КУПАНИЕ МЕДВЕЖАТ
Наш знакомый охотник шёл берегом лесной реки и вдруг услышал громкий треск сучьев. Он испугался и влез на дерево.
Из чащи вышли на берег большая бурая медведица, с ней два весёлых медвежонка и пестун – её годовалый сын, медвежья нянька.
Медведица села.
Пестун схватил одного медвежонка зубами за шиворот и давай окунать его в речку.
Медвежонок визжал и барахтался, но пестун не выпускал его, пока хорошенько не выполоскал в воде.
Другой медвежонок испугался холодной ванны и пустился удирать в лес.
Пестун догнал его, надавал шлепков, а потом – в воду, как первого.
Полоскал, полоскал его, да ненароком и выронил в воду. Медвежонок как заорёт! Тут в один миг подскочила медведица, вытащила сынишку на берег, а пестуну таких плюх надавала, что он, бедный, взвыл.
Очутившись снова на земле, оба медвежонка остались очень довольны купанием: день был знойный и им было очень жарко в густых, лохматых шубках. Вода хорошо освежила их.
После купания медведи опять скрылись в лесу, а охотник слез с дерева и пошёл домой.
КОШКИН ВЫКОРМЫШ
У нашей кошки весной родились котята, но их у неё отняли. Как раз в этот день мы поймали в лесу маленького зайчонка.
Мы взяли и подложили его кошке. У кошки было очень много молока, и она охотно стала кормить зайчонка.
Так зайчонок и вырос на кошкином молоке. Они очень подружились и даже спят всегда вместе.
Смешней всего, что кошка научила зайчонка-приёмыша драться с собаками. Как только собака забежит к нам на двор, кошка бросается на неё и яростно царапает. А следом за ней подбегает заяц и так барабанит передними лапами, что у собаки шерсть клочьями летит. Все собаки кругом боятся нашей кошки и её выкормыша-зайца.
ФОКУС МАЛЕНЬКИХ КРУТИГОЛОВОК
Наша кошка увидела на дереве дупло и подумала, что там гнездо какой-нибудь птички. Она захотела съесть птенчиков, полезла на дерево, просунула голову в дупло и видит: на дне дупла гадючата копошатся-извиваются. Да как зашипят! Кошка струсила, прыг с дерева, только бы ноги унести!
А в дупле-то были совсем не гадючата, а птенцы крутиголовки (вертишейки). Это у них фокус такой, чтоб от врагов защищаться: головами крутят, шеями вертят – шейки у них, как змейки, извиваются. Да при этом они ещё и шипят по-гадючьи. Ядовитых-то гадюк всякий боится. Вот маленькие крутиголовки и подражают гадюке, чтобы врагов напугать.
ОСТАВИЛИ С НОСОМ
Большой сарыч высмотрел тетёрку с целым выводком жёлтеньких пушистых тетеревят.
"Вот, – думает, – пообедаю".
Он уже нацелился было ударить по ним сверху, да тут тетёрка заметила его.
Она крикнула – и все тетеревята в один миг исчезли. Сарыч глядел-глядел – нет ни одного, как сквозь землю провалились! Полетел другую добычу искать себе на обед.
Тогда тетёрка опять крикнула – и кругом неё повскакали на ножки жёлтенькие пушистые тетеревята. Никуда они не проваливались, а тут же и лежали, плотно прильнув к земле. Поди-ка отличи их сверху от листьев, травы и комков земли!
ХИЩНЫЙ ЦВЕТОК
Летал-летал комарик в лесу над болотом – и устал, пить захотел. Видит: цветок; стебелёк зелёный, наверху – маленькие белые колокольчики, внизу – круглые багровые листочки розеткой кругом стебля. На листочках – реснички, на ресничках блестят светлые капельки росы.
Комарик сел на листочек, опустил нос в капельку, а капелька-то липкая, клейкая, влип комариный нос.
Вдруг реснички все зашевелились, потянулись, как щупальца, схватили комарика. Закрылся круглый листочек – и нет комара.
А когда потом опять раскрылся листочек, упала на землю пустая комариная шкурка: цветок выпил всю комариную кровь.
Это страшный цветок, хищный цветок – росянка. Он ловит маленьких насекомых и ест их.
ТИР
БЕЙ ОТВЕТОМ ПРЯМО В ЦЕЛЬ! СОСТЯЗАНИЕ ПЯТОЕ
1. Когда у птиц бывает зуб?
2. В какое время года хищным зверям и птицам сытней всего живется?
3. Кто дважды родится, один раз умирает?
4. Кто трижды родится, прежде чем стать взрослым?
5. Отчего говорят: "как с гуся вода"?
6. Птенцы какой птицы не знают своей матери?
7. Птенцы какой птицы шипят из дупла, как змеи?
8. Какая рыба заботится о своих детях, пока они не вырастут?
9. Куда "лицом" обращена головка подсолнечника в полдень?
10. Есть ли у нас хищные растения?
11. Ходит тур по горам, а туриха по межам; тур крикнет, а туриха мигнет.
12. Утром поле голубое, за полдень зелёное.
13. Стоят старички красношапочники. Кто подойдёт, тот и поклонится.
14. Сидит на палочке в красной рубашке, брюшко светлое, камешками набито.
15. Спит на земле, а утром исчезает.
16. Кто в лесу без топоров строит избу без углов?
17. Глаза на рогах, а дом на спине.
18. Цветы ангельские, а когти дьявольские.
ЛЕСНАЯ ГАЗЕТА № 6
МЕСЯЦ СТАЙ (ТРЕТИЙ МЕСЯЦ ЛЕТА)
С 21 августа по 20 сентября
Солнце вступает в знак Девы
ГОД – СОЛНЕЧНАЯ ПОЭМА В 12-ти МЕСЯЦАХ
Август – зарник. Ночью беззвучно озаряют леса быстрые зарницы.
Последний раз летом луга меняют наряд: теперь он пёстрый, цветы по нему всё больше тёмные – синие, лиловые. Начинает слабеть солнце-Ярило, надо собирать, хранить его прощальные лучи.
Поспевают крупные плоды: овощи, фрукты. Поспевают и поздние ягоды: брусника; зреет клюква на болоте, на дереве – рябина.
Нарождаются старички – те, что не любят жаркого солнца, те, что прячутся от него в прохладной тени, – грибы. А деревья перестают расти и толстеть.
НОВЫЕ ЛЕСНЫЕ ОБЫЧАИ
Лесные ребятишки подросли и вылезли из гнёзд.
Птицы, что весной жили каждая пара на своём участке, кочуют теперь с ребятишками по всему лесу.
Лесные жители ходят в гости друг к другу.
Даже хищные звери и птицы не так строго охраняют свои охотничьи участки. Дичи везде много. На всех хватит.
Куница, хорёк, горностай бродят по всему лесу – и всюду им лёгкая пожива: глупые птенчики, неопытные зайчата, неосторожные мышата.
Певчие птицы сбиваются в стайки, странствуют по кустам и деревьям.
В стае свой обычай.
Обычай такой:
ОДИН ЗА ВСЕХ И ВСЕ ЗА ОДНОГО
Кто первый увидал врага, должен пискнуть или свистнуть – предупредить всех, чтобы стая успела броситься врассыпную. Если один попал в беду, стая поднимает крик и гам на страх врагам.
Сто пар глаз и сто пар ушей сторожат врага, сто клювов готовы отразить нападение. Чем больше выводков примыкает к стае, тем лучше.
Для ребят в стае существует закон: во всём подражай старшим. Старшие спокойно клюют зёрнышки – и ты клюй. Старшие головы подняли и не шевелятся – и ты замри. Старшие наутёк – и ты наутёк.
УЧЕБНЫЕ ПЛОЩАДКИ
А у журавлей и тетеревов для молодёжи настоящие учебные площадки.
У тетеревов – в лесу. Соберутся молодые косачи и смотрят, что старый токовик станет делать.
Токовик забормочет, и молодые забормочут. Токовик чуффыкнет, и молодые зачуффыкают – тоненькими голосами.
Только теперь уж токовик не так бормочет, как весной. Весной бормотал: "Продам шубу, куплю балахон". А теперь: "Продам балахон, продам балахон, куплю шубу".
Молодые журавли прилетают на площадку отрядами. Учатся держаться на лету правильным строем – треугольником. Этому нужно выучиться, чтобы беречь силы при полёте на далёкие расстояния.
Первым в треугольнике летит самый сильный старый журавль. Ему, как передовому, труднее рассекать воздух.
Когда он устанет, он переходит в хвост отряда, а его место занимает другой, со свежими силами.
За передовыми – голова к хвосту, голова к хвосту, – в такт махая крыльями, летят молодые. Кто сильнее – впереди, послабее – сзади. Волны воздуха бегут от угла треугольника, точно лодка носом режет воду.
ПАУЧКИ-ЛЁТЧИКИ
Крыльев нет – как полетишь?
А вот (надо же ухитриться!) превратились некоторые паучки в пилотов-воздухоплавателей.
Паучок из брюшка выпустит тонкую паутинку, зацепит её за куст, ветер её подхватит, туда-сюда рвёт, а разорвать не может: она крепкая, как шелковинка.
Паучок на земле сидит. Паутинка между землёй и веткой в воздухе вьётся. Паучок сидит и мотает паутинку. Сам спутается – весь как в шёлковом шарике, – а паутинку всё больше отпускает.
Паутинка становится всё длиннее – ветер её сильнее рвёт.
Паучок ногами за землю держится, крепко вцепился.
Раз, два, три! – пошёл паучок против ветра. Откусил прицепленный конец. Рвануло порывом, оторвало паучка от земли. Полетели. Живей разматывай паутинку!
Поднимается воздушный шарик… Летит высоко над травой, над кустами.
Пилот глядит сверху: где бы спуститься?
Лес внизу, речка. Дальше, дальше!
Вот какой-то дворик, мухи вьются над кучей навоза. Стоп! Вниз!
Пилот паутинку под себя сматывает, катает лапками в шарик. Воздушный шарик всё ниже, ниже… Готово: посадка!
Кончиком паутинки зацепился за травку – приземлился!
Тут можно спокойно зажить своим домком.
Когда много таких паучков и их паутинок летает по воздуху – а это бывает осенью в хорошую сухую погоду, – в деревнях говорят: настало бабье лето. Серебрятся седые волосы осени…
НАКРЫЛИ РАЗБОЙНИКА
Жёлтенькие пеночки стайкой кочевали по лесу. С дерева на дерево, с куста на куст. Каждое дерево, каждый куст облазят, обшарят снизу доверху. Где червячка, где жучка, бабочку найдут под листом, на коре, в скважине – всё подберут, вытащат.
"Тюить! Тюить!" – тревожно пискнула одна из птичек. Все сразу насторожились и увидели: внизу, прячась между корнями деревьев, то мелькая тёмной спиной, то исчезая в валежнике, крадётся хищный горностай. Его узкое тело извивается змеей, злые глазки сверкают в тени, как искры.
"Тюить! Тюить!" – запищали со всех сторон, и вся стайка поспешно снялась с дерева.
Хорошо, когда светло. Кто-нибудь да заметит врага, и все спасутся. А ночью прикорнут птички под ветвями, спят. Но не спят враги. Бесшумно раздвигая воздух мягкими крыльями, подлетит сова, высмотрит – и цоп! Брызнут во все стороны перепуганные сонные малыши, а двое-трое из них бьются в железных крючьях разбойника. Плохо, когда темно!
С дерева на дерево, с куста на куст пробирается стайка всё дальше в глубь леса. Шмыгают лёгкие птички по всей листве, в самые таинственные уголки забираются.
В середине чащи – толстый пень. На пне – уродливый древесный гриб.
Одна пеночка подлетела совсем близко к нему: нет ли тут улиток?
Вдруг серые веки гриба медленно поднялись. Два круглых глаза зажглись под ними.
Только тут разглядела пеночка круглое, как у кошки, лицо и на нём хищно загнутый клюв.
Испуганно шарахнулась в сторону. "Тюить! Тюить!" – переполошилась стайка. Но никто не улетает. Все собираются вокруг страшного пня:
"Сова! Сова! Сова! На помощь! На помощь!"
Сова только сердито щёлкнула клювом: "Нашли-таки! Поспать не дадут хорошенько!"
А уж со всех сторон слетаются мелкие птахи на тревожный сигнал пеночек.
Накрыли разбойника!
Крошечные желтоголовые корольки спустились с высоких елей. Бойкие синицы выскочили из кустов и смело кинулись в атаку; так и вьются, так и кружат перед самым носом у совы, насмешливо кричат ей:
"Ну-ка, тронь, ну-ка, поймай, догони, схвати! Попробуй-ка при солнышке, подлая ночная разбойница!"
Сова только клювом щёлкает и хлопает глазами: днём что она может сделать?
А птицы всё прибывают и прибывают. Писк и шум пеночек и синиц привлёк в чащу целую стаю смелых и сильных лесных ворон – голубокрылых соек.
Перепугалась сова, взмахнула крыльями – и наутёк! Уноси ноги, пока цела; забьют сойки клювами.
Сойки за ней. Гнались, гнались, пока совсем из лесу не выгнали.
Будут эту ночь спокойно спать пеночки: после этакой трёпки сова не скоро решится вернуться на старое место.
МЕДВЕЖЬЯ БОЛЕЗНЬ
Вечером поздно возвращался охотник из леса в деревню. Дошёл до овсяного поля, глядит: что такое там, в овсе, тёмное ворочается?
Скотина разве забрела куда не следует?
Пригляделся – батюшки, медведь в овсе! Лежит на брюхе, передними лапами загрёб колосья в охапку, поджал под себя и сосёт. Развалился, посапывает от удовольствия; видно, по вкусу ему овсяное молочко.
У охотника пули с собою не случилось. Дробь одна мелкая (на птицу ходил). Да парень храбрый был.
"Эх, – думает, – была не была: пальну в воздух. Не давать же Топтыгину колхозников разорять. Если не ранить, он не тронет".
Приложился – как бахнет над самым ухом зверя!
Мишка от неожиданности как подскочит! У края полосы тут хвороста куча была, так мишка через неё птицей перемахнул.
Кубарем, через голову, опять на ноги – и в лес без оглядки.
Посмеялся охотник над мишкиной храбростью и домой пошёл.
А наутро думает: "Дай погляжу, много ли Топтыгин овса намял на полосе?" Пришёл на место и видит: с перепугу у мишки живот расстроился – так след и тянется в лес.
МЕТЕЛИЦА
Вчера над озером у нас разыгралась метелица. Лёгкие белые хлопья носились в воздухе, опускались к воде, опять поднимались, кружились, сыпались с высоты. Небо было ясное. Солнце пекло. Жаркий воздух тихонько струился под его раскалёнными лучами; ветра и в помине не было. Но над озером бушевала метелица.
А утром сегодня всё озеро и его берега усыпаны хлопьями сухого мёртвого снега.
Странный это снег: он не тает под горячим солнцем, не сверкает искринками под его лучами; он тёплый и хрупкий.
Мы пошли посмотреть его и, когда подошли к берегу, увидели, что это не снег совсем, а тысячи, тысячи маленьких крылатых насекомых – подёнок.
Вчера они вылетели из озера. Целых три года они жили в тёмной глубине. Они были тогда безобразными маленькими личинками и копошились в иле на дне озера.
Питались они гнилой, вонючей тиной и никогда не видели солнца.
Так прошло три года – целая тысяча дней.
И вот вчера личинки вылезли на берег, скинули с себя отвратительные шкурки-личины, расправили лёгкие крылышки, распустили хвосты – три тонкие длинные ниточки – и поднялись в воздух.
Один только день дан подёнкам, чтобы радоваться и плясать в воздухе. Поэтому и зовут их ещё однодневками.
Весь день они плясали в солнечных лучах, носились и кружились в воздухе, как лёгкие хлопья снега. Самочки опускались на воду и роняли в воду крошечные свои яички.
Потом, когда зашло солнце и настала ночь, мёртвые тельца однодневок усеяли берег и воду.
Из яичек подёнок выйдут личинки. И опять пройдёт тысяча дней в мутной глубине озера, пока не взлетят над водой весёлые крылатые однодневки.
СЪЕДОБНЫЕ ГРИБЫ
После дождей опять пошли грибы.
Самый лучший гриб – это белый, который вырос в бору.
Белые грибы – боровики – толстенькие, плотные крепыши. Шляпки у них тёмно-каштановые. И пахнет от них как-то особенно приятно.
По лесным дорогам среди низенькой травки, иногда прямо в колее, растут масленики. Они хороши, когда ещё молоды, похожи на клубочек. Хороши, но уж очень слизкие, и всегда к ним что-нибудь прилипнет: то лист сухой, то травинки.
В том же бору на лужайках – рыжики. Очень рыжие эти боровые рыжики, издалека увидишь. И много же их тут! Старые чуть не с блюдечко, шляпки продырявлены червями, пластинки позеленели. Лучше всего средние, чуть побольше пятака. Эти крепкие, шляпка у них посередине вогнута, а по краям – подвёрнута.
Много грибов и в еловом лесу. И белые грибы растут под ёлками, и рыжики, но тут они другие, чем в бору. У белых грибов шляпка светлая, желтоватая, ножка тоньше и выше. А рыжики раскрашены уже совсем по-другому, чем в бору, – не рыжая у них сверху шляпка, а синевато-зеленоватая и по ней кружки, как на пне.
Под берёзками, осинами – свои грибы. Так и называются – берёзовики и подосиновики. Но берёзовик вырастет и вдали от берёзки, а уж подосиновик крепко связан с осиной. Красивый гриб подосиновик, стройный, аккуратненький.
Н. Павлова
ПОГАНКИ
Поганок тоже после дождей развелось немало. У съедобных грибов главный – белый. У поганок – бледная поганка. Берегитесь её! В ней содержится самый сильный из всех грибных ядов. Съеденный кусочек бледной поганки – сильнее укуса змеи. Он смертелен. Редко кто выздоравливал, отравившись этим грибом.
По счастью, узнать бледную поганку нетрудно. От всех съедобных грибов она отличается тем, что ножка у неё будто вылезает из горлышка широкого горшочка. Говорят, бледную поганку можно спутать с шампиньоном (у обоих шляпки белые), но у шампиньона ножка как ножка – никто не подумает, что она вставлена в горшочек.
Больше всего бледная поганка походит на мухомор. Её даже называют иногда белым мухомором.
И если нарисовать её карандашом – не угадать, мухомор это или она. Так же, как у мухомора, на шляпке белые обрывочки, а на ножке – воротничок.
Есть ещё две опасных поганки, их можно принять за белый гриб. Называют эти ядовитые грибы: жёлчный и сатанинский.
Отличаются они от белого гриба тем, что у них нижняя сторона шляпки не белая или желтоватая, как у белого гриба, а розовая или даже красная. И потом, если разломить шляпу белого гриба, она останется белой, а разломленные шляпки жёлчного и сатанинского грибов вначале покраснеют, потом почернеют.
Н. Павлова