Вместе с близнецами-хронодайверами Лушей и Русей Раевскими мы начинаем новое путешествие во времени. В этот раз храбрые и находчивые близнецы отправятся в плавание по морям-океанам вместе с первой русской кругосветной экспедицией Крузенштерна и антарктической - Беллинсгаузена.
Солёные морские брызги, тугие паруса и свист ветра в снастях - морские приключения начинаются!
Путешественников ждут яростные тропические шквалы и экваториальная жара, блистающие красотой коварные айсберги и пронизывающий насквозь антарктический холод. Хищные акулы, вероломные, беспощадные каннибалы, леденящие душу призраки "Летучего голландца" - нашим героям многое придётся преодолеть, чтобы вернуться домой, в будущее.
Содержание:
-
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 1
-
ЧАСТЬ ВТОРАЯ 5
-
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 17
-
ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ 27
-
Примечания 45
Елена Ленковская
Две кругосветки
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1. Подозрительная лодка
"Олени" ломились к реке. Под энергичным натиском гнулся и трещал мокрый от росы кустарник.
- Стой! Да стой же!
Движение в кустах замерло, хруст и шорох прекратились. Стали слышны лишь пыхтенье да стыдливое, но ритмичное шмыганье носом.
Заросли ивняка спускались здесь к самой воде. Под прикрытием густых ветвей можно было наблюдать за тем, что делается на реке, и оставаться незамеченными. Если, конечно, не слишком высовываться. И не шмыгать на весь заповедник.
- Тише вы там!
Загорелая рука с обмотанными разноцветным лейкопластырем пальцами осторожно пригнула к земле сырую ветку. Послышался прерывистый шёпот:
- Смотри! Вон они!
Густой утренний туман стоял над водой. В нём, как мошка в молоке, застряла лодка, неуклюже взмахивая вёслами.
Из лодки торчали смутные фигуры, закутанные в мешковатые плащи с островерхими капюшонами. Похоже, их было двое. Или - больше, кто разберёт.
- Может рыбаки? Ну, дядьки местные…
Молчание. Сопение.
- Не-е-е, точно - "бобры". И лодка наша, лагерная. Плащи рыбацкие поверх спасжилетов надели, маскируются. Ишь, капюшоны нахлобучили, думают, никто их не узнает.
- Надо по правому берегу идти, тогда обгоним. Река там петлю делает, а мы срежем, через низину.
- Там же сплошь кусты! И болото…
- Там тропинка есть. Внимательнее надо было на карту смотреть.
- Погнали! Есть шанс первыми прийти.
Выстрелила вверх отпущенная ветка, обдав разведчиков холодными брызгами. Спрятав в тумане низкую корму, ушла к востоку странная лодка. Курс - ост, видимость нулевая.
По Серьге, и впрямь, плыли "бобры". В лодке сидело двое.
Плыли молча, хотя обоих так и распирало от восторга.
Макар, улыбчивый и светловолосый, первый раз приехав в лагерь, всю смену жалел только об одном - что, в отличие от своего закадычного дружка и одноклассника Руськи Раевского, не попал в эту компанию раньше. Например, прошлым летом.
Здесь было здорово. Ночные десанты, лазанье по скалам и спуски "дюльфером" , катамаран под парусом, фехтование, стрельба из лука. Что ещё нужно мальчишке! С загорелой, слегка обрызганной веснушками физиономии Макара Лазарева уже вторую неделю не сползала счастливая улыбка.
Вот и теперь Макар улыбался. Сиял, как кормовой фонарь. Ещё бы!
Утро начиналось удачно. Ребята уже предвкушали взятие флага, и полную победу "бобров" в пятидневной войне с "оленями".
Пока, во всяком случае, они намного опережали соперников, тайком захватив в своё распоряжение единственную лагерную лодку.
Спасибо Макару, сам поднялся рано и Руську растолкал.
Довольный Макар сидел теперь на корме. Он походил на всклокоченного жизнерадостного воробья. Если, конечно, среди воробьёв встречаются блондины. Вот кто бы говорил - Раевский! Кареглазый, подвижный, с вечно растрёпанными тёмно-русыми вихрами на макушке.
Руся улыбнулся, скинул тяжёлый капюшон и взлохматил пятернёй свою густую, отросшую за каникулы шевелюру. Подмигнул Макару и опять с воодушевлением взялся за вёсла.
Туман постепенно рассеивался. Стараясь не плескать, Руся сосредоточенно, хотя и не очень умело, выгребал к фарватеру .
- Жарко в этом дурацком жилете, - отдуваясь, вполголоса заметил он.
- Зато по правилам…
- Угу, - скептически хмыкнул Руся. - Вставать до подъёма и тайком брать лодку - тоже по правилам?
- Конечно! - с жаром зашептал Макар. - Тебе же сказали - стратегическая инициатива приветствуется. Если б мы лодку не взяли, она бы "оленям" досталась, точно тебе говорю.
Возразить тут было нечего, поэтому какое-то время плыли молча.
Серым и призрачным казалось всё вокруг.
Слева стеной уходил вверх высокий берег Серьги, такой крутой, что тропинки, осыпанные скользкой хвоей, спускались к воде почти отвесно.
Справа медленно проплывала обширная сырая низина, покрытая зарослями густой болотной травы. Трава там была в человеческий рост, если захочешь срезать путь и сойдёшь с тропы, тут тебе и крышка. Можно полдня проплутать, а то и дольше.
Впереди, на востоке, над самой кромкой леса показался, наконец, краешек малинового солнца. Верхушки сосен безмятежно зарозовели в косых рассветных лучах.
Было тихо. День, как и вчера, обещал быть жарким.
- Это здесь Писаница? - задрав голову, спросил Макар, глядя на показавшийся за поворотом высоченный скалистый утёс, нависающий над водой.
- Нет, чуть дальше.
Писаница. Так называлась скала, на которой первобытный человек нарисовал оленя. Макар знал, что лучше всего этот наскальный рисунок видно не с берега, а как раз с воды. Но полюбоваться на него, видно, придётся в другой раз. Или…
Макар сузил свои серьёзные зелёные глаза, посмотрел на Русю испытующе:
- Может, флаг возьмём, а потом туда сплаваем? Ненадолго…
- Не, лучше сразу в лагерь возвращаться. Как бы из-за нас у всей команды очки не сняли.
Макар только вздохнул, спорить не стал.
- У тебя опять кровь.
Руслан потрогал языком припухшую губу, разбитую во время тренировочного поединка.
- Ерунда. Мне не больно почти, только трескается всё время в этом месте. - Руся внезапно понизил голос, и засипел, плотоядно облизнувшись: - Кровищи бы мне!
Макар даже назад отпрянул.
- Ну, ты - реальный вампир!
- А то!
Оба засмеялись. Осторожность была забыта. Впрочем, здесь, вдали от лагеря, вряд ли кто-то мог их услышать.
- Причаливать пора, - объявил Руся. - Сейчас справа коса откроется. В этом месте поворот с большой тропы к реке выходит.
Макар повернулся, и, вытянув тонкую шею, всмотрелся в прибрежные заросли. За поворотом, и впрямь, показалась покрытая мелкой речной галькой отмель.
Лодка с хрустом ткнулась носом в край прибрежной косы.
За бортом струилась мягкая речная вода. Зелёные бородки водорослей, застрявших меж подводных камней, вились как вымпелы на ветру.
Мальчики повыше подвернули штанины и, спрыгнув в воду, без особого успеха попытались втянуть лодку подальше на берег.
- Надо бы её привязать.
- Сейчас, как-нибудь пришвартуем, - пообещал Руся и замешкался. - Зараза, заклинило!
Застёжка жилета не открывалась. Взмокший Руся нетерпеливо дёргал лямки, но всё без толку.
Макар, тем временем, сбросил жилет и тяжёлый брезентовый плащ в лодку, расправил худые плечи и с любопытством огляделся.
- Клёво, почти что пляж! - Он прошёлся по берегу. На влажном плотном суглинке появились неглубокие следы босых мальчишеских ног. - Тут, наверное, народ купается. Смотри-ка, Руська, костровище… Пройдусь-ка я по тропе вперёд, обстановку разведаю… - и Макар скрылся в высокой, до плеча, траве.
Руся не отозвался. Он всё ещё возился с застёжкой. Вконец измучившись, он решился срезать лямку перочинным ножиком. Ножик был отличный, швейцарский, лезвие - как бритва. Папин подарок. Да не простой подарок, заработанный. Условие его получения было оговорено заранее: нужно было научиться чистить картошку. Уж Руся тогда постарался!..
Мальчик торопливо раскрыл лезвие. Он покрепче натянул эту чёртову лямку и с размаху полоснул по ней ножом.
Раздался крик. В нём были боль и испуг.
Руся даже ножик выронил от неожиданности. Кричали откуда-то из зарослей, скорее всего с тропы… Голос Макара, точно его!
Засада? "Олени", не иначе! Опередили… Сколько же их там?
Руська не сразу понял, что стряслась настоящая беда. Скинув жилет в лодку, рванул другу на выручку. "Ещё не всё потеряно! "Бобры" без боя не сдаются!" - думал он, самоотверженно продираясь сквозь жёсткую мокрую траву и не подозревая, что победа в войне с "оленями", ещё минуту назад столь важная и желанная, теперь не имеет никакого значения.
Ровным счётом никакого!
Потому что это была уже не игра… Это была жизнь, настоящая жизнь.
И в этой жизни смерть оказалась совсем рядом.
Глава 2. Змея
- Руслан… босиком… не ходи! - послышался из зарослей сдавленный, испуганный голос Макара.
О чём это он? И где противник?
Макар был один. Он сидел на тропе, скрючившись, обеими руками обхватив перепачканную босую ступню, и судорожно прижимал коленку к самому подбородку.
- Змея!! Укусила!
Руся нагнулся.
- Куда? Куда она тебя?
На Макаровой пятке были видны две маленькие красные точки.
- Надо быстрее в лагерь!
Руся с испугом вгляделся в перекошенное от боли и страха лицо Макара.
В лодку! Нет, против течения одному не выгрести. Что делать?
Переправиться на лодке на противоположный берег! Рвануть вверх по склону до геодезической вышки, с неё просигналить "sos" в лагерь. Вот только… Макару на кручу не подняться.
Руслан испытующе посмотрел на друга. Бледный. И глаза - не прежние весёлые Макаркины глаза, зелёные с рыжими крапинками, - нет! Огромные, чёрные, с расширенными до предела зрачками, а в них - ужас и боль.
Русе стало страшно оставлять его одного, пусть и ненадолго.
"По правому берегу? Тут хорошая тропа до самого моста. А у переправы обычно всякого народа полно - туристов, экскурсантов. Правда, не в шесть утра… Хотя от моста до лагеря - рукой подать.
Решено. До моста по тропе - километра два, доберёмся как-нибудь. На спине дотащу, если что".
* * *
Внезапно Руся услышал голоса. Показалось, или нет?
- Люди! Эй!
Он бросился вперёд и буквально через минуту был сбит с ног "оленями".
- Попался! - довольно заявил один из них, здоровяк Пашка, усевшись на Руську верхом.
Руське скрутили руки банданой. Бандану пожертвовал Петька Трофимов, предводитель "оленей", гордо встряхнув своей растрёпанной кудлатой головой.
- Один "бобёр" пленён. А где второй?
- Где твой напарник, отвечай!
- Его змея укусила. Ребята, пустите! У нас беда! Помощь нужна…
- Врёт он! - предположил Пашка. - Тактическая хитрость! Развяжем, он пленным считаться не будет. А за каждого пленного банка сгущёнки…
- Какая сгущёнка! Человек умереть может, а вы… Каждая минута на счету!
- Ладно, идём. Вставай. Развяжем потом - сначала надо убедиться, что ты правду говоришь.
* * *
Они двинулись по тропе назад. Вот оно, то самое место. Никого. Озадаченный Руся машинально слизнул кровь с разбитой губы.
- Макар?
Тишина.
- Макар, где ты? - в голосе Руси зазвенели слёзы.
Русины конвоиры многозначительно переглянулись.
- Ничего не понимаю. Он не мог никуда уйти. Ребята, он тут был. Вот на этом самом месте. Он босой по тропинке шёл, вот она его и…
Руся осёкся и замолчал.
- Идём, - сухо сказал Петька, бросив на Русю неприязненный взгляд. - Проверим берег.
Раевский ринулся вперёд. Его бесцеремонно удержала рука с полосками разноцветного лейкопластыря на загорелых пальцах:
- Куда? Иди между нами. Ты - пленный.
Руся молча подчинился. Ему было не до выяснения отношений - лишь бы Макар нашёлся.
Однако на берегу никого не было. И лодка…
Лодка тоже исчезла!
- Та-ак. Тактическая хитрость, говоришь? Отвлекающий манёвр? Тоже мне, артист… Мы ведь тебе почти поверили. Самому не противно? Истории вроде этой сочинять - совсем совести не иметь. Знаешь, такими вещами не шутят. Мы ещё поднимем вопрос на Совете старейшин.
"Олени" осуждающе загомонили.
- Ладно. Теперь Раевский - наш пленник. А второго противника надо опередить! - И "олени" заторопились обратно.
- А с пленным что делать?
- Ты, Пашка, его в лагерь веди. Мы - рысью-рысью, тебе за нами всё равно не угнаться. Только не развязывай - сбежит.
Увалень Пашка не обиделся, а, похоже, обрадовался, что кросс отменяется. Остальные "олени" умчались в надежде взять флаг первыми.
* * *
Руся, совершенно опустошённый и сбитый с толку, сел на землю. Закрыл глаза, в отчаянии прижал связанные руки ко лбу.
Выходило, будто он наврал "оленям" про Макара, а тот тем временем уплыл вниз по течению, якобы с тем, чтобы первым подойти к флагу с северо-востока. Руська вспомнил лицо Макара - белое, испуганное. Да нет же, не мог он ни в какую лодку сесть. Он идти-то, похоже, не мог…
Но куда же она делась? Ведь пришвартована была. Или… Ну, конечно! Ведь это он должен был пришвартовать лодку. А Руся провозился с застёжкой, а потом… потом побежал на крик…
Русю передёрнуло. Сколько времени действует яд? Час, два? А, может, меньше? Макар, ну где же ты?
Ладно, лодку течением унесло. Но человек-то куда подевался? Не мог же он сквозь землю провалиться… Или…
И тут Русю осенило. Он поднял голову. В широко раскрытых карих глазах на мгновение застыл ужас…
* * *
Пашка, ничего не подозревая, добродушно окликнул Руслана:
- Пойдём, Раевский! Может, к завтраку успеем… Где твои кроссовки-то?
- В лодке остались, - глухо ответил Руся.
- А-а. Ну, найдутся. И Макар твой найдётся! "Кто ищет - тот найдёт", это ведь вашей команды девиз?
Руся сглотнул ком в горле и молча кивнул.
Он решительно поднялся. Надо было спешить. Без взрослых тут, видно, не разобраться.
Глава 3. Рецепт Фенимора
Собственно, по-настоящему помочь мог только один человек. Звали его Георгий Александрович. И до него нужно было сначала дозвониться.
Телефона под рукой не было. В лагере телефоны были только у инструкторов. Таковы здешние правила. У ребят мобильники забрали в самом начале смены и оставили в камере хранения в Бажуково:
"Отдадим перед отъездом". На кой чёрт он мне послезавтра!
Руся скрипнул зубами. Конечно, Седрик разрешит ему позвонить, хотя…
Мастер Седрик и мастер Тан - так все звали инструкторов-игротехов. Наверное, у них были какие-то имена вне игры, но Руся об этом даже не задумывался. Они были молодые, весёлые, с ними было интересно, им можно было доверять. Но можно ли им доверить Русину догадку об исчезновении Макара… Лучше ничего не объяснять, а просто попросить телефон.
В любом случае, позвонить нужно было как можно скорее.
* * *
Руся прибавил шагу.
Пыхтевший в ухо Пашка поначалу не отставал. Он тоже спешил, намереваясь во что бы то ни стало успеть к первому завтраку. Однако выносливостью Руськин конвоир не отличался.
Через десять минут энергичной ходьбы Пашка, вконец запыхавшись, схватился за правый бок и жалобно застонал:
- Постой, Раевский. Отдохнём немного.
- Давай до лагеря дойдём поскорей. Мне нужно позвонить. Срочно! - отрывисто бросил Руслан через плечо, не сбавляя шаг.
- Тогда тебе в Бажуково надо, - задыхаясь, возразил Пашка. - Мастер Тан свой телефон вчера в реке искупал, а у Седрика мобильник тут вообще не ловит. Всё равно лучше из деревни звонить.
Руся споткнулся. Его будто холодной водой окатило. Он повернулся и молча уставился на Пашку своими огромными карими глазами, неловко прижимая к груди связанные руки.
Спешить в лагерь не имело смысла.
А до Бажуково… Туда ещё часа полтора ходу!
Мальчики присели передохнуть у огромного позеленевшего валуна, выступавшего из склона у самого края тропинки.
Руслан боком прислонился к влажному замшелому камню, горестно вздохнул. На него как-то враз навалились усталость и тупое безразличие. Измученный Руся прикрыл веки и замер. В руку впивались какие-то колючки, но шевелиться не хотелось.
Да что же там такое! Он завозился, вывернул локоть и скосил глаза. Так и знал, хвойные иголки, они тут повсюду, даже в лагерном супе и компоте.
Действительно, к голому локтю прилипла пара жёлтых хвоинок. Руся выпрямился. Сдвоенные! Значит, близнецы. Как Руся с Лушкой.
Была бы она рядом! Вдвоём бы они что-нибудь придумали… Близнецам всегда легче вместе. А они с Лушей настоящие близнецы - так похожи, что родная бабушка их путает. И ворчит, что Лушке юбки носить надо, а не штаны.
И зачем только Лукерья поехала в эту свою Зюкайку!
Первый раз нынешним летом ребята разлучились по собственной воле. Руська отправился на Оленьи ручьи, воевать с "оленями", а Лушка - в Зюкайку, дружить с лошадьми. Говорил же ей, поехали вместе…
Руся крепко наморщил лоб. Было ясно, что выкручиваться придётся самому.