Пусси Райот. Подлинная история - Вера Кичанова

Книга "Пусси Райот. Подлинная история" рассказывает историю создания скандальной группы Pussy Riot, подготовки и проведения панк-молебна в храме Христа Спасителя и последующего суда над тремя участницами акции Надеждой Толоконниковой, Марии Алехиной и Екатериной Самуцевич. Скандальная акция стала главным российским событием 2012 года. Оно раскололо общество и вызвало споры, которые не утихают до сих пор. История суда над участницами группы также стала и российской новостью № 1 в мире – в судьбе Pussy Riot приняли участие многие мировые знаменитости, такие как Мадонна, Пол Маккартни, Йоко Оно. Автор Вера Кичанова знакома со многими героями истории. Фастбук о Pussy Riot основан на ее воспоминаниях, интервью с арестованными и оставшимися на свободе участницами группы Pussy Riot и многими очевидцами событий, а также репортажах из зала суда, где происходил процесс над Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич.

Содержание:

• Вера Кичанова - Пусси Райот. Подлинная история 1

• Благодарность 1

• Предисловие 1

• Долой царизм 1

• Обмен веществ и энергии 2

• На прослушке 3

• Попался – значит, не повезло 3

• Они набрасывались и целовали 3

• Звуки шума 4

• Тюря и Блонди 5

• Активизм и взаимовыручка превыше всего 5

• Ну что, пошли? 6

• Прощеное воскресенье 6

• Звонят домой: скоро ли Катя придет? 7

• На меня напала феминистка-лесбиянка 8

• Живи на Красной 8

• Встаньте на лавочку, вас не видно 9

• Мимино 9

• Мы, православные, не злопамятные 10

• Расстройство личности в виде активной жизненной позиции 11

• В худшем случае вы можете лишить меня так называемой свободы 11

• Наручники натирают им руки 12

• Что такое FastBook 13

• Книга издана при поддержке Slon.ru 13

• Об издании 13

Вера Кичанова
Пусси Райот. Подлинная история

Благодарность

Предисловие

7 ноября 2012 года участница панк-группы Pussy Riot Надежда Толоконникова, отбывающая наказание в мордовской колонии за панк-молебен в храме Христа Спасителя, отметила день рождения – ей исполнилось 23 года.

Два года назад в этот же день, 7 ноября, мы с ней вместе стояли у здания МВД на Петровке, 38 с плакатом "Избит журналист Олег Кашин. Требую найти заказчиков и исполнителей". Мы тогда уже были с ней знакомы, но не то чтобы близко. Впервые столкнулись незадолго до этого за кулисами на одном музыкальном фестивале – Надю и ее мужа Петю Верзилова знала половина музыкантов, художников и журналистов, которые там присутствовали. Я знала только то, что Надя и Петя занимались сексом в музее, проецировали череп с костями на Белый дом, ритуально вешали чучело гастарбайтера в "Ашане" – и делали много других странных и громких акций. Все это у них называлось искусством, а именовали они себя арт-группой "Война".

В тот день, 7 ноября 2010-го, мы с Надей обсуждали, что хорошо бы немного расшевелить МГУ – мы обе там учились: я на журфаке, она на философском. У нас на журфаке обсуждать трагедии считается дурным тоном. И мы решили сделать что-то такое, чтобы о Кашине все равно заговорили. Что-то провокационное.

Мы вывесили из окна факультета – а окна выходят на Кремль – баннер с вопросом "Кто бил Кашина?". Акция была не ахти какой. Ни с точки зрения искусства, ни с точки зрения сложности, опасности и возможных последствий. Зато про Кашина высказались все – от декана и профессоров до студентов в своих блогах. Благодаря Наде с Петей и той истории я обнаружила позитивный смысл у слова "провокация".

Я вспомнила эту историю, когда 21 февраля 2012 года в храме Христа Спасителя состоялся скандальный панк-молебен Pussy Riot. Несколько девушек в цветных балаклавах с гитарами пришли в главный храм страны, спели "Богородица, Путина прогони!" и ушли. Через несколько дней трое из них, в том числе Надежда Толоконникова, были арестованы.

Сама по себе акция не требовала ни особых навыков, ни талантов: и пели они всего сорок секунд, и звук у них был так себе, и танцевали вразнобой. Но важнее было то, что произошло дальше. Заявления президентов, политиков, представителей церкви, музыкантов, художников, критиков и обывателей, разоблачительные сюжеты на телевидении, первые полосы ведущих мировых газет, марши и пикеты в разных городах и странах, потасовки сторонников и противников, новые акции в поддержку группы, молитвенные стояния против поругания веры, да и само судебное заседание. Без преувеличения, эта акция потрясла мир. Двум участницам Pussy Riot, Наде Толоконниковой и Маше Алехиной, она стоила двух лет тюрьмы.

Долой царизм

Надя Толоконникова родилась 7 ноября, в день Великой Октябрьской революции, как она сама любит уточнять, в 1989 году. В мрачном Норильске, где зимой стоит пятидесятиградусный мороз, снег иногда не сходит до середины мая, а заводы испускают цветной дым. Из этого холодного сурового города, признавалась Надя, всегда хотелось убежать. В детстве ее отец, философ-путешественник с музыкальным образованием, читал четырехлетней дочери стихи Хармса, а в девятом классе Наде попался роман Владимира Сорокина "Норма" и сразу же стал ее настольной книгой. Через год она открыла для себя художника Дмитрия Пригова и концептуалистов – и вместе с одноклассницей Машей решила устраивать перформансы на школьном дворе.

Уже тогда их акционизм был политическим. Когда Владимир Путин в 2004 году пошел на второй президентский срок, две школьницы взяли швабры, прикрепили к ним нарисованные от руки плакаты "Долой царизм! Да здравствует революция!" и встали рядом со школой. Никто не воспринимал их всерьез, одноклассники смотрели на фриков косо. Надя и Маша посвящали свои перформансы в Норильске революционерам 1917 года, феминисткам, молодым активистам НБП (ныне уже запрещенной партии), арестованным за "захват" администрации президента.

Когда Надя оканчивала 11-й класс, издательство "Новое литературное обозрение" взялось организовать в Норильске культурную жизнь. Артисты, писатели, художники приезжали на север, чтобы выступить перед местной молодежью. Слетать разок в холодный Норильск стало правилом хорошего тона – поэт Лев Рубинштейн, художник Андрей Бильжо, писатель Владимир Сорокин, телеведущая Светлана Конеген, композитор Сергей Загния один за другим посетили город. Публика для них нашлась – на фестивалях, книжных ярмарках, встречах с московскими гостями все время был аншлаг. Среди слушателей оказалась и старшеклассница Надя. Общение с заезжими художниками стало одним из самых ярких юношеских впечатлений. Может быть, именно тогда она решила во что бы то ни стало вырваться в столицу, где на выставки концептуалистов можно ходить каждую неделю, а к перформансу с плакатом "Долой царизм!" кто-нибудь да присоединится.

"Надю я там видел, но совершенно не запомнил, потому что в ту поездку приходилось общаться с довольно значительным числом разных людей – молодых и не очень, – рассказывает поэт Лев Рубинштейн. – Люди были самые разные. Но по тому, как слушали и какие потом задавали вопросы, можно было сделать вывод, что там собралась публика вполне подготовленная и весьма осведомленная, что меня приятно удивило". Через несколько лет в Москве они столкнутся на чьем-то дне рождения, и Надя напомнит поэту о той первой встрече в Норильске. И потом уже они будут встречаться часто – на митингах, на выставках, на концертах, будут здороваться, но пообщаться как следует не удастся. А в июне 2012-го Лев Семенович придет к Таганскому суду и будет требовать, чтобы Надю с подругами освободили из-под ареста. Мрачный пристав не пропустит его в зал суда, переполненный иностранными журналистами. И Лев Семенович будет смотреть, как полиция без разбора тащит в автозак сторонников и противников панк-феминистской группы Pussy Riot.

В 2007-м Надя поступила на философский факультет МГУ и переехала в Москву в общежитие – Дом аспиранта и стажера на Академической, ДАС, как зовут его студенты. Соседки по комнате учились на четвертом курсе, когда к ним подселили скромную девушку. "Она сразу показалась интеллигентной девушкой, человеком глубокой внутренней культуры", – признается одна из них, Маша Титлина. По ее словам, Надя вела себя подчеркнуто вежливо, никогда никому не грубила, была дружелюбной, всегда шла навстречу и избегала любых конфликтов.

На первом курсе Надя учится на "отлично". В свободное от рефератов и коллоквиумов время она успевает читать буддистскую литературу, ходит на выставки современных художников. Политика ее пока мало интересует – гораздо меньше, чем религия. Время от времени по вечерам Надя спорит с соседками по комнате о морали. Она никогда не ругает Бога и религию, да и материалисткой себя не называет, зато к священнослужителям относится критически. "Но я никогда не слышала, чтоб она отвергала существование Бога и огульно хаяла христианство", – говорит Маша.

Как-то раз Надина мама приехала в общежитие вроде как с родительской проверкой и осталась довольна: ни телевизора в комнате, ни шумных компаний, только две тихие, воспитанные соседки. "Спасибо большое, девочки, что у вас тут такие хорошие условия!" – на прощание сказала она. "Я думаю, она нас потом поминала недобрым словом, – говорит Маша. – Но это же не мы на нее влияли – мы, наоборот, старались удержать ее в русле. А Надя как кот Васька – слушает да ест".

Молодых людей Надя к себе в комнату не водила, хотя воздыхатели были – звонили, цветы дарили, ухаживали. На первом курсе у нее появился один безумный ухажер-буддист, знакомство с которым началось с обсуждения восточной философии, а закончилось тем, что он стал склонять ее к каким-то тантрическим практикам (безуспешно). Самая главная встреча в ее жизни – с будущим мужем – произошла все в том же общежитии. Высокий и худой Петр Верзилов к тому моменту уже бросил философский факультет, потому что уровень образования показался ему чудовищно низким, как он всем потом объяснял. Но он часто заглядывал в общежитие, чтобы повидаться с друзьями. Среди его приятелей был один юноша, который играл на электрогитаре и увлекался буддизмом. Надя как раз писала курсовую по буддизму. Не хватало какой-то книги, и Маша Титлина предложила ей обратиться к соседу-гитаристу, живущему этажом выше.

В тот вечер Надя вернулась в свою комнату с ромашкой в руке и улыбкой до ушей. Ромашка была от Пети, с которым она только что познакомилась. "Надя пришла с этой ромашкой, довольная, у нее было счастье на лице, такая детская радость. Нам с соседкой Юлей было сразу видно, что Надя влюбилась", – вспоминает Маша. Петр считался человеком продвинутым: хоть и родился в Москве, но три года прожил в Торонто – и даже имел второй паспорт, канадский, – потом еще год в Токио. Мама у него преподавала драматическое искусство, папа занимался физикой. Однако Верзилова приятно удивило, что он нашел в тихой девочке из провинции родственную душу: его новая знакомая оказалась на редкость осведомленной по части современного искусства.

Вскоре после знакомства с Петей у Нади начинается совсем другая жизнь.

Обмен веществ и энергии

Когда отличница Надя в первый раз не вернулась ночевать в общежитие, соседки начали волноваться. Они волновались бы еще больше, если бы знали, что в этот момент Надя вместе с новыми друзьями ехала в поезде Москва – Санкт-Петербург, чтобы выйти на "Марш несогласных". Был 2007 год – приближались выборы, президентом должен стать Дмитрий Медведев. Те, кому не понравилась "операция "преемник"" (как ее окрестила оппозиция), выходили на улицы – "марши несогласных" проходили в обеих столицах и в десятке крупных городов. "Несогласные" попадали под дубинки ОМОНа – с демонстрантами тогда не церемонились.

Тот питерский марш был разогнан с особым усердием: власти не согласовали шествие по центру города, и демонстранты семь раз прорывали милицейские кордоны. Получив порцию адреналина, Надя вернулась в Москву, в университет, в маленькую комнату общежития – и, нет, не ссорилась, но с тех пор стала все реже находить общий язык с соседками. Ее все больше увлекало общение с новыми друзьями. Их уже было четверо, две пары – Надя с Петей и Олег Воротников, он же Вор, с женой Натальей Сокол, предпочитающей прозвище Коза. Прозвища тогда появились у всех участников будущей арт-группы "Война": Петр Верзилов превратился в Поросенка, а Надя Толоконникова начала называть себя Толокно. На время их домом и штабом одновременно стала квартира художника Антона Николаева по прозвищу Бомбила. Он был пасынком Олега Кулика, и в квартире хранилось много вещей легендарного художника, прославившегося тем, что в голом виде он изображал собаку. Помимо Кулика, ориентирами для будущих войнистов были Андрей Монастырский и Дмитрий Пригов. С Приговым молодые активисты даже готовили совместную акцию. Дмитрий Александрович должен был сидеть в шкафу и в стихах вести диалог с собственными записями, а остальные – нести его в шкафу по лестнице на двадцать второй этаж студенческого общежития МГУ. Акцию запретил декан философского факультета. Впоследствии Пригов слег с сердечным приступом и скончался. Войнисты устроили ему поминки, накрыв стол в вагоне метро на Кольцевой ветке.

В родную комнату в ДАСе Надя приходила все реже и реже, но при каждом появлении взахлеб рассказывала соседкам Юле и Маше о том, что у маленького творческого коллектива, участником которого она стала, есть несколько великолепных идей для перформансов – они должны просто взорвать московскую арт-среду. И о том, какими талантливыми людьми оказались ее новые знакомые – Вор и Коза.

Между первым и вторым курсом Надя исполнила свою давнюю мечту и поехала в Испанию автостопом. В сентябре она с улыбкой рассказывала подругам о своих приключениях, и те приходили в ужас – в голове не укладывалось, что скромная Надя оказалась такой авантюристкой. Можно себе представить: молодая, красивая, стройная девушка с большими карими глазами одна стоит на обочине в незнакомой стране и ловит машины на дороге. Останавливается фура, и она по-английски – испанского Надя не знает – просит подбросить ее до Гранады. А по дороге простодушно, и опять же по-английски, признается, что ночевать ей сегодня негде. Водитель-испанец предлагает ей пожить в его семье – и Надя останавливается дома у водителя.

На втором курсе Надя уже изредка заезжает переночевать в общежитие и теперь спит там на полу. Соседки еще не знают, что Надя на четвертом месяце беременности. Иначе немедленно бы отругали ее и положили в кровать, но Надя отказывается даже от матраса. До восьмого месяца она носила Петину широкую рубашку, и почти ничто не выдавало, что она ждет ребенка.

Надиным соседкам Петя не казался человеком, с которым стоит создавать семью. Живет сегодняшним днем, денег не зарабатывает, слишком увлечен творчеством. Но Надя и не ждала, что он будет дарить ей шубы и бриллианты – ее саму интересовало творчество, и благодаря Пете она попала в свою стихию, в ту среду, в которой мечтала оказаться всегда. Мечтала с тех самых пор, когда в сорокаградусный мороз с приклеенным к швабре плакатом "Долой царизм!" мерзла на школьном дворе в Норильске.

Когда Надя была на восьмом месяце, Маша поинтересовалась, не собирается ли она замуж. К этому моменту Верзилов и Толоконникова уже расписались. Через несколько дней Маша увидела Надю, голую, с животом, на фотографии в газете, в репортаже о странной выходке в музее.

1 марта 2008 года, накануне президентских выборов, все газеты написали, как десять хулиганов, называющих себя художниками, пришли 29 февраля в Биологический музей имени К.А. Тимирязева, развернули плакат "Ебись за наследника-медвежонка!", разделись и занялись сексом в отделе "Обмен веществ и энергии организмов". Одной из пар, совокуплявшихся на полу музея на глазах у посетителей, были Надя и Петя. В перформансе участвовали еще двое Надиных однокурсников и бывший студент философского факультета. Один из них потом раскается и напишет открытое письмо, в котором будет жаловаться, что "стал слепым орудием в руках бесчестных людей с непонятной мне идеологией" – то есть Нади и ее мужа, пригласивших его поучаствовать.

На факультете скандал: студенты собирают подписи с просьбой отчислить хулиганов, ученый совет в экстренном порядке выносит решение: участие в непристойной и оскорбительной акции несовместимо со статусом студента МГУ. Декан раздает комментарии журналистам – акция возмутительна, но отчислять никого не будут. Больше всех потрясены Надины соседки: как, неужели это наша отличница Надя? Неделю проспорив, что это было, они вынесли вердикт: заблудшая душа. За эту неделю Надя как раз успела родить дочь Геру. "У нас с Юлей была даже тайная идея забрать Геру себе – мы боялись, что Наде будет не до воспитания ребенка", – признается Маша.

Родители Пети сразу же согласились помогать с воспитанием Геры. Им художники объяснили, что для акциониста секс в музее – это как для актера кино секс на съемочной площадке – рабочий момент. По словам Петра, это была целомудренная семейная акция. "Там не было разврата в общепринятом понимании, – уверен он. – Это не были случайные люди, все были женаты документально. Радикальные художники выбирают радикальные методы для отображения реальности".

Однако Надина мама после целомудренной семейной акции приходит в ярость: она приезжает в Москву и выгоняет всех активистов вместе с Надей из квартиры, которую незадолго до этого ей подарила, чтобы молодая семья жила там мирно и счастливо. А молодая семья вместо этого устроила в квартире репетиционную базу для художников из арт-группы "Война" – название уже родилось. Еще в 2007 году они загипсовали себя в большой белый шар и разгромили выставку "Военные действия" – отсюда и "Война".

На счету группы несколько странных выходок: они не только устраивали поминки по художнику Дмитрию Пригову и громили выставку, но и забрасывали живыми котами кассиров "Макдоналдса" и появлялись на книжной выставке с живыми баранами в руках. Но именно после акции в музее об арт-группе "Война", костяк которой составляют Надя с Петей и Вор с Козой, заговорят все.