Глава 7
В лагере их ждали лошадки и такая родная телега. Было решено выдвигаться в обратный путь.
– Милые Муся, Болотник и Гмыз, – торжественно произнесла Поленика. – Мы с Китоврасом приглашаем вас в гости! Вы поживёте у нас: отдохнёте и наберётесь новых сил.
– Дык, меня, того, на хуторе ждут, – первым отказался Гмыз.
Следом дружно стали откланиваться Болотник и лесовик.
– Тогда мы вас проводим хотя бы до переправы! – решительно сообщила спасённая. – И не вздумайте отказываться. Ничего не хочу слушать!
Компания из малоросликов и полканов с каждым часом удалялась всё дальше и дальше от места, где было столько пережито. Гмыз подвязал к дуге колокольчик и несколько бубенчиков. Медь запела, под мелодичный перезвон они выехали на знакомую дорожку и, задевая за кусты, пни и кочки, покатили назад, подальше от Лысой горы.
Привольная пойма встретила путников высокой травой, раскрашенной разноцветными колокольчиками и вьюнками. Широкая лазурная река петляла на перекатах, пахло рыбой и водорослями. Над водой кружили серые белогрудые чайки. Полканы то плелись за телегой, отставая на полверсты, то, наоборот, торопились вперёд и после поджидали малоросликов где-нибудь на пригорке, в зарослях жёлтого молочая.
На ночёвку опять остановились на лужайке среди старых ив. Утомленные дорогой колеса перестали поскрипывать на кочках, и уже через несколько минут заполыхал кос тёр, а следом зашумел чайник. Близился походный ужин. Гмыз терпеливо перемешивал в горшке фыркавшую кашу. Муся раскладывал на траве серебряные тарелки и приборы из змеиного логова.
Друзья долго не расходились от костра: болтали, смеялись, нет-нет – и припоминали битву со Змеем Горынычем. Лишь к утру, когда с реки потянулся туман, коротышки, Китоврас и Поленика отправились спать. Гмыз спал на соломе рядом с телегой, укрывшись золотой парчой. Болотник спустился в реку, где с лягушками храпел до утра. Лесовик дремал на телеге, изредка приоткрывая глаза и осматривая поляну.
Обратная дорога всегда короче. Боровик не отводил глаз от лугового разнотравья, ведь когда ещё выберешься из дремучего леса? Зацветала таволга, незнакомый аромат миндаля изумил Мусю, дышишь-дышишь, а всё не надышишься.
– Гмыз, а почему в сосновом бору нет таких трав и цветов? – спрашивал лесовик.
– Дык, известно почему, – отвечал полевик.
– Так почему? – переспрашивал Муся.
– Дык, в полях трава-мурава, а в лесах дерева…
– Всё с тобой ясно. В огороде бузина, а в Киеве дядька… Боровик замолкал и опять смотрел по сторонам. Путников всё время сопровождали нежные звуки серебряного колокольчика: "День-динь, день-динь!" – это лесовик после победы не снимал свой зеленый колпачок.
По ярко-синему небу плыли тёмные тучи, напоминая, что лето не вечно и снова нас ожидают снежные сугробы. Среди старых сосен пел крапивник. Лето было в самом разгаре.
Подоспело время расставаться. На лужайке, полной цветов, они обнялись и поклялись помогать друг другу всю жизнь. Полкан набивался друзьям со своими драгоценностями, хотя бы в память о походе, но все отказались, даже Гмыз:
– Я кое-чего прихватил в пещере-то, мне сгодится. Куда больше-то?
– Болотник, помнится, ты просил приворожить одну русалку? – справился на прощание Китоврас.
– Теперь обойдусь! – твёрдо ответил Болотник. – После того, что приключилось у Лысой Горы, я управлюсь сам! Мне сваты с копытами не нужны – что подумает невеста?
– Но если что, я к твоим услугам!
На том и порешили. Китоврас и Поленика остались в родном Заречье. Гмыз развернул телегу, дёрнул вожжи и устремился домой, напрямик через жёлтые заросли сурепки, прямо в раздольные степи.
Болотник на бревне перевёз Мусю на левый берег. Лесовик спрыгнул на песок, дом теперь рядом! Настало время товарищам прощаться.
– Я погощу у своих водяных, а потом двинусь в родную старицу, на Бурое болото, – проговорил болотный житель и заключил в объятия упирающегося Мусю.
– Терпеть не могу всякие нежности! – вырвавшись из перепончатых лап, завопил лесовик. – Болотный дух у тебя неистребим! Фу!
– А чем, по-твоему, должен пахнуть Болотник? Ёлкой, как ты?
– Ладно, не обижайся, лучше прощай, Болотник. Ежели что, заходи в гости, дорогу-то, надеюсь, ныне запомнил? Только давай теперь без всяких похождений, а то в лесу столько забот!
– Мне тоже что-то совсем неохота оставлять своё болото. Старым я, наверно, стал и за вами, молодёжью, не угонюсь. Пора мне жениться – время пришло. Но ты-то, чую я, долго дома не засидишься…
– Типун тебе на язык, болотный, – грустно ответил Муся и потупил глаза. – Пойду к своим соснам и ёлкам: заждались, испереживались. Хотя на мой век ещё хватит странствий и приключений…
На том и расстались. Кругом была тишь и благодать.
Кстати, совсем запамятовал: крошечный Змей Горыныч с кольцом на шее остался под присмотром Китовраса в надёжной кованой клетке. Пускай, как ни тужится, ни пыхтит жаром и дымом, в жизни не выкарабкается на белый свет, дабы заново не стращать и не грабить окрестные земли.
Два снеговика
Зимняя сказка
Эта история началась прошлой зимой, в те самые дни, когда Сашка по прозвищу Рыжий отморозил свой конопатый нос и уши. Но перед этим он успел разбить окно в квартире на первом этаже и слепить двух снеговиков. Знать это очень важно, потому что наш рассказ именно о снежных друзьях, а не о разбитом стекле, за которое Рыжего целую неделю не пускали гулять.
Вот так и появились в нашем дворе два самых обычных снеговика с глазами-угольками, холодные и большие. Тот, который всегда важничал да задирал кверху морковку вместо носа, звался Васей, а тот, что с метлой, был Басей. Днем с ними играла детвора со всего двора. А ночи напролет Вася и Бася вели между собой неторопливые беседы, стараясь делать это потише, чтобы не слышали назойливые автомобили, заполнявшие на ночь весь двор.
– Я! Я старше тебя! Меня слепили первым, а только потом уж тебя, бедолагу! – торжественно говорил Вася, при этом его глазки-угольки блестели то ли от радости, то ли от света фонаря. – Я больше прожил и больше видел, чем ты, поэтому я так умно говорю, а ты только мычишь. Я самый умный из нас двоих! Ты обязан меня слушаться! Понятно?
– Лучше не смеши меня, а то я рассыплюсь от смеха и тебя некому будет слушать, – отвечал Бася. – Если бы ты был умный, то не говорил бы вслух такие глупости!
– Ничего смешного в моих словах нет! – невозмутимо бурчал Вася. – Все так и было, как я говорю!
– Пусть ты старше меня, зато у меня новая метла и большая морковка! – отвечал юный Бася, стараясь при этом достать метлой до соседа. Но Рыжий слепил их на достаточном расстоянии друг от друга, и снеговики обменивались только словесными колкостями.
– Что такое мороженая морковка и драная метла по сравнению с целым днем, который я счастливо прожил без тебя! – продолжал настаивать на своем превосходстве Вася. – Я был уже взрослый и самостоятельный снеговик, когда Александр стал тебя лепить! Ведь я видел твое рождение, юнец!
– Ладно, я перестану хвалиться метлой и морковкой, – устав спорить, добродушно говорил Бася. – Только ты перестань задаваться! Тем более, метла у меня действительно неудачная: ни собаку отогнать, ни ворону попугать!
– Я ничуть не задаюсь. Я только констатирую факты.
– Что, что ты кон… сс… тьфу, что делаешь?
– Я кон-ста-ти-рую факты!
– Откуда ты берешь такие слова, Вася? Наверно, в снег, из которого тебе слепил голову Рыжий, что-то хитрое добавили?
– Не забывай, что я живу около окон самого мэра. Частенько до меня долетают такие словечки, что даже я не знаю, как их понимать. Вот сегодня во время обеда он так ругался с какими-то неведомыми избирателями, что его супруга раз восемь краснела и бледнела, прося мужа не выражаться в присутствии детей. Что это за создания такие – избиратели? Хорошо бы нам с ними не встречаться. Если они насолили самому мэру, то от нас, если случайно забредут во двор, они оставят только мокрое место…
Вася был вынужден прервать свой рассказ о страшных избирателях, так как заскрипела дверь четвертого подъезда и на улицу вырвался ирландский сеттер по кличке Чак: ну, кошки, держитесь!
Так они и жили – то ругались, то дружили.
Пока на земле хозяйничала матушка-зима, опасаться друзьям было нечего, ведь на улице стояли лютые морозы, а вьюги пели свои древние заунывные песни. Будущее казалось снеговикам холодным и оттого счастливым.
За февралем-ветродуем незаметно пришел март-бокогрей, и матушке-зиме пришлось собираться в обратный путь – далеко-далеко на север, туда, где вечный холод и лед. Солнышко стало припекать снеговиков, и от этого – о ужас! – подтаивал снег, из которого их слепил в морозном декабре Саня Рыжий. С каждым днем солнце, облизываясь, все настойчивее и настойчивее поглядывало в сторону снежных друзей, словно мечтая растопить бедняжек.
Снеговикам необходимо было что-то предпринять, дабы не сгинуть вместе с талой водой в конце весны. Глазки-угольки день ото дня становились все печальней и печальней. По щекам весенней капелью катились талые слезы… Даже сосульки не остались равнодушными к беде снеговиков и тоже плакали вот так – кап-кап, кап-кап…
Недолго споря, друзья решили отправиться в далекий и тяжелый путь вслед за матушкой зимой, прямо на север! Да-да, именно туда, откуда на белых крыльях прилетают самые снежные вьюги и приходят трескучие морозы, туда, где раскинулись белые владения Дедушки Мороза и Снегурочки! Другого выхода у них не было: либо погибай в родном дворе от солнца или лопаты дворника, либо уноси ноги куда подальше!
В полночный час, когда во дворе уснули любопытные автомобили, снеговики покинули родной двор. Друзья выбрались из города и миновали по рыхлому льду реку, ориентируясь по Полярной звезде, которую указала им красавица-пихта, невесть как попавшая во двор. Сразу за рекой начинался самый настоящий сосновый лес, где можно было идти даже солнечным днем, ведь кругом было достаточно снега, а жгучие солнечные лучи застревали в кронах сосен.
Неблизкий путь выбрали друзья: день сменялся темной ночью, а следом за ней вновь спешил солнечный денек. Ночи почему-то уменьшались, а дни, наоборот, становились длиннее и длиннее.
Вася и Бася все шли и шли на неведомый север, отмеряя версту за верстой, обходя весенние ручьи, проталины и солнечные поляны. Кругом уже вовсю звенела капель, лес оживал после долгой спячки, заканчивался март.
Солнце наступало на пятки удирающим снеговикам, оторваться от погони становилось все труднее и труднее – это понимали даже снежные головы отчаянных путешественников. Наверно, не было на земле других существ, так желавших продолжения холодной зимы и так не любивших весну. Снеговикам оставалось только одно – погибнуть, превратившись в пару лужиц с грязной талой водицей, и вместо достойной их зимней песни услышать на прощание легкомысленное "динь-динь" синичек. Это было просто невыносимо для порядочного снеговика.
– Все! – сказал усталый Вася. – Я больше идти не могу, я уже таю. Давай прощаться, брат, я долго не продержусь на этой ужасной жаре. У меня отваливается морковка и по спине бежит вода!
– Да, Вася, скоро мы погибнем, – ответил, держась за березку, Бася. Многодневный переход ослабил снеговиков, они были чуть живы, и даже тень от деревьев не могла спасти их от весеннего тепла.
Они остановились на опушке леса. Невдалеке у разбитой проселочной дороги стоял бревенчатый дом лесника. Вся обитавшая на дворе живность – лошадь, коза, куры и две лайки – грелись под ласковым солнышком. Важные грачи в новых черных смокингах сидели на высоких березах, отдыхая после утомительного перелета и свысока посматривая на снеговиков и собак.
Терять друзьям было нечего. Скрипя из последних сил, Вася и Бася, преодолев коварные ручьи и проталины, пробились к дому. При виде странных гостей пестрые куры разбежались в разные стороны, и даже важный петух оробел – предпочел на всякий случай не высовываться из-под саней. Лесник с испугу рванул в сени за карабином, но, сняв оружие и присмотревшись повнимательнее, только рассмеялся и стрелять не стал.
Испугавшись своей дерзости, снеговики все же поведали человеку очень грустную историю о том, как тяжко быть снеговиком, а Вася закончил рассказ как истинный мудрец:
– Если люди нас слепили, пусть они за нас отвечают и помогают нам. Мы ведь их не просили переводить хороший снег на снеговиков, а нам, поверьте, пропадать совсем не хочется!
– Верю, верю, – закивал головой человек.
Оказалось, что лесник оказался в ответе за целое человечество. Вот это груз так груз. Хотя все человечество было представлено в лице Сашки Рыжего, да еще с отмороженным носом. Человек сдвинул на затылок фуражку и почесал лоб. Но многозначительные жесты не помогали придумать что-нибудь толковое. Единственное, что пришло в голову:
– Ну ладно, теперича идите в тенек, на сквознячок, там будет попрохладней, а завтра утром чего-нибудь скумекаем.
Снеговикам ничего не оставалось, как согласиться и отправиться за хозяином во временное убежище. Они спрятались за сарай, где было все еще холодно. Жизнь снова показалась веселой и морозной.
Утром в сарае заскрипела дверь, и лесник выкатил во двор две огромные железные бочки, в которые снеговики могли спрятаться с головой.
– Ну, парни, полезайте в бочки, я вас поставлю в ледник. У нас тут не Сахара, и вы спокойно перезимуете, тьфу, то есть перелетуете рядом с рыбой и мясом. Все понятно?
– Все понятно. Но что такое Сахара? – спросил умный Вася: уж очень он обожал незнакомые словечки.
– Сахара-то? Да я и сам плохо знаю, кажись, пустыня в Африке, – неуверенно ответил лесник. – Нема там ни деревьев, ни кустов, а снега не найдешь даже зимой. Как там люди живут – не знаю.
– Какая тебе разница, – закричал Бася на Васю, – как зовут чудовище, что пожирает бедных снеговиков! А куда вы нас отправите в этих ужасных бочках?
– Не робейте, в ледник, там даже летом лед.
– Не может быть, чтобы совсем не было снега! – разговаривал сам с собою Вася. Умная голова снеговика не могла поверить в сказанное лесником.
Но никто больше не стал разговаривать с Васей. Лесник подкатил к снеговикам бочки, и друзья, пыхтя, полезли в железное чрево. Им пришлось лечь на землю и потихонечку пятиться, залезая в дом, при этом они старались не повредиться о края бочек. Всем известно, какой ненадежный материал снег: наступил на него – и он промялся; кинул снежком в стену – он рассыпался. Все, дело было сделано!
Лесник осторожно опустил бочки в глубокий ледник, где даже летом живет настоящий зимний холод.
Весну, лето и осень снеговики провели весьма комфортно – среди льда и замороженных продуктов.
От жаркого солнца и теплого ветерка друзей отделяла толща земли, дерева и железа. Лесник редко навещал гостей, так как летом у него было много работы: то он сажал кедры, то тушил пожары, то чистил лес от сухостоя…
Вася и Бася все свободное время предавались философским беседам. Конечно, инициатором разговоров был Вася, а если вы знаете, что снеговики не спят и не кушают, то поняли, что времени поболтать у них было предостаточно.
– Что такое мороз? – спрашивал Вася.
– Мороз – это то, что очень любят снеговики! – отвечал Бася, он был хороший ученик.
– А снег?
– Снег – это то, из чего мы сделаны, из чего мальчишки и девчонки лепят снежки, строят крепости и многое другое.
– Молодчина, ты умнеешь с каждым часом!
– У тебя есть необычайный дар объяснять все понятно и убедительно. А теперь ответь: что такое солнце?
– О, это такое чудовище, что гналось за нами всю дорогу, мечтая превратить нас в мокрую противную воду.
– А куда мы отправимся зимой?
– Мне хочется опять во двор, к ребятам, я так соскучился по родным местам.
– Нет, мы должны пойти к Деду Морозу, он живет на Севере, и, как самый великий волшебник, он исполнит наши желания!
– А какие у нас желания, Вася? Что-то я не помню.
– Самое заветное желание у снеговика – чтобы зима была круглый год!
– Да ты что! Тогда все погибнут: и звери, и птицы, и даже добрый лесник, что спас нам жизнь!
– Ну, тогда я не знаю, думай сам.
– Наверно, пусть он сделает так, чтобы только мы с тобой не таяли весной, а все остальные пусть радуются теплу и солнцу.
– В этот раз ты прав, и я с тобой согласен.
– Вася, расскажи мне, а кто такой Дед Мороз? Что-то я не помню такого имени. Сашку с Глебом помню, Иру с Настей тоже помню, а Деда Мороза не припомню. Когда это он с нами играл?
– Дед Мороз с нами не играл, про него рассказывали ребята. Это он раз в году, на Новый год, исполняет самые заветные желания и дарит подарки всем, даже снеговикам. Но нам его подарки ни к чему, нам необходимо исполнение скромного желания, и тогда мы сможем вернуться во двор летом или даже махнуть в Сахару! Представляешь: два снеговика в пустыне, где снега не было ни-ког-да!
Наконец осень передала землю в ледяные руки зимы, и трескучие морозы, не жалея сил, сковали своими серебряными молотами панцири на реках и озерах, а поля и леса закрыли белой кольчугой. Только тогда лесник вывел из подземелья на свет божий наших снеговиков. Друзья с восторгом увидели дневной свет и с радостью подставили свои лица колючему северному ветру. Ох, как они соскучились по настоящему зимнему холоду!
На прощание лесник не только смахнул слезу, но и подарил друзьям лыжи, чтобы дорога оказалась короче. Они обнялись, наговорили друг другу теплых слов, и снеговики продолжили свой путь на неведомый Север.
Они уходили все дальше и дальше, путь лежал через дремучие леса, полноводные реки. Вскоре они даже пересекли Полярный круг. Дни становились все короче и короче, ведь на дворе стоял декабрь. Снеговик Вася все твердил и твердил:
Вперед, вперед, вперед!
Дед Мороз нас ждет!
За синими горами,
За дикими лесами!
– Послушай Вася, да ты заговорил стихами!
– Заговоришь тут, только бы было легче идти. Мы должны успеть до Нового года попасть к Деду Морозу, только тогда он исполнит наше желание.
Лыжи скрипели, снеговики день за днем мчались вперед. Вскоре на горизонте появилась громада черных гор. Кругом не было ни жилья, ни человека с его машинами и самолетами. В этих краях время остановило свой бег навсегда, и если бы вдруг здесь очутился человек, то его часы показывали бы обратное время, то есть стрелки двигались бы в другую сторону, показывая вчерашнее, позавчерашнее, позапозавчерашнее время. Ученый в очках и с портфелем скажет: "Это аномалия" или: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда".
Но мы-то знаем, что это просто начиналась Волшебная страна.
Готовясь штурмовать горы, Вася и Бася устроили привал. Они покрепче закрепили глаза-угольки, поправили морковки, проверили лыжи и палки. Друзья впервые видели горы, и страх охватил их.
– Вася, мне страшно.