Пять сказок для детей.
Содержание:
-
Ведьмина похлёбка 1
-
Наивный принц 5
-
Приключения безумной частицы квази-звезды 11
-
Имеет ли кто-нибудь всё? 16
-
Чудо 18
Ведьмина похлёбка
Кусочек золота лежал себе укрытый в земле. Дружочки его - мелкие камушки, приютившиеся тут же под землёй, жили и радовались тому, что он сиял в темноте, освещая всё кругом ровным светом, и прозвали его Огневичком. Огневичок никогда не покидал своего убежища, не знал ничего о том, что делается на земле, поэтому не только внимал похвалам приятелей, но и вообще воображал, что он один на свете такой особенный. Но однажды во тьме около него зашевелились тонкие белые нити, словно кто-то прял солнечную пряжу.
- Вы кто такие? - недовольно спросил их Огневичок.
- Мы-то? Мы обыкновенные корешки, - ответили ему.
- Та-а-к… - кивнул он и продолжал с любопытством разглядывать их.
Между тем корешки с каждым днём становились всё длиннее.
Огневичку вдруг тоже захотелось стать таким же тоненьким, чтобы так же, как они уметь проникать между комочками земли.
- Эй! - окликнул он их наконец. - Вы самое чудесное из всего того, что я встречал здесь.
Но корешки предостерегли его от того, чтобы он не очень-то хвалил их.
- Это почему?
- Потому что они принадлежат другому. Неделю назад, - рассказали они, - одна бедная женщина бросила в землю пшеничное зёрнышко; она полила его водой, и вот - оно пустило корешочки.
Огневичок только сейчас заметил пшеничное зерно и внимательно вгляделся в него. На пшеничном зерне лопнула серая кожица, и из него потянулись корешочки, с которыми и познакомился только что Огневичок. Он так удивился, что это было просто похоже на испуг.
- Ох, как мне хорошо! - заговорило вдруг Пшеничное зерно.
- Эй, что ты там говоришь? - прошептал Огневичок.
- Я умираю…
- Умираешь - и радуешься? - удивился Огневичок.
- Как же мне не радоваться? Ведь я умираю для того, чтобы оставить после себя сотни других таких же, как я…
Сказало это Пшеничное зерно и осталась от него лишь серая сморщенная кожица…
Белые корешочки росли и вытягивались с каждым днём всё больше и больше, и вскоре тоненький зелёный стебелёк - невозможно даже и представить себе, что у него вообще есть какие-то силы, - оттолкнул ком земли над собой и выглянул на белый свет.
- Добро пожаловать под моё небо, - ласково встретило его Солнце.
Между тем стебелёк всё тянулся вверх, а корешочки становились подвижнее и длиннее. Настал момент, когда они коснулись кусочка золота, и он попросил их взять от него всё, что они хотят.
Корешочки обхватили его и попробовали было сосать из него соки для питания стебелька. Но…
- Ничего-то в тебе нет полезного" - заключили они недовольно.
Огневичок загрустил, услышав, что они думают о нём: как это печально, когда ты ничего не можешь дать полезного.
- Но ведь я, по крайней мере, даю свет? - неуверенно промолвил Огневичок, обращаясь к камушкам.
- Даёшь, даёшь, - согласно подтвердили камушки.
"И это не так уж мало", - подумал про себя Огневичок, но, несмотря на это, в душе позавидовал Пшеничному зерну.
Вот, наконец, верхушка стебля стала тяжёлой, и крупный колос склонился к земле. Когда прекратит своё существование и этот колос, то сколько же зёрен ещё родится!.. Огневичок даже и не пытался считать. Ему становилось всё грустнее и грустнее. Сидит он на одном месте. Не уменьшается, не увеличивается. Не тянется от него ни корешков, ни стебельков, - не нужен он никому. Ничего никому не может дать. И Огневичок пожелал, - если возможно, всё равно как - сейчас же превратиться в пшеничное зерно.
Тяжёлый налитой колос, склонивший вершинку пшеничного стебля, наконец, созрел. Пора было его срезать. Но пришла за ним не бедная женщина, которая посадила зерно, а Человек в белой рубахе и соломенной шляпе.
- Смотри-ка ты, какой большой вырос. Золотой. Набрал силу и красоту от самого солнца, - обрадовался пришедший.
И выдернул стебелёк вместе с корнем. Он хотел поставить его у себя дома для красоты. Но в тот же миг так удивился тому, что открылось его глазам, что едва удержался на ногах: вместе с комком земли он вытащил кусочек золота! Озираясь, быстрым движением он сунул его в карман.
- Я же не пшеничный колос, - обратился Огневичок к Человеку. - Не бросай его одного в поле.
- Молчи ты там! И не учи меня, что я должен делать! - сердито ответил Человек.
И чтобы чувствовать себя более спокойно, положил золото под рубаху, ближе к сердцу, потом снова вытащил его оттуда и крепко сжал в кулаке.
- Возьми пшеничный колос. Ведь я, по сравнению с ним, ничто, - уговаривал Огневичок Человека.
- Ничего-то ты не знаешь о жизни. Ну и прекрасно! Не сбежишь, а останешься у меня.
Огневичок недоумевал: почему Человек в белой рубахе выкинул тяжёлый колос пшеницы и так обрадовался ему - какому-то камню или кусочку металла - всё равно, - у которого не было сил даже на то, чтобы передвинуться самому, без корешков, не способного оставить после себя сто других - таких же, как он сам. "Почему, почему?" - мучительно спрашивал себя Огневичок и снова обратился к Человеку:
- Эй! - крикнул он.
- Сиди, сиди, не волнуйся. Уж я-то позабочусь о тебе, - отвечал тот.
- Я не об этом.
- А о чём?
- Ты слепец. Приглядись лучше: не ошибиться бы тебе - вместо налитого пшеничного колоса ты заботишься о простом камне.
- Как ты наивен. Но это ничего. Так ты даже ещё лучше: тебе неведомо, насколько ты ценен и потому не сбежишь без моего согласия.
- Чем же я ценен?
- Ты - золото, - коротко бросил Человек в белой рубахе и, для пущей уверенности, ещё крепче зажал камешек в ладони.
Огневичок же всё старался объяснить себе, что произошло. "Наверное другие люди не такие, как этот," - подумал он. "Они конечно же, никогда не предпочтут какой-то ничтожный кусочек золота пшеничному колосу".
- Эй, послушай! - снова окликнул он Человека. - Все люди такие, как ты?
- Какие - такие?
- Они так же, как ты, выбросят живой пшеничный колос и будут трястись над каким-то мёртвым камешком?
- А ты как думал? Золото влечёт к себе даже того, кто никогда не дотрагивался до него.
Огневичок хоть и запутался совсем, всё же понял очень хорошо, что никогда не будет даже самым маленьким пшеничным зёрнышком. Поэтому первая его встреча с белым светом в конечном счёте оказалась трудной.
Стиснутый в руке Человека, он не мог даже и представить себе всего, что с ним произойдёт.
Ага, и я что-то значу…
Человек в белой рубахе отнёс кусочек золота к себе в дом. Он вымыл его водой и ещё крепче зажал в кулаке.
- Я не убегу, - успокоил его Огневичок.
- Ты только один день на этом свете, поэтому ничего не знаешь: золото очень часто убегает.
- Как убегает?
- Так. Убегает, но не исчезает. Оно просто переходит из одних рук в другие. А для меня важно, чтобы тобой владел я, а не кто-то другой.
И Человек с улыбкой, которой одаривают только новорождённого, с Огневичком в руке вошёл в большой зал. Стены зала были украшены картинами. На одной охотники убивали льва, на другой - прекрасная, вся в белом, дама верхом на чёрном коне скакала по зелёной поляне. А часы, висевшие между этими двумя картинами, повторяли:
- Тик-так, тик-так… - И стрелки на них передвигались медленно, медленно.
Огневичок впервые видел такие вещи, и они очень понравились ему. "Вот здорово…" - обрадовался он. Ему вдруг показалось, что он понял, зачем Человек принёс его сюда: просто не было того, кто освещал бы эти прекрасные картины. Понятно: его прикрепят к стене между ними. Хорошо, очень хорошо, он не устанет светить им и днём, и ночью.
Но он ошибся. Человек спрятал его в железную коробку. В ней было гораздо темнее, чем под землёй. Хорошо, что там оказалась одна золотая монета. По крайней мере было с кем поговорить.
- Ты что делаешь? - спросил её Огневичок.
- Придумываю новые козни.
- Для кого?
- Для Человека, который запрятал меня сюда.
- За что ты желаешь ему зла?
- Видно, ты совсем недавно появился на этом свете, - ответила Монета. - Когда-то и я задавала те же вопросы. Было время, когда я не только не думала о том, чтобы кому-нибудь насолить, но и вообще не знала, что такое зло. А сейчас только и думаю о том, чтобы строить козни.
- Кто тебя научил этому?
- Люди. Не все, разумеется, но это они меня научили.
- Как они тебя научили этому?
- Очень просто. Чем больше зла я причиняла одним, тем большее уважение вызывала у других. Вот и теперь меня отличили.
- Как?
Огневичок не заметил, чтобы на Монете было какое-нибудь отличие.
- А заперли здесь. Если хочешь знать, это и есть самое большое отличие. Вот тебя тоже заперли - значит и тебя отличили, радуйся теперь. Если запирают сюда, значит ты что-то собой представляешь. Ценят тебя.
- Выходит, если тебя суют в темноту и тесноту, то это означает, что тебя ценят? - ничего не понимал он.
И снова спросил Монету, за что же всё-таки она собирается причинить зло Человеку, который её отличил.
- Раз уж мы разговорились с тобой, так и быть расскажу. Жила я большом кошельке. Наконец, надоело, что вечно прячут меня по разным потайным местам, и я убежала на улицу. Закрылась в пыль и стала ждать. А владелец кошелька - наш хозяин в белой рубахе, - где только ни искал меня. Даже швы на одежде распорол. Я лежу себе и молчу. Но вот один раз показалась босоногому мальчику. На него-то я никак не хотела навлекать беды. Но вышло, что хоть и не хотела, а навлекла. И мальчонка только настрадался из-за меня. Наш хозяин обвинил его в том, что он украл меня и отхлестал розгами прямо по голому телу. Он отнял меня у мальчика, и уж так радовался, что я снова оказалась в его руках. А чтобы я не убежала, запер меня туда, где и ты сейчас находишься. Вот я и хочу спросить тебя теперь: что на моём месте ты бы сделал этому человеку?
Огневичок молчал. Когда он лежал в земле и разговаривал с корешками, то легко понимал их. Так же легко он понял и оценил благородство Пшеничного зерна: оно умирало, чтобы родились сто других таких же, как оно само. "А Монета, - думал он, - и не хочет, да всё время зло творит". И он начал догадываться, почему Человек выбросил налитой Пшеничный колос! Что-то стало с ним! Может быть, всё-таки пришла та женщина, которая вырастила его. Ведь тот, кто выращивает, умеет и охранять плоды своего труда.
Но у Огневичка больше не оставалось времени на размышления. Железная коробочка растворилась, и мягкие пальцы Человека в белой рубахе и соломенной шляпе вытащили оттуда маленький самородок.
Что ещё можно увидеть?
Человек отнёс кусочек золота в большой ювелирный магазин. Такое золото - самородное, блестящее, хоть и не большое, но тяжёлое, редко где можно сыскать - нахваливал он.
Ювелир долго разглядывал самородок, оценивал, пересчитывал, наконец, усмехнулся, довольный, и дал Человеку за него целую кучу денег.
На этот раз Огневичка заперли в большем по размеру и с более толстыми стенами железном ящичке. В нём уже лежали белые, как корешочки Пшеничного зерна, жемчужинки, сверкали бриллианты и разные другие камушки, которые сразу же заявили о себе, что они драгоценные.
- Как вам не стыдно самим определять себе цену? - упрекнул их Огневичок.
- Так написано про нас и в книгах. Иначе как же мы сами о себе могли бы говорить, что мы драгоценные? - честно ответили камушки.
Огневичок недолго оставался в тяжёлом железном сейфе. Рано утром Ювелир отнёс его в свою мастерскую.
- Сейчас, - прошептал он ему, - я тебя расплавлю, но ты не пугайся. И пылинки твоей не потеряю. Я сделаю из тебя прекрасную розу, а в самой серединке её, словно вонзённое в неё пчелиное жальце, сверкнёт бриллиант. Тот самый бриллиант, с которым ты ночью находился в моём сейфе. Такое украшение будет редкостью даже и в княжеской сокровищнице. А если я покажу его самой Княжне, она всплеснёт руками от изумления и непременно захочет украсить розой свою грудь.
Ювелир представил себе, как старый князь, её отец, щедрым жестом развяжет свой кошелёк, и он железными клещами зажал кусочек золота. Но прежде чем опустить его в судок, поставленный на раскалённые тлеющие угли, Ювелир осмотрел его ещё раз и раздумал ковать из него золотую розу. Именно таким, каким он вышел из-под земли, - очень похожим на маленькую птичку, - он будет не только прекрасным, но и единственным в своём роде. Он прицепил к нему маленький бриллиантик и улыбнулся, довольный своей идеей, а главное - он был теперь уверен в том, что получит за него много денег. И не ошибся. Старый князь, через руки которого прошло много драгоценностей, признал, что более красивого украшения он не видал, и действительно, щедро заплатил Ювелиру. На следующий день Княжна приколола брошь на грудь.
Огневичок и подумать не мог, что на свете может быть нечто более прекрасное, чем молодая Княжна. Когда она вздыхала, он поднимался на её груди и был счастлив оттого, что находится так близко к её сердцу. И так как ему хотелось служить ей беззаветно, он вслушивался в его удары, стараясь угадать её желания ещё до того, как они появятся. А как известно, слушая чьё-нибудь сердце, можно узнать не только прелюбопытнейшие, но и поучительные вещи.
- Как хорошо! - восхищался Огневичок вслух.
- Спокойнее, спокойнее! - отрезвил его Бриллиант.
- Ты не хочешь послушать, как стучит сердце Княжны?
- Я уже давно перехожу из рук в руки. Украшал и царскую корону. Ничто уже не может возбудить моё любопытство. Слишком много я повидал, поэтому и тебе советую - никогда ни из-за чего не волнуйся. Волнения принесут тебе только потери и никогда - приобретения.
- Почему же? Разве добро не должно вызывать восторг, а зло - негодование?
Бриллиант не соблаговолил ответить: он твёрдо придерживался своего принципа - не волноваться.