* * *
Наутро обнаружились две пропажи. Самая главная – лодка исчезла. Что делать? Переправиться вплавь они побаивались: течение больно сильное. И потом: ну, переправишься, а если там снова волки?
Кроме того, пропала кукла-найдёныш. Катарина разбудила брата чуть свет, пытаясь под него подкопаться. Она уже перерыла всё дупло и теперь сидела, наполовину зарывшись в листья, и вытирала слёзы.
– Ты, наверное, её уронил, – всхлипывала она. – Уронил, уронил, это точно. Полезай-ка вниз да посмотри, не валяется ли она под деревом.
– Делать мне больше нечего, – отозвался Том, – как только кукол под деревом искать. Лучше подумай, куда нам теперь идти и где еды найти. Лично я умираю от голода.
– А я? Думаешь, не умираю? Ещё больше, чем ты! А моя кукла…
– Ах, опять! – Том закатил глаза. – Ты хорошенько поискала под листьями?
– Да! – Катарина укоризненно посмотрела на Тома блестевшими от слёз глазами. – Я всё очень даже хорошенько перерыла и ничего не нашла. Кроме этой вот книги.
– Книги?
– Ничего особенного. Там нет картинок.
Книга была большая, тяжёлая и очень старая. Том осторожно разлепил отсыревшие страницы. Ноты!.. То было большое музыкальное произведение для скрипки, которое начиналось на первой и кончалось на последней странице.
Забыв про Катарину, мальчик углубился в книгу. Том был хорошим музыкантом, хоть и маленьким. Он мог, например, пропеть мелодию с нот, не прибегая к помощи скрипки. Что он и сделал: просвистел несколько первых тактов.
А дальше случилось нечто странное, перевернувшее не только дерево с детьми наземь, но и положившее начало всем их дальнейшим необычным приключениям.
Огромное дерево-исполин, простоявшее на этом месте уж никак не меньше тысячи лет, вдруг ужасно затрещало и стало медленно валиться наземь. Дети еле удержались, чтобы по пути не вывалиться из дупла.
Исполин уже лежал на земле, а треск всё продолжался. Прижавшись друг к другу в испуге, дети забились в самый дальний угол своего убежища, слушая, как от ударов падающих деревьев вздрагивает и гудит земля.
Наконец грохот прекратился. Подождав ещё немного из осторожности, брат и сестра боязливо высунули головы из укрытия.
Тишина. Лишь над повалившимися в кучу деревьями взволнованно носились птицы, чьи гнёзда оказались теперь на земле. Ни ветерка, в земле не зияют щели. Значит, это не ураган и не землетрясение. Что же это такое могло быть?
Ответ напрашивался сам собой: опять эта Джангида!
* * *
Унеся ноги от опасного места, дети бродили целый день. Они совсем заблудились, от голода еле передвигали ноги и в любой момент могли стать лакомым кусочком для какого-нибудь дикого зверя, хотя бы того же трёхглазого волка.
Уже смеркалось, когда остановились у ручья. Полянка была сказочно милой. Душистая трава, пёстрые цветочки… Именно на этом месте и должны были начаться их необыкновенные приключения. Но дети об этом, конечно, не знали.
Усталые, вытянулись оба на берегу ручья и тут же уснули.
…Разбуженная под утро пением птиц, Катарина приоткрыла глаза. Трава в полутьме колыхалась такая высокая, головки колокольчиков кивали ей с неба… Катарина снова смежила веки. Во сне над ней вился какой-то маленький человечек – в жёлтой шляпе и на жёлтых крыльях – и дул на неё. Он всё дул, и дул, и дул, пока налетевший ветер не унёс его…
Часть II
На пути в долину озер
1. Новые знакомые с усиками
А наутро…
– А-а-а!.. – сладко потянулся Том, открывая глаза.
– У-у-у!.. – зевнула Катарина, переворачиваясь на другой бок.
Потом живо села, уставившись перед собой. Протёрла глаза… И с диким криком "Мамочки-и-и!" бросилась будить Тома.
Том проснулся, тоже протёр глаза… И, подскочив на месте, в ужасе схватился за голову.
А в ужас прийти было от чего. Ибо трава вокруг, цветы, песчинки, камешки… – да всё, всё, всё! – стало невероятно большим, увеличилось во много крат. А деревья в лесу стали прямо-таки гигантами.
Брат с сестрой посмотрели друг на друга: нет, с ними-то всё в порядке, всё на месте: одежда, мешки за плечами. Слава богу, они всё те же Катарина и Том.
Но что случилось с окружающим, пока они спали?.. Неужели… Сердца детей содрогнулись. Они беспомощно посмотрели вокруг себя на внезапно выросший мир. Какими они за ночь стали маленькими!
Сомнений не было. Джангида. Она добралась-таки до них – вот так, ночью, пока они спали!..
В это время в зарослях травы послышались писклявые голоса:
– Смотри-ка, Ранья, гномы.
– Где?
– Да вон, впереди. Нет, гляди прямо.
– Да где же? Ой, как интересно!
Взявшись за руки, брат с сестрой отступили, не зная, чего ожидать.
Голоса приближались. Вскоре трава заколыхалась и из неё вынырнули… два мышонка.
Два гигантских мышонка! Ростом с Тома и Катарину. Чёрная мышка была в платье и переднике, а толстый серый мышонок – в штанах. На щеках смешно топорщились усики: у мышки – чёрные, а у мышонка – русые, делавшие его похожим на доброго разбойника.
Круглые блестящие глазки с любопытством уставились на друзей.
Некоторое время мышата просто таращили глаза, а потом разом открыли рты для приветствия. У Раньи это получилось быстрее:
– Чудо! Я никогда ещё не видела гномов!
– Гномы в нашем лесу – редкие гости, – пояснил толстый мышонок. Помолчав, вежливо добавил: – Мы очень… очень рады.
– Мы очень, очень рады! – радостно пискнула Ранья.
Дети неуверенно поглядели друг на друга, на всякий случай – по сторонам. Нет, вне всякого сомнения, мышата разговаривали с ними.
– Доброе утро, – начал Том. – Видите ли, мы тут заблудились…
Том умолк, смешавшись. Разговаривать с большими говорящими мышами, да ещё в штанах и переднике, он не привык.
Приветливо хлопая глазами и подёргивая хвостиками, мышата ждали продолжения.
– Мы… гм… тоже очень рады, – продолжал Том, – что встретили вас. Не подскажете ли вы, где здесь поблизости живут люди?
– Люди? – пискнула Ранья. – Бабушка нам рассказывала про людей. Это такие страшные великаны, они держат у себя таких чудовищ – кош… кот… котошек! – нарочно для того, чтобы убивать мышей. Но, слава всем богам и волшебникам, они живут очень далеко и мы их никогда не видели.
Тому вспомнился Ричард, каждый вечер приволакивавший домой за хвост убитую мышь. Это было для него – так, развлечение, чтобы не залежаться перед камином. Джангида его и так вкусно кормила.
– Неправда, люди не великаны. Вот мы же – люди! – возразила Катарина, прежде чем Том успел её остановить.
Но, к облегчению Тома, мышата не испугались, а только весело распищались:
– Вы – гномы! Гномы! Разве мы не знаем, какие бывают гномы? Гномы не опасны для мышей, они – наши лучшие друзья! Мы всё знаем!
Чтобы не запутывать дальше бедных мышат, Тому пришлось сесть и всё честно рассказать.
Зверьки слушали, поводя ушами и шевеля носами. Толстый Мишук внимательно жевал зёрнышки, которые одно за другим вынимал из большого кармана в штанах. Глаза Раньи так и горели от удивления и любопытства.
Когда Том закончил, мышка, радостно подпрыгивая, захлопала в ладоши:
– Вот так здорово! Мы нашли заколдованных человечков! Надо показать их маме, и Пышкинсу, и Сероусику! Эх, ну зачем вы не догадались прихватить с собой вашу котошку? Она бы сейчас стала такой маленькой, и я бы её кормила самыми вкусными зёрнышками.
– Котошки едят мясо, – поучительно сказал Мишук.
– Ну, тогда бы я ей давала червячков, – не растерялась Ранья.
Тайными мышиными тропками, продираясь сквозь листики и прутики, дети последовали за своими новыми усатыми знакомыми. К мышиной норе они подошли насквозь мокрые от росы.
Вход в мышиную нору был искусно скрыт густыми зарослями орешника. На двери стояла надпись:
"Семейство Пушистиков"
– Наше семейство отличается особо пушистой шкуркой, – гордо пояснил Мишук.
В длинном коридоре было довольно темно, хотя на потолке слабо светились какие-то гнилушки. По стенам висели портреты дальних и не очень дальних предков семейства Пушистиков. Мышата уверенно перебирали лапками, и дети старались не отставать.
Коридор вдруг круто повернул налево, потом направо, потом резко повёл вниз. И без всякого перехода или хотя бы двери они вдруг оказались в просторной зале.
Здесь царила почти такая же полутьма, но глаза детей уже настолько привыкли к ней, что они смогли разглядеть всё пушистое семейство.
Мышиная мама занималась мышиным хозяйством. На полу с важным видом развалились солидные мешки с зерном. Перебирать зерно маме помогали старшие мышки. Младшие мышата, путаясь хвостами, резвились на полу.
В углу занималась лаподелием мышиная бабушка. Возле неё уютно примостились две внучки. Не отрывая взгляда от еловых игл, которыми она что-то проворно вывязывала, бабушка рассказывала внучкам сказку, наверное, страшно интересную, потому что те, раз открыв рты, так и позабыли их закрыть.
– Что, уж вернулись, проворные? – прервала свою сказку бабушка, не поднимая глаз от вязания (рты тут же захлопнулись, а глазки уставились на вошедших). – Ты, Мишук, небось, проголодался? Подожди, есть у меня для тебя вкусная корочка… – Бабушка полезла в корзинку. – А ты, Ранья-повертушка, ни свет, ни заря, ни крошки в рот – уж в лес, как штрела гномья…
– Бабушка, а смотри, кто с нами! – указал Мишук на Тома с Катариной.
– Кобольдиков с собой привели, лапушек? – прошамкала бабушка, продолжая рыться в корзинке. – Знаю я, что любят кобольдики, сейчас угощу.
– А вот и не кобольдики! – вскричала Ранья, подпрыгнув. – Это – человечки! Самые! Настоящие! Заколдованные! Посмотри скорей!
– Заколдованные… – прошептали две маленькие внучки по бокам от бабушки.
– Человечки? – Мышиная бабушка наконец прищурившись взглянула на детей.
– Да, а маленькие – потому что заколдованные! Ты, наверное, за свою жизнь кучу людей перевидала? Знаете, какая у нас бабушка мудрая! – обернулась Ранья к детям.
– Э-э… гм… Человечки?.. Люди? Ну-у… – пробормотала бабушка, смешавшись, – если маленькие, то не опасные. Угостить их надо, – решила она. – Уж не помню, чего человечки кушают…
– Мы больше ягоды едим, – поспешил подсказать Том, кинув взгляд на мешки с зерном. – И грибы, если жареные.
– Идёмте скорее к маме! – решительно потянула их Ранья в сторону мешков. – Она вас так накормит – два дня лежать будете, такие сытые станете!
Следуя за резвой мышкой, дети успели ещё краем уха услышать продолжение бабушкиной сказки:
– …И вот наш трёхголовый тролль потряс своей правой головой и промолвил: "Не-ет, не пойду я в твою башню, хитрый гном, знаю я вас, умников…"
* * *
Стол накрыт – длинный-предлинный. Мыши сидят – кашу едят. Гостей мышиная мама угостила первой земляникой. Мыши кашу любили. Круглые щёчки весело двигались взад-вперёд, взад-вперёд.
– Попробуйте вспомнить хорошенько, – сказала мама-мышка, ставя перед детьми миски с горячей кашей, – не видали ли вы кого-нибудь вчера, пока бродили по лесу.
– Нет, никого, похожего на человека…
– Или на гнома маленького?
– Никого, – убеждённо покачал головой Том, уплетая кашу. Какой вкусной казалась мышиная еда после нескольких дней голодания!
– Значит, вы думаете, что это дело рук вашей мачехи? – спросила мама.
– Более чем несомненно.
– Гм… нет, – мама-мышка сморщила носик. – В нашем краю человеческие волшебники не имеют силы. Ваша мачеха, даже если бы захотела, не смогла бы вас здесь достать.
Тому вспомнились трёхглазые волки, не посмевшие сунуться в реку.
– В нашей стране, – продолжала мышиная мама, – которая, если вы ещё не знаете, называется Цауберляндией, живут два сильных волшебника. Хотя, если по-правде, то три. Был такой старый волшебник Лео, очень могущественный, но уже долго о нём никто не слыхал. Говорят, он стал отшельником и больше не занимается магией. А может, он давно уже умер… Да, так о чём я?
– О том, что в вашем лесу живут два волшебника, – подсказала Катарина, принимаясь за третью ягоду.
– Ах, нет! – засмеялась мышиная мама. – Цауберляндия – это не только лес. Это и долины, и озёра, и высокие горы. Фея Тортинелла – добрая волшебница. И живёт она в своём летающем дворце. Об этом дворце ходят легенды, такой он необычный. Фея по своему желанию может перестроить дворец в мгновение ока. Например, там, где минуту назад ничего не было, будут возвышаться высокие башенки, а на месте спальных покоев, где вы вчера мирно почивали, окажется… фьюить! – мама развела лапками, – пустота! Если фее понадобится принимать гостей, а у неё нет подобающего танцевального зала, то между вторым и третьим этажами вдруг появится ещё один этаж, весь – огромный бальный зал. Она может изменить вид своего дворца, заставив его выглядеть… гм… например, на старинный эльфийский лад – строгие белые башенки, уходящие своими шпилями в небо. Или возьмёт и свернёт дворец до размеров маленького домика и улетит на нём никто не ведает куда. Ведь дворец может летать! Фея любит путешествовать. Да-а…
Мама-мышка замолчала, мечтательно прикрыв глаза. Ей тоже хотелось путешествовать в летающем дворце.
– А второй волшебник? – напомнила Катарина, заинтересовавшись рассказом.
– Второй? Ох, второй – это злой волшебник Уморт. Он живёт далеко в горах. Замок его так сливается с высокими скалами, что никто не различит, где замок, а где скала. Этот Уморт способен делать только пакости.
– Ох-ох-ох… – послышался старческий голосок Мышиной бабушки. – То наводнение, что он вызвал в прошлом году… Вода затопила все норки в соседнем лесу. И все мои братья и сёстры с их многочисленными семействами погибли! Только мой племянник Джиммиройка со своей женой и детьми – он был на короткой ноге с кобольдами – сумел спастись. Кобольды затащили его на дерево.
– Да-а… – заключила мама, – из всего этого можно сделать вывод, что превратить Тома и Катарину в маленьких человечков было шуткой кого-то из волшебников. Если это шутка феи Тортинеллы, то это добрая шутка. А если это шутка волшебника Уморта, то это шутка злая.
Мыши согласно закивали головами.
– В любом случае, – продолжала мама, – я бы советовала вам идти за расколдованием не к Уморту, а к фее Тортинелле. Её вам нечего опасаться.
Том и Катарина переглянулись.
– А где нам найти фею Тортинеллу? – осведомилась Катарина.
– По последним сведениям… – ответила мышка. – Сероусик, ты интересовался сегодня у Дрозда последними сведениями?
– Да, мама, конечно. Ещё вчера дворец феи находился над Долиной Озёр. Что же касается драки между троллями, то самые свежие новости, которые принёс Дрозд…
– Нет, драка между троллями нас не интересует, – прервала его мама. – Это действительно похоже на правду. Ведь самое любимое место для летнего времяпровождения у нашей феи – это, конечно, Долина Озёр. Всем известна её крепкая дружба с озёрными эльфами. Вот туда вам и нужно направиться, – убеждённо закончила она.
Обед подходил к концу. Под впечатлением разговора о фее мама-мышка обняла скорлупу грецкого ореха с натянутыми поперёк струнами и с чувством спела песню о розовой фее в розовом платье, живущей в розовом облаке.
А потом мышата напали на бабушку с просьбой рассказать какую-нибудь сказку.
Бабушка знала их, конечно, тьму-тьмущую. Она тут же вынула из корзинки свои еловые иголки (как будто без них сказки не получалось) и… Но предупредила, что то не сказка, а самая настоящая правда, случившаяся, в общем-то, не так и давно.
Так вот, знаете, кто была мать ныне царствующего эльфийского короля Эля? Так слушайте.
Одним прекрасным днём в королевство цветочных эльфов залетела ласточка. О ласточке тут и вовсе не ведётся речь, она каждую зиму прилетала к эльфам, её все там давно знали. А вот на спине у неё сидела очаровательная девушка. Она была в бедном залатанном платьице, и у неё не было даже крыльев, но всем было понятно, что это настоящая эльфина. Она была такой хорошенькой, что старый король Эльвейс (в те времена совсем молодой) тут же влюбился в неё без памяти. Весёлая свадьба длилась семь недель (вы же знаете, эльфы не могут остановиться, когда празднуют).
Молодые жили долго и счастливо. Но самое трогательное – это то, что королева эльфов очень сочувственно относилась к мышам. Она – единственная из всех эльфов – не раз навещала мышей в их норках, дарила им сладкий цветочный нектар, играла с мышатами. Мышиная бабушка была в те времена ещё очень молодой, и как-то раз королева эльфов подарила ей на именины красивый пышный бант для хвоста.
Тут бабушка залезла в сундук и достала оттуда немного выцветший от времени, но всё ещё прелестный бант. Дав потрогать его всем желающим, бабушка бережно спрятала своё сокровище обратно. Да, такой великой души была королева эльфов. Единственно – она почему-то очень не любила кротов.
Оставшуюся часть дня дети провели, помогая маме-мышке собирать их в поход.
Любопытные маленькие мышата-грызлики всюду совали свои носы. Грызликами их называли потому, что они всё время грызли зёрнышки, натачивая прорезавшиеся зубки.
Ранья, Мишук и Сероусик наставляли детей, как вести себя в волшебном лесу, если, например, встретишь тролля или на тебя положит глаз чёрный умортов коршун, как здороваться с гномами и о чём лучше вести беседу с кобольдами.
Дети добросовестно старались запомнить всё, что им рассказывали их новые приятели с усиками. Но к вечеру от кучи советов и непрестанного мышиного писка головы их так распухли, что им страшно захотелось спать.
Путь в спальню оказался таким же долгим, как от входной двери – в гостиную.
Стены длинных коридоров тут также были украшены портретами мышиных предков, которых у семейства Пушистиков было невероятно много.
Пол в спальне был застлан мягкой травой. Подложив под голову охапку травы и укрывшись толстым травяным одеялом, дети и мыши долго шушукались в темноте, пока сон не одолел их.
А утром, отдохнувшие и наевшиеся каши, дети поспешили вслед за Мышиной мамой. Весёлая пушистая компания сопровождала их по долгим, петлявшим во все стороны коридорам до самого выхода из норы.
– Ну, счастливо, – сказала мама. – Идите всё время прямо, дойдёте до ручья – потом идите по течению, пока не дойдёте до большой реки. А там идите вдоль реки. Она и приведёт вас в Долину Озёр.
Мышки усердно махали лапками, пока дети не скрылись из виду.