Неожиданная мощная радость, как молния во тьме, осветила вдруг всю окружность реки Иордан. И как торжественные колокола, во всеуслышание зазвенели сердца людей.
Отец Филиппа не понял, из какого мира зазвучал голос сына. Но когда увидел сына улыбающегося, сердце как будто выпрыгнуло из гнезда и радостно закричало:
- Сыно-о-о-ок, ты жив! Филипп… Мой сын жи-и-ив!
Он бросился к Филиппу, с силой оттолкнув Амон-Ра и Иорама. "Отойдите" - закричал он грубо и прижался к сыну.
- Ты жив, Филипп… Не будем горевать из-за одной ноги, раз ты жив, сынок… Жизнь важнее… чем нога…
Первым пришел в себя Амон-Pa, потом Иорам и Иаков. У каждого из них страшно болела спина, они не чувствовали своих ног, голова гудела. Попытались встать, но не смогли. Никто и не подумал помочь им. Люди и представить себе не могли, чем занимались эти странные мальчики, которые почему-то накрыли ладонями ногу Филиппа, и что делал Иаков, безмолвно взирая на мальчика. Руки Иорама были совсем засохшие, на них не осталось следа от целительной мази.
- Отец, по-моему, на мою ногу упал вот этот камень? - спросил Филипп.
- Да, сынок… Это была моя вина… я сбросил камень сверху, неосторожно его поднял и не удержал… Бог спас нас, хорошо еще, что камень не упал на голову… нога… ну, что поделаешь, прости меня, сынок… - отец не переставал рыдать.
- Отец, о чем ты говоришь?! Я потерял ногу?! Как это так?! - с удивлением воскликнул Филипп. В его голосе вовсе не чувствовалось, что он мучился от боли. Наоборот, Филипп был добр и весел. Его веселило еще и то, что вокруг него собралось столько народу.
- Да, сынок, одна нога… - плача произнес отец.
- А почему я не чувствую боли, отец? Ведь ничего у меня не болит. А ты говоришь, что у меня нет одной ноги…
Некоторые, слыша разговор сына с отцом, удивлялись - как это, не чувствовать боли. Все жалели веселого шалуна, которому придется впредь ходить на костылях. Иаков и Иорам помогли друг другу и с трудом привстали. Амон-Pa приподнялся с помощью Ильи.
- Иаков, - тихо спросил начальника один рабочий, - мальчик обречен?
Иаков посмотрел в сторону Амон-Pa и Иорама: мол, что ему сказать.
- Принесите воду и вымойте ногу! - ответил вместо Иакова Амон-Ра.
Рабочий не понял, не поняли и другие, которые стояли рядом, о чем говорил этот мальчик и, вообще, кто он такой, что говорит вместо начальника и велит им помыть ногу Филиппу. Но Иаков подтвердил:
- Правильно говорит… Выполняйте!
Воду принесли сразу и несколько человек начали осторожно мыть ногу Филиппу.
Мальчик с любопытством наблюдал за ними и ждал, что будет, когда смоют с ноги всю грязь. "Не больно?" - то и дело спрашивали они, но тот не стонал, не кричал, а улыбался, нет, говорил, приятно мне.
И вот показалась нога.
Целая, невредимая, без единой царапины!
У рабочих, которые только что видели окровавленную, раздробленную ногу Филиппа, расширились глаза.
Филипп тоже был удивлен. Он хорошо помнил, что случилось: лежал на спине под строительным лесом и смотрел, как его отец вместе с другими рабочими таскал огромные камни по узкой доске. Вот отец пытается поднять один огромный камень, который с трудом втащили наверх другие. Однако камень ускользает из рук отца и летит вниз. Филипп не успел отскочить в сторону, и камень упал на него, прямо в бедро. Он тут же потерял сознание. Вот этот камень, такой огромный, валяется рядом. Если камень не упал на него, то почему же тогда покрытая грязью нога была окровавлена? Но если кровь, то где же тогда на ноге следы ранений, хотя бы царапины?
Среди людей началось какое-то непонятное толкование. Чего только не говорили они, даже утверждали, что вообще никакой камень сверху не падал, он как лежал на этом месте, так и лежит. Филипп, наверное, споткнулся о камень и упал. Говорили еще, что Филипп шалун и разыграл всех. Но большинство упорно твердили, что камень действительно упал, и он совсем раздавил мальчику ногу, сами видели, как кость и мякоть были смешаны с кровью и грязью, и что зрелище это было душераздирающим. Однако произошло чудо - нога мальчика исцелилась.
Филипп провел рукой по ноге.
- Отец, ты говорил, что я ходить больше не смогу? Что у меня только одна нога?
За все время, что мыли Филиппу ногу, отец не мог видеть, в каком состоянии находится нога сына, он стоял в стороне, закрыв руками лицо. Теперь же, услышав бодрый голос мальчика, он мигом подбежал к нему и застыл на месте. Радость и удивление смешались в его сознании, и не успел он чего-либо сказать, как Филипп встал, сначала прошел по кругу, а потом подпрыгнул и пустился танцевать.
- Ай да Филипп! Уцелела твоя нога! - кричал весело мальчик, а люди радовались, смеялись, хлопали. И так как не могли понять, что же на самом деле произошло, начали расходиться, споря друг с другом.
Несмотря на невыносимые боли в ногах и в спине, Амон-Pa, Иорам и Иаков так покинули место событий, что на них никто не обратил внимания. И никто не догадывался, споря друг с другом и доказывая свое, что именно они сотворили чудо, они исцелили ногу Филиппу, а взамен забрали все его боли и страдания. Только Илья помогал им передвигаться, ибо только он знал правду.
Глава 31
На строительство дворца многие рабочие приехали со своими семьями. Иаков женщинам определил соответствующую им работу, а дети помогали своим родителям. Но для детей Иаков придумал такое, чего никогда и нигде еще никто не видел: для тридцати ребятишек он открыл школу и начал заниматься с ними сам. Он каждый день, но чаще вечерами, находил пару часов побыть с детьми, учить их читать, вести беседы о звездах, о Вселенной, о бессмертии души и Царстве Божием, об Иисусе Христе - Боге, который явился к людям. Он рассказывал им о том, чему сам научился у Амон-Ра. Ему помогал Илья, который зажег в детях любовь к математике и геометрии.
В это дело включились также Амон-Pa и Иорам.
Своими образными объяснениями и рассказами Амон-Ра развивал в детях понимание Беспредельности Вселенной. Человек есть дитя Вселенной, мысль есть огонь Вселенной, человек ответственен за свои мысли. Он учил детей мыслить прекрасно и мыслить о прекрасном, мыслить возвышенно, героически, с любовью и устремлением. Рассказывал им притчи о Христе, пояснял им Его заповеди. Дети все больше и больше проникались мыслями, которые нес им Амон-Pa, полюбили его, каждый стремился дружить с ним.
Иорам тоже заслужил любовь детей. Он научил их ухаживать за больными, оказывать помощь пострадавшему. Открыл секреты лечебных свойств некоторых растений.
В школе Иакова одним из самых веселых и пытливых учеников был Филипп.
Когда Амон-Pa в своих беседах с детьми упомянул имя Иисуса Христа, Филипп навострил уши.
- Отец говорил мне, что Иисус есть Мессия, он Сын Бога и пришел на Землю, чтобы спасти людей от гибели! - сказал Филипп.
Все, что дети слышали в школе и чему научились, они потом рассказывали своим родителям. Получалось, что школа для детей несла свет и родителям.
И Филипп рассказал своему отцу, что он услышал об Иисусе Христе от Амон-Ра. А отец на другой день предложил своим товарищам по работе:
- Этот мальчик, который учит наших детей, оказывается, встречался с Иисусом Христом и слушал Его Проповеди. Давайте позовем его, пусть расскажет и нам, кто Он, Иисус Христос, действительно Мессия или лжепророк!
Рабочим понравилась эта мысль. Многие были наслышаны об Иисусе Христе, но толком ничего не знали. Вот, примерно, что знали они об Иисусе: Иисус Христос называет Себя Сыном Бога, царь Израиля хочет арестовать Его, так как Иисус намерен свергнуть его и сам стать царем; фарисеи и книжники таят на Него злобу - как Он может называть себя Сыном Бога? - и тоже помышляют убить Его…
Рабочие послали человека к Амон-Pa с просьбой: "Приходи и расскажи нам о Христе".
Вечером Амон-Pa пришел к рабочим.
У одной хижины собралось около сорока рабочих после сложного трудового дня. Здесь были люди из разных стран и с разными религиозными представлениями. Были иудеи и греки, римляне и парфяне, египтяне и арабы, иберийцы и армяне. Это были люди, которых жестокость условий жизни - голод, нищета, разрушительные войны, гонения - вынудили покинуть родные места и скитаться по всему свету в поисках мира, убежища и работы. Были и такие, которых специально пригласили на строительство - мастера - каменщики, зодчие, плотники.
Собравшиеся уселись на земле полукругом, а Амон-Ра посадили перед собой. Чужеземные скитальцы, которые не понимали арамейский язык, подсели рядом с иудеями, чтобы те переводили им речь Амон-Ра.
Спокойно и уверенно начал Амон-Pa рассказ об Иисусе Христе.
Собравшиеся были зачарованы живым образом Мессии. Они смотрели на тускло освещенное лучами молодого месяца лицо девятилетнего мальчика, как будто перед ними был сам Иисус Христос. Люди слушали о Боге-Отце, о Святом Духе, о Сыне Человеческом, о Царстве Небесном, об узкой дороге и узких вратах, ведущих к спасению, о широкой дороге и широких вратах, ведущих к гибели, о Заповедях, об исцелении больных, о чудесах, о притчах.
Была уже полночь, когда Амон-Pa закончил свой рассказ.
Рабочие живо обсуждали услышанное, и вскоре выяснилось, что речь Амон-Pa без перевода поняли все, даже не знакомые с арамейским языком.
- Этот мальчик прекрасно говорил по-гречески! - сказал один грек, но с ним тут же поспорил другой, третий, четвертый.
- Как по-гречески, когда он только по-арабски говорил?
- Нет-нет, по-латински…
- Я же по-армянски слышал все?
- А я по-колхски.
И тут люди запутались: выяснилось, что голос Амон-Pa каждый воспринимал на своем родном языке, но как это могло быть? "На каком языке, в конце концов, он разговаривал с нами?" И так как Амон-Pa был еще среди них, обратились к нему:
- Мальчик, разве ты не на греческом языке говорил?
- Разве не на арамейском?
Амон-Pa удивился не меньше рабочих. Он, конечно, говорил с ними на своем арамейском языке, но как могло произойти, что каждый воспринимал его голос на своем родном языке - кто по-арабски, кто по-колхски, кто по-латински. Как происходило еще и то, что он понимал, воспринимал речь каждого, как будто все говорили с ним только на арамейском, тогда как видно было, каждый обращался к нему на своем языке.
- Я говорил с вами на своем арамейском языке, - сказал Амон-Ра, - я и сейчас говорю с вами на этом языке. А вы на каком языке разговариваете со мной?
- Как на каком? - удивился один араб, - на арабском! А разве ты не понимаешь, что ты тоже со мной на арабском разговариваешь?
Этот вопрос выясняли долго и остались поражены результатом: хотя Амон-Pa говорил только на арамейском, однако его голос в ушах каждого звучал на своем языке. Что это за чудо-язык? - недоумевали они.
- Как это происходит, люди? - не успокаивался один египтянин. - Этот мальчик всех нас понимает, и мы понимаем его, хотя каждый из нас говорит на своем языке. И почему же мы не можем так же понять друг друга. Вот армянин… Почему я не слышу его речь… Вот грек… Почему не слышу его речь… Вот иудей… Почему не понимаю его речь? Но когда этот мальчик говорит на своем языке, мне все понятно…
- Ты разве не догадываешься, в чем дело? - объяснил грек другому греку: - Эго делает Бог, а мальчик этот - сын Божий!
И многие с ним согласились.
На другой день слух о беседе Амон-Pa с группой рабочих прошел по всему строительству. Из уст в уста передавали, что один маленький мальчик умеет говорить на всех языках и знает все об Иисусе Христе. Встретиться и послушать его захотели и другие. Тогда Иаков выбрал более удобное место для встреч - возвышенность у Нового озера. В течение всей недели, пока Амон-Pa встречался с рабочими и рассказывал им обо всем, что сам знал, каждый день Иаков освобождал всех от работы на два часа раньше. Желающих послушать Амон-Pa оказалось более трехсот человек. Кроме бесед и рассказов, Амон-Ра с Иорамом вместе лечили и исцеляли всех, кого мучил какой-либо недуг.
Мысли Иисуса Христа увлекли всех. Рабочие обсуждали заповеди Христа, пересказывали друг другу Его притчи. Беседы с Амон-Pa, а также их с Иорамом совместное целительство оказали благотворное влияние на труд рабочих - процесс строительства дворца ускорился. Амон-Pa постоянно окружали взрослые и дети, мужчины и женщины. Каждый хотел о чем-то спросить его, что-то для себя выяснить. Уже никто не удивлялся, что с ним можно было говорить на любом языке, и его речь каждому была понятна, как будто родная.
Общение с Амон-Pa, игры с ним для детей стали большим праздником. Затаив дыхание, они слушали его рассказы о звездах и дальних мирах, он учил их добромыслию и предупреждал, что плохие мысли и намерения к ним же и вернутся, поэтому надо нести ответственность за свои мысли. Поступайте со всеми так, как хотите, чтобы поступали с вами", - советовал он им. После таких бесед Амон-Pa устраивал игры, в которых они должны были проявлять мужество, выносливость, дружбу, преданность.
Однажды к Амон-Pa и Иораму подошел Филипп.
- Я знаю, кто исцелил мою ногу! - сказал он. - Это были вы оба, так ведь?
Амон-Pa и Иорам улыбнулись, но не ответили.
- Я знаю, исцелить мою ногу было невозможно. Я же умер от невыносимой боли! И вдруг я увидел двух ангелов, они ласкали меня, рано тебе умирать, говорили они мне. Боли ушли, и когда я открыл глаза, увидел вас; вы стояли надо мной и что-то делали. Тогда я не понял, но сейчас, когда вижу, как вы исцеляете и лечите людей, я догадываюсь: вы меня спасли, ангелами тоже были вы. Ну, скажите, правду я говорю? Почему не хотите ответить мне? - было видно, что Филипп не отстанет от них, не получив ответа.
- Главное, что ты жив и здоров, бегаешь, играешь, шалишь, да еще трудишься и учишься! - сказал Иорам.
Но Филипп не успокоился.
- Хотите, скажу, что может быть главным для меня? - и он пристально взглянул в глаза Амон-Ра, - Главным в моей жизни будет то, если я тоже стану, как вы. Вы все - Иаков, Илья, Иорам, Амон-Ра - как один человек. Хочу быть с вами вместе, хочу быть вашим другом. Буду слушаться во всем, только возьмите меня и научите во много раз больше, чем учите вы в школе Иакова!
Филипп говорил это от всего сердца и умоляюще смотрел на Амон-Ра.
- Я все равно не отстану от вас, пока не возьмете в ученики… Прошу вас… Амон-Pa, чувствую, ты - главный, прошу тебя, не откажись от меня!
- Хорошо, - спокойно сказал Амон-Ра, - будь по-твоему.
Филипп подпрыгнул от радости, потом опустился и хотел расцеловать ноги и руки Амон-Pa и Иорама, но они не позволили ему это сделать.
- Я ваш… Я тоже увижу Иисуса Христа… Может быть, Он меня тоже благословит… Вот увидите, каким я буду преданным и прилежным! - не умолкал Филипп от счастья.
Глава 32
Спустя месяц Юстиниан со своей свитой приехал наведаться на строительство.
- Как идут дела? - спросил он Иакова.
- Господин, - ответил Иаков, - я вижу, у вас в руках план строительства дворца. Все идет по плану!
Иаков, сопровождаемый Ильей, показал Юстиниану, как продвинулось строительство за прошедшее время. Юстиниан остался доволен. Но было заметно, что он выискивал еще что-то другое. Среди рабочих он имел своих осведомителей, которые тайно следили за всем происходящим на строительстве, и если что казалось им сомнительным, сразу сообщали ему. Юстиниан уже знал, что вновь пришедшие два мальчика проповедуют среди рабочих какую-то религию. Юстиниан был наслышан об Иисусе Христе, но ничего не знал о его учении. Осведомители сообщили ему мнение книжников и фарисеев, что Иисус Христос лжемессия, а эти несозревшие юнцы дурачат людей и рассказывают о всяких нелепостях. Потому осведомители советовали Юстиниану выгнать этих мальчиков и тех, кто сочувствовал им. Юстиниану сообщили также, что этим приблудным мальчикам покровительствует сам представитель неизвестного архитектора.
Все это заставило римского вельможу глубоко задуматься. Конечно, заменить Иакова кем-либо другим он не мог. В его руках был только план дворца, но тайной строительства владел Иаков. Только Иакову было известно, какой техникой вести строительство, как устроить фонтаны, как украсить стены дворца, как поднять тяжести на большую высоту и тому подобное. Юстиниан был удивлен еще и тем, как слаженно работали под руководством Иакова более чем пятьсот человек разных национальностей и верований. Юстиниан уважал Иакова и относился к нему с доверием. Не волновали его и сплетни о новом Мессии. Какое ему, римскому правителю одной из провинций Иудеи, было дело до какого-то мессии. Он только не хотел испортить отношения с иудейским духовенством, настроив их против себя и римского господства. Кроме всего этого, Юстиниану нужно было выяснить с Иаковом еще одно обстоятельство.
- Скажи мне, Иаков, это правда, что некий Амон-Pa, маленький мальчик, проповедует учение какого-то Мессии? - спросил он.
- Это правда, господин! - честно признался Иаков.
- Тогда почему ты допускаешь такое? - сердито спросил Юстиниан.
- Потому, господин, что заповеди Христа сделали этих людей более трудолюбивыми, честными и преданными делу. Разве вы не заметили, господин, как ускорилось строительство? - спокойно ответил Иаков.
"Да, это так", - подумал про себя Юстиниан.
- И чему же мальчик учит их, о каких заповедях он им говорит?
- Господин, лучше Амон-Pa я вам об этом сказать что-либо не смогу! - ответил Иаков.
- Ты скажи мне, этот мальчик действительно исцеляет людей? - ответ на этот вопрос особенно волновал Юстиниана.
Его прекрасная и добрейшая супруга, Августа, доживала свои последние дни. Врачи отказывались сделать что-либо еще. Их длительные усилия оказывались тщетными. Три дня тому назад они признались Юстиниану: "Для нас эта болезнь неизвестна, и мы не знаем, как ее лечить". А когда Юстиниан спросил, что они могут посоветовать ему, те ответили: "Молитесь Богу, чтобы тот сотворил чудо за оставшиеся несколько дней!" И в это время ему сообщили, что мальчик, имя которого Амон-Ра, лечит и исцеляет калек и больных.
Юстиниан не верил в чудеса. "Мою любимую Августу уже никто вылечить не сможет", - думал он в душе. Несмотря на это, он все же решил взять с собой этого мальчика - Амон-Ра, чтобы развлечь Августу. Пусть он расскажет ей об Иисусе Христе и пусть как будто лечит ее, пусть вселяет в нее надежду.
- Если он действительно целитель, возьму его с собой!
- Господин, - ответил Иаков, - несколько дней тому назад он сделал невероятное - исцелил парализованного мастера… - Иаков собирался рассказать ему и о других исцелениях, но Юстиниан прервал его.
- Приведи сюда этого мальчика!
Через несколько минут Амон-Pa стоял перед ним.
Юстиниану понравился мальчик с красивым и добрым лицом, со светлыми и умными глазами.
- Мальчик, это ты исцеляешь парализованных? - спросил Юстиниан.
Амон-Pa не ответил.
- Скажи мне, как ты исцелил калек? - опять спросил Юстиниан.
- Парализованного исцелил Бог! - ответил Амон-Ра.
- Пусть будет так. Но если ты спасешь мою жену, я дам тебе столько золота, сколько ты сам весишь!
- Ваша жена вылечится, - ответил Амон-Ра спокойно, - но мне золота не нужно.
- А ты откуда знаешь, что вылечится? - удивился Юстиниан.