(Читатель уже догадался, что речь зашла об авторе настоящего повествования. Не все, что говорилось обо мне в тот раз и после, приятно. Но писатель должен быть справедливым и не отходить от истины ни на йоту, тем более в сказке! Вот почему я пересиливаю с ебя и пишу все, вне зависимости от того, нравится мне самому это или нет).
- Конечно, знаю, - сказал Аинька. - Мы знакомы с ним. Он весьма рассудительный человек, этот сказочник…
- То-то и оно, - вздохнул Эго. - На одной рассудительности, без фантазии и озорства, далеко не уедешь. Во всем нужны какие-то границы… Вот ты побывай во Внутреннем Мире этого сказочника да сравни…
- Хорошо, - пообещал Аинька. - Непременно побываю.
- И еще одно соображение, - продолжал Эго. - Понимаешь ли, я же расту вместе с Василько и набираюсь опыта. Я сам многого еще не понимаю.
- Побольше читай книг: у сказочника их так много!
- Читаю! Но мир сложен, и весь его не вместишь и в миллиарды томов. Приходится познавать его самому. Однако вот мы побеседовали с тобой, и мне стало как будто легче…
В самом деле - шишка на лбу Эго уже сгладилась: осталось лишь едва приметное пятнышко.
- Быстро ты поправляешься, - похвалил Аинька.
- Иначе нельзя, - пояснил Эго. - Если я буду злопамятным или хилым, то пользы от меня, что от мыльного пузыря… Я готов к любым ударам, и в этом моя сила! - Эго пощупал лоб и добавил: - Вот и все в порядке, можно ускорить шаг…
2
За скалистым поворотом открылась панорама какого-то крупного завода или комбината. Выглядел он фантастично: никелированные переходы соединяли прозрачные корпуса и разноцветные башни. В затененных местах и на крышах мерцали огоньки, то угасая, то ярко всп ыхивая или сияя ровным светом. Все это было покрыто огромным прозрачным куполом.
- Что там? - спросил Аинька.
- Самое великое творение природы - Мозг, - торжественно ответил Эго. - Здесь рождаются Мысли человека!.. Видишь провода и трубки? По ним поступают сюда сигналы от всех пяти органов чувств. Затем они где-то там обрабатываются, как-то там превращаются в Мы сли, которые излучаются всей поверхностью купола.
- Все сразу?
- Может быть и нет… Если всмотреться, то замечаешь, что общий купол не гладкий, как поверхность яйца, а многогранник. А на склонах, в долинах, даже в ущельях - видишь? - повсюду находятся приемные антенны… Они-то и взаимодействуют с гранями купола.
- Пойдем туда, - предложил Аинька.
- Ну, что ты! - усмехнулся Эго. - Туда еще никто не сумел проникнуть. Стараются, мечтают об этом, но… Что там - и я не знаю.
- Как же это все умещается в небольшой голове человека?! - удивился Аинька.
- Внутренний Мир человека практически не имеет границ и конца, как и реальный мир, в котором мы живем. Даже есть свои преимущества. В обычной жизни мы не можем вернуть вчерашний день, а я - могу! Мы с Василько можем все, что захотим, - ведь нет предела человеческому воображению…
- "Мы с Василько"? - усмехнулся Аинька. - Я уже видел, как он "сотрудничает" с тобой.
- Всякое бывает, - смутился Эго. - Конечно, у меня возможности пока невелики, но я не теряю надежды остепениться.
- Это верно, - согласился Аинька. - Ты надежный друг Василько, и я обязательно скажу ему об этом!
- Правда? Ты будешь не первым, кто говорит ему приятное обо мне, а все же… Смотри вперед: река впадает в Черное море. Мы уже у цели.
- У цели?
- Я хочу показать тебе кое-что интересное.
- А как называется эта река?
- Не имеет значения, - отмахнулся Эго. - У нас здесь своя география и вообще все - свое! Располагайся вон на том камушке и наблюдай. Отсюда все видно, как в кино: сидишь на месте, а перед тобой проносятся различные события. Да еще в цветном и объемном из ображении.
- И со звуком?
- Ну, конечно. А я все-таки сбегаю к врачу: все тело ноет. Пусть рентгенолог посмотрит, целы ли мои косточки?
- У вас и врач есть?
- Целая поликлиника: лаборатория, пищеблок, охотники за микробами, нервные связи, медики всех специальностей…
- Как я мало знаю, - грустно произнес Аинька. - Только в шахматах разбираюсь, да все равно проиграл Мастеру…
- Ты тоже еще молод, Аинька, - успокоил Эго. - Подрастешь - узнаешь. Ну, ладно. Скоро увидимся, а скучать не будешь, уверяю тебя…
3
В пионерском лагере "Алые паруса", что расположен на берегу черноморской бухты, - все морское.
Начальник лагеря - адмирал Емельян Четвертый.
Пионервожатые там именуются флагманами, а воспитатели - замполитами. Все пионеры в матросской форме; за плечами синеют гюйсы - мечущиеся по ветру воротники; у каждого бескозырка с лентами.
Сегодня в лагере праздник - День писателя Александра Грина. Ведь это он написал знаменитую повесть "Алые паруса" - гимн Мечте. Именинники сегодня и матросы из экипажа "Аврора" - пионеры-пятиклассники - участники сегодняшнего представления.
Вечер…
На деревянной пристани, на бухте канатов, в белом платье сидит Ассоль (ее роль играет Аделина, одноклассница Василько).
Перед ней адмирал Емельян Четвертый.
Ассоль круглолицая, с ямочками на щеках. Крупные карие глаза ее сияют вдохновением. Длинные вьющиеся волосы распущены и прикрывают плечи. Над левым ухом алая гвоздика.
- Не покидайте меня, адмирал, - просит Ассоль. - Я уже рассказывала вам, как однажды добрый волшебник предсказал мне, что настанет день и за мной приплывет корабль с алыми парусами и заберет меня в кругосветное путешествие… Это непременно должно произо йти сегодня - предчувствие не обманывает меня.
- Хорошо, милая Ассоль, - отвечает адмирал. - Мы все будем рядом и разделим твою радость. Кто верит в Мечту, у того она сбывается непременно… Слышишь?
С сигнальной вышки раздался пушечный выстрел, предвещающий появление в пределах видимости какого-либо судна.
И верно: вскоре все приметили на горизонте… алые паруса.
- Ур-ра! Ур-ра-а!..
Корабль, подгоняемый попутным ветром, все более увеличивался в размерах и стал на рейде всего в полусотне ярдов от берега. На его борту золотом сверкало: "Секрет".
Минуту спустя от корабля отчалила шлюпка. На носу ее стоял, скрестив руки на груди, бравый капитан в ослепительно белоснежной форме, с золотым кортиком в ножнах, совсем юный.
Аинька с любопытством смотрел на происходящее, и едва капитан сделал первый шаг по алой ковровой дорожке, что расстелили на берегу его матросы, - вскрикнул. Это был… Митька Филателист.
Он подошел к адмиралу, и они обменялись приветствиями; затем Митька Филателист повернулся к Аде-лине и четко, чтобы слышали все присутствующие, произнес:
- Здравствуй, Ассоль! Я - капитан Грей. Мой корабль в твоем распоряжении, как и я сам. Позволь пригласить тебя на небольшую прогулку по всем морям и океанам… Я покажу тебе нашу планету со всех сторон!
- Я согласна, - говорит Ассоль и вопросительна смотрит на адмирала.
- Плыви, Ассоль, - отвечает на ее немой вопрос Емельян Четвертый. - Попутного ветра и удачи в твоих странствиях!
- Попутного ветра! - кричат ей вслед все. Ассоль опирается на руку капитана Грея и робко ступает по алой ковровой дорожке: ее Мечта осуществляется, она счастлива.
Доволен и капитан Грей, хотя взгляд его слегка обеспокоен: густой туман уже затягивает бухту, не мешало бы поторопиться.
Вот уже они взошли на борт, слышна команда Грея:
"Поднять паруса!", - и словно фантастические алые цветы распустились высоко над палубой.
- Попутного ветра!.. - машут им ребята бескозырками.
И вдруг…
Из тумана вырывается трехмачтовик с мрачными черными парусами, с золочеными клотиками и флагом с черепом и скрещенными костями.
Стремительно взяли на абордаж пираты судно Грея; короткая стычка - и на глазах у всех пираты перенесли на свой корабль бесчувственную Аделину и связанного по рукам и ногам Митьку Филателиста.
Сражением хладнокровно руководил с капитанского мостика человек в маске. А когда дело было сделано, он неторопливым, даже изящным движением снял ее, и на берегу мгновенно воцарилось гробовое молчание: это был… Василько, ученик пятого класса школы № 100, пионер из экипажа "Аврора".
Он горделиво и насмешливо глянул на своих друзей и флагманов на берегу и велел отчаливать.
Адмирал нахмурился и отдал какое-то распоряжение своему ординарцу, тот опрометью кинулся на сигнальную вышку.
А классная руководительница, она же математичка Надежда Ивановна, восторженно крикнула с берега:
- Я всегда говорила, Василько, что из тебя получится разбойник!..
Василько сдержанно поклонился ей в знак признательности, и густой туман поглотил злодейский корабль.
4
Капитанская каюта. Аделина медленно приходит в себя и беспомощно осматривается. Рядом с ней сидит Василько. Лицо его неподвижно и непроницаемо.
- Ах, это ты…
- И да, и нет, - вздыхает он.
- Как понять эти слова?
- Я… Вас-Иль-Ко, гроза южных морей и океанов. Я хотел оставаться мирным жителем, зарабатывающим четверки и пятерки…
- Не так давно ты заработал двойку, - напоминает Аделина, окончательно приходя в себя и приподнимаясь.
- Я всегда получаю только то, что хочу сам, - сурово замечает Вас-Иль-Ко. - Но оставим это: теперь оно в прошлом… Некоторые обстоятельства вынудили меня поднять черные паруса…
- Что ты сделал с Митькой?..
- О, можешь о нем не беспокоиться! Он жрет десятую порцию мороженого…
- Может быть, ты и меня угостишь?
- Тебе я могу предложить и большее, - загадочно ответил Вас-Иль-Ко и нажал кнопку в углу дивана.
Одна из стен каюты раздвинулась, и в лучах ламп дневного света в просторной нише засверкали груды драгоценных камней, прекрасные изделия из золота и серебра.
Аделина подбежала к сокровищам, долго ворошила их и откровенно восторгалась.
- Все это твое, - небрежно бросил Вас-Иль-Ко.
- Если позволишь, - сказала Аделина, перелистывая толстый альбом в кожаном переплете с золотыми застежками, - если позволишь, я возьму эту коллекцию марок…
Потемнело обветренное и мужественное, покрытое шрамами - следами былых сражений - лицо Вас-Иль-Ко.
- Бери, что хочешь, - глухо проговорил он и повернулся к микрофону на стене: - Курс на Космодром!
- Есть, капитан! - хрипло отозвалась стена. - Мы в двух кабельтовых от него…
5
Они вышли на палубу втроем: Василько тонко рассчитал свою предстоящую месть. Пусть и этот маркособиратель ощутит его могущество!
- Где же твой Космодром? - насмешливо спрашивает Митька. - Вокруг одна вода…
Вас-Иль-Ко величественно двинул рукой, и со дна морского уже поднимается искусственный стальной остров. С его овальной поверхности с яростным шумом и дьявольскими всхлипами сбегают тысячетонные потоки воды и, ударяясь о поверхность моря, превращаются в б елое облако мельчайшей водяной пыли, отсвечивающей всеми цветами радуги.
Теперь отчетливо видно огромное тело звездолета, покоящееся на ажурных опорах. Едва рассеялась водяная пыль, как опоры пришли в движение и поставили космический корабль вертикально.
Вас-Иль-Ко глянул чуть вправо, и с десяток головорезов, чьи ужасные физиономии повергали Аделину в трепет, а Митьку Филателиста наводили на мысль о том, что виселица была бы для них слабым напоминанием о совершенных злодеяниях, кинулись стягивать брезент с какого-то сооружения.
Еще миг - и перед взорами недавних друзей предстал черный вертолет с белой эмблемой смерти на борту и лопастях.
- Прошу, - галантно приглашает в кабину Вас-Иль-Ко.
- И мне? - с надеждой спрашивает Митька.
- Почему бы и нет?.. Пожалуйста!
Всего в сотую долю секунды был восторженный взгляд Аделины, брошенный в сторону вожака пиратов, но он не укрылся от зоркого и внимательного "джентльмена удачи", как любили себя именовать, да и сейчас именуют, не только морские разбойники…
Перелет с палубы пиратского парусника, видевшей множество сражений, на Космодром занял не более трех минут.
Серебристый лифт гостеприимно принял их и стремительно вознес к кабине космического корабля.
У входа они оделись в алые скафандры, вошли в уютное гнездышко космонавтов и легли в удобные кресла.
Наступила тишина, прерываемая лишь тиканьем секундомера и предстартовым отсчетом. Где-то далеко внизу послышался мощный гул, сравнимый разве что с гулом землетрясения, и уже несколько секунд спустя все трое - Аделина, Митька Филателист и Василько - плава ли в невесомости у больших иллюминаторов.
В звездном рое на черном фоне космоса сверкала Голубая Планета…
- Митька… Виноват, капитан Грей, - повернулся к Аделине Василько, - хотел показать тебе нашу планету со всех сторон… Не знаю, как собирался он выполнить свое обещание, но вот, смотри… Земля у твоих ног, и ты можешь сделать вокруг нее столько витков, сколько пожелаешь!
- Ты неподражаем, Василько, - сказала Аделина. - И, знаешь, что?.. Я буду отныне собирать марки только космической серии!
Василько помрачнел и решительно скомандовал:
- По местам! Хватит с вас…
- Давно бы так, - одобрил Аинька, наблюдая за ними. - А то нянчится с этой девчонкой-задавакой!..
6
Остров Забвения, затерянный в пустынной части Тихого океана среди двадцати тысяч других островов. Где-то южнее экватора, но севернее Австралии, восточнее Ростова-на-Дону, но западнее Нью-Йорка.
Сюда удалился от мирской суеты наш Василько. Здесь, на необитаемом клочке суши, проводит свои дни в гордом одиночестве юный ростовчанин, подобно Робинзону. Верного друга Пятницу ему заменяет сверхтехника Будущего.
За считанные секунды вагончик фуникулера - канатной железной дороги - доставит Василько на десятикилометровую высоту единственной горы острова. Плавно и неторопливо эскалатор опустит его к центру Земли.
Одноместная подводная лодка всегда к его услугам в уютной бухте; вертолет в двух шагах от его сорокаэтажной хижины, сверхзвуковой самолет - на бетонной поверхности аэродрома.
Стоит нажать кнопку - и автоматические повара угостят его обедом, завтраком или ужином; другие кнопки удовлетворят другие желания.
Но Василько был глух ко всему. Лишь объемный цветной телевизор с экраном во всю стену удостаивал он своим вниманием. Да и то включал его только для того, чтобы посмотреть "Клуб кинопутешествий", "В мире животных", "Очевидное - невероятное" или мультики.
А на ровной возвышенности крутого побережья издали виднелся огромный Сфинкс - лежащий лев с головой человека, наподобие Большого Сфинкса в Египте.
Только сделан он был не из камня, а из прочной цветной пластмассы, и лицо у него было не египетского царя - фараона, а самого Василько. Грустный взгляд гигантской скульптуры всегда устремлен не на восток, как у египетской, а на запад, в сторону Ростова-н а-Дону.
Никто не разгадал тайну усмешки, застывшей на устах Каменного Сфинкса, что неподалеку от Каира, но стоит лишь взглянуть на улыбку Сфинкса-Василько, чтобы понять: только он знает цену женского легкомыслия и неумения отличить настоящего мужчину от филатели ста.
Только он…
7
- Ну, как? Интересно? - спросил Эго.
- Ты уже пришел? Хорошо тут у вас… Что сказал врач?
- Все в порядке.
- То, что я видел, на самом деле было?
- Нет, Аинька, только в мечтах… Но без мечты человек ничего не добьется…
- А чего же тут добиваться? Разбойничать?
- Этого я не допущу, - заверил Эго. - Но видеть себя сильным, могущественным не вредно. Не говоря уже о том, что пираты, которых ты наблюдал, обрушивают свой гнев лишь на угнетателей, а простых людей они не трогают, а даже защищают.
- Ну и видик у этих защитников! - заметил Аинька.
- Бывали и пострашнее… Ладно, идем, я покажу тебе, что произошло уже не в забавах воображения, а на самом деле… Твоя работа… Вот сюда, левее… Видишь?
- Что это?! Музей восковых фигур?
- Хорош музей! - сурово произнес Эго. - Здесь собраны те мысли и желания Василько, которые ты за него выполнял с помощью своего волшебства. Вон сколько наворочал!
- Ой! - ужаснулся Аинька. - Это они превратились в восковые фигуры, как мой Мастер!.. Если бы я мог предвидеть такое, давно бы отстал от Василько. Я больше не буду!
- То-то же!
- Прощай, Эго.
- Прощай. Не забудь забраться в левое ухо этого сказочника.
- Я сейчас туда и направляюсь…
8
В моем Внутреннем Мире Аинька пробыл недолго.
- Это потому, - объяснил он мне после, - что там все у тебя четко распланировано и все на виду. Никаких закоулков. Если тропинка - то посыпанная песком, если дорога - то везде светофоры и регулировщики. Все безоговорочно подчиняются твоему Эго. Кругом по рядок, лозунги, нравоучительные цитаты, изречения великих людей по краям дорог, как рекламные щиты. Скучища!
- Но в свое время, - прервал я, - мне доводилось увлекаться приключениями и фантастикой… Неужели ничего не осталось?
- Осталось, - успокоил меня Аинька. - В картинной галерее… В золоченых рамах есть даже картинки, написанные масляными красками!..
- Гм… И об алых парусах я мечтал… Неужто и они не сохранились?
- Видел: маленький такой сувенирный кораблик с алыми парусами, из пластмассы.
- Да что же это творится в моей голове? - огорчился я. - Нет ни одной живой, озорной мысли?
- Есть, и даже не одна. В зоопарке…
- Где?!
- Ну, это я так назвал… У тебя озорные, как ты говоришь, мысли находятся в клетках, а твой Эго иногда выпускает их на прогулку и поначалу присматривает за ними.
- Почему же поначалу, Аинька?
- Потому что их вскоре окружают твои дети, внуки и внучки, бесцеремонно тормошат их и высмеивают, пока они сами не возвращаются в свои клетки…
- Внучки?!
- Да нет, твои озорные мысли.
- Так-с… Ну, а что же мой Эго? Какое впечатление произвел на тебя он?
- Да, в общем, ничего… Знаешь, он такой вежливый, сладкоречивый и совсем не обидчивый. А уж когда твоя жена появляется, твой Эго становится совсем предупредительным и осторожным…
- Ну-с… беседовал ты с ним?
- Разумеется. Он говорит, что всякие там алые паруса, мечты - детская забава, не больше.
- Так и сказал?
- Да.
- Впрочем, в этом есть доля правды, Аинька.
- Тогда непонятно: как без веры в Мечту ты пишешь свои книги?
- Многие писатели так сочиняют, не я один…
- И еще знаешь: в тебе уже нет… - ну, ни капельки!.. - пионерского.
- Неудивительно, Аинька: у меня возраст, так сказать, пенсионерский.
- А для чего люди взрослеют?
- Если бы я мог ответить… Сам не знаю! - сказал я и постарался сменить тему беседы. - Какие же планы возникли у тебя?
- Знаешь что, подамся-ка я лучше к футболистам. Мне Футбольный Мяч рассказывал: вот они любят, чтобы их желания исполняли немедленно! А раз так, значит, это им не опасно? Они ведь не знают конца своим желаниям, а я больше всего на свете люблю бесконечное…
- Не делай этого, Аинька, - мягко возразил я. - Волшебное и неограниченное исполнение желаний опасно любому человеку, даже футболисту. Разве у тебя нет иной мечты?
- Есть…
- Ну-ну… Будь откровеннее, малыш!
- Я хочу все знать! Не только шахматы…
- Прекрасно. Для чего?