Брату с сестрой ничего не оставалось делать, как последовать за ними. Миновав небольшую рощицу, они оказались на берегу лесной речки. Вода была столь прозрачна, что видны были мельчайшие детали дна и сновавшие косяками маленькие рыбки. Посреди речки какой-то коричневый зверь трудился над конструкцией из веток, сучьев и глины. Он посмотрел на ребят удивленно, хлопнул по воде плоским хвостом и нырнул. Через минуту он появился с зажатой между двумя выступающими плоскими зубами веткой, и, как ни в чём не бывало, продолжил свою работу. Ребята догадались, что это бобёр. Звали его Переплётчик, был он очень серьёзным и работящим.
Метрах в трёх от речки стоял раскидистый дуб, у самых корней которого виднелось небольшое отверстие. Миша и Мариша и не обратили бы на него внимания, если бы не увидели, как оттуда вылезли еноты и Дукла. "Так вот где вы живете, полосатенькие!" – воскликнули дети. Дукла подбежала к ним, ткнулась мокрым носом в Маришину коленку и, убедившись, что хозяева на месте, присоединилась к енотикам. К игре подключились бобрёнок Багор, зайчата Пушок и Тишок и ещё несколько птичек, которых никто не знал как зовут, потому что они были не местные. Но вот зверята неожиданно забеспокоились, прекратили игру и попрятались. Только Дукла стояла на опустевшем берегу, недоумённо склонив голову на бок. Енотица Атласная шёрстка высунула из норы свою мордочку и пригласила её к себе, но Дукла предпочла оказаться рядом с хозяевами. Через несколько минут причина беспокойства лесных обитателей стала понятна. На берег реки вышли два мужчины с огромными рюкзаками и, скинув их на землю, стали тяжело отдуваться. "Привет, детки! Не рано ли вам одним гулять по лесу? Волков не боитесь?" – засмеялись они, обратившись к Мише и Марише. Ребята ничего не ответили, а Дукла пару раз тявкнула в сторону незнакомцев. Пришельцы распаковали рюкзаки и стали возиться с какими-то железками. Вскоре на траве появились пять клеток, сделанных из блестящих металлических прутьев. Мужчины установили одну из них прямо на берегу, никак не маскируя. Открыв дверцу и зафиксировав её в таком положении, они положили внутрь кусочки свежего мяса. Ребята поинтересовались у них, что это за хитрое устройство. "Это ловушка, деточки! Мы отлавливаем для зоопарка лесных зверей, представителей местной фауны, так сказать!". Их улыбки показались детям гадкими, не смотря на то, что звероловы предупредили их: "Смотрите, не суйте туда пальцы, а то беды не оберётесь! И таксу свою подальше держите!". Затем они накачали резиновые лодки и, погрузив туда клетки, поплыли вниз по реке.
"Этак они и наших енотиков отловят!" – возмутились Миша и Мариша – "Надо будет дедушке рассказать!". В это время лесные зверьки стали потихоньку выбираться из своих укрытий и собираться на берегу. Блестящая конструкция сразу привлекла внимание енотиков. Тем более, что из неё доносился чудесный мясной дух. Дети хотели отогнать зверьков от западни, но опоздали. Чуткий нос уже пробрался в клетку. Только он схватил мясо и собрался обратно, как дверь с ужасным лязгом захлопнулась, и енот оказался в западне. Чуткий нос заметался по клетке, стал царапать её прутья острыми коготками, но тщетно. Вокруг столпились лесные обитатели, из норы прибежали родители и бабушка с дедушкой. Видавшие виды опытные еноты ни чем не могли помочь своему детёнышу. Мариша заплакала. Не растерялся один лишь Миша. Он достал из рюкзака складной ножик и маленький топорик, предусмотрительно завернутый в тряпочку, чтобы не поранил спину. Миша внимательно осмотрел клетку и попытался отвернуть ножом шурупы, на которых крепилась пружина, удерживающая дверцу в закрытом положении. Но они не поддавались. Тогда он просунул лезвие между прутьями и попытался отжать дверцу. Мариша стала ему помогать. Наконец, им удалось немного приоткрыть её. Миша сунул в щель лезвие топора, и дело пошло быстрее. Наконец, образовавшегося отверстия стало достаточно, чтобы перепуганный енот выскочил из западни. Его тут же обступили полосатые родичи, стали обнюхивать и облизывать. Чуткий нос подошёл к Мише и ткнулся мордочкой в его руку, он не знал, как отблагодарить своих освободителей. Мариша взглянула на часы и ужаснулась, давно пора было возвращаться. Напоследок она погладила енотика и сказала: "Ты уж не попадайся больше, полосатенький!".
Через сорок минут дети, запыхавшись от быстрой ходьбы, полные впечатлений, выбежали на условленное место, где их уже давно поджидал дедушка. Он курил трубочку и немного нервничал. Миша и Мариша взахлёб стали рассказывать ему о своём приключении, а Дукла всё время вертелась около них и хотела что-нибудь добавить, но, к сожалению, не могла. Дедушка похвалил внуков за находчивость, но сказал, что надо всё-таки быть пунктуальнее со временем. И добавил, что он очень рад, что ребята пришли на помощь лесным обитателям и подружились с ними.
Когда они вернулись домой, дедушка отправился к дому, где остановились ловцы зверей и имел с ними непродолжительный разговор. Никакой лицензии на отлов зверей они, конечно, не имели. И вынуждены были пойти в лес, забрать свои ловушки и убраться из деревни восвояси.
Вечером Миша, лежащий под лоскутным одеялом на печке, сказал сестре:
– Мариша, знаешь, у меня так хорошо на душе!
– И у меня тоже! – призналась сестра.
– От чего это?
– Может потому, что у нас получилось помочь этим зверькам, мы сделали доброе дело!
Болезнь дядюшки Ухо-шарф
После приключения с клеткой прошла неделя. Миша и Мариша ещё два раза ходили в лес, чтобы навестить своих друзей енотиков. Они принесли им сушёной малины и черники, и запасливые зверьки незамедлительно спрятали это лакомство в кладовую про запас на зиму. Они совсем перестали бояться детей, и с удовольствием играли с ними. Ребята сумели вблизи рассмотреть и других лесных зверят, прибегавших поиграть к енотам, но пока ещё опасавшихся подходить близко к людям. Это были обычные лесные животные, знакомые каждому с детства – зайчата, ёжик, бобрёнок, волчата, лисята.
Тимофей Иванович был рад, что его внуки заинтересовались живой природой и забросили электронные игры и разноцветные постеры с изображениями гримасничающих персонажей боевиков и фильмов ужасов. Последнее время Миша и Мариша не вылезали из библиотеки старого егеря, изучая книги, справочники, альбомы с фотографиями, содержащие сведения о живой природе и собранные дедушкой за долгую жизнь. Нагулявшись вдоволь по лесу, наигравшись со сверстниками, они усаживались вечером с кружкой парного молока от бурёнки Зорьки и постигали доселе малознакомый мир русской природы, среди которой выросли и которую раньше считали такой скучной и обыденой. Однажды Миша спросил у Тимофея Ивановича:
– Дедуль, а в твоих книжках все животные средней полосы описаны?
– Все до одного, внучек!
– А могло так случиться, что авторы пропустили кого-нибудь? Или учёные ещё не открыли?
– Нет, Мишенька. Прошли те времена, когда новые виды открывали почти в каждой серьёзной экспедиции. Сейчас наука движется по пути изучения и сохранения имеющихся популяций.
– А мы видели новый вид! – тряхнув кудряшками, сообщила с победным выражением лица Мариша.
– Ну-ка, ну-ка! Расскажите поподробнее! – заинтересовался дедушка.
– Однажды мы шли с енотиками вдоль речки, и там, где стоит сожжённое молнией дерево, свернули в дубовую рощу. Там в овраге, в старой медвежьей берлоге и живёт этот зверь. Он вышел нам навстречу, чтобы поздороваться с енотами. Лесные зверята его очень любят и совсем не боятся. А выглядит он так: Величиной с волка или овчарку. Шерсть гладкая, окрас как у гончьей. – Сообщил Миша.
– А самое удивительное, что у него огромные уши и большой выпуклый лоб. Таких ушей мы ни у кого раньше не видели! – дополнила рассказ брата Мариша.
– Чудно! Не могу взять в толк, о ком это вы говорите! – задумчиво произнёс Тимофей Иванович. – Надо бы взглянуть!
– Пойдём завтра же, дедуль! – в один голос закричали внуки. – Пойдём, не пожалеешь!
– Что ж с вами делать, неугомонные! Пойдёмте! Заодно и лес осмотрю, давно не был. Да и Дукла в своей будке совсем засиделась.
Сказано-сделано! На следующий день они отправились в лес. Егерь поводил внуков по незнакомым ещё им местам, проверил своё хозяйство. Однако, понимая, что Мише и Марише не терпится показать ему таинственного зверя, не стал злоупотреблять терпением внучат и вывел их прямиком в ту дубовую рощу, которую они ему описывали. Вот и берлога. Дукла подбежала к ней первой, встала у входа, гавкнула и стала ждать, виляя хвостом. Из берлоги показалась голова, точно описанная Маришей, с морщинистым лбом, огромными ушами и печальными глазами. Животное потянуло носом воздух и, решив, что пришельцы не представляют опасности, медлено вылезло из норы. Зверь сделал несколько шагов по направлению к людям и уселся на задние лапы. Тимофей Иванович сразу заметил, что на левом боку животного нарывает большой участок кожи. "Э, бедолага, да ты серьёзно болен! Дай-ка я тебя осмотрю!" – осторожно подходя к животному, сказал старый егерь. Он опустился около зверя на корточки и принялся изучать рану. "Надо бы обработать рану, да укольчик сделать!" – заключил Тимофей Иванович. "Пойдёмте-ка домой, соберём всё необходимое, а завтра вернёмся!" – обратился он к внукам. Мариша положила перед животным кусок пирога. Зверь вытянул лапы, улёгся и положил на угощение морду. Принял, значит.
На обратном пути ребята спросили у Тимофея Ивановича, знает ли он, что это за зверь. Тот хитро прищурился в усы и ответил, что, кажется, догадывается, но просил для окончательного ответа потерпеть до дома.
Когда они вошли в избу, Тимофей Иванович, к искреннему удивлению бабушки и внуков, едва скинув обувь и даже не раздевшись, прошёл к своей библиотеке и принялся листать какую-то книгу. Наконец, он подозвал внуков и протянул им раскрытый атлас пород собак. "Это не лесной зверь, милые мой натуралисты, а собака. Только очень редкой и малораспространённой у нас породы – бладхаунд!" – возвестил он. "А в собачий атлас мы заглянуть и не догадались!" – протянули внучата. – "А как ты догадался, где искать?". "Методом исключения. Зверь с таким обличием в наших лесах не водится. Да и больно на собаку похож, я ведь всё-таки охотник, повидал на своем веку гончьих. А породу такую редкую я, конечно, не знал! На то и книга!".
– Дедуль, надо теперь его вылечить! А то вон он какой грустный.
– Непременно вылечим! Я сейчас подберу лекарства, а завтра утром мы снова отправимся в лес.
Остаток вечера Миша и Мариша провели за изучением статьи про бладхаунда. Они выяснили, что их новый знакомый – английская гончья, имеющая родство с бассет-хаундом. Её отличительными особенностями являются импозантная внешность, великолепное чутье и любовь к детям. В атласе была помещена фотография молодого холёного бладхаунда, по всей видимости, очень довольного жизнью. Мариша вспомнила лесного обитателя, его грустные глаза, и у неё навернулась слезинка.
На следующий день, придя к норе, они обнаружили, что пёс хоть и узнал их, но вылезать не спешил. Подойдя ближе, они заметили, что рана нарывает сильнее, а нос его сухой и весь в трещинах. Дедушка попросил внучат отойти подальше от собаки, так как хотел приступить к лечению, а реакцию больного пса предсказать было невозможно. Дети сели на пенёк, взяли на поводок любопытную Дуклу и стали наблюдать, как дедушка раскладывает около норы медикаменты. Миша и Мариша заметили, что из кустов выглядывают мордочки енотиков. "Вот любопытные зверьки!" – подумали они. – "А может быть, они переживают за своего товарища?!". Тимофей Иванович осторожно погладил пса по голове и попытался переложить на правый бок, чтобы удобнее было работать с раной. Умное животное не сопротивлялось и не проявляло признаков враждебности. Старый егерь достал банку с заранее разведённой марганцовкой, смочил в ней марлю и стал осторожно обрабатывать рану. Пёс скулил, когда было особенно больно, несколько раз глухо зарычал, но дал доделать процедуру до конца. Очистив рану от гноя, Тимофей Иванович смазал её специальной мазью. Затем сделал собаке укол. На этом сегодняшнее лечение было закончено, и Миша с Маришей смогли подойти к псу и дать ему свежую кость. Но тот оказался безучастен к угощению, даже не взглянул на него и не попытался прибрать к себе поближе. Только слабо повёл носом. Они решили, что лучше оставить его в покое. Да и лекарство начало действовать, пёс засыпал.
В тот день они вернулись домой довольные, что дедушка оказал собаке первую помощь, но всё же немного встревоженные. Они всё приставали к старому леснику с вопросами, что у собаки за болезнь, поправится ли старый пёс, достаточно ли проведённого лечения. Тимофей Иванович терпеливо объяснял внукам, что у пса серьёзная рана, полученная либо от какого-нибудь хищника, либо в результате неосторожного соприкосновения с острым сучком или браконьерской снастью. Он уверял внучат, что сделал все необходимые процедуры – промыл рану и ввёл антибиотик, и теперь остаётся лишь надеяться, что пёс победит болезнь. Он пообещал внукам, что ещё несколько раз сходит с ними в лес и доведёт лечение до конца.
На следующий день они отправились к пёсьей норе, и снова Тимофей Иванович промыл рану и сделал собаке укол. Животное, казалось, и не изменяло положения тела по сравнению со вчерашним днем, нос был по прежнему сухим, а печальные глаза практически полностью прикрыты веками. Узнав пришедших, он только слабо вильнул хвостом, и только-то. Кость лежала нетронутой. Старый егерь послал внучат принести воды, объяснив, что животным и человеку всегда, как бы больны и немощны они не были нужна вода. Хорошо, что у них нашёлся старый котелок, и через несколько минут около больного животного появилась вода. К удивлению ребят, он начал жадно пить и выпил всё до последней капли. Они принесли ещё. Когда Миша и Мариша бегали к речке, их сопровождали енотики. Зверята как бы хотели спросить, что делает этот большой человек с их учителем Ухо-шарф, но вынуждены были довольствоваться лишь объяснениями Дуклы. Когда пёс напился, Тимофей Иванович поторопил внуков в обратный путь, пора было домой, да и утомлять больную собаку не стоило.
На следующий день егерь продолжил лечение, а внучата помогали ему и перенимали опыт.
В болезни наступил перелом. Ухо-шарф стал подниматься сначала на передние лапы, а потом смог встать и на все четыре. Он съел кость и получил взамен новую. Нос собаки стал, как и полагается, влажным и холодным. Но больше всего ребят поразили его глаза. Они раскрылись в полную величину, смотрели с поразительным умом и вниманием. Нижние веки были сильно оттянуты вниз, и на породистой переносице не хватало теперь только очков. Пёс сделал несколько шагов в сторону ребят и снова сел. Он был ещё очень слаб. Миша подошёл и, присев на корточки, положил его огромную голову к себе на колени: "Какая тяжёлая! А уши! Потрогай, Мариша!". Мариша гладила собаку по голове и приговаривала: "Красивый, умный!". Рядом вьюном вертелась Дукла. Она то заглядывала детям в глаза, то принюхивалась к огромному псу, то пихала своим длинным носом Мишу и Маришу под локоть. По дороге домой Тимофей Иванович объяснил внучатам, что молодая такса ревнует их к чужой собаке.
"А что значит ревновать?" – дети попросили объяснить непонятное слово. Старый егерь усмехнулся: "Ревность – это такое чувство, когда близкое тебе существо, которого ты любишь и которому уделяешь внимание, вдруг замечает, что ты испытываешь подобные чувства к другому!". "А почему же Дукла не ревнует нас к енотикам?". "Енотики – звери, а новый знакомый – собака!". Оставшуюся часть пути внуки обдумывали сказанное дедом. Дома они уделили Дукле повышенное внимание, долго чистили её и гладили, а потом накормили очень вкусным ужином и разрешили спать в сенях. Судя по её поведению, собачьи сомнения относительно любви к ней молодых хозяев рассеялись.
На следующий день Дукла сама потащила Мишу и Маришу в лес. Тимофей Иванович отпустил их одних, так как в его присутствии уже не было необходимости.