Они прошли в конец переулка, и Томмазо, открыв входную дверь в крайнем здании, вошёл в тёмную, загромождённую старой мебелью комнату, в глубине которой находилась Дверь времени.
– Вот она, – указав на дверь, сказал он Зафону.
Старик прошёл в комнату и, остановившись в нескольких шагах от двери, нерешительно обернулся.
– А ты? – спросил он Томмазо. – Разве не первым войдёшь?
– Нет. Иди сначала ты. Но советую сразу же остановиться, как только попадёшь в Килморскую бухту. Там всё не так, как здесь. Там всё совершенно по-другому.
Зафон кивнул.
– Туда никто не сможет пойти за нами, – прибавил Томмазо.
Старик всё ещё стоял в нерешительности.
– Что-то не так? – поинтересовался Томмазо.
Он подошёл к старику и понял, что тот, закрыв глаза, читает молитву. Закончив молиться, Зафон произнёс:
– Я столько лет жил в этом городе. Я должен поблагодарить его напоследок. – Он протянул Томмазо руку: – Давай мне и твою ношу. На случай, если передумаю или решу вернуться.
Томмазо улыбнулся, передавая старику свой тяжёлый мешок.
– Может, и её заберёшь? – спросил он и, наклонившись, погладил пуму. – Иди с Зафоном, малышка. Я сейчас догоню вас.
Пума посмотрела на него своими большими влажными глазами.
– Обещаю, – добавил Томмазо.
Зафон толкнул Дверь времени и посмотрел во мрак, открывшийся за ней.
– Ты уверен, что животные…
– Животные могут проходить, – кивнул мальчик.
– Да, как всегда, – загадочно произнёс Зафон.
И переступил порог, с трудом волоча свой тяжёлый груз. Котята запрыгали у него между ногами. В последнее мгновение проскочила следом за ними и пума.
Томмазо обернулся и, посмотрев на полоску света под входной дверью, спрятался в углу за мебелью и мысленно произнес: "Я жду тебя, обезьяна!"
Ждать пришлось минут десять, не больше. Мохнатая лапка толкнула дверь, и в комнату заглянула любопытная мордочка. Прячась за старой мебелью, Томмазо затаил дыхание. Обезьяна, что следовала по Венеции за ним и Зафоном, вошла в комнату, осторожно приблизилась к Двери времени, присела и принялась рассматривать её.
– Я знаю, кто ты! – неожиданно произнёс Томмазо, не шелохнувшись при этом.
От неожиданности обезьяна вскочила и пулей вылетела наружу.
Томмазо бросился за ней, обрушив гору какого-то хлама.
– Не уходи! Не убегай! – закричал он.
Обезьяна остановилась в конце переулка, почти у самой воды.
Томмазо развел руки в стороны и опустился на колено, давая понять животному, что не имеет никаких дурных намерений.
– Ты ведь та самая обезьяна, которая освободила меня и привела к механической гондоле Питера Дедалуса, не так ли?
Обезьяна медленно двинулась навстречу к мальчику.
– А потом следовала за мной по берегу, пока я плыл на гондоле? – Томмазо принялся жестами подзывать обезьяну. – Иди сюда. Я твой друг. Разве не понимаешь?
Он протянул ей раскрытую ладонь, и обезьяна осторожно подошла еще ближе.
– Ну, видишь? Я – Томмазо… – Мальчик улыбнулся. – Ты показала мне гондолу, и я прибыл на ней в Воображаемую Венецию… Ты следовала за мной сюда, а потом я вошёл в ту дверь, и ты не смогла пойти за мной…
Обезьяна испустила тихий звук и уже совсем близко подошла к мальчику.
– Выходит, ты ждала меня, – продолжал Томмазо, – видела, как я вернулся сюда с Риком, и снова побежала за мной по крышам, к Зафону… И теперь опять здесь… Не бойся меня!
Он ласково коснулся её мордочки, но когда захотел погладить, обезьяна отпрянула.
– Чудесная обезьянка… Ну вот мы и стали друзьями… Верно же?
Обезьяна посмотрела на него и вдруг улеглась на землю животом кверху, явно предлагая почесать его.
– Забавная обезьянка… Скажи, что тебе от меня надо?
Томмазо почесал обезьяне живот.
"Животные полагаются на свой инстинкт в отношении к человеку, – подумал он. – Они всегда знают, кто друг им, а кто нет".
– Хочешь пойти со мной, не так ли? Хочешь отправиться со мной… в Килморскую бухту?
Обезьяна подпрыгнула, покружилась на месте и снова посмотрела на Томмазо.
– Хочешь отправиться со мной в Килморскую бухту? – повторил мальчик вопрос. Потом медленно поднялся и похлопал себя по плечу: – Прыгай сюда! Пройдёшь в дверь вместе со мной. – И ещё раз похлопал по плечу: – Ну же, иди сюда! Не бойся!
Почтовый фургон подпрыгнул на ухабе, и Маляриус Войнич едва не вылетел из машины, потому что слишком далеко высунулся из неё, стреляя в преследователей.
– Простите! – сказал средний Флинт, сидящий за рулём. – Не так-то просто вести эту машину!
Войнич сел поудобнее.
– Веди как следует, парень, иначе никакого смысла нет в нашем бегстве, – пояснил он и перезарядил ружьё.
– Всё ещё гонятся за нами? – спросил старший Флинт, сидящий между ними.
– А ты как думаешь? – усмехнулся барон. – Конечно гонятся! Подержи меня за ноги, когда буду стрелять.
– Ой, мама дорогая! – захныкал парень.
– А ты веди машину осторожней! – приказал главарь поджигателей среднему Флинту.
– Стараюсь! Ещё как стараюсь!
Войнич опять высунулся наружу; старший Флинт держал его за ноги, чтобы барон не выпал из машины.
Обзор из почтового фургона был плохой. Маляриус Войнич упёр приклад ружья в стойку капота и рассмотрел сквозь пелену дождя несколько обезьян, которые бежали за машиной, размахивая саблями.
Барон Войнич выстрелил. Услышав два сухих хлопка, обезьяны злобно завизжали.
Войнич опять забрался внутрь.
– Ну как, попали? – с тревогой спросил старший Флинт, глядя в зеркало заднего обзора.
– Держитесь! – закричал вдруг средний Флинт, и машина резко, словно участвуя в ралли, свернула на выезде из города.
Почтовый фургон понесло к обочине, но всё же среднему Флинту каким-то чудом удалось не потерять управление и выровнять машину. При этом всех троих сильно откинуло влево.
– Уф! – облегчённо вздохнул средний Флинт, когда они поехали наконец по прямой. – Еще немного, и нам конец!
– Знаешь что, парень, я постараюсь, чтобы тебе не выдали водительских прав, когда станешь совершеннолетним! – заявил Маляриус Войнич, отодвигая навалившегося на него старшего Флинта. – И открой глаза. Мы ещё живы!
– Мама дорогая, – захныкал старший Флинт. Но тут до него дошло, что машина не рухнула в море, и он блаженно заулыбался: – Молодец, братишка!
Средний Флинт прибавил газу, не переключив передачу, и мотор машины взревел.
Войнич, мало разбиравшийся в технике, не обратил на это внимания: он снова перезарядил ружьё, прежде чем высунуться наружу, и подумал о приключениях, которые только что довелось пережить.
Когда обезьяны появились у почтового отделения, братья Флинт, а вместе с ними и Войнич, бросились к служебному входу и обнаружили снаружи почтовый фургон с ключом в замке зажигания.
И вот тут средний Флинт солгал, уверяя, будто прекрасно водит машину. Все трое вскочили в фургон, и машина рванула с места. Но при этом так загрохотала, что обезьяны сразу же поняли, кого нужно преследовать, и бросились вдогонку за ними.
Поначалу из-за плохой дороги в Килморской бухте и неопытности среднего Флинта они ехали довольно медленно, но, как только выбрались за город, прибавили скорость, и обезьяны стали отставать.
– Надо бы угостить их ещё одной конфетой, – сказал Войнич. И обратился к старшему Флинту: – Ну-ка, держи меня!
Тот повиновался, и главарь поджигателей выпустил в преследователей ещё пару пуль со снотворным. И в этот момент старший Флинт увидев, что на дорогу выскочило какое-то странное существо с огромным мешком на спине, закричал:
– Осторожно, брат!
Средний Флинт, увидев препятствие, в последнюю секунду затормозил и вывернул руль, желая избежать столкновения, но врезался в каменное ограждение дороги.
Братья Флинт, пошатываясь, выбрались из фургона. Никто из них серьёзно не пострадал, хотя у среднего Флинта кровоточила ссадина над бровью.
– Он там! – воскликнул старший Флинт. – Говорю тебе, он упал туда! Я видел, как он вылетел в окно, когда ты затормозил!
– Вижу, – хмуро произнёс средний Флинт.
– Да, но это ещё кто такие?
Шагах в двадцати от них, от того места, где фургон врезался в каменное ограждение дороги, стояла странная группа: две кошки, одна похожая на пантеру, и нелепое существо с огромным мешком за спиной, оказавшееся стариком с иссохшим лицом. А рядом с ним стоял приятель Кавенантов Томмазо, и на плече у него сидела обезьянка. И все они склонились над человеком, лежащим на земле и стонавшим. Это оказался главарь поджигателей.
– Господин Войнич! С вами всё в порядке? – спросили братья, подбегая к нему.
– Чёрт бы вас побрал! – вскричал барон Войнич и, продолжая ругаться, попытался подняться.
Томмазо и старик с мешком поспешили помочь ему.
– Вы что, не знаете, как нужно переходить дорогу? – напустился на них средний Флинт.
– Замолчи! – прикрикнул на него Маляриус Войнич. И сразу же спросил: – Ружьё! Где моё ружьё?
В этот момент раздались жуткие звуки; все обернулись на дорогу и увидели несущихся к ним с криками обезьян. Они бежали на четырёх лапах, согнувшись, и волоча сабли.
– Мама дорогая! – воскликнул старший Флинт. – Они догнали нас!
– Скорей в фургон! – закричал средний Флинт.
– Ружьё! Где моё ружьё? – снова спросил Маляриус Войнич.
Но прежде, чем кто-либо успел что-то сделать, обезьяна, сидевшая на плече у Томмазо, спрыгнула на землю и побежала навстречу стае.
– Они же разорвут её в клочья!
– А может, и нет! Может, они друзья! – загадочно произнёс Томмазо.
Приблизившись к стае, обезьяна неожиданно остановилась и, встав на задние лапы и властно подняв вверх передние, испустила резкий, гортанный звук.
Обезьяны-пираты застыли, словно громом поражённые.
– Что происходит? – удивился Войнич, морщась от боли.
– Не знаю, – ответил Томмазо, поддерживая его, – но, похоже, обезьяны с саблями… опустились перед ней на колени!
Глава 21. Дуэль
Бригантина Спенсера скрипела, покачиваясь на волнах. Джулия выглянула из камеры и, убедившись, что поблизости никого нет, вышла в тёмный коридор, двигаясь осторожно и стараясь не шуметь.
Девочка услышала голоса, но, к счастью, они доносились издалека. Свернула в другой коридор, пошире, и ощутила сильный и такой отвратительный запах, что невольно зажала нос и рот. Откуда-то несло чесноком и мокрой шерстью.
Пытаясь разобраться в лабиринте коридоров, Джулия припомнила, что её сначала повели вниз по короткому трапу, а потом заставили повернуть налево и подталкивали до самой камеры…
Девочка стала размышлять, как перебраться с судна на сушу. Может, поискать на палубе шлюпку? Нет, слишком опасно… Да и с вёслами, в отличие от Джейсона, прекрасного гребца, она вряд ли справится… Если же прыгнуть за борт, то, пожалуй, удастся доплыть до берега так, чтобы её не заметили.
– Приведите его сюда! – донёсся с палубы резкий голос капитана Спенсера.
"Привести… кого?" – с тревогой подумала Джулия.
Она подошла к трапу, ведущему наверх, и взглянула снизу вверх на палубу. Небо прояснялось, ливень, бушевавший ещё несколько минут назад, превратился в морось. Палубу "Мэри Грей" освещали потрескивающие факелы, источавшие в холодном утреннем воздухе густой маслянистый дым.
Спенсер стоял, уперев руки в бока: он ожидал появления человека, которого поднимали на палубу.
Осторожно поднявшись по трапу, Джулия выглянула из проёма и заметила неподалёку пару пороховых бочек и деревянную скамью, которые могли бы послужить ей хорошим укрытием. Убедившись, что поблизости нет обезьян, она быстро вышла на палубу и спряталась за бочкой. Отсюда она увидела на другом конце палубы капитана Спенсера и какого-то человека в плаще с капюшоном. Девочка легла на палубу, желая остаться незамеченной.
– Чего ты добиваешься всей этой клоунадой? – спросил Спенсер человека, который переступил фальшборт.
Джулия посмотрела на него, и сердце у неё замерло от испуга: на палубе стоял Блэк Вулкан. Машинист поезда бросил к ногам Спенсера белую простыню в знак того, что прибыл для переговоров. Он тяжело дышал и выглядел очень усталым. Под мышкой он держал деревянную шкатулку, украшенную изящной резьбой.
– Рад снова видеть тебя, – проговорил он, отдышавшись.
– Что-то с трудом верится в это, Блэк, – заметил Спенсер.
– Немало времени прошло, верно?
– Не для меня. А вот ты, я вижу, уже старик.
– Чем старее человек, тем мудрее.
– Избавь меня, пожалуйста, от своих сентенций. Давай прямо к делу.
– А дело очень простое: перестань обстреливать город и уходи.
– Только и всего? – усмехнулся Спенсер.
– Для начала достаточно, – улыбнулся Блэк Вулкан.
– Отдай мне Улисса Мура, и тогда я обдумаю твоё предложение.
– Я предлагаю договор.
– Боюсь, ты не понял меня, Блэк. Я никогда ни с кем ни о чём не договариваюсь. Или ты отдаёшь мне Улисса Мура, или я сотру с лица земли один за другим все дома в Килморской бухте, пока не выгоню его из укрытия.
– Если не возражаешь, выскажу и своё мнение, – невозмутимо продолжал бывший железнодорожник. – Ты, по-моему, сильно заржавел. Уходи в открытое море и возвращайся туда, откуда явился. Может, так тебе удастся спастись.
– А иначе?
– А иначе сюда прибудет полиция. Войска. Всё это новые люди, и к встрече с ними ты не готов. У них есть мощное оружие, способное поразить цель на расстоянии многих километров. Они потопят тебя ещё раньше, чем успеешь отдать своим обезьянам приказ поднять якорь.
– Ты блефуешь, Блэк, и очень неудачно. Ты ведь прекрасно знаешь, что никто не явится сюда. Во всяком случае, не успеет, потому что я отправил Джона-Ду за сведениями, которые меня интересуют. Девочка уже здесь. А другого близнеца тоже вскоре доставят сюда, можешь не сомневаться.
– Ты всё тот же негодяй! Дети в этой истории ни при чём! – гневно произнес Блэк.
– Приведи мне Улисса Мура, и я не трону их.
– Давай договоримся, Спенсер. – Блэк опустил шкатулку на палубу и пинком швырнул её в сторону пирата.
– Что это? – спросил тот, остановив шкатулку ногой.
– Вызов, – ответил Блэк Вулкан. – Если я одержу верх, забираешь свою команду и снимаешься с якоря. И больше тебя никто нигде никогда не видит. Победишь ты – скажу, где находится Улисс Мур.
Спенсер открыл шкатулку. В ней лежали два старинных пистолета с рукоятками из слоновой кости.
– Какой смысл бросать мне вызов? – ухмыльнулся пират. – Я не могу умереть, и ты это знаешь.
Блэк Вулкан поднял бровь:
– Я в этом не уверен.
Спенсер взял один пистолет, повертел его в руке, внимательно осмотрел, взвесил, заглянул в ствол. И заключил:
– Прекрасное оружие.
– Улисс Мур в обмен на твой уход из Килморской бухты, – напомнил Блэк.
Вытянув перед собой руку с пистолетом, пират задумчиво проговорил:
– Всего один выстрел.
– Да, всего один выстрел, – медленно повторил машинист.
Спенсер опустил оружие:
– Кто мне гарантирует, что ты действительно знаешь, где находится Улисс Мур?
– А кто мне гарантирует, что ты покинешь Килморскую бухту, если я одержу победу?
– Даю слово пирата.
– А я даю слово железнодорожника, – твёрдо сказал Блэк.
Спенсер задумался. Стало слышно, как потрескивают факелы.
– У меня другой вопрос. Если убью тебя, как ты скажешь мне, где находится Улисс Мур? – произнёс пират, поглаживая рукоять пистолета.
– Стреляй так, чтобы я не сразу умер. Тогда успеешь подойти ко мне и услышишь мои последние слова, – спокойно ответил Блэк Вулкан.
– Договорились, – согласился Спенсер.
Человек в плаще с капюшоном, до сих пор державшийся в стороне, вдруг встал между ними и произнёс:
– Мы так не договаривались!
Услышав эти слова, Джулия тотчас узнала по голосу женщину, которая открыла её камеру, по сути освободив девочку. Женщина откинула капюшон, и Джулия увидела, как по спине её рассыпалась копна рыжих волос.
Увидев женщину, Блэк покачнулся, словно перед ним возник призрак.
– Не может быть… – прошептал он. – Ты… Это ты?
– Я, папа, – ответила Обливия Ньютон.
Блэк не верил своим глазам. До этой минуты он считал, что его дочь погибла в пасти кита, когда отправилась на поиски Первого ключа. Он был убеждён, что она пропала навсегда вместе с директором школы Марриетом, который вёл моторную лодку, когда они с Пенелопой отправились в море.
И вот она стоит перед ним на мокрой от дождя палубе "Мэри Грей".
В этот момент почти одновременно прозвучали два выстрела. Обезьяны завизжали и запрыгали между вантами. Джулия увидела, как Блэк и Обливия схватились за грудь и рухнули на палубу.
Спенсер подержал в руках дымящиеся пистолеты, потом отшвырнул их в сторону.
От ужаса Джулия не смогла даже закричать: она просто смотрела, как Спенсер опустился на колени возле Блэка и грубо повернул его к себе. Старый машинист был ещё жив, вокруг него растекалась лужа крови.
– Скажи, где он? Где старик? – потребовал ответа пират.
Глаза Блэка были закрыты. Он пробормотал что-то, но Спенсер не разобрал слов.
– Что ты сказал, повтори!
– Тебе этого не понять, – с трудом проговорил старый железнодорожник и поднял руку, желая ухватиться за куртку пирата.
Спенсер злобно встряхнул его:
– Говори!
Блэк насмешливо улыбнулся:
– По-моему… он… сейчас…
– Где? – крикнул Спенсер.
– Вместе с женой… которую… любит… – прошептал бывший железнодорожник и умер.
"Нет", – подумала Джулия.
Этого не может быть!
Ей казалось, она видит какой-то кошмарный сон. Такое не могло происходить на самом деле.
В нескольких шагах от девочки шевельнулась Обливия Ньютон и с огромным трудом повернулась к ней.
– Мне жаль… – проговорила она чуть слышно. – Я ведь только хотела вернуться… Беги, Джулия… Беги! Бегите все! – добавила Обливия из последних сил.
