Ожившие фигуры
Жил-был мастер - восковые фигуры лепил. Приехал к нему владыка и удивляется: "Как ты их работаешь?" - "Я могу всякие сработать!" Владыка и говорит: "Сработай мне двенадцать человек: священника, дьякона, псаломщика, а остальных - певчих". И дал задатку пятьсот целковых. Мастер сработал девять фигур, а на остальное денег не хватает.
Вот пошла его жена в церковь, а когда возвращалась, священник догоняет: "Что ты - госпожа или из простонародья?" - "Я - такая-то, мастера жена". - "Нельзя ли с вами познакомиться?" - "Приходите в двенадцать часов ночи!"
Идет, дьякон догоняет, и то же: "Какого сословия?.. Как ты живешь с ним?" - "Он распутного поведения у меня, пьяница". - "Нельзя ли с вами познакомиться?" - "Приходите после полуночи".
Псаломщик догнал: "Нельзя ли к вам пожаловать в гости?" - "Приходите часа в три после полуночи".
Приходит она домой и говорит мужу: "Вот я нашла еще три фигуры!" И рассказала ему обо всем. Они договорились. Он ушел из дома. Приходит в полночь священник под окошко, стучится и мастера жена спрашивает: "Кто такой?" - "Священник". - "Пожалуйте в комнату". Заходит. Выпили по рюмочке. И тут муж в окошко стучит. "Кто такой это?" - "Муж мой!" - "Куда же я теперь?" - "Снимай с себя платье, вставай в середину фигур!" Муж зашел, рассердился на жену: "Почему у тебя в комнате огонь?" - "Что-то я заболела, огонь зажгла". Ушел он.
Является дьякон, стучит. "Кто такой стучится?"- "Дьякон". - "Пожалуйста в комнату". Выпили, угостились. Муж под окошком, стучит. "Кто там?" - "Муж пришел!" - "Куда же я теперь?" - "Снимай с себя платье, вставай к фигурам!"
Псаломщик пришел. Впустила и его в комнату. Точно так же выпили, а муж уж стучит. Псаломщик: "Куда же я теперь?" - "Снимай с себя платье, вставай среди фигур!"
Муж входит с ножом, обыскивает везде; рассердился он на жену: "Почему у тебя опять огонь?" - "У меня зубы болят!" Муж еще больше рассердился: "Иди! Пусть владыка приезжает и принимает у меня работу!"
Жена приходит к владыке, говорит послушнику: "Доложите владыке!" Владыка согласился. Приезжают. Подвел мастер владыку к фигурам, а сам с ножом. Владыка смотрит и удивляется. Подходит к священнику: "Что такое? Что за лицо? Этот же священник служит в кафедральном соборе! Какое сходство!" Увидел дьякона: "Точно дьякон, в кафедральном соборе служит! И этот псаломщик мой, тоже служит в кафедральном соборе!"
Мастер поближе подходит к псаломщику: "Если, ваше преосвященство, что не угодно, то я могу сейчас же разрезать фигуру и другую сделать!" Те испугались и кто куда: священник- в окошко, псаломщик - в другое, дьякон - в дверь. Мастер: "Держите, а то оставшиеся разбегутся!" А владыка: "Боже мой, что такое?"
Забрал владыка оставшиеся девять фигур и заплатил мастеру за всю работу.
Видел ли архиерей душу человека
В одном монастыре жил архиерей. Он держал у себя келейника, который ухаживал за архиереем, стлал ему постель, варил еду. Келейник был неграмотным.
Однажды келейник запоздал. Приходит он к спальне, стал тянуть дверь, а дверь крепко заперта. Он удивился: "Почему архиерей так рано лег спать?" Он хотел зайти к нему и попросить извинения, но не хотел нарушать сон архиерея и стал прислушиваться. Если только архиерей не храпит, значит, он не спит, а если храпит, то он отошел ко сну. Но вместо храпения он услышал разговор. Говорил архиерей: "Ну, душа, бери юбку, башмаки и отправляйся!"
Келейник испугался, что он нарушает архиерею тайное видение, и поспешил убежать от дверей.
И вот все он думал, как бы спросить у архиерея о разговоре в спальне. Однажды пошли они в баню. Моет он архиерея и думает: "Сейчас удобное время спросить у него о видении души". И завел разговор с архиереем: может ли кто увидеть душу человеческую? "Никому невозможно видеть душу человеческую, - говорит архиерей. - Только кто угодит богу, тот может видеть душу человеческую".
Келейник бросил мыть архиерея и стал перед ним на колени: "Владыка, я не достоин тебя мыть, потому что ты достоин бога: ты можешь увидеть душу человеческую!" Архиерей удивился: "Откуда ты можешь знать, что я могу увидеть душу человеческую?" Келейник ему и говорит: "Владыка, однажды я запоздал и не вовремя пришел стелить постель. Ваша дверь оказалась закрыта, и я не посмел нарушить вашего сна и стал прислушиваться; вы сказали тогда: "Ну, душа, бери юбку, башмаки и отправляйся!" Вот вы тогда видели душу человеческую".
Архиерей испугался, что его тайна будет раскрыта, и не велел этой тайны никому открывать. "За это я дам тебе большую награду. Чего хочешь, того и дам, проси у меня". А келейник вдруг сказал: "Ничего мне не надо, ни золота, ни серебра. Сколько бы вы мне ни дали, я все равно издержу, а лучше поставьте меня попом и дайте мне приход. Это до смерти будет мне кусок!" Архиерей говорит ему: "Ты ведь неграмотный, как я тебе могу дать сан священника?" А келейник настаивает на своем: "Если поставите меня попом, то это я возьму".
Архиерей думал, думал и решил отправить его туда, где попов не было. Дал ему указ и направил в Туруханск, где народ был совсем неграмотным. А вперед этого попа отправил депешу, что едет поп. Вот туруханский трапезник и сторож стали с нетерпением ждать попа. Наконец-то поп приехал. Приходит к нему трапезник, подходит под благословение и ожидает его приказания. Поп ему приказывает, чтобы утром раньше вставал и звонил в колокол.
Утром рано встает трапезник и звонит в колокол. Народ стал собираться к обедне.
Когда набралось народу полная церковь, поп заходит в алтарь, одевается в поповское облачение, отворяет царские врата, выносит книгу и начинает службу. Люди, увидя священника, начали молиться, кто стоя, а кто на коленях. Священник спрашивает: "Прихожане, не знаете, какая это книга?" Прихожане говорят: "Нет, мы не знаем". Тогда он говорит: "Нечего вам и знать!"
Снял облачение и ушел домой. Прихожане же остались в церкви и толкуют: "Зачем мы сказали, что не знаем эту книгу! Надо было сказать, что знаем". И решили они, что в другой раз скажут, что все знают.
И вот опять священник пришел служить обедню. Оделся, открыл царские врата, вынес книгу и спрашивает: "Прихожане, знаете ли, какая это книга?" Все в один голос ответили: "Знаем!" - "Ну, а если знаете, тогда вам нечего и читать!"
И так всю свою жизнь поп провел в этом приходе.
Два жулика
Были два жулика. Одевались они, как настоящие господа. Один говорит: "Трудно нам жить! Мне семью свою трудно содержать". Второй же говорит: "А я легко проживаю, мы все довольны. Дела у нас хватает - и всего хватает. Вот мне, - говорит, - сейчас объявили мои товарищи, что в Исаакиевский собор поедет архиерей. Давай будто поспорим: ты говори: "шесть пальцев на ноге", а я - "пять". И будто бы сто рублей залог у нас".
Взяли они сапоги бумажные, лакированные и идут. Едет владыка. Бросился жулик к коляске: "Преосвященный владыка! Вот я с этим купцом на сто рублей поспорил. Если моя правда будет, то я сто рублей возьму, а если его - он возьмет. Он говорит: - шесть пальцев на ноге, а я - пять". Владыка говорит: "Будет твой выигрыш! У меня пять пальцев на ноге!" - "Разрешите здесь сосчитать при нем!" - "А можно, можно".
Сейчас же жулик снял сапог с ноги архиерея и начал отсчитывать: "Раз, два, три, четыре, пять… Мой выигрыш!" А второй за другую ногу: "А здесь шесть, снимай и этот!" Сняли: "Раз, два, три, четыре, пять… Твой выигрыш", - говорит второй и отдал ему сапог. Тот сейчас же с этими сапогами - марш! - бегом. А владыка - скок с коляски в одних чулках, а погода мокрая, грязная… Второй жулик ему говорит: "Преосвященный владыка! Убежал он - где ж поймаешь! Вижу, что разбойник обманул тебя! Вот тебе лакированные сапоги. Они стоят восемнадцать рублей, а для тебя - двенадцать!" Владыка: "Ах, молодец! Вот хорошо!"
Деньги заплатил, сапоги обул, а погода мокрая… Походил он немного: "Что это, уж подошва отвалилась? Ай-ай-ай!"
А второго жулика и след простыл…
Беспечальный монастырь
У одной дороги стоял монастырь. Этот монастырь посещало очень много народа. Ни один человек не проезжал мимо. В одно прекрасное время, утром рано, пришлось проезжать мимо монастыря одному крестьянину. Захотел и он зайти помолиться. Да не тут-то было! Монастырские врата были очень крепко заперты. Он давай стучаться в них: подумал, что крепко спят в монастыре. Но так ничего и никого не дождался.
Только стал он прислушиваться не то гимны, не то просто песни пели в монастыре. "Так это что же, оказывается, гулянка?! Оказывается, беспечальный монастырь!" Вынул крестьянин листок и написал: "Беспечальный монастырь". Налепил на самом видном месте и уехал.
Не много прошло времени - проезжал этой дорогой государь. И он тоже захотел помолиться. Да только попалась ему на глаза эта самая бумажка. Что такое? С изумлением читает: "Беспечальный монастырь". "Как же это печали у него нет? У меня печали, когда я правлю государством, по горло, а у них - нет!"
Заходит он в монастырь. Навстречу ему идет отец игумен с крестом. Поцеловал крест государь. "Да что же это, - говорит, - оказывается, у вас беспечальный монастырь!" Игумен несколько струсил: "Что бы значили эти слова государя?!" Государь опять ему повторяет: "У вас, оказывается, беспечальный монастырь?" - "Откуда вы это знаете?" - спрашивает игумен смиренно. "Да вот, пойдемте посмотрим: на улице у вас вывеска - "Беспечальный монастырь"".
Когда игумен увидел это, стал извиняться: "Кто-то устроил такую подлость; мы в монастыре не можем быть беспечальны". А государь сказал, что это не зря, наверное, кто-то знает их беспечальность. "Так вот что, отец игумен, я наложу на вас печаль!" - "А какую же вы хотите наложить печаль на нас?" - "Да вот даю вам недельный срок: задам задачи и чтобы вы мне их разъяснили. И так попечалитесь эту неделю. Первая задача: сколько на небе звезд; вторая задача: небо выше или тот свет дальше; третья задача - оцените меня: что стою я?" И уехал.
Игумен приносит эту печаль всем монахам: "Вот что, братья, государь заехал помолиться, вместо моленья оставил нам печаль". Монахи все в недоумении: "Что такое отец игумен говорит непонятно?" - "Да вот что, братья, кто-то надсмеялся над нами, налепил бумажку, а на ней написал: "Беспечальный монастырь". Он из-за этой вывески и оставил нам печаль". - "А какую же?" - "Дал нам недельный срок для того, чтобы сосчитать на небе звезды - первая задача; вторая - узнать, небо выше или тот свет дальше, а третья задача - оценить самого царя, что он стоит". - "Вот так-так! - все ахнули. - Где же смертному человеку разгадать такие задачи?" - "Делать нечего - подумайте! Может, кто и угадает?"
А время идет, и никто не думает разгадывать. Думают только, что казнит государь всех. Один монах и говорит себе: "Раз так, жить немного осталось, а уж лучше погулять и повеселиться. Пойду в трактир, выпью порядком, чтоб скорее только время прошло!"
И приходит он в трактир, заказывает много всего, трактирщик даже удивился. "А с горя и с печали", - говорит монах. А тут как раз один трактирный пьяница: "Что же вы, отец! Какая вам печаль?" - "Да не говори, брат! Некогда мне с тобой речи вести!" - "Что ты, отец! Может быть, я тебе помогу". - "Едва ли ты своим кабацким умом поможешь мне! Вот что, брат: государь ныне проездом был и наложил на игумена и монахов печаль. Задал три задачи, и никто их не сможет выполнить". - "А какие были задачи?" - спрашивает пьяница. Монах и стал ему шутя рассказывать. "Да ведь, оказывается, совсем пустяки, - говорит пьяница, - очень просто, могу отгадать я!"
Монах даже оставил свое гулянье и повел его к отцу игумену. Говорит: "Игумен щедро тебя наградит". Когда пришли к отцу игумену, монах говорит про этого пьяницу: "Вот что, отец игумен, оказывается, этот человек может нас выручить". - "Да неужели?" - "А вот сами можете лично переговорить с ним".
Отец игумен повел этого пьяницу в свою келью. "Ну так что, брат, тебе монах рассказал всю эту историю?" - "Да, и я очень хорошо запомнил". - "Ну так, брат, берись! Что стоит - заплатим". - "Так что тут плата - я не особенно в ней нуждаюсь. Прежде всего, я должен одеть вашу игуменскую одежду и облачение. Ведь надо привыкнуть мне за это время ходить как игумену, а то я, ведь знаете, просто пьяница". - "Давай сейчас и поменяемся одеждою!"
Пьяница одевает одежду игумена, а свою, рваную, дает ему. Нечего делать игумену - хоть и неприятно, приходится одевать. Когда переоделись, пьяница и говорит ему: "Отец игумен, дайте мне несколько стоп бумаги". - "А для чего это?" - спрашивает игумен. "Это мое дело. Надо ведь как-то звезды считать!" Отец игумен приказал монаху принести бумагу. Принесли несколько стоп бумаги, и вот пьяница взял карандаш и начал писать. А писать-то нечего: только заглавие поставил: "Подсчет звезд". И стал ставить цифры- несложные такие: где 20, где 30, а где 100 и 1000, а где и 2 и 3. И так всю бумагу исписал цифрами.
Приходит отец игумен к нему. "Ну как, заканчиваешь или нет?" - спрашивает его. "Да, кончил", - говорит. "А остальное измерил как? Сколько до неба и до того света?" - "Да это я давно знаю", - пьяница говорит. Ну, ладно, делать нечего.
И вот назначенный срок подоспел. Все монахи с нетерпением ждут царя. Только один игумен (пьяница) ни о чем не думает. Как будто бы не его дело. И вдруг появилась коляска. Приезжает государь. Встречает его игумен с крестом. "Ну как, отец игумен, - спрашивает его государь, - разгадал ли то, что я вам задал?" - "Так не знаю", - говорит игумен.
Усадил государя в кресло и приносит несколько стоп исписанной бумаги, подает государю: "Можете просмотреть, ваше императорское величество!" Государь начинает рыться в этих бумагах: "Да что, отец игумен, наврал тут много!" - "Что вы, ваше императорское величество! Что я тут наврал?" - "Конечно, наврал! Одни цифры да цифры - и больше ничего!" - "А вот если вы не верите, то можете проверить сами!"
Государю смешно показалось: кто же сможет на небе звезды сосчитать! "Правда, - говорит, - твоя, отец игумен; смогли вы сосчитать. Ну, а как вторая задача? Узнали, нет ли - тот свет дальше или небо выше?" - "Да уж узнали!" - "Ну, и как?" - "Да вот на небе, слышу, стукают- брякают, а до того света, должно быть, дальше: мой отец уехал на тот свет двадцать пять лет назад и до сих пор его нет!" - "Однако неправда, - говорит государь, - ведь это все надо знать на деле!" - "Узнайте сами, может быть, и поверите мне", - говорит отец игумен.
Государю опять забавно показалось, как отец игумен решил вторую задачу, и говорит: "А ну-ка, как третья задача: оценили вы меня?" - "Да! Вы, ваше императорское величество, стоите двадцать девять рублей". - "Как так? Каким ты способом мог меня оценить? Простой поденщик получает тридцать рублей в месяц!" - "А вот у нас небесный царь был продан за тридцать сребреников, а вы-то ведь земной царь - на рубль должны дешевле быть!"
Царь рассмеялся и ничего не сказал. А потом говорит: "Угадай, что я думаю сейчас?" - "Да и это знаю", - говорит отец игумен. "И что же?" - "Вы думаете: молодец все же игумен! А вот и ошиблись!" - "Как так?" - "А этот молодец - не игумен, я - пьяница!" - "Как так?"
И пошли допросы. Ну и выяснили, что сам- то игумен не смог задачи решить, а решил-то их пьяница. Тогда государь пьяницу сделал игуменом монастыря, а игумена отправил шляться по кабакам.
Монах и прислужник
Жил однажды в монастыре монах, и был у него прислужник из крестьянских сынов. В одно прекрасное время монах и говорит прислужнику: "Пойдем-ка в Киево-Печерский монастырь, оставим там грехи наши". - "Ладно, пойдем", - отвечает прислужник.
Сказали - пошли. Дело идет ладно: сухари кушают, воду пьют, о грехах говорят. Только вот монах на пути притомился и говорит прислужнику: "Давай друг дружку нести по очереди: сначала ты меня, потом я тебя".
Что делать прислужнику? Согласился он. Только уговор у монаха такой: "Сперва ты меня неси, покуда я песни пою. А как кончится песня - я тебя нести стану". - "Ладно", - соглашается прислужник.
А монах думает: "Тебе длинней моей песни не спеть".
Едет монах на прислужнике, тянет песню. Однако сколько ни пел, кончилась его песня. Пришлось ему с прислужника слезать. Садится прислужник на монаха да как затянет: "Тин-ти-ли" да "тин-ти-ли".
Так и тянет без конца.
Монах нес, нес, из сил выбился, насилу прислужника тащит. А прислужник знай свое тянет. Тащил монах прислужника и упал. Только и смог сказать: "Твои "тин-ти-ли" меня с ног свинтили".
Отдохнули, идут дальше. Наступает ночь, монах и говорит: "Надо отдохнуть, что-то я притомился". - "Ну что ж", - говорит прислужник. А монах приказывает: "Дай-ка я сперва отдохну".
Делать нечего, прислужник соглашается. А монах опять говорит: "Только уговор: я сплю, покуда луна заходить станет, а уж там твой черед настанет". - "Ладно".
Залег монах, луна ему в лицо светит. А прислужник не спит, монаха сторожит. Надоело ему сидеть, взял он монаха и повернул ногами к луне. Будит его: "Вставай, твоя ночь прошла!"
Встал монах, видит - луна на другом конце. Делать нечего, надо ему сторожить теперь. Залег прислужник и проспал до утра. А монах увидел - прислужник опять его обманул, да делать нечего.
Утром монах и говорит: "У нас с тобой грехов много, на сухарях мы не дойдем. Давай чего пожирней найдем, курочку, что ли, поедим".
Согласился прислужник. Посылает монах прислужника за курицей в деревню. Приносит тот курицу, затеребил ее, зажарил к вечеру, а монах: "Нам с тобой курицы не хватит, давай жребий бросать. Кто лучше сон увидит, того и курица будет".
Соглашается прислужник. Полегли спать. Монах скоро захрапел, а прислужнику не спится: все думает, как лучше сон увидать. Думал, думал, ничего не придумал, а есть хочется. "Ну-ка, съем курицу, а там будь, что будет!"
Съел курицу и залег спать. Чуть утро, просыпается монах и кричит прислужнику: "Ты знаешь, какой я сон видел! Будто прилетели ангелы и унесли меня на небо!"
А сам думает: "Ну, курица моя".
А прислужник отвечает: "А я увидел, полетели вы на небо, подумал, не вернетесь уж больше, и съел курицу за ваше здоровье!"
Чудо
Монахи - они ловкачи были. Вот однажды монах бабу в плетенке в монастырь нес. Несет, кряхтит. Думает: "Только бы донести".
Доходит до игумновой кельи. Глядь, у окна сам игумен сидит. "Авось донесу", - надеется монах.
Поднатужился, несет.
А постромка в плетенке против самого игуменова окна и оборвалась. Баба и вылети! А игумен во все глаза смотрит. Что тут делать монаху? Не растерялся он, хлопнул себя руками по бокам и говорит: "Чудны дела твои, господи! Нес грибы, а очутилась дева!"
Тем и оправдался.
