- И не думаю.
После завтрака мы поехали по магазинам. Погода выдалась ясная, и настроение было замечательное. Около трех мы подъехали к зданию, там же на Манхэттене, где располагалось множество художественных залов, в одном из которых и была небольшая выставка. Фил был уже там и, увидев нас, пошел навстречу.
- Очень рад вас видеть обоих. Я еще вчера приехал, а сегодня подтянулись остальные.
- Вижу, - ответил я, заметив в глубине зала сенатора Брукса. Рядом с ним было двое мужчин. Его жену Дженнис, я увидел справа от себя; она разговаривала с женой Стива - Мартой.
- Пойдемте, я познакомлю вас с автором картин.
Он подвел нас к мужчине лет сорока, светловолосого, голубоглазого: - Познакомьтесь, это Мартин Редис, а это мои друзья - Жан и Рита.
- Как вам мои произведения?
- Можно добавить света, а так мне нравиться.
- Когда много света, труднее прятаться, - услышал я за спиной голос Стива.
- Мне кажется, от вас и в темноте не спрячешься.
- А хотелось бы?
- Трата времени, найдете.
- Это верно, - засмеялся он. - Так может у меня на шоу, и спрячемся от умных мыслей?
- Чур, меня. Я человек скромный, мне публичность ни к чему.
- Чего боитесь?
- Славы. Боюсь, не выдержу ее тяжелого бремени.
- Да, эта ноша не для всех. Надо крепко стоять на ногах.
- Тебе не мешало бы иногда и присесть, - заметил Фил.
В это время к нашей компании подошел Александр Брукс, в сопровождении мужчин.
- Здравствуйте, Рита, Жан. И вас вытащили?
- Что значит, вытащили? - делано обидчиво выпалил Фил. - Пригласили, это люди понимающие прекрасное, а вот тебя действительно вытащили. Если бы не Дженнис, ты бы и не приехал, сидел бы за бумагами.
- Это точно. Познакомьтесь, - представил он нам своих спутников. - Это Алэн Кофман, мой помощник, а это его друг - Олби.
Я не задерживая дольше положенного для знакомства взгляд, закрепил их лица в памяти. По возрасту Кофману было лет тридцать пять, темные волосы, серые глаза, высокий широкоплечий, чуть смуглый, нос горбинкой. Олби был мне более интересен, я его видел впервые. Он и был исполнителем первого этапа моего сценария. Вот так и встретились - сценарист и исполнитель, с той лишь разницей, что я знал кто он на самом деле, а он обо мне нет.
Олби был среднего роста, возрастом, как Кофман, но более худощав, и не очень приметен, что было хорошо. Мы поздоровались.
В галерее было небольшое кафе, и наша компания переместилась в него. Женщины сели на диван и что-то принялись обсуждать, а мужчины расположились за длинным столом, на котором стояли бутылки с напитками.
- Я считаю, что выставка удалась, - обратился я к Филу.
- Спасибо, надеюсь, что мои вложения стоят того.
- Не прогадаешь, впрочем, как всегда, - подержал меня Стив. - Что планируешь дальше?
- Часть картин повешу дома, а здесь будет частная коллекция.
Пока мы сидели, к нам подходили знакомые Фила и художника. Фил знакомил меня с ними, сообщая, что идея принадлежит мне, а я с удовольствием знакомился, потому как становился вхож в круг, где информацию можно было получить из простого разговора, который иногда принимали за слухи.
Брукс, Кофман и Олби сидели справа от меня и вели свой разговор, точнее Кофман и Олби, Брукс, молча, слушал или делал вид.
- Нет, Алэн, что-то здесь не стыкуется, - произнес Олби.
- Все стыкуется, - возразил Кофман. - Надо подождать. Нет полной информации, чтобы принимать решение.
- Информация о возможных инвестициях всегда завязана на политику государства в том или ином регионе. Акции могут резко отреагировать.
- Всему свое время.
Я понял, что Олби работает над поставленной задачей, проявляя повышенный интерес к вопросам, которые относились к ведомству сенатора, а значит, были нацелены на регионы, где интересы США и России могли пересекаться.
Брукс встал, направился к жене и что-то ей сказал, после чего она попрощалась с женщинами, он подошли к нам и, сообщив, что уходят, вышли. После ухода четы Бруксов, я выждал минут пятнадцать и вместе с Ритой попрощался с хозяевами, после чего мы также ушли. Проводив Риту на такси до дома, я вернулся в свою квартиру. Теперь я знал, что операция идет.
13
Около полудня из подземного гаража дома, где жили сотрудник русской миссии ООН выехал "понтиак". Едва он чуть удалился от дома, от обочины в том же направлении отъехал "форд". "Понтиак" ехал по улицам, меняя направления, так что было сложно понять, куда он направляется.
- Не подъезжай близко, - сказал мужчина в "форде" водителю. - Он проверяется, значит, едет на встречу. Это Сергей Никифоров. Второй, - произнес он в рацию, - возьмите под наблюдение "понтиак", я отхожу.
"Форд" чуть притормозил и когда мимо проехал "олдсбомиль", свернул в ближайшую улицу. "Понтиак" покружив по улицам, припарковался не далеко от железнодорожной станции Jamaica. Из машины вышел мужчина и направился к станции. Спустившись на лифе на островную платформу, он прошел к информационному табло. Желтый кейс, что держал в руке, поставил на пол рядом с собой.
Вскоре подошла электричка, и пассажиры высыпали на платформу, устремляясь к выходу. Один из пассажиров подошел к информационному табло и остановился рядом с уже стоящим там мужчиной. В руке у него был такой же желтый кейс, который он поставил рядом с уже стоящим.
- Разделите часть средств. Часть отдайте Томасу, его группа будет на подхвате для финансирования вброса в прессу информации, когда потребуется. Часть для вас для работы в Вашингтоне.
- А если в Вашингтоне не получиться?
- Не надо лезть напролом. Сами знаете, намекните, запишите разговор, это уже достаточно, раз такая тема о лояльности при принятии решений обсуждается.
Разговаривали они тихо, так что со стороны могло показаться, что каждый сам по себе. После этого тот, что пришел первым, подхватил "чужой" кейс и вошел в вагон подошедшей электрички. Другой, взяв, оставшийся кейс, направился к выходу.
Следом за ним направился человек, который до этого смотрел расписание на другой стороне платформы.
Выйдя на улицу, мужчина остановил такси, и когда оно отъехало от станции, следом направилась машина, в которую сел тот, кто вышел следом за ним со станции.
- Разговор записали?
- Да.
- Куда делся Никифоров?
- Сел в поезд. Они обменялись кейсами. А это кто?
- Этот нам знаком. Это Олби Крафт из Вашингтона, нам передали о нем информацию, что он выехал в Нью-Йорк.
Разговор происходил в машине, что следовала за такси, и вели ее сотрудники ФБР. Такси остановилось на Манхэттене около не большого отеля, Олби вошел в отель, а машина с сотрудниками проехав мимо, припарковалась у обочины.
- Пришли кого-либо проверить в отель, надолго ли остановился Олби, - сказал сотрудник в рацию и назвал отель и улицу. - Мы пока здесь, подождем.
Вскоре на смену прибыла другая машина.
Олби вышел из отеля около шести часов вечера. Кейс был в его руке, он прошел до остановки и сел в первый же подошедший автобус. Машина слежения двинулась за ним. Через две остановки, Олби вышел и спустился в метро, агент слежения, выйдя из машины, направился также в метро.
Олби спустившись в метро, прошел через турникет и вышел на платформу. Он не делал никаких попыток сесть в поезда, не делал попыток в последний момент, когда закрываются двери заскочить в вагон, он просто стоял. За это время прошло несколько поездов и можно было заметить, остался ли кто на платформе, с того момента, как он вошел. Он делал вид, что кого-то ждет, всматриваясь в пассажиров, выходящих из вагонов. Постояв немного, он взглянул на часы, и словно не дождавшись, быстро направился к другому выходу из метро.
Агент, спустившийся за Олби, сообщил:
- Он постоял на платформе пропустив несколько поездов и направился к другому выходу.
- Поехали к другому выходу, - велел сотрудник водителю. Когда машина чуть проехав остановилась, то они увидели, поднимающегося мужчину с желтым кейсом в руках: - Вон он, остановился осматривается.
Вышедший из метро сотрудник, пройдя мимо Олби, прошел дальше и сел в машину.
- Он проверяется, это точно.
- За ним пойдет другая машина.
Дальнейшие передвижения наблюдаемого не укладывались в логическую схему. Он шел пешком, садился в автобус, мог поехать в обратном направлении. Логики не было, если не знать, что есть смысл в проверке, нет ли слежки. Так он кружил по городу около часа, иногда заходя в магазины. В конечно итоге он зашел в одно из старинных кафе Фэнелли, что на Принц-стрит. Когда-то это кафе было знаменитым, но времена сменились, сменились вкусы посетителей, но кафе еще пользовалось популярностью.
Войдя в кафе, он окинул взглядом зал и направился к одному из столиков, за которым сидел смуглый мужчина, волосы которого были черные и приглаженные, словно смазаны. Обли подойдя, приветствовал сидящего и сел, а тот:
- Принес?
- Принес.
- Показывай.
Мужчина, вошедший следом за Олби, прошел к барной стоке и, взяв кофе, чуть обернулся, оглядывая зал. Его интересовал лишь один столик. Со своего места он увидел, как Олби поднял кейс, что поставил у ног, и положив его на стол, открыл. Делал он это несколько демонстративно. Кейс был почти весь забит бумагами, папками. Достав верхние он положил их перед смуглым.
- Вот, Томас, посмотри. Это прайс-лист. Что касается самой продукции, то ее характеристики здесь, в кейсе, для ознакомления. Посмотри, оцени и скажи свое мнение, стоит нам с этим связываться. Сам понимаешь, работа ради работы не нужна.
Томас взял бумаги просмотрел их. Они вели себя так, как на обычной деловой встрече.
- Ладно, оставь, посмотрю.
- Хорошо.
- Ты мне и кейс оставь.
- Это зачем, - делано удивился Олби.
- А я что все бумаги под мышкой понесу? Или ты мне только эти листочки отдаешь, - кивнул он на листки, лежащие на столе.
- Я не подумал, но вернешь.
- Нужен он мне.
Олби передал кейс Томасу и тот положил в него бумаги со стола. Сотрудник ФБР, допив кофе, вышел на улицу, чуть отойдя сообщил по телефону.
- Кейс переда.
- Хорошо, уходи. Мы их поведем дальше сами.
Минут через пять из кафе вышел Олби, и осмотревшись, спокойной, гуляющей походкой праздного зеваки, направился вдоль улицы. Следом за ним пошел агент. Еще минут через пять из кафе вышел Томас с желтым кейсом и также не спеша пошел вдоль улицы. Пройдя метров сто, он подошел к машине и открыв ее, положил кейс на сиденье, а затем нагнулся, как будто у него развязался шнурок на ботинке, а сам бросил взгляд вдоль улицы, после чего сел в машину и отъехал. За ним следом направилась машина слежения. Сидящий рядом с водителем запросил данные на владельца машины, за которой они ехали.
- Это Томас Круз - агент посредник. Живет в Бронксе, судя по направлению едет домой.
Этот день закончился спокойно. Наружка сообщила, что Олби заехал в отель, а потом отправился на вокзал, откуда отбыл в Вашингтон. При нем был портфель. В Вашингтоне получили информацию о его поездке и должны были встретить, а в вагоне ехал сотрудник наблюдения.
Томас приехал домой и больше в этот день никуда не выезжал.
На другой день, он вышел из дома и на машине отправился на Манхэттен, где остановился в районе Центрального парка. Было около двух часов дня. Там он бродил по аллеям, а затем сев на скамейку достал из нее пакет, а из него бутерброд и бутылку воды, порой оглядывая окресности. Перекусив, он пошел дальше. Подойдя к замку Бельведер, что рядом с Черепашьим прудом, он как будто затерялся в зарослях, коих множество вокруг замка, а сам сунул в еле заметную трещину, что у основания стены пакет, и чуть присыпал. Выйдя на тропинку, он позвонил и направился к выходу из парка.
Примерно минут через тридцать с видом туристов к замку подошел мужчина и пройдя тем же путем, достал из тайника пакет и сунул его в сумку.
Ни Томас, ни забравший пакет не видели, что издали за ними наблюдает три пары глаз. Внимание сначала было приковано к Томасу. Когда он ушел, то к замку подошли двое. Один остался на тропинке, а другой пройдя в заросли, вышел оттуда через минуту, кивнув головой ожидающему, и они пошли дальше к месту наблюдения, откуда они могли видеть, кто придет за пакетом. Когда пакет был изъят, то один из них сообщил по телефону:
- Пакет изъят. Ориентир мужчина в темно-синей куртке, черные джинсы, без головного убора, с черной сумкой, на которой темно-синяя полоса.
Услышав ответ, сообщил напарнику:
- Идем за ним.
Никто из участников этой операции не видели, что за ними наблюдает некий старик, что сидел вдали на скамейке. Во всяком случае, пристального внимания на него не обратили. Когда появился Томас, старик лишь чуть повернул голову в его сторону. Очки с дымчатыми стеклами не позволяли видеть, куда направлен его взгляд. Когда двое проверяли содержание тайника, он улыбнулся себе в усы, а когда забрали пакет, он поднялся и направился не спеша к выходу. Вскоре его обогнал мужчина с черной сумкой, вдоль которой была темно- синяя полоса, а чуть позже двое мужчин, которые что-то обсуждая и торопясь, задели старика. Извинившись, они направились дальше. Старик лишь кивнул головой, принимая их извинения.
Забравший пакет, направился к восточному выходу из Центрального парка и пройдя на пересечение 92-ой улицы и 3-ей авеню, зашел в кафетерий "Старбаркс". Там он поздоровался с барменом и, взяв кофе в бумажном стаканчике, разместился за одним из столиков. Открыв сумку, он достал лэптоп и подключился к интернету. Его пальцы забегали по клавиатуре, а потом он, нажав клавишу, откинулся на спинку стула с чувством выполненного долга. За его действиями наблюдали двое мужчин, что пили кофе. Когда он работал на лэптопе, мимо проезжала машина с дипломатическими номерами русских.
Ближе к вечеру к сидящему мужчине присоединились еще двое.
14
- И так, что мы имеем? - сказал седовласый большелобый мужчина, посмотрев на сидящих в кабинете сотрудников. - Финансирование русскими операции по подходу к сенатору. Не известно одна это группа или действуют они разрозненно. Олби Крафт пытается заинтересовать окружение сенатора Брукса, чтобы иметь некий доступ к информации, которую он кстати в разговорах со служащими не факт, что не получает, народ у нас разговорчивый, высказывая проявление лояльности к действиям русских на Ближнем Востоке. Что уже ему известно, не знаем мы. Но им занимаются там в Вашингтоне. Далее, кто те остальные?
- Тот, что закладывал деньги в тайник - Томас, мелкий делец. Тот, что вынимал деньги - Мерфи, занимается сдачей квартир в аренду, двое других Николай Вирланд и Виктор Усман - выходцы из России, занимаются продажей подержанных автомобилей. Они присоединились к Томасу в кафе "Старбакс, на 92 улице, чуть позже, после того, как нам удалось перехватить его информацию с лэптопа, которую считали с проезжающей мимо дипломатической машины русских. Он сообщил, что все готовы, средства получены.
- Что есть на них?
- Ничего, что связано со шпионажем, хотя ясно, что они на службе и нелегалы. Их видимая деятельность позволяет много ездить, и возможно выполняют мелкие поручения.
- Предположим, что это одна цепочка, - продолжил седоволосый. - Олби пытается, как я уже упоминал, подкупить окружение сенатора. Не открыто, но так, что будет благодарность за лояльность в выработке решений. Если бы это ему удалось, то остальные остаются в тени. Стоп. Вы говорили, что им передали деньги для финансирования статей в газете?
- Именно так. Мы предполагаем, что русские подбираются в верхний эшелон. Если не удастся, вероятнее всего у них есть, пусть не явный, но повод для компрометирования, что они и предложат прессе. А там отмывайся.
- Зачем им это? А если Олби удалось бы?
- Не знаем, тогда вероятно все осталось бы по-прежнему.
- Скандал в верхах, - задумчиво произнес седой, - на случай неудачи. Тайник выявлен. При закладе и выемке было что подозрительное?
- По отчету ничего. В отчете указано, что все проходило спокойно. Время было выбрано так, что народу в парке мало. На момент закладки никто рядом не находился. Вдали сидел старик и читал газету, кормил белку.
- Какой старик?
- Обычный, каких много бывает в парке, надо полагать.
- Проверили?
- Нет.
Седой медленно переводил взгляд с одного сотрудника на другого и тихо, но жестко произнес:
- Идиоты. Если бы там было скопление народа, и то надо присматривать, но когда один. Где агенты, что были в парке?
- Ждут на всякий случай.
- Позовите.
Один из сотрудников встал, вышел, и вернулся с еще двумя мужчинами.
- Как выглядел старик, что был в парке?
- Мы близко к нему не подходили. Лет шестидесяти, усы, бейсболка, дымчатые очки.
- Он все время был там?
- Да, а потом пошел к западному выходу.
- Почему знаете?
- Мы его догнали, когда шли за Мерфи.
- То есть, он пошел из парка, сразу как произошла выемка, практически вместе с вами?
- Чуть раньше, мы его обогнали.
- Когда вы пришли он уже был там?
- Да.
- Сколько времени ушло на операцию?
- В парке около двух часов, на закладку и выемку около сорока минут.
Седой вздохнул: - Вам движение регулировать, а не в наружке работать. Идите, - махнул он рукой.
Когда агенты вышли, он обратился к присутствующим:
- Ну и что? Получили? Время не жаркое, старик читает газету, кормит белку, которые, там и так зажрались, почти час. Я не спрашиваю в чем он был одет, обут - пустой вопрос. Да… Вот он и был основным, в роли контролера, который все видел. Во всяком случае, это очень вероятно. Надо было вызвать, кого-либо еще, наблюдающих он видел, чтобы подошел посторонний, поговорил с ним, посмотрел на него, я уж не говорю о том, чтобы проследить. Хотя, - произнес он обреченно, - он наверняка профессионал и простого сотрудника расколет и обманет, а слежку сбросит. Теперь русские знают, что их агенты засвечены.
Он помолчал, никто не решался нарушить тишину кабинете.
- Арестовать всех пятерых. Начнете одновременно. В Вашингтон я сообщу.
- Что предъявим?
- Что угодно! Подключите налоговое управление. Есть операция с деньгами, происхождение которых сомнительно, а значит, не задекларированы. Их надо изолировать пока не натворили шума. Что я вам курсы здесь читать буду? Дальше будем думать, что делать, но возможно, что придется самим поднять шум в прессе. Свободны. Выполняйте.