Гвардии сержант
Солнце пряталось за сосновый лес, когда на улице затрещал мотоцикл.
Федос стоял возле хаты и играл с цветами. Игру он придумал сам: не сходя с места и держа руки за спиною, понюхать как можно больше цветов. Однако чтобы сунуть нос в настурции, приходилось сгибаться в три погибели, а до маков можно было дотянуться, только встав на колени да еще при этом забрасывая голову вверх.
Мотоцикл остановился возле хаты в самый разгар игры. Федос не обратил на него внимания: мало ли какой транспорт ездил и останавливался возле их дома в городе. Но мотоциклист в комбинезоне ввел мотоцикл во двор и внимательно посмотрел на мальчика.
- Эй ты, - сказал он - какому богу кланяешься и о чем просишь?
- Я не кланяюсь. А в бога только некоторые старушки верят.
- Понятно. Бог побоку. Значит, ты делаешь жирафью гимнастику.
Федос отвернулся, не желая продолжать такой разговор.
- Правильно? С чумазым не о чем разговаривать, - шутливо проговорил мотоциклист за Федоскиной спиной. - Тогда разделение труда будет у нас такое. Ты будешь держать кружку с водой и по мере надобности ее наклонять. А я буду мыться. Когда стану таким чистым, как ты, тогда и познакомимся.
Сказав все это, мотоциклист вошел в хату.
Федос хотел было крикнуть, что это не его, мотоциклиста, хата, что в ней дядя Петрусь и тетя Настя живут. Но не успел. Мотоциклист тут же вернулся, держа в одной руке ведро с водою, а в другой кружку.
- Готов? Приступаем. - Мотоциклист сбросил комбинезон, ловко стащил через голову солдатскую гимнастерку.
Федос зачерпнул воды, начал поливать. А мотоциклист фыркал и с наслаждением подставлял под струю то голову, то загорелую шею, то каштановую от загара спину.
И только когда кружка загремела о дно ведра, мотоциклист выпрямился и тряхнул мокрой головой:
- Маловато. Но ничего. Хорошего понемножку. Теперь шуруй на третьей скорости в хату и тащи оттуда полотенце. Оно на гвозде, рядом с полочкой.
"Командует, как в своем доме", - подумал Федос. Но полотенце принес.
Мотоциклист вытерся, надел гимнастерку. Застегнул золотистые, блестящие пуговицы, достал из кармана маленькое круглое зеркальце. Глядя в него, причесался.
Федос неожиданно ощутил на своем лице солнечного зайчика и захихикал от удовольствия.
- Ты откуда? - спросил мотоциклист.
- Я теперь тут живу, - Федос кивнул головою на хату.
- И я тут живу. Чудно: под одной крышей живем, а друг друга не знаем. Как в городе.
Федос хотел возразить, что в городе он всех ребят знает - не только со своего двора, но и со всей улицы. Но мотоциклист снова не дал ему высказаться.
- Погоди, погоди. Да ты ведь из города! Это за тобой отец на станцию рано утром собирался. Ну, здорово, Федос Курносый Нос!
- Здравствуйте, - Федос пожал широкую сильную ладонь. - Только нос у меня не курносый. Ни капельки.
- Да ты не серчай! Про нос - это я так, для рифмы. Нам с тобой не ссориться, а дружить надо: мы ведь не кто-нибудь, а двоюродные братья.
- А как вас зовут?
- Микола! - И мотоциклист щелкнул каблуками сапог и вытянулся.
- Вы тракторист? Из армии недавно вернулись?
- Точно. Как дважды два. По секрету скажу: я не только тракторист. Я - танкист высшего класса и гвардии сержант. А теперь давай вместе мотоцикл в сарай закатим. Идет?
- Идет, товарищ гвардии тракторист и сержант!
Прошло немного времени, и на крыльце появилась тетя Настя.
- Микола! Федос! Вы что там так долго канителитесь?
- У нас лекция по мотоциклу, - отозвался Микола.
- Ужинать идите. Все на столе.
- Пошли, - сказал Микола. - А ну, кто скорей в хате окажется! Раз, два, три!
Федос сорвался с места и - бегом по дорожке, которая вела к хате.
Микола же запер сарай, перепрыгнул через забор прямо в огород, пробежал по борозде, с разбегу взял еще один забор и остановился у крыльца.
Федос удивленно посмотрел на брата. А тот рассмеялся:
- Всякий бег, брат, головою начинать надо, а не ногами. Ну, и тренировка тоже, конечно, кое-что значит. Не вздыхай, научишься. Пошли.
Длинный стол стоял в углу. За столом сидели дядя Петрусь, какой-то молодой мужчина и какая-то взрослая девушка. Тетя Настя суетилась, ставя на стол все новые тарелки и радушно потчуя гостей.
Для Миколы и Федоса было оставлено два свободных места на стоящей у стола скамье.
В большой глиняной миске лежала горячая картошка, посыпанная укропом. От нее шел пар. В другой миске плавали в рассоле малосольные огурчики. На сковородке золотились жареные шкварки. Дядя Петрусь резал хлеб.
- Тебе, может, лучше яичницу сделать? - спросила Федоса тетя Настя.
- Не хочу. Буду есть, что все едят.
Микола одобрительно подмигнул. Федос пододвинулся к нему поближе так, чтобы локти их чуть-чуть соприкасались.
- Ишь, подружились уже, - улыбнулась девушка. - А со мной дружить не хочешь? - повернулась она к Федосу.
- Я вас не знаю.
- Правильно. Представиться надо сперва, - согласился дядя Петрусь.
- Меня Марылей зовут. Я Миколина сестра, - сказала девушка и подула на горячую рассыпчатую картофелину. - Если захочешь, тебя с собой на работу возьму. Покатаю.
- На чем? - полюбопытствовал Федос. - Если на Буланом, то я с ним сам справлюсь.
- У меня конь не такой. Я - шофер.
Удивился Федос: "Вот так родня! Брат - танкист и тракторист, сестра - тоже на машине".
Марыля вдруг что-то вспомнила, отложила в сторону свою картофелину и резко заговорила, обращаясь к незнакомому Федосу мужчине:
- Что это у вас за порядки? Сегодня бензин в колхоз привезла - и ни заправщика, ни кладовщика. Искала, бегала, сигналила. Да так и уехала не солоно хлебавши.
- А он кто? - шепотом спросил Федос у Миколы.
- Бригадир. И тоже твой брат. Самый старший.
- Ну да! А как его зовут!
- Андрей.
- Ага! Вспомнил! Мне о нем мама рассказывала. Говорила, что он долго учился. И еще, что строгий он.
- Серьезный, это да. Да ты ешь, не разговаривай. Картошка с рассолом - это вещь, не какой-то там бульон с петрушкой. Атакуй!
Федос взял ложку. И, вспомнив "когда я ем, я глух и нем", больше уже не произнес ни единого словечка.
После ужина Микола достал из шкафа аккордеон.
- Марыля, на репетицию в клуб идешь?
- Спрашиваешь! Переоденусь только.
- На какую репетицию? - не понял Федос.
- Мы здесь концерт готовим.
- Вдвоем?
- Почему же вдвоем? - улыбнулась Марыля. - В колхозе молодежи хватает. После работы собираемся, репетируем.
- А после репетиции - танцы. - Микола закинул аккордеон за спину.
Вздохнул Федос. К тете Насте пересел. Она нежно обняла его, прижала к себе:
- По дому заскучал, мальчонка?
- Нет, так просто…
- Привыкнешь. Тебе у нас понравится. Сейчас я постелю. Спать пора.
Лена и Сергей
Проснулся Федос поздно. В хате никого уже не было. Оделся, вышел во двор.
На крыльце сидела девочка его возраста с золотыми, как солома, волосами, заплетенными в две аккуратные косички.
- Встал? - спросила она Федоса, как старого знакомого. Это Федосу не понравилось.
- А тебе какое дело? - грубо ответил он вопросом на вопрос.
- А вот такое. Все на работу ушли. Тетя Настя - на ферму. Сказала, чтобы я тебя накормила. Когда встанешь.
- Что-о?!
- Чтобы есть дала. Ты ведь городской, к готовенькому привык. Сам ничего не умеешь.
Федос насупился. Сразу на всех рассердился: и на себя за то, что проспал, и на эту девчонку, и на тетю Настю, которая приставила к нему няньку.
- Вот я покажу тебе сейчас, что я умею! - закричал он и схватил девочку за косу.
Девочка не двинулась с места, только голову в плечи втянула. А из-за забора, как гром среди ясного неба, загремело:
- А ну, отстань сейчас же! Ишь ты какой! Отстань, говорят, не то сам плакать будешь!
Федос отпустил косичку и обернулся на голос. За забором, на дороге, сидел на велосипеде незнакомый мальчик в выцветшей голубой майке. Одной рукой он держался за блестящий никелированный руль, другой - за штакетину.
- Защитник нашелся! - насмешливо скривил губы Федос.
- Поговори - получишь!
- Ха! Ну-ка, подойди поближе, если ты такой смелый!
- Получишь по заявке, имей в виду! - Велосипедист выпустил руль, ухватился руками за заостренные концы двух штакетин и прямо с велосипеда влез на забор.
Федос начал лихорадочно соображать и прикидывать, что лучше: броситься в контратаку или броситься в сени, закрыться там, а уж потом через окно показать язык…
Пока он так размышлял и думал, мальчишка спрыгнул с забора вниз, но зацепился майкой за острие штакетины и повис, беспомощно дрыгая ногами.
Первым порывом Федоса было захохотать, зло посмеяться над противником. Но он тут же передумал. Подбежал к забору, согнулся, подставил спину:
- Становись на меня. Тогда и отцепишься.
Незнакомец одной ногой встал на плечо Федоса, подтянулся на руках и спрыгнул во двор.
Он оказался немного выше Федоса. Голова его была наголо острижена.
- Драться будем? - спросил Федос.
- А ты надолго приехал? Тогда можно и потом.
Федос почувствовал, что драться мальчишке не очень-то хочется. Да и самому ему не хотелось так начинать знакомство.
И он сказал:
- На все лето. Успеем еще.
Потом обернулся и посмотрел на девочку. Она стояла и наблюдала за ними. На пунцовом лице ее ясно обозначена была обида.
- Плохой ты. Злой. Из-за тебя по ягоды с девочками не пошла, дома осталась… А ты… - И слезы покатились из девочкиных глаз.
Федос расстроился: в самом деле - нехорошо получилось. Но что ж теперь, маком перед ней рассыпаться, что ли! Сама тоже виновата: не надо было болтать, что вздумается. Сказал:
- Ладно, не реви. Больше не буду.
Плакать девочка перестала, но отвернулась. Всем троим стало не по себе.
- А хотите, я вам книжки покажу, которые привез? - предложил Федос.
- С картинками?
- А как же! С цветными!
Он вскочил, юркнул в хату, вытащил из-под кровати свой чемодан, раскрыл его, вывернул на пол все содержимое, схватил несколько книжек и снова появился на крыльце.
И как-то так получилось, что люди, которые только что едва не подрались, сейчас дружно сидели рядом, перелистывая заманчивые страницы, и с интересом рассматривали рисунки.
Однако всему приходит конец. Надоело и это. Тогда мальчик, который недавно еще рвался в бой, предложил:
- Давайте в прятки, а?
- Чур-чура, считать буду я! - весело отозвалась девочка. - Тебя Федосом зовут, - уже совсем дружелюбно объявила она Федосу. Я знаю, мне тетя Настя сказывала. А я - Лена, а он - Сергей.
Лене игра в прятки очень правилась. Она весело хохотала, носилась по двору, заставляла мальчишек жмуриться как следует, закрывать лицо руками и не растопыривать пальцы, не подсматривать. А Федосу все это было не по душе.
- Это твой велосипед за забором? - спросил он Сергея.
- Моей сестры. Она на почте работает, на нем в район ездит.
- А ты умеешь?
- А то! Я в школу еще не ходил, а педали крутил. Ногу через раму перекину и еду, чих на него!
- Ишь расчихался! - улыбнулся Федос.
- Так говорят. Ничего особенного.
- А меня научишь?
- Чихать?
- Да нет, на велосипеде кататься.
Сергей глянул на Федоса снисходительно:
- Захочу - научу.
- Так ты захоти поскорее!
Сергей поскреб стриженую голову, как-то нарочито глянул на тяжелые красные яблоки, вот-вот готовые упасть на землю, потом - в огород, на морковные грядки, вздохнул, помолчал еще немного и только после этого всего произнес:
- Ладно уж. За так научу.
Вышли втроем за ворота. С помощью Сергея и Лены, которые поддерживали Федоса, он вскарабкался на велосипед.
- На седло не садись - до педалей не дотянешься, - сказал Сергей. - Ленка, отойди!
Сергей вцепился в багажник и заговорил быстро-быстро, словно в такт вращающимся колесам:
- Теперь нажимай! Так-так-так!
Федос осмелел, быстро заработал ногами. И вдруг почувствовал, что едет один. Один на настоящем взрослом велосипеде. И - получается!
- Ура! - закричал он.
И тут колесо наскочило на камень. Велосипед рвануло в сторону, руль выскочил из рук Федоса, и начинающий гонщик шлепнулся на землю.
- Ах! - выдохнула Лена.
- Здорово прокатился! - захохотал Сергей. Он подбежал к Федосу и помог ему выбраться из-под велосипеда. - Цел?
- Не стеклянный, не разбился… - И чтобы не показать, как сильно болят у него правая рука и правая нога, Федос отвернулся и принялся стряхивать с себя пыль. - Ты лучше посмотри, как там велосипед - не сломался?
- Ничего с ним не сделается.
- Ой, мальчики! - спохватилась Лена. - Федосу-то ведь завтракать надо! Тетя Настя скоро придет, достанется мне на орехи. Я же обещала его накормить.
- Ладно. Пошли. Покажешь, где что, я мигом съем.
Вошли в хату. Лена достала сыр, масло, хлеб. Из печи вытащила яичницу. Из погреба - холодное молоко.
- Многовато на одного, - проворчал Федос.
- Нелегко тебе будет, - усмехнулся Сергей и прищурил свои и без того маленькие голубые глаза.
- А ты ему помоги, - сказала Лена. - Выручишь и его, и меня. К приходу тети Насти чтобы ничего не осталось.
- Выручать так выручать! - И Сергей схватил одной рукой ломоть хлеба, а другой - вилку.
Когда тетя Настя вернулась домой, стол был убран, посуда - вымыта. Федос, Сергей и Лена рассматривали альбом с фотографиями.
- Неужели все съел? - удивилась тетя.
- Да вы ведь сами видите, - сказал Федос. - Ничего не осталось.
- А мама твоя пишет, что у тебя плохой аппетит. Болезненный, мол, сынок у нее.
- Сами видите.
- Я-то вижу! Не слепая! - засмеялась тетя Настя и, сняв со стены небольшое зеркало, поставила его перед детьми.
Глянул Сергей в зеркало и покраснел до ушей: нос у него был в яичнице.
Елочка на крыше
- А зачем у вас на крыше елочка из фанеры? - спросил Федос дядю Петруся.
- Украшение такое. Одни петушков ставят, другие - что-нибудь еще. А у нас - елочка. Леснику она больше подходит.
- А лесники что делают?
- За лесом смотрят, лесное хозяйство ведут.
- Как это?
- Ну, от пожара охраняют и от тех, у кого руки загребущие. Помогают людям сажать новые деревья, расчищают делянки от старых, чтобы они не рухнули и не придавили прохожего. Дрова выдают.
- И трудно все это?
- Как тебе сказать. Легких работ не бывает. Зато интересно.
- Что же тут интересного? Целый день в лесу. Я ни за что в лесники не пойду.
- Кем же будешь?
- Таксистом! Все время по городу - ду-ду, ду-ду! Асфальт, красивые дома кругом, всюду люди. Хорошо! Не то что в лесу.
- Кому что нравится. А я вот с лесом давно подружился. Во время войны он меня и товарищей моих сколько раз от смерти спасал.
- Правда? Расскажите, дядя Петрусь!
- Как-нибудь расскажу.
- А когда вы теперь в лес пойдете?
- Я в лесу каждый день.
- Возьмите меня.
- Хоть завтра. Как думаешь, мать? - спросил дядя Петрусь тетю Настю.
- А далеко собираешься?
- В Савкин лес. Да ты не беспокойся, я хлопца на велосипеде подвезу.
- Тогда можно.
- Договорились. - И дядя Петрусь накрыл своей широкой ладонью лежавшую на столе руку Федоса. - Только вот что: спать сегодня пораньше ложись, а то завтра утром тебя и не разбудишь.
- Хорошо. Если надо, могу даже не ужинать. Прямо сейчас и лягу.
- Нет, уж это, брат, лишнее.
В дороге
Спал Федос тревожно, боялся проспать. Едва скрипнула кровать в соседней комнате, вскочил, начал торопливо одеваться.
Но дверь приоткрылась, и дядя Петрусь, появившись на пороге, сказал:
- Спи, неугомонный. Разбужу, когда время придет. Без тебя не уеду.
- Зачем же вы встали?
- Хозяйке собраться помогу. На ферму ей.
Федос разделся, забрался в еще не остывшую постель. И сразу же крепко уснул.
Приснилась мама. Она что-то делала, суетливо бегая по хате. Потом подошла, тронула его за плечо: "Вставай, Федос, пора". - "Посплю еще немножечко… Сегодня в школу не надо…" - "Как знаешь. Только в Савкин лес не попадешь". - "Тогда сейчас".
Открыл Федос глаза. А над ним - дядя Петрусь.
- А-а! - пробормотал Федос. - А я думал, это мама.
- Вставай.
Федос отбросил одеяло.
Завтракали втроем: Марыля, дядя Петрусь и он, Федос. Остальных дома уже не было. Когда убрали со стола, дядя Петрусь сказал:
- Возьми вон сумку с табуретки. Я велосипед выведу.
- А что в ней?
- Еда. Тетя Настя приготовила.
Утро было тихое, солнечное. Высоко в небе заливались жаворонки. Федос сидел на раме и держался за руль, на котором висела сумка с едой.
Тропинка пробежала сквозь траву и привела в сосновую рощу.
- Дядя Петрусь, зачем же мы велосипед брали? Лес - вот он, рядом.
- Лес - да не тот. Чтобы в Савкин попасть, надо этот лесок проехать, потом поляну, а потом еще болото обогнуть.
Дорога сворачивала то вправо, то влево. Под колесами мелькали солнечные пятна. Солнце уже встало, но в лесу не рассеялась еще ночная прохлада.
Над головою Федоса прогудел ранний шмель, где-то впереди порхала бабочка. На разные голоса пели птицы.
- Дядя Петрусь, кто это цвинькает?
- Синица дождя просит.
- Зачем же ей дождь?
- Низачем. Просто в народе так говорят.
- А кто это там в чаще плачет, как человек?
- Это черный дятел. Его песни всегда невеселые, даже когда все хорошо.
- Дядя Петрусь, а почему лес назвали Савкиным?
- Говорят, будто бы прятался там когда-то Савка. Давно это было, до революции. Бедных защищал, а богатым спуску не давал.
- Интересно. Как в сказке.
- Не сказка это, а быль, хоть и мохом поросла.
- Как мохом?
- Ну, не на нашей памяти было, а когда господа хозяйничали, когда тивуны плетьми загоняли крестьян в барский двор на работу.
- Расскажите, дядя Петрусь!
- Длинная история.
- Ничего! Лес ведь Савкин тоже неблизко.