- Что всего на свете сильнее и быстрее? Что всего на свете жирнее? Что всего мягче? И что всего милее?
И положил им сроку три дня:
- На четвертый приходите, ответ дайте!
Богатый подумал-подумал, вспомнил про свою куму и пошел к ней совета просить.
Она посадила его за стол, стала угощать, а сама спрашивает:
- Что так печален, куманек?
- Да загадал мне государь четыре загадки, а сроку всего три дня положил.
- Что такое, скажи мне.
- А вот что, кума! Первая загадка: что всего в свете сильнее и быстрее?
- Экая загадка! У моего мужа карая кобыла есть; нет ее быстрее! Коли кнутом приударишь, зайца догонит.
- Вторая загадка: что всего на свете жирнее?
- У нас другой год рябой боров кормится; такой жирный стал, что на ноги не поднимается!
- Третья загадка: что всего в свете мягче?
- Известное дело - пуховик, уж мягче не выдумаешь!
- Четвертая загадка: что всего на свете милее?
- Милее всего внучек Иванушка!
- Ну, спасибо тебе, кума! Научила уму-разуму, по век тебя не забуду.
А бедный брат залился горькими слезами и пошел домой. Встречает его дочь-семилетка:
- О чем ты, батюшка, вздыхаешь да слезы ронишь?
- Как же мне не вздыхать, как слез не ронить? Задал мне царь четыре загадки, которые мне и в жизнь не разгадать.
- Скажи мне, какие загадки.
- А вот какие, дочка: что всего на свете сильнее и быстрее, что всего жирнее, что всего мягче и что всего милее?
- Ступай, батюшка, и скажи царю: сильнее и быстрее всего ветер, жирнее всего земля: что ни растет, что ни живет, земля питает! Мягче всего рука: на что человек ни ляжет, а все руку под голову кладет; а милее сна нет ничего на свете!
Пришли к царю оба брата - и богатый и бедный. Выслушал их царь и спрашивает бедного:
- Сам ли ты дошел или кто тебя научил?
Отвечает бедный:
- Ваше царское величество! Есть у меня дочь-семилетка, она меня научила.
- Когда дочь твоя мудра, вот ей ниточка шелкова; пусть к утру соткет мне полотенце узорчатое.
Мужик взял шелковую ниточку, приходит домой кручинный, печальный.
- Беда наша! - говорит дочери. - Царь приказал из этой ниточки соткать полотенце.
- Не кручинься, батюшка! - отвечала семилетка, отломила прутик от веника, подает отцу и наказывает: - Поди к царю, скажи, чтоб нашел такого мастера, который бы сделал из этого прутика кросна: было бы на чем полотенце ткать!
Мужик доложил про то царю. Царь дает ему полтораста яиц.
- Отдай, - говорит, - своей дочери; пусть к завтрему выведет мне полтораста цыплят.
Воротился мужик домой еще кручиннее, еще печальнее:
- Ах, дочка! От одной беды увернешься - другая навяжется!
- Не кручинься, батюшка! - отвечала семилетка.
Попекла яйца и припрятала к обеду да к ужину, а отца посылает к царю:
- Скажи ему, что цыплятам на корм нужно одноденное пшено: в один бы день было поле вспахано, просо засеяно, сжато и обмолочено. Другого пшена наши цыплята и клевать не станут.
Царь выслушал и говорит;
- Когда дочь твоя мудра, пусть наутро сама ко мне явится ни пешком, ни на лошади, ни голая, ни одетая, ни с гостинцем, ни без подарочка.
"Ну, - думает мужик, - такой хитрой задачи и дочь не разрешит; пришло совсем пропадать!"
- Не кручинься, батюшка! - сказала ему дочь-семилетка. - Ступай-ка к охотникам да купи мне живого зайца да живую перепелку.
Отец пошел и купил ей зайца и перепелку.
На другой день поутру сбросила семилетка всю одежду, надела на себя сетку, в руки взяла перепелку, села верхом на зайца и поехала во дворец.
Царь ее у ворот встречает. Поклонилась она царю.
- Вот тебе, государь, подарочек! - и подает ему перепелку.
Царь протянул было руку, перепелка - порх - и улетела!
- Хорошо, - говорит царь, - как приказал, так и сделано. Скажи мне теперь: ведь твой отец беден, чем вы кормитесь?
- Отец мой на сухом берегу рыбу ловит, ловушек в воду не ставит, а я подолом рыбу ношу да уху варю.
- Что ты, глупая, когда рыба на сухом берегу живет? Рыба в воде плавает!
- А ты умен? Когда видано, чтобы телега жеребенка принесла?
Царь присудил отдать жеребенка бедному мужику, а дочь его взял к себе. Когда семилетка выросла, он женился на ней, и стала она царицею.
МУДРЫЕ ОТВЕТЫ
Служил солдат в полку двадцать пять лет, а царя в лицо не видал. Пришел домой. Стали его спрашивать про царя, а он не знает, что и сказать-то. Вот и начали его корить родичи и знакомцы.
- Вишь, - говорят, - двадцать пять лет прослужил, а царя в глаза не видал!
Обидно это ему показалось; собрался и пошел царя смотреть.
Пришел во дворец. Царь спрашивает: - Зачем, солдат?
- Так и так, ваше царское величество! Служил я тебе целых двадцать пять лет, а тебя в лицо не видал: пришел смотреть.
- Ну смотри!
Солдат три раза обошел кругом царя, все оглядывал. Царь спрашивает:
- Хорош ли я?
- Хорош, - отвечает солдат.
- Ну, теперь, служивый, скажи: высоко ли небо от земли?
- Столь высоко, что там стукнет, а здесь слышно.
- А широка ли земля?
- Вон там солнце всходит, а там заходит - столь широка!
- А глубока ли земля?
- Да был у меня дед, умер тому`назад с девяносто лет, зарыли в землю, с тех пор и домой не бывал: верно, глубока!
Царь отослал солдата в темницу и наказал ему:
- Не плошай, служба! Я пошлю к тебе тридцать гусей: умей по перу выдернуть.
- Ладно!
Призвал царь тридцать богатых купцов и загадал им те же загадки, что и солдату загадывал. Они думали-думали, не могли ответа дать, и велел их царь посадить в темницу. Спрашивает их солдат:
- Купцы-молодцы, вас за что посадили?
- Да, вишь, государь нас допрашивает, далеко ли небо от земли, и сколь земля широка, и сколь она глубока, а мы - люди темные, не могли ответа дать.
- Дайте мне каждый по тысяче рублей, я вам правду скажу.
- Изволь, брат, только научи.
Взял с них солдат по тысяче и научил, как отгадывать царские загадки. Дня через два призвал царь к себе и купцов и солдата. Задал купцам те же самые загадки и, как скоро они отгадали, отпустил их по своим местам.
- Ну, служба! Сумел по перу сдернуть?
- Сумел, царь-государь, да еще по золотому!
- А далеко ль тебе до дому?
- Отсюда не видно - далеко, стало быть!
- Вот тебе тысячу рублей, ступай с миром! Воротился солдат домой и зажил себе привольно, богато.
ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНЬЮ
Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий - дурачок Емеля.
Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.
Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
- Сходи, Емеля, за водой. А он им с печки:
- Неохота…
- Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
- Ну ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:
- Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
- Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
- На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.
Щука взмолилась опять:
- Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
- Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
- Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?
- Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
- Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:
По щучьему веленью,
По моему хотенью.
Емеля и говорит:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
ступайте, ведра, сами домой…
Только сказал - ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.
Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени - невестки говорят ему:
- Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
- Неохота…
- Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь…
Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло - невестки опять говорят:
- Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
- Да вы-то на что?
- Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
- Мне неохота…
- Ну, не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
- Бабы, отворяйте ворота! Невестки ему говорят:
- Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
- Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
ступайте, сани, в лес…
Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он знай сани погоняет. Приехал в лес:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…
Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
поезжайте, сани, домой…
Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
ну-ка, дубинка, обломай им бока…
Дубинка выскочила - и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
- Ты - дурак Емеля?
А он с печки:
- А тебе на что?
- Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
- А мне неохота…
Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
дубинка, обломай ему бока…
Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
- Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
- Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
- Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю. - Мне и тут тепло…
- Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.
- А мне неохота…
- Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.
Емеля подумал-подумал:
- Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.
Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
ну-ка, печь, поезжай к царю…
Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.
Царь глядит в окно, дивится;
- Это что за чудо? Набольший вельможа ему отвечает:
- А это Емеля на печи к тебе едет. Вышел царь на крыльцо:
- Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.
- А зачем они под сани лезли?
В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
пускай царская дочь меня полюбит… И сказал еще:
- Ступай, печь, домой…
Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.
А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь заведовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:
- Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.
Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.
Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.
Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля; видит - темно, тесно:
- Где же это я?
А ему отвечают:
- Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.
- А ты кто?
- Я - Марья-царевна.
Емеля говорит:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…
Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
- Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.
- А мне неохота…
Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
выстройся каменный дворец с золотой крышей…
Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.
Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.
- Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?
Тут Емеля недолго думал:
- По щучьему веленью,
По моему хотенью -
стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…
И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.
- Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?
И послал узнать-спросить: "Кто такие?"
Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.
Емеля им отвечает:
- Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.
Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:
- Кто же ты такой, добрый молодец?
- А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.
Царь сильно испугался, стал прощенья просит:
- Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!
Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.
Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.