Они вошли в "Большую Медведицу". Внутри корабль был похож на кафе: здесь были стулья и столики с едой, играла музыка, люди, сидевшие у столиков, веселились.
На передней стене появилась надпись:
ПРИВЯЖИТЕСЬ!
- А чем привязаться? - обратился Пётр к человечку, который сел рядом с ним.
- Ничем! - тявкнул человечек. - Если вы хотите привязаться, надо было принести из дому верёвку.
Через несколько лет езды (Пётр уже научился мыслить космическими временными категориями) в кафе внутри "Большой Медведицы" вошёл дежурный и сказал;
- Можете снять защитные шлемы. Мы как раз вошли в полосу, где можно снова свободно дышать.
Пётр с облегчением снял стеклянный шар, который ему приходилось всё время носить, если он не был в закрытом помещении. Он с любопытством спросил у человечка:
- Почему вы носите такой большой шлем?
- Я не ношу, - отрезал человечек, чья голова была несоразмерно маленькой по сравнению со стеклянным шаром, который он ещё не снял, - я носил. Собственно, я не носил большой шлем, потому что он совсем не казался мне большим. А что, если у меня начнётся насморк? Как я буду сморкаться в маленьком шлеме? Ага! - И он посмотрел на мальчика с видом победителя.
К Петру подсел дежурный:
- Вы едете в научную экспедицию?
- Не знаю, можно ли это назвать научной экспедицией, - признался Пётр. - Я еду за тремя бананами.
- О, за тремя бананами! - Интерес дежурного заметно усилился. - Но, насколько мне известно, три банана растут не в Вон Там, а на Где-то Там.
- Я это знаю. - кивнул мальчик, - но моя экспедиция начинается в Вон Там.
- Ну, а как же вы попадёте на Где-то Там? - интересовался дежурный. - Уже несколько миллионов лет туда не ходит ни один вид транспорта.
- В Вон Там меня ждёт личный самокат, - гордо сказал Пётр.
- Ну, в таком случае, вы отлично подготовлены к дороге, - подтвердил дежурный.
Человечек, который, казалось, слушал лишь вполуха, вмешался в разговор:
- Нет. Он должен получить разрешение у тютелек.
- Пан Брвр совершенно прав, - признал дежурный. - Вы должны потребовать у тютелек разрешения на поиски трёх бананов.
Не успел Пётр спросить, кто же такие тютельки, как человечек взволнованно заговорил:
- Пожалуйста, не называйте меня паном Брвр. Разве вы не можете запомнить моё имя полностью?
- Я попробую запомнить, - виновато сказал дежурный. - Но, если можно, повторите мне его на всякий случай ещё раз.
- Можно? Должно. Моё имя - Брвргрднтлеанувжигргу… Разве это так трудно? - повернулся он к Петру.
Пётр предпочёл промолчать. Про себя он попытался повторить имя человечка, но понял, что скорее сломает язык, чем сумеет это сделать.
Музыка всё время играла, мимо "Большой Медведицы" пролетали отдельные звёзды и целые созвездия. Некоторые пассажиры принялись за еду.
Пётр повернулся к человечку с непроизносимым именем:
- Вы не хотите есть?
Но тот не ответил. Он спал.
Пётр так проголодался, что съел всё, что было на столике: кукурузные лепёшки с баклажанной икрой, кольраби, начинённую шпинатом, и огурец в морковном соусе.
Когда Пётр выходил из корабля, дежурный сказал ему:
- Желаю вам большой удачи.
- Где мне взять разрешение? - спросил мальчик.
- Видите тот высокий дом? - показал дежурный на двадцатиэтажный небоскрёб. - Это резиденция тютелек.
Пётр поблагодарил и направился к небоскрёбу.
Вон Там выглядел совсем иначе, чем Не Там.
Жители здесь ходили без шлемов и комбинезонов. Здесь не было ни пустынь, ни скал. Это был большой и оживлённый город, по которому ездили двухэтажные троллейбусы, над улицами с богато украшенными витринами проносились жёлтые вагоны подвесной дороги, под землёй мчались экспрессы. Но что было всего удивительнее: по улицам ходили не только люди, но и кошки, обезьяны, верблюды, лошади и другие животные в платьях и костюмах. Животные ездили в троллейбусах, делали покупки в магазинах, развлекались, так же как и люди.
Пётр вспомнил May. Да, она была права, когда говорила, что здесь очень весело.
Мальчик остановился перед небоскрёбом и как зачарованный наблюдал оживлённое движение на главной улице. Больше всего ему хотелось отправиться в центр города, но прежде надо было получить разрешение.
У тютелек
Пётр вошёл в небоскрёб.
У самого входа его приветствовал толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными посередине пробором:
- Что вам угодно?
- Мне нужно разрешение… - начал Пётр. Но малыш прервал его:
- Кабинет А, второй этаж. Можете воспользоваться лифтом.
Пётр поднялся на лифте на второй этаж и постучал в дверь, обозначенную буквой " А".
- Войдите! - послышалось изнутри.
Каково же было удивление Петра, когда он увидел, что за столом сидит толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором.
- Вы здесь? - спросил он у малыша. - А как вы сюда попали?
- Если вы собираетесь меня задерживать, - предупредил малыш, - то лучше сразу уходите. - И он серьёзно продолжал: - Разве вы не видите, что я занят? Что вам угодно?
- Мне нужно разрешение.
- Какое разрешение?
- На путешествие в… Но малыш прервал его:
- Разрешения на путешествия выдаются в кабинете Бна третьем этаже.
Пётр поднялся на третий этаж и вошёл в дверь Б. Удивился, вышел за дверь, убедился, что находится в нужном ему кабинете, и снова вышел.
- Если вы решили здесь прогуливаться, - сделал ему замечание толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором, - так прямо и скажите. Я не люблю, когда ко мне входят дважды.
- Вы что, со мной в прятки играете? - вздохнул Пётр.
- Скажите пожалуйста! - смерил его малыш презрительным взглядом с головы до ног. - У меня работы по горло, стану я с вами играть.
- А разве это не вы были на втором этаже в кабинете А? - решил проверить Пётр.
- Интересно, что мне делать на втором этаже, если я всегда сижу на третьем, - ответил малыш. - Скажите, наконец, зачем вы пришли?
- Мне нужно разрешение, - сказал Пётр.
- Для чего?
- Для путешествия.
- Куда?
- На Где-то Там.
- Куда? - ещё раз переспросил малыш.
- На Где-то Там.
- Тогда вам нужно на одиннадцатый этаж в кабинет И. - Помолчав, он добавил: - Не то, чтобы меня это очень интересовало, но зачем вам нужно на Где-то Там?
- Мне нужны три банана.
- Но, но… - взволнованно заговорил малыш. - Это очень сложно. Разрешение для путешествия на Где-то Там вам дадут на одиннадцатом этаже в кабинете И, но разрешения на бананы вы сможете получить только на двадцатом этаже в комнатах С, Ти У. На каждый банан отдельно.
Пётр поблагодарил и поднялся на лифте на одиннадцатый этаж.
В кабинете Итоже сидел толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором. Пётр понял, что это не один и тот же малыш, что они все одинаковые, ну просто тютелька в тютельку, как яйца от одной курицы.
- Прошу выдать мне разрешение для путешествия на Где-то Там, - выпалил он в кабинете И.
- Пожалуйста, - вежливо сказал малыш, что-то написал на большом листе бумаги, потом поставил на разрешение печать и подал его Петру.
Малыши в кабинетах С, Ти Упоставили на разрешение свои печати.
- Что-нибудь ещё надо? - спросил Пётр малыша в кабинете У.
- Это уж вы сами должны знать, - с досадой ответил малыш.
- Но мне нужен совет, - сказал Пётр.
- Советов мы не даём, только разрешения, - заключил малыш и склонился над грудой бумаг.
- Но где мне найти танцовщицу Hay? - не унимался Пётр.
Малыш снова поднял глаза от своей работы:
- Там, где вы её оставили, там вы её и найдёте.
- Но я её нигде не оставлял.
- Значит, вы её не найдёте. - И малыш низко наклонился над бумагами, чтобы показать, что он не намерен продолжать разговор.
Пётр сложил разрешение, сунул его в книгу для чтения и вышел из дома тютелек.
Но перед домом он остановился. Здесь стоял большой освещённый павильон с надписью:
ШКОЛА ЯЗЫКОВ
Как же он не заметил павильона, когда шёл от "Большой Медведицы"?
С двух сторон Школы языков сияли неоновые надписи:
Хотите изучить кошачий язык?
Собачий за две секунды!
Обезьяний язык уже не загадка.
Специальные курсы человеческого языка для животных
И так далее. Объявление предлагало обучение языкам верблюдов (верблюд в цирке, конечно, говорил по-человечьи, иначе Пётр его не понял бы), галок, страусов, слонов, носорогов, пеликанов и разных других зверей и птиц. Под надписью "Собачий за две секунды!" было написано более мелким шрифтом: "Включая диалекты фокстерьеров, спаниелей, такс и сенбернаров".
"Ага, - сказал про себя Пётр, - это может мне пригодиться". И он вошёл в павильон.
За длинным письменным столом, уставленным магнитофонами и граммофонами, заваленными бобинами и пластинками, он увидел вовсе не тютельку - где там! - он увидел пана Bay! Ещё больше удивился Пётр, когда убедился, что Bay дружески улыбается.
- Ну что, ну что? - добросердечно заговорил клоун из цирка, а теперь учитель Школы языков. - Вы не ожидали увидеть меня здесь? А я вас ждал. Потому-то я и сижу здесь, хотя из-за вас теряю единственный за тысячу лет год, когда я не должен работать в цирке.
Пётр хотел повернуться и удрать, но Bay приветливо подал ему руку.
- Вы уже не сердитесь? - поинтересовался мальчик.
- Я? - расхохотался Bay и весело хлопнул ладонью по столу. - Я никогда не сержусь больше шестисот - восьмисот лет. Потом всё проходит. А вы, милый пан Перт, меня просто развлекаете, потому что вам не добраться до трёх бананов, даже если бы вы имели все разрешения и рекомендации Вселенной. Для такого дела удостоверения не достаточно. Вам, может быть, удастся лишь немного позлить мою достойную неприятельницу, но и это само по себе уже стоит усилий. И поэтому я хочу вам помочь.
- Помочь? - недоверчиво отозвался Пётр. - Как?
- Я обучу вас языкам животных.
- Серьёзно? Каким же?
- Всем сразу! Представьте себе, что вам пришлось бы учить отдельно кошачий, китовый, кашалотий, вороний, гиений и ещё не знаю какой язык… Сколько времени понадобилось бы вам на ученье! Сколько километров магнитофонной ленты пришлось бы вам прокрутить! Я вас только немножко усыплю - и за две минуты вы изучите все языки животных.
Bay пристально посмотрел Петру в глаза и начал размахивать руками, как ветряная мельница. Пётр хотел сопротивляться (он всё ещё не очень верил пану Bay: а что, если под дружескими словами скрывается коварство?), но глаза его закрылись, и он уснул. Стоя.
Bay осторожно надел ему на голову странный шарообразный магнитофон, запустил бобины с лентами, после чего послышалось беспорядочное мяуканье, рычание, карканье, визг, хрюканье, лай, мычание, писк, вой и кудахтанье. Когда шум затих, пан Bay снял устройство с головы Петра, разбудил его толчком в спину и снова пожал ему руку:
- Не стоит благодарности, лучше задайте ей как следует!
- Кому? - спросил Пётр.
Но он уже стоял совсем один перед высоким домом тютелек. Ни Bay, ни павильона, ни надписей нигде не было и в помине.
Где же танцовщица?
Мальчик медленно брёл по шумной улице. Мимо него со свистом проехал двухэтажный троллейбус с водителем-верблюдом. Над домами, покачиваясь, плыл жёлтый вагон подвесной дороги. Ещё выше летел стеклянный вертолёт. Из-под земли был слышен гул экспрессов.
Впереди Петра шли две расфранченные кошки - на левой была розовая шляпка с бантиком, правая гордо выступала в белокуром парике. Пётр невольно прислушался к их разговору. Он хотел проверить, действительно ли Bay научил его и кошачьему языку.
- Издано обращение, - грустно говорила кошка в розовой шляпке. - Та из нас, кто в течение недели не выедет в замок Мяу, перестанет считаться кошкой, и с ней будут обращаться, как с собакой.
- Но ведь это невозможно! - удивилась кошка в парике.
- Тем не менее это так! - возразила первая. - Разве вы не читали специальный выпуск "Кошачьей вечерней газеты"?
- А что же произошло?
- Вы совершенно не информированы. Чрезвычайное положение среди кошек объявила принцесса Кисуля, которую искусал фокстерьер Рафф.
- Этот борец с ринга "Бей-бей"?
- Он самый. Кисуля провозгласила кровавую месть всем собакам. Карательные экспедиции будут снаряжаться в замке Мяу.
- Вы поедете в Мяу?
- Знаете, мне не очень хочется. Но мой Мурек меня заставляет.
Навстречу кошкам солидно выступал спаниель. На нём была велюровая шляпа, а в зубах трубка. Увидев молоденьких кошечек, он снял шляпу и пролаял:
- Вы слышали?
- Да, да, - грустно подтвердили кошки.
- Эта ваша Кисуля совсем спятила, - покачал головой спаниель.
Дальше Пётр не слышал, потому что кошки присоединились к спаниелю и перешли на другую сторону.
Его заинтересовало большое кафе, в котором играл обезьяний оркестр. Горилла с дирижёрской палочкой стояла во фраке перед музыкантами, шимпанзе играл на саксофоне, павиан бил в барабан, орангутанг бренчал на контрабасе. На паркете толпились пары. Здесь были люди, а также кошки, собаки, ослы и другие животные.