…форма из алюминиевой фольги и кухонная спринцовка для поливки птицы жиром. Нет, вы можете в это поверить? Я говорю маме, что приготовлю праздничный ужин на День благодарения, а она приносит все необходимое на следующий день, хотя до праздника еще полгода! Она думает, что я не умею готовить и не в состоянии о себе позаботиться. Мне двадцать два года, и я отлично со всем справляюсь. Она всегда относиться ко мне, как к ребенку, даже после того, как на моем пальце появилась буква "З", словно это ровные счетом ничего не значит.
Между скандалом в метро и планами на День благодарения явно не хватает пары страниц - об этом можно судить вполне определенно по оборванным корешкам. Но я в таком отчаянии, что продолжаю читать дальше, просто на всякий случай. Далее следует описание того, как бабушка решила проверить маму на умение пользоваться кухонными принадлежностями и выразила недовольство мамиными кулинарными талантами. Что бы там ни было написано, я уверен, что бабушка в данном случае права - я же испробовал все это на себе. Мамина стряпня ничем не лучше ее пунша, и разница лишь в том, что в последнем есть алкоголь, а в пище - нет, так что даже на частичную анестезию человек, вынужденный ее употреблять, рассчитывать не может.
Однако об отце, к сожалению, больше ни слова. Закрываю дневник и ставлю томик на место. Заперев за собой дверь, я поднимаюсь наверх и снова оказываюсь в мамином гардеробе. Осторожно выглядываю, чтобы проверить, свободен ли плацдарм, выхожу из шкафа и закрываю раздвижную дверь.
Пробегая мимо кровати, я замечаю на тумбочке текущий том дневника, который мама еще не успела закончить. Вопреки всем предупреждениям рассудка, я возвращаюсь, открываю книжку и нахожу запись, сделанную пару дней назад, то есть в мой день рождения.
Самые страшные опасения стали реальностью. Я надеялась, что все эти истории не имеют под собой фактической почвы и что у него на пальце появится "З", как у всех нас. Я так боялась, что не решилась открыть ему правду. Бедный мой маленький Дэмиен! А теперь он знает, знает, что его отец… один из них.
Родители от меня отрекутся. Они всегда подозревали, что отец Дэмиена "не из их круга". Надеюсь, они не распространят свой гнев на мальчика. Ему и так придется чертовски трудно, и в Вилмор ему ни за что не поступить…
Уверен, в конце этого предложения было что-нибудь утешительное, вроде "не поступить этой осенью" или нечто подобное. Однако узнать это мне так и не удалось, потому что, услышав, как кто-то открывает дверь в спальню, я резко захлопываю книгу, кладу ее на место и, упав на пол, скрываюсь под кроватью. В комнату врывается мама. Она распахивает дверь так резко, что ручка ударяется о стену. Я осторожно выглядываю из-под свисающего пыльного покрывала. Подошвы маминых сапог топают по ковру, поднимая в воздух миниатюрные пыльные гейзеры. В руке у нее гипноизлучатель. Раньше он выглядел как потрепанный, но целый кусок дерьма, а теперь из корпуса торчат какие-то провода, и внутри что-то перекатывается в такт маминым шагам. О, черт. Пожалуй, ронять его на пол не стоило, но я же не виноват в том, что мама покупает такое ненадежное оборудование. Мама что-то бормочет под нос, очевидно, клянется никогда больше не пускать меня на порог лаборатории. Окинув комнату сердитым взглядом, она отодвигает дверцу шкафа.
Дождавшись момента, когда она оказывается уже в лифте, я выскакиваю из-под кровати и поспешно покидаю комнату.
3
Галантный Джентльмен, супергерой, одетый в безупречный охотничий костюм в английском стиле, помахивая стеком, неодобрительно смотрит на меня. Он не англичанин: мне доподлинно известно, что родился он в Золотом городе - я наводил справки, - но говорит с британским акцентом. С ним свора охотничьих собак - в этом и заключается его сверхспособность: он умеет говорить с собаками на их языке. Мне кажется, если вы серьезный человек, вы можете добиться успеха, обладая любыми сверхспособностями, даже самыми идиотскими. Естественно, сейчас с преступностью он уже не борется. Я столкнулся с ним в парке, где он каждый день дает уроки общения с собаками. В каком-то смысле он конченый человек - все, что у него осталось, это имя, заработанное много лет назад. Благодаря этому имени его собачья школа продолжает пользоваться успехом, хотя сейчас у него только два ученика. Оба они заняты - водят собак между статуями на Аллее героев. Аллея - мощеная плиткой дорожка, петляющая по всему городскому парку. По обе стороны дорожки стоят поражающие своей белизной статуи супергероев, которым, по легенде, удалось сделать для общества нечто действительно полезное, к примеру, уничтожить энное количество суперзлодеев. Мне известно, что одна из статуй изображает женщину, победившую дедушку Кэт, но как она выглядит, я не знаю.
Галантный Джентльмен окидывает меня оценивающим взглядом, замечает мою хлопчатобумажную спортивную кофту с капюшоном и мешковатые джинсы, и я вижу, как его нижняя губа дрожит от отвращения. Боже, надеюсь это не мой отец. Сузить круг подозреваемых не составило труда. Я провел час в библиотеке над подшивками старых газет, переснятых на микропленку, зайдя предварительно в магазин за перчатками - я хорошо подумал и выбрал черную модную пару, чтобы не вызвать подозрений, по крайней мере, пока погода холодная, - и список возможных кандидатов сократился до трех. Судя по скудным сведениям, почерпнутым из маминого дневника, мой отец не просто супергерой, а человек, бывший в то время на пике карьеры. Заголовками статей о его похождениях почти наверняка пестрели все городские газеты. Этим критериям соответствовало всего четверо супергероев, причем одним из них была девушка, которую, как мне показалось, можно было смело исключить.
В числе троих главных подозреваемых оказались: Галантный Джентльмен, Меч Правосудия и Малиновое Пламя. Все трое в числе наиболее добродетельных героев Золотого города. Никто из них не показался мне человеком, способным заниматься сексом с моей мамой в грязном общественном туалете на станции метро. Следовательно, дальнейшее сужение круга поиска невозможно без анализа структуры ДНК. Именно поэтому я и пришел в парк в поисках Галантного Джентльмена.
От пожилого господина попахивает нафталином и пастилками для придания свежести дыханию.
- Прошу прощения, - говорит он, по обыкновению, в нос, со своим фальшивым британским акцентом, - у вас здесь какое-то дело, молодой джентльмен?
Он произносит словосочетание "молодой джентльмен" с показной вежливостью, хотя в голосе чувствуется враждебность. Похоже, он не любит детей, по крайней мере, подростков. Я улыбаюсь ему, содрогаясь в душе. Что, если он мой отец и я унаследую его способности? Может, я их уже унаследовал и просто не знаю об этом, потому что не имею дела с собаками? Представляю себе, как мы с ним идем рядом, с одинаковыми свистками в руках и учим собак приносить палку. Впрочем, если у нас с ним имеется какая-то особая связь с собаками, свистки, наверное, не нужны.
Ф-у-у. Стараюсь скрыть отвращение, так как у меня здесь конкретное дело, на котором нужно сконцентрироваться. Казалось бы, оно не такое важное, так как я не собираюсь с ним общаться, даже если выяснится, что мой отец именно он. Я здесь не для того, чтобы налаживать с ним контакт. Но я должен знать. Выяснив, кто мой отец, я смогу понять, насколько серьезна ситуация с этой буквой "икс" у меня на пальце.
Поднимаю брови, изображая возмущение, и указываю рукой на кучку собачьих фекалий, лежащую неподалеку.
- И что вы собираетесь с этим делать? - спрашиваю я своим наипротивнейшим голосом. Одна из собак из его стаи, очевидно, решает, что я обижаю хозяина, и хватает меня за руку. Я этого не чувствую, пока перчатка не пропитывается слюной, а когда до меня доходит, мне становится крайне неприятно. Джентльмен многозначительно смотрит на собаку, и мне кажется, будто я вижу телепатические волны, которые передает его мозг. Вероятно, никаких волн нет, это лишь плод моего воображения, но собака, заскулив, садится.
- Отлично, Джек. Хороший мальчик. Мы не трогаем… незнакомцев.
- Собачье дерьмо - такой же мусор, как фантики, пластиковые бутылки и все остальное. Из-за таких, как вы, парк превращается черт знает во что, и настроение у гуляющих в нем людей портится. Надеюсь, вы собирались здесь убраться, - заявляю я, откашлявшись для придания веса словам.
Галантный Джентльмен, чья осанка и так выше всяких похвал, вытягивается в струнку и окончательно становится похожим на палку.
- Куда катится наше общество, если молодежь перестала уважать своих героев? Да ты хоть знаешь, кто я такой?
Я знаю и, по правде говоря, не слишком впечатлен. Лучше бы моим отцом оказался не он. Я не могу представить, чтобы моя мама растаяла при виде этого парня, даже в момент неконтролируемой страсти. Впрочем, я не могу представить ни одного супергероя в роли неотразимого донжуана, стало быть, моя позиция по этому вопросу субъективна.
- Я знаю, что вы считаете себя самой важной шишкой в парке. Иначе бы потрудились убрать дерьмо! - отвечаю я, вновь указывая на фекалии, размахивая руками и повышая голос. Он пытается сразить меня, оглядываясь с саркастическим видом и делая вид, что крайне заинтересован лежащей на траве кучкой и видит столь интересный предмет в первый раз. Как только он отворачивается, я протягиваю руку и снимаю волос с рукава его пальто. Надеюсь, он принадлежит ему, а не одной из собак, но волос седой и по цвету схож с растительностью на голове Джентльмена; кроме того, у всех собак шерсть значительно короче.
Реакция у пожилого господина куда лучше моей, и он успевает повернуться и заметить, что я делаю. Увидев, он вскидывает голову, издает губами громкий звук, свидетельствующий о крайнем возмущении, и хватается за хлыст. Очевидно, он в ужасе от того, что я посмел до него дотронуться. Или от того, что я украл образец, содержащий его ДНК, что считается серьезным проступком в городе, где полным-полно злодеев, желающих погубить прославленного местного героя. Впрочем, если бы я находился на том же этапе карьеры, что и он, я бы только обрадовался, узнав, что какой-то суперзлодей принимает меня настолько всерьез, что хочет похитить образец моей ДНК.
Держу волос между пальцами, стараясь не выронить, и мне в принципе плевать, заметил он его или нет. Он смотрит на меня, потом на волос, хмурится и, обернувшись, подзывает собак. Те подходят, рыча и скалясь на меня. Не нужно обладать сверхспособностями, чтобы понять, что будет дальше, поэтому я разворачиваюсь и бросаюсь бежать.
* * *
Дырка в штанине - а это были новые джинсы, между прочим, - и серия поисковых запросов, и вот я уже иду по следу очередного подозреваемого. Меч Правосудия проводит семинары по дедукции для учеников младших классов в городской публичной библиотеке. Я, мягко говоря, немного старше тех, кто ходит к нему на занятия, так как все остальные дети в группе моложе двенадцати лет, но проявляю такую страсть к изучению дедукции, что ни родители, ни работники библиотеки не решаются сказать, что мне здесь не место.
Денек сегодня не из легких. Разговор с Галантным Джентльменом - которого лично я предпочитаю называть Чванливым Болваном - и пробежка по парку в сопровождении своры его злобных псов, натасканных к тому же, я полагаю, на охоту за суперзлодеями, утомили меня. А теперь я сижу, подогнув под себя ноги, на покрытом ковром полу в одной из аудиторий публичной библиотеки в окружении выводка малолеток и прикидываюсь поклонником детективного жанра. И все это ради того, чтобы узнать, кто из троих подозреваемых сделал это с моей мамой и испортил мне жизнь.
Меч Правосудия одет в точности, как Шерлок Холмс. Все необходимые атрибуты налицо: кепка с двумя козырьками и прочее. В руках он держит лупу.
- Кто знает, что это такое? - спрашивает он.
Я вскидываю руку.
- Ой, я! Я знаю! Спросите меня!
Он улыбается - кстати, у него чертовски приятная и добрая улыбка - но выбирает кого-то из младших. Естественно, придя на семинар впервые, я не могу рассчитывать на особое отношение. Мне крайне неприятно, и я ненавижу себя за подобные мысли, но мне хочется, чтобы моим отцом оказался именно этот человек. Он определенно лучше Галантного Джентльмена, возненавидевшего меня с первого взгляда. Я еще не встречался с Малиновым Огнем, но знаю, что он неудачник, потому что не раз видел его по телевизору. Он ведет передачу, в которой учит детей правильно переходить улицу и тому подобным вещам. Иногда, особенно в гостях у Кэт, я смотрю ее. Кэт тоже любит эту передачу, и мы вместе отпускаем шуточки по ее поводу. Таким образом, из всех троих Меч Правосудия выглядит самым достойным кандидатом.
У него, естественно, тоже имеются сверхспособности. Вы, наверное, слышали о том, что дознаватели освещают предметы ультрафиолетовыми лучами, чтобы найти следы жидкостей, выделяемых человеческим организмом? Да, вы угадали, он может видеть эти следы без ультрафиолетовых лучей. Эта особенность делает его идеальным дознавателем. Не думаю, что мне хотелось бы унаследовать такую способность, но он, по крайней мере, не носит охотничьих костюмов и не натравливает на меня собак.
- Сюзи? - говорит Меч Правосудия, жестом предлагая ответить одной из маленьких девочек, сидящих в первом ряду.
Бедняга Сюзи от страха не может вымолвить ни слова. Через некоторое время она все же берет себя в руки и решается заговорить.
- Увеличительное стекло, - мямлит она себе под нос тоненьким голоском.
- Великолепно! - произносит Меч, аплодируя малышке. Ребята присоединяются к нему. Чуть не забыв о том, что необходимо поддерживать имидж энтузиаста, я начинаю хлопать позже всех, рискуя показаться человеком, сомневающимся в остроте умственных способностей Сюзи. - Дедукция - это способ находить улики, которые при обычном полицейском дознании остаются незамеченными, - говорит Меч Правосудия, пока библиотекарша раздает увеличительные стекла. - Давайте же попробуем посмотреть, что мы можем обнаружить в этой аудитории.
Полагаю, при своих способностях он и так знает все об этой комнате. К примеру, сколько детей здесь описались.
Беру в руки лупу с саркастической улыбкой на губах, потому что даже фальшивый энтузиазм уже слезает с меня, как дешевая позолота. Хочется поскорее покончить с этим и отправиться домой. Неприятно завершать день, имея всего два образца, но третьего кандидата я могу с таким же успехом подкараулить завтра утром, во время съемок очередной серии его передачи.
- Что это? - спрашиваю я, снимая волос с козырька холмсовской кепки, в которой пришел на занятия преподаватель. Его, похоже, тот факт, что у меня в руках образец его ДНК, нисколько не волнует. Может, потому, что мне шестнадцать, а я хожу на семинар для малышей, не понимая даже, как глупо выгляжу. Он, очевидно, думает, что я умственно отсталый или что мне действительно интересно.
- Я смотрю, тебе действительно нравится это дело, а? - спрашивает меня Меч Правосудия, сопровождая слова доброй улыбкой.
Вопрос застает меня врасплох, так как я, по правде говоря, не ожидал, что он со мной заговорит.
- Ну… да. Больше всего мне интересна дактилоскопия.
- Знаешь, я веду занятия и в муниципальном колледже, - говорит он, почесав за ухом. - Там тебе, возможно, было бы интересней. Сколько тебе лет?
- Только что исполнилось шестнадцать, - отвечаю я, внимательно наблюдая за выражением его лица. Не знаю уж, чего я ожидаю - может, что он скажет: "О, слушай, забавно, но шестнадцать лет и девять месяцев назад я занимался любовью с какой-то Женщиной в кабинке туалета на станции метро. Ну и отвратительный же был сортир".
- Думаю, ты мог бы там заниматься, если твоя Школа поддерживает программу дополнительного обучения на лекциях в колледже. По возрасту ты точно можешь воспользоваться ею.
Да, точно. Я слышал о такой программе. Но разговор этот мне не нравится.
- Я на домашнем обучении. Но спасибо вам за приглашение.
- Этот семинар для малышей, - говорит он с оттенком вины в голосе. - Здесь ты вряд ли чему-то научишься.
Помолчав, он лезет в портфель, роется там и достает брошюру, в которой описаны азы работы детектива.
- Вот. Давай меняться.
Он передает мне брошюру, протягивая свободную руку, чтобы забрать увеличительное стекло. Я охотно отдаю ему лупу, понимая в душе, что он очень тактично и тонко намекает, что мне не место в этой группе. Впрочем, образец у меня, а значит, на сегодняшний день детективной работы с меня достаточно.