- Нет. Есть сотни людей, похожих на меня. К тому же качество газетных фотографий оставляет желать лучшего - люди сами себя узнать не могут. Вы обознались, юноша.
- А я говорю, это были вы и вы что-то замышляете! - кричал Кит и умоляюще посмотрел на Генри.
- Ты помнишь, как он рассвирепел, когда я дал тебе покататься на ковре? Вспомни, Генри! А все потому, что ковер волшебный. А он ненавидит волшебство. А еще он передавал тайную информацию своим сообщникам - спроси его об этом, Генри!
Генри зевнул.
- Что вы на это скажете, мистер Скиннер?
- Тайную информацию? - с улыбкой отвечал Скиннер. - Я бы так не сказал, сэр. Ваш друг не так меня понял. Я сообщал в Центр о том, как проходит наш полет, только и всего.
- Я слышал, вы злорадствовали, что меня нет. Что избавились от волшебника. Разве не так?
- Я не злорадствовал. Я просто сказал, что рад этому обстоятельству.
- Интересно, почему? - спросил Генри, оживившись.
Детектив повернулся к принцу:
- Потому что, сэр, страна Кара-Лабаса, в которую мы направляемся - куда вы летите для участия в коронации в качестве почетного гостя, - это страна, в которой всякое волшебство категорически запрещено. Поэтому я был рад, что с нами на борту нет волшебника. Это было бы очень некстати.
Этого было достаточно. Генри посмотрел на Кита.
- Видишь, Кит, как все просто объясняется. Можно я пойду еще посплю?
Кит был потрясен тем, что сказал Скиннер. И тихо повторил:
- Страна без волшебства… Не может быть.
- Может, - ответил Скиннер. - Малейшее колдовство - и вы в темнице.
Скиннер повернулся к принцу:
- Осмелюсь предложить, сэр, высадить вашего друга. Это не займет много времени.
- Но это невозможно. Посмотрите в окно, - сказал Генри, глядя в иллюминатор. - Это ведь, если я не ошибаюсь, Альпы? Что же, он будет сидеть тут на снежной вершине один-одинешенек? Нет, пусть уж лучше летит с нами.
- Но… но Кара-Лабаса, сэр, законы этой страны…
- Подумаешь! Придумали какие-то дурацкие законы… - Генри презрительно скривил губы. - К тому же, если Кит притворится, что он не волшебник, будет держать руки в карманах и не станет размахивать волшебной палочкой, кто догадается? Я попрошу Комильфорда утром дать ему обычную одежду - он обычно набирает с собой много лишнего барахла. Скажи, Кит, как насчет того, чтобы походить в брюках? Выдержишь?
Кит улыбнулся:
- Будет очень трудно, но, думаю, я как-нибудь переживу.
- И никаких чародейств, пока не вернемся в Англию!
Кит согласно кивнул:
- Ясно. Никаких чародейств и ходить в брюках.
- Должен сказать вам, сэр, что я недоволен таким решением, - проговорил мистер Скиннер.
- Говорите что хотите, мистер Скиннер, только я больше не желаю ничего слушать, потому что иду спать. Спокойной ночи. И тебе, Кит, тоже.
И принц, зевая, пошел к себе в каюту.
Мистер Скиннер повернулся к Киту, глаза его холодно блеснули.
- Поосторожнее, молодой человек, - сказал он. - Я буду следить за каждым вашим шагом. Но вы еще наделаете глупостей. Запомните мои слова.
С каменным лицом он зашагал прочь по коридору. Кит не удержался и показал ему язык.
- А я не боюсь! - сказал он вслух. - И мы еще посмотрим, кто за кем будет следить, мистер Скиннер!
Глава пятая
Лететь в Кара-Лабасу пришлось при сильном встречном ветре. Полет занял целых два дня. Все это время Кит ни на секунду не забывал о том, что за ним наблюдают. Везде он натыкался на детектива. Бесстрастный взгляд прозрачных глаз мистера Скиннера преследовал его даже тогда, когда Кит уж точно был один, и постепенно Кит привык соблюдать осторожность и оглядываться через плечо.
В конце концов Кит приучил себя обходиться без магии. Это было непросто. Приходилось постоянно напоминать себе, что, если что-то вдруг срочно понадобится, нужно пойти и принести, а не щелкать пальцами и ждать, когда это сделается само. Но волшебную силу было очень трудно удерживать внутри. Она так и рвалась наружу.
И неудивительно, что Кит в результате стал резким и раздражительным. Генри говорил, что это просто хандра. Тщетно Кит пытался объяснить другу, какие муки он испытывает.
- Ты не понимаешь, каково это, Генри. Ты не волшебник, и тебе этого, наверно, не дано. Но когда тебя распирает от волшебства, это так естественно - дать ему выход. Иначе оно все равно как-нибудь прорвется.
Генри участливо улыбался, но Кит чувствовал, что он все равно не понимает.
Конечно, все это не могло обойтись без последствий. Кит понимал, что еще немного - и он выкинет что-нибудь этакое… И вот на следующий день ранним утром он вылез из постели и босиком, на цыпочках, прокрался в грузовой отсек. Если бы по дороге ему встретился мистер Скиннер или еще кто-нибудь, он бы соврал, что идет проведать свой ковер: он заснуть не может, беспокоится, как он там, и хочет проверить, все ли с ним в порядке.
Не встретив ни души, Кит проскользнул в грузовой отсек - пол здесь был металлический, и ноги сразу стали зябнуть. Начисто забыв о том, что обещал Генри не колдовать, он с порога ткнул указательным пальцем в черный кожаный чемодан. Волшебная сила наконец прорвалась - и до Кита донеслись ласкающие ухо звуки лопающихся лампочек.
Кит потер ладони:
- Теперь, мистер Скиннер, посмотрим, как вы будете передавать свои шифрограммы…
И, довольный, он пошлепал обратно в свою каюту.
Наконец аэролет прибыл в пункт назначения. Кара-Лабаса оказалась маленькой страной - ее с трудом можно отыскать где-то на самом краю географической карты.
Кит почти ничего не знал об этой стране и потому не переставал удивляться. Он с интересом глядел в иллюминатор. Вместо пристани для аэростатов он увидел посреди поля разрушенный замок, самая высокая башня которого была переоборудована в причал. К ней уже были привязаны два цеппелина: красный - с эмблемой в виде хищного черного орла (на нем прилетели гости из Гогенцоллернии) и другой - с гербом в желто-черную клеточку и с золотой короной (это был герб Бургурбундии).
"Веселый король" подлетел ближе к башне - при этом с крыши замка взлетела пара аистов - и завис меж двух других цеппелинов. Сверху были сброшены причальные тросы, и корабль мягко качнуло. В салоне на столике задребезжали фарфоровые чашки, с тарелки скатилось большое яблоко. А с башни внизу посыпались огромные каменные глыбы - люди у подножия бросились врассыпную.
После этого двигатели заглохли, пропеллеры остановились, аисты вернулись в свои гнезда.
Пассажиры стали сходить на землю. Их встречали два толстых генерала в нелепых разноцветных мундирах и в шляпах со страусиными перьями. Генералы улыбались всем и беспрестанно кивали.
- Очень рады, очень рады, - твердили они как заведенные, и перья на их шляпах смешно тряслись. - Хорошо, что прилетели, хорошо, что не забыли…
Мистер Скиннер подскочил и схватил Кита под локоть.
- Помните - никакой магии, - зашипел он. - Иначе у вас будут крупные неприятности.
- Знаю-знаю, - отмахнулся Кит.
Он только что попрощался со своим ковриком, который не слушал уговоров и все порывался лететь вслед за хозяином. В конце концов пришлось развернуться и молча уйти.
Кит назло сунул руки поглубже в карманы, высек несколько искр и стал гонять их между пальцами.
- Ах-х-х, ваше высочество принц!
К Киту подбежал низенький толстый человечек в феске с кисточкой и, улыбаясь во весь рот, протянул ему руку. Он, видно, обознался и принял Кита за Генри.
Кит машинально вынул руку из кармана - искорка выскочила следом и ударилась об пол, сверкнув, как бриллиант. Человечек в феске, по счастью, ничего не заметил. Зато мистер Скиннер заметил и бросил на Кита испепеляющий взгляд.
Кит забормотал что-то невразумительное и отвернулся. Но Генри, у которого было побольше опыта в подобного рода церемониях, выступил вперед и быстро, с приятной улыбкой, уладил недоразумение.
- Стойте рядом со мной, чтобы я мог вас видеть, - зашипел Скиннер на ухо Киту. - За вами нужен глаз да глаз.
Перед башней медный духовой оркестр наяривал национальный гимн Кара-Лабасы, а ветер гнал по полю желтые клубы пыли. Трепетали на ветру флаги с двухголовым медведем, правда, и британский флаг тоже мелькнул среди прочих флагов дружественных каралабасцам стран. Встречающие делегацию толстые генералы, на редкость жизнерадостные, тыкали друг друга в бок, показывали пальцами на гостей и буквально покатывались от смеха. "Странные у них военные, - подумал Кит. - Похожи на наших поваров или мясников - такие же круглолицые и краснощекие".
Перед духовым оркестром уже стояли наготове конные экипажи. Сбруи коней - сверкали золотом, так что глазам больно было смотреть. Генри всегда нравились лошади, и он не удержался от похвалы:
- Скажите, что это за порода лошадей?
- Чистокровные австрийские кайзерскоки, - ответил коротышка в феске и почему-то глубоко вздохнул. - К сожалению, это всего лишь чистая лошадиная сила. Ах, если бы наша страна была такой богатой и передовой, как ваша… А пока нам остается лишь мечтать о паровых машинах.
- Герцог, - обратился к нему Генри, - познакомьтесь с моим лучшим другом. Это Кит Стиксби. Кит, это герцог Фокстершпитский, дядя нового короля Юджиния.
Герцог вежливо поклонился. Кит тоже попытался отвесить поклон, но с непривычки у него получилось довольно неуклюже. Он заметил, как Генри, глядя на него, прыскает со смеху, и, если бы на них не смотрели, Кит непременно бы дал ему по шее - не посмотрел бы, что он принц. Но герцог отнесся к Киту более снисходительно: он деланно улыбнулся широкой белозубой улыбкой.
Все уселись в кареты. Герцог, Кит, Генри и мистер Скиннер уселись первыми. За ними в узкие двери стали протискиваться генералы, пихаясь, как школьники.
Когда кареты набились до отказа, кучер щелкнул кнутом - и они покатили по немощеной проселочной дороге, подскакивая на ухабах и поднимая клубы густой пыли.
К счастью, трястись в карете долго не пришлось. За это время Киту порядком надоела пустая болтовня герцога, без умолку рассказывавшего о своей любви к Англии и о своем уважении к бабушке Генри. Кит еле сдерживался, магия в нем потрескивала, но мистер Скиннер не сводил с него ледяных глаз, так что пришлось терпеть. Наконец вдали показались башни и стены Каралабада - так называлась столица Кара-Лабасы.
- Смотри, там какая-то гора ровно посередине, - показывал Кит Генри, тыча пальцем в окно кареты. - А на ней - купола. Неужели это дворец?
Герцог утвердительно кивнул.
- Конечно, не похоже на ваш Букингемский дворец, - как будто извиняясь, проговорил он. - Видите, с одной стороны горы королевский дворец, а с другой - собор. Он хоть и велик, но по сравнению с Вестминстерским аббатством… - И он закатил глаза.
Кит вглядывался, но никак не мог понять, где кончается дворец и где начинается собор - архитектурный ансамбль в целом напоминал высокий двухъярусный торт с розочками наверху. Стены дворца были из розового камня, купола - золотые, башни и ставни на окнах - зеленые, а двускатные крыши городских домов радужно отливали на солнце как вороново крыло. На самых высоких зданиях, как вывески, сияли цветные гербы королевства - двуглавый медведь с цветком в руке.
На самой высокой и мощной башне дворца Кит увидел большой красно-синий циферблат башенных часов с золотыми стрелками.
- Наши знаменитые астрологические часы, - прокомментировал герцог. - Старинные, но не такие точные, как ваш лондонский Биг-Бен.
Наконец карета въехала в городские ворота, и Кит высунул голову из окна - ему не терпелось увидеть, каков город изнутри. Но он был разочарован: пыльные узкие улицы, покосившиеся грязные здания, пыльные босоногие ребятишки, играющие прямо на мостовой. До чего же много в городе нищих - или это просто горожане?
Но тут раздался голос Генри, который смотрел в другое окно кареты:
- Скажите, герцог, почему у вас на каждом доме над дверью нарисован глаз? Странно как-то. Как будто дом на тебя таращится.
- Люди у нас дикие, принц. Верят во всякую чепуху. Они надеются, что глаз отпугнет злые силы. Защищаются от вредной магии.
Кит не выдержал.
- Но ведь не всякая магия плохая, - с жаром заговорил он, не обращая внимания на строгий взгляд Скиннера. - Во всяком случае, в Англии мы так не считаем. Даже у королевы Виктории есть собственный врач, который лечит с помощью магии. - И, с вызовом посмотрев на Скиннера, Кит добавил: - Считается, что он самый лучший врач во всем королевстве. А разве у вас в Кара-Лабасе нет врачей-волшебников?
Граф отвел глаза.
- Знаете ли, мистер Стиксби, у нас в Кара-Лабасе совсем не такие волшебники, как в Англии. У нас они злые и творят черные дела, никого не слушаются и делают гадости всем подряд. Они хуже собак, мистер Стиксби, и относиться к ним нужно соответственно. - И неожиданно расплылся в улыбке: - В Англии - другое дело, у вас свои порядки, может, там и маги хороши. Но не у нас.
Мистер Скиннер кашлянул и, чтобы сменить тему, сказал:
- Думаю, мы уже приехали.
Действительно, вскоре процессия остановилась.
Дворец короля Юджиния был выстроен на высокой скале, и попасть туда можно было только одним путем - на подъемнике. Подъемник этот представлял собой большую плетеную корзину, которая поднималась и опускалась при помощи лебедки. Лебедку вращали специально отобранные сильные слуги. Подъем и спуск продолжался довольно долго.
Пока корзину спускали, Генри занимал герцога беседой - кто-кто, а он умел молоть языком. У Кита такой способности не было, поэтому ему ничего не оставалось делать, как стоять и смотреть по сторонам.
Он увидел, как Скиннер подошел к молоденькой служанке и, взяв ее за локоть, что-то ей говорил. Девушка стояла, держа в руках поднос с пивными кружками, и послушно кивала.
"Интересно, что он такое говорит?" - подумал Кит. И вообще все это было подозрительно. Она ведь простая служанка - неужели она знает их язык? Или Скиннер такой ушлый, что говорит по-каралабасски? А может, они оба тайные агенты и у них тут конспиративная встреча?!
- Ну конечно! - воскликнул Кит, сообразив, что нужно сделать.
Он прикинулся, что от усталости ему стало плохо: сел на землю, закрыл глаза и отправился в мысленное путешествие.
Разумеется, он не мог заглянуть в мысли Скиннера или служанки без их ведома. Но по счастливой случайности у ног заговорщиков в пыли возилась пара голубей - к одной из этих птиц и отправился мысленно Кит.
Да уж, место оказалось не самое удобное: мыслей в голове голубя было немного, к тому же глупая птица считала без остановки. Считать она умела только до трех - на большее у нее не хватало разума:
- Раз, два, три, больше трех, больше трех, больше трех, больше трех…
Издалека донесся голос Скиннера, приглушенный голубиными перьями и пухом, так что слов было не разобрать.
- Подойди поближе к стене, - скомандовал Кит, и голубь, приняв это приказание за одну из своих мыслей, послушно посеменил куда было сказано.
Теперь слова Скиннера звучали отчетливо:
- … Говорю тебе, Тана, за ним нужен глаз да глаз, не то он все испортит…
Кит догадался, о ком идет речь, и был приятно польщен.
Теперь заговорила девушка:
- Я постараюсь, мистер Скиннер, но я не должна вызывать подозрений. Я ведь служанка, а слуги должны делать только то, что им велят.
- Понимаю. Но я прошу тебя только об одном: при первой возможности пошарь в его багаже, и если найдешь что-нибудь связанное с магией…
Кит не дослушал. Зловещая тень метнулась к голубю и закрыла собой небо.
- Кошка!
Голубь захлопал крыльями, вспорхнул. Кита завертело, как на центрифуге, и он поспешил выпрыгнуть наружу.
Когда Кит открыл глаза, голова у него кружилась. Он попытался встать, но ноги подкашивались.
- Кит! - испуганно закричал Генри.
Мистер Скиннер издалека смотрел на него и качал головой.
Тут же подскочили генералы - один протягивал ему кружку пенного пива.
- Не слишком ли крепко для юного англичанина, а? - И генералы глупо захохотали.
Киту помогли залезть в корзинку. Вместе с ним сели Генри, герцог Фокстершпитский и мистер Скиннер. Скиннер по-прежнему смотрел на него подозрительно.
- Говорю вам, это от жары, - оправдывался Кит. Но он знал, что детектив все-таки заподозрил здесь магию!
Корзину при подъеме раскачивало из стороны в сторону, рабочие, крутившие лебедку, помогали себе дружной песней.
Кит, перегнувшись через край корзины, смотрел вниз.
- Что ты там увидел интересного? - спросил Генри.
- Да так… Скажи, это наш багаж разгружают? - Кит указал пальцем.
- Наверно.
- А что они с ним собираются делать?
- Думаю, передадут Комильфорду и дворцовым слугам, - сказал Генри. - Правильно я говорю, герцог?
- Совершенно верно. Нашим слугам вполне можно доверять, хотя, может, они не такие образованные, как у вас в Англии. В последний раз, когда я останавливался в вашем отеле…
Наконец они поднялись наверх и вышли на выложенную цветной плиткой внешнюю галерею дворца. Кит беспокоился о багаже - ему надо заполучить свою сумку раньше, чем до нее доберется Тана.
- Прошу за мной, - широким жестом герцог показал им, куда идти. - Я знаю, что Его Величество король Юджиний ждет вас с нетерпением.
Во дворце было прохладно - окна были открыты, свежий ветер колыхал занавески на узких окнах. Вдали сияли вершины гор, залитые солнцем.
Войдя в просторный зал, Кит вынужден был закрыть ладонями уши: на каждом квадратном метре стены висели громко тикающие часы с маятниками.
- Такой уж у нас обычай, - сказал герцог. - По каждому торжественному поводу - на именины, на коронацию или по случаю удачной охоты - гильдия часовщиков непременно преподносит королевскому дому подарок. И как вы, наверное, догадываетесь, подарок этот…
- Часы с кукушкой! - воскликнул догадливый Генри.
- Именно так. Но поторопитесь, принц. Давайте перейдем в другой зал. Скоро пробьет час, и тогда здесь начнется такое… Говорят, несколько горничных от этого сошли с ума и стали призраками.
Выйдя из зала с часами, они поднялись по мраморной лестнице и оказались в другом зале, поменьше.
Окна здесь были очень маленькие, свечи не горели, поэтому в помещении в разгар дня царил полумрак. Одна стена была расписана довольно мрачными красками. На ней была изображена батальная сцена: как легендарный король Двубород побивает мадьярских вампиров. На картине были реки крови, груды мертвых тел, горы пепла. Кит подумал, как здесь можно давать торжественный обед? Кусок в горло не полезет от таких ужасов… Вдоль стен стояли рыцарские доспехи, над ними реяли стяги с двуглавым медведем.
В дальнем конце зала на деревянном троне сидел юноша - король Юджиний Четырнадцатый. Лицо его было закрыто книгой. Руки, державшие книгу, заметно дрожали. Приглядевшись, Кит заметил, что книгу король держит вверх ногами.
Герцог подбежал и встал слева от трона. Он нагнулся и что-то зашептал на ухо королю, но так громко, что всем было слышно:
- Ваше Величество, гости из Англии прибыли.
Не отнимая книги от лица, король зашептал что-то на своем языке.