", а затем к другому космосу – к своей душе.
В последних строчках звучит мотив прошлого и будущего. В будущем лирический герой хотел бы только "свободы и покоя", обрести которые можно, забывшись и заснув. Так в стихотворение вводится тема смерти.
Но эта тема не получает развития, оказывается, что сон – это не смерть, а светлая и прекрасная мечта. И всё в этом сне говорит о жизни, а не о смерти – сладкий голос, поющий о любви, тихое дыханье героя, его чуткий слух. К тому же появляется образ зеленеющего и могучего дуба – символа крепости жизни и её вечности.
Красота и благодать природы в первой части подчёркнуты выразительными средствами языка. Автор использует метафоры (звезда с звездою говорит; дремали жизни силы); олицетворения (пустыня внемлет Богу; спит земля).
Мотив душевного разлада и одиночества героя задан цепочкой риторических вопросов: "Что же мне так больно и так трудно? / Жду ль чего? жалею ли о чём?"; инверсией: "Уж не жду от жизни ничего я"; восклицательными предложениями и анафорой: "Я ищу свободы и покоя! / Я б хотел забыться и заснуть!"; "Чтоб в груди дремали жизни силы, / Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь".
Автор использует ассонансы (Но не тем холодным сном могилы) и аллитерации (слух лелея, / Про любовь мне сладкий голос пел; Уж не жду от жизни ничего я, / И не жаль мне прошлого ничуть). Повторение шипящих звуков придаёт повествованию задушевность, имитирует тихую речь, шёпот в ночи.
Мелодичность и ритм стихотворения определяются и его цезурностью (наличием пауз), которые разделяют стихотворную строку на две половины: "Ночь тиха. // Пустыня внемлет Богу".
По своему характеру стихотворение философское, но оно не звучит отвлечённо. Оно необыкновенно лирично – всё, о чём говорит поэт, становится близко читателю. Стихотворение написано пятистопным хореем, с чередованием мужской и женской рифм. Рифмовка – перекрёстная. Всё это придаёт плавность и музыкальность стиху.
Стихотворение Лермонтова привлекло внимание десятков композиторов, но самым известным стал романс, написанный в XIX веке Е. С. Шашиной.
Родина (1841)
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит её рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни тёмной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.Но я люблю – за что, не знаю сам -
Её степей холодное молчанье,
Её лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек её, подобные морям;
Просёлочным путём люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спалённой жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь жёлтой нивы
Чету белеющих берёз.
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Стихотворение "Родина" – одно из последних произведений М. Ю. Лермонтова. Зимой 1841 года поэт ехал с Кавказа в Петербург. Под влиянием увиденных российских просторов – от Кавказа до Балтийского моря, – а также своих впечатлений и раздумий поэт написал это стихотворение. Его можно отнести и к пейзажной, и к философской лирике.
Произведение объединяет в себе жанровые черты оды, думы и лирического стихотворения. В основе построения стихотворения лежит принцип антитезы. Оно состоит из двух частей. В первой части поэт отвергает казённый патриотизм. Во второй – признаётся в любви к России, к её природе, к её народу.
Поэт размышляет о своём отношении к отчизне – о любви к ней. И в первых же строчках говорит о "странностях" своей любви:
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит её рассудок мой.
Почему он считает свою любовь к России странной?
Его любовь обращена не к Российской державе, а к России народной. Поэт привязан к простым картинам русской природы, русской деревни, и это высокое чувство не дано победить рассудку. Странной свою любовь к родине Лермонтов называет, наверное, потому, что такой она может показаться тем, кто не понимает, как и за что можно любить "степей холодное молчанье…".
Тема родины развивается от широкого плана к более узкому.
Сначала поэт даёт официальное восприятие родины ("слава, купленная кровью"; "полный гордого доверия покой"; "старины заветные преданья"), затем следует общее изображение русской природы ("степей холодное молчанье"; "лесов безбрежных колыханье"; "разливы рек её").
После этого следуют детали, связанные с народным бытом ("дрожащие огни деревень"; "дымок спалённой жнивы"; "полное гумно"; "изба, покрытая соломой"; "с резными ставнями окно").
В финале картина ещё более сужается до изображения сельского праздника, на который поэт-путешественник "смотреть до полночи готов".
В каждой изображаемой картине поэт использует различную лексику. В первых шести строках – отвлечённые, общие слова: отчизна, рассудок, слава. Затем он употребляет слова, которые обозначают объекты широкого масштаба (географического и топографического характера): реки, леса, степи, просёлочная дорога. А во второй половине стихотворения лексика более конкретна: изображены частности (это показано даже грамматически – слова употреблены в единственном числе): обоз, нива, изба, гумно.
В своих стихах о природе Лермонтов предпочитает цветовые эпитеты. В "Родине" прямых цветовых эпитетов немного (жёлтая нива; белеющие березы), и всё же впечатление цветного изображения русской природы присутствует: голубой цвет – реки и моря; зелёный – леса; чёрный – ночь; жёлтый – огни, нивы, солома; белый – берёзы.
Зато как метафоричны эпитеты "печальные деревни" и "безбрежные леса"! И даже лёгкий оттенок грусти вполне сочетается с жизнеутверждающим, светлым настроением стихотворения.
Поэт использует также и другие средства художественной выразительности: метафоры (слава, купленная кровью; полный гордого доверия покой; не шевелят во мне отрадного мечтанья; взором медленным пронзая ночи тень), олицетворение (степей холодное молчанье), анафору (Её степей… Её лесов); аллитерацию (разливы рек её, подобные морям); ассонанс (полный гордого доверия покой).
Стихотворение написано вольным ямбом. Лермонтов использует различные виды рифмовки: перекрёстную, парную, кольцевую.
Пророк (1841)
С тех пор как вечный Судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром Божьей пищи;Завет Предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звёзды слушают меня,
Лучами радостно играя.Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:"Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!"
М. Ю. Лермонтов создал целый ряд стихов, в которых высказал своё поэтическое кредо. Это "Кинжал" (1838), "Поэт" (1838), "Не верь себе" (1839), "Журналист, Читатель и Писатель" (1840). "Пророк" – последнее стихотворение, завершающее в его творчестве тему поэта и поэзии. При жизни Лермонтова оно опубликовано не было.
В этом произведении поэт пытается осмыслить пройденный им путь. И совсем не случайно оно связано со знаменитым стихотворением А. С. Пушкина "Пророк" (1826). Стихотворение Лермонтова является не только продолжением и развитием тех же тем и идей, но и своеобразным полемическим ответом Пушкину.
Так же, как и его великий предшественник, Лермонтов основывается на библейском тексте, но избирает другую книгу Библии – книгу Пророка Иеремии, которая следует за книгой Пророка Исайи, видение которого составляет сюжетную основу стихотворения Пушкина.
Пушкин в "Пророке" показал поэта до того, как тот приступил к своему высокому служению. Лермонтов продолжил наблюдение за судьбой поэта-избранника. Он изобразил судьбу поэта, осмеянного за свою проповедь, судьбу того, кто, вняв "гласу Бога", явился в мир "глаголом жечь сердца людей".
Композиционно стихотворение делится на две части: первая часть – жизнь поэта до ухода в пустыню; вторая часть – поэт в пустыне.
Лермонтов подчёркнуто начинает своего "Пророка" с того момента, на котором остановился его предшественник.
Начало прямо соотнесено с последними строками стихотворения Пушкина. Оба стихотворения поднимают тему поэта и поэзии. В каждом из них миссия поэта – пророческое служение; для обоих авторов эти произведения являются программными. Но при всём сходстве они во многом различны.
Своё стихотворение Лермонтов писал в последние месяцы жизни. Будто предчувствуя свою гибель, он оглядывался на уже пройденный путь и горько признавал: у него нет надежды на признание потомков и нет уверенности в том, что годы творчества не прошли даром. А в глазах людей он читал "страницы злобы и порока":
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья…
Легко понять, о какой правде говорит поэт. Его правда обличала самодержавный строй и крепостничество. Он был окружён злословием и недоброжелателями и чувствовал себя очень одиноким:
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу…
В пустыне нашёл поэт свой последний приют. В библейском смысле пустыня всегда была символом страдания и очищения. Пушкинский пророк оказался в пустыне, "духовной жаждою томим". Лермонтовский пророк тоже получает своеобразное утоление жажды. Люди не слушали его в городе, а в пустыне ему не только "тварь покорна… земная", но его слушают звёзды, "лучами радостно играя".
При явном сюжетном соотнесении особенно видна разница в пути, который проделывает каждый из пророков. Композиция стихотворения Пушкина – это движение пророка из "пустыни мрачной" к людям. Пророк Лермонтова, наоборот, поначалу провозглашал "любви и правды чистые ученья", а затем, посыпав "пеплом главу", бежал из городов в пустыню. Так, в стихотворении у Лермонтова, по сравнению с Пушкиным, создано обратное движение.
Ещё заметнее идейно-тематическое различие этих двух произведений. Оба стихотворения заканчиваются обращением, оформленным в виде прямой речи. Но у Пушкина это призыв Божьего гласа, который посылает пророка на его служение, а у Лермонтова – призыв "старцев" к молодому поколению, к "детям": отречься от пророка и не следовать ему.
Почему в стихотворении Лермонтова всё происходит совсем не так в отношениях поэта-пророка и общества, как предполагалось в пушкинском "Пророке"? Люди не поняли и не приняли пророка? Или же сам пророк оказался не способен исполнить свою великую миссию? Эти вопросы очень волнуют Лермонтова. Путь у каждого пророка свой. Но главное для обоих – несмотря ни на что нести свой крест, выполнять свою тяжкую миссию, свято хранить "завет Предвечного".
Создавая своего "Пророка" как продолжение пушкинского, Лермонтов сознательно выбирает похожие средства художественной выразительности. Стремясь сохранить стиль пушкинского "Пророка", он пользуется устаревшими словами (судия, град, глава, очи, каменья), вводит библейскую лексику (пророк, завет Предвечного, тварь земная), включает в текст торжественные эпитеты, которые придают стихотворению черты высокого стиля. Автор использует приём антитезы (противопоставления), когда рассказывает об отношениях пророка с природой и людьми. Только природа принимает изгнанника. Только общение с ней приносит ему душевный покой:
И звёзды слушают меня,
Лучами радостно играя…
А среди людей поэту тяжко – они смеются над его незащищённостью и нищетой:
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
Восклицательные предложения в двух завершающих строфах звучат вызовом – это момент наивысшего напряжения.
В отличие от Пушкина Лермонтов использует также средства иронии, когда изображает толпу, не признающую и изгоняющую пророка (старцы говорят "с улыбкою самолюбивой").
В ритмике двух стихотворений, несмотря на одинаковый размер – четырёхстопный ямб, – тоже чувствуется разница. Пушкинское стихотворение звучит плавно и торжественно. Это достигнуто не только выбором высокой лексики, но и особым фонетическим строем – у Пушкина преобладают звонкие согласные и гласный о. У Лермонтова в тексте больше взрывных согласных (посыпал пеплом; в пустыне), что создаёт напряжённость и прерывистость звучания. А преобладание гласного у определяет печальную интонацию (в пустыне я живу; угрюм и худ).
Продолжая пушкинскую идею поэта-пророка, Лермонтов внёс в её трактовку присущее ему трагическое мировосприятие. Пушкин и Лермонтов заложили основу особого понимания искусства и назначения поэта, которое отличает русскую литературу. "Поэт в России – больше, чем поэт", – это подтверждается последующим развитием русской литературы и творчеством Л. Толстого, Ф. Достоевского, А. Блока, В. Маяковского и многих других писателей и поэтов, каждый из которых по-своему понимал свою задачу в литературе, но никогда не отказывался от высокого служения истине.
Н. А. Некрасов
Тройка (1846)
Что ты жадно глядишь на дорогу
В стороне от весёлых подруг?
Знать, забило сердечко тревогу -
Всё лицо твоё вспыхнуло вдруг.И зачем ты бежишь торопливо
За промчавшейся тройкой вослед?..
На тебя, подбоченясь красиво,
Загляделся проезжий корнет.На тебя заглядеться не диво,
Полюбить тебя всякий не прочь:
Вьётся алая лента игриво
В волосах твоих, чёрных как ночь;Сквозь румянец щеки твоей смуглой
Пробивается лёгкий пушок,
Из-под брови твоей полукруглой
Смотрит бойко лукавый глазок.Взгляд один чернобровой дикарки,
Полный чар, зажигающих кровь,
Старика разорит на подарки,
В сердце юноши кинет любовь.Поживёшь и попразднуешь вволю,
Будет жизнь и полна и легка…
Да не то тебе пало на долю:
За неряху пойдёшь мужика.Завязавши под мышки передник,
Перетянешь уродливо грудь,
Будет бить тебя муж-привередник
И свекровь в три погибели гнуть.От работы и чёрной и трудной
Отцветёшь, не успевши расцвесть,
Погрузишься ты в сон непробудный,
Будешь нянчить, работать и есть.И в лице твоём, полном движенья,
Полном жизни, – появится вдруг
Выраженье тупого терпенья
И бессмысленный, вечный испуг.И схоронят в сырую могилу,
Как пройдёшь ты тяжёлый свой путь,
Бесполезно угасшую силу
И ничем не согретую грудь.Не гляди же с тоской на дорогу,
И за тройкой вослед не спеши,
И тоскливую в сердце тревогу
Поскорей навсегда заглуши!Не нагнать тебе бешеной тройки:
Кони крепки, и сыты, и бойки, -
И ямщик под хмельком, и к другой
Мчится вихрем корнет молодой…
Одна из главных новаторских черт творчества Н. А. Некрасова заключается в том, что поэт привнёс в поэзию то, что раньше не было для неё характерным. Впервые в русской литературе быт и тяжёлый крестьянский труд стали предметом высокой поэзии. Среди многих стихотворений Некрасова о народе самыми вдохновенными являются его произведения о русских женщинах. В разные годы поэт размышлял о женской доле в поэмах "Мороз, Красный нос", "Кому на Руси жить хорошо" (глава "Крестьянка"), в стихотворениях "Родина", "Мать", "Орина, мать солдатская", "Еду ли ночью по улице тёмной…" и многих других.