Ведущий направил самолет на голову тянувшейся змеей танковой колонны. Поднялся над змеиной головой султан густого дыма. Колонна распалась, рассыпалась. И зачернели отдельные танки по обочинам дороги, по зеленому полю.
Спикировавший самолет вышел из атаки и стал заходить в хвост группе бомбардировщиков, ходивших друг за другом по замкнутому кругу.
Когда ведущий нанес удар, тут же по крутой глиссаде устремился к земле другой самолет. За ним третий…
В воздухе круг бомбардировщиков кажется неподвижным. А из этого круга то и дело спускаются вниз по одному самолеты и клюют мечущиеся танки. Каждый пикировщик выбирает "свою" цель и накрывает ее бомбой.
Вот эти "свои" цели! Там танк замер неподвижной глыбой, там вращается, как волчок, потеряв гусеницу. А там над броней полыхает пламя…
Видит с борта самолета Полбин, что фашистские танки сползли от дороги влево, прокладывают следы по лощине, за которой тянется зубчатая полоска рощи.
- Соколы! Соколы! Выбирай цель в лощине! Бей по "коробкам"! По "коробкам"! - слышали летчики в наушниках шлемофонов команду ведущего.
Крутятся над полем боя по замкнутому кругу самолеты, как колесо игрушечной вертушки. Только эта "вертушка" - огненная, грозная, посылающая беспощадную смерть врагу.
И снова уверенный, вдохновляющий голос ведущего:
- Молодцы, ребята! Молодцы, гвардейцы. Идем домой!
Бомбардировщики строятся в пятерки, пятерки - в кильватерную колонну…
На обратном пути из района Зборова флагман услышал по радио: "Спасибо, Полбин, за работу. Отлично действовали". Это передавал с земли в воздух маршал Конев…
На аэродроме Иван Семенович, вытирая платочком бусинки пота со лба, рассказывал замполиту Брагину и начальнику штаба корпуса Качеву:
- Сделали по восемь заходов. Бомбами угощали фрицев, огнем из пушек… "Вертушечку" применили… Получилось неплохо. Пятнадцать минут висели над целью.
- И все это время фрицы дрожали от страха, - заметил Качев.
- Вот именно, Феофан Иванович, выплясывали чечетку, - Полбин разразился веселым смехом. Он всегда смеялся от души - широко, заразительно… И в такие минуты его лицо становилось еще обаятельнее.
В боевых документах 2-й воздушной армии за 1944 год есть такие строки: "Впервые в истории боевой деятельности воздушной армии 15 июля 1944 года группа "Пе-2", возглавляемая И. С. Полбиным, применила новый метод бомбометания с пикированием, так называемый "замкнутый круг".
А летчики этот тактический прием назвали одним словом: "вертушка".
Обычно бомбардировщики, выходя на цель, сбрасывали по сигналу ведущего бомбы и уходили. Иное дело удар с замкнутого круга. Тут уж самолеты висят над целью некоторое время. В упомянутом выше документе сказано, что такой новый метод - "большой эффективности и сильного морального воздействия на противника".
Именно этого и добивался Полбин. Поиски летчика-новатора увенчались успехом.
Удар за ударом наносили полбинцы по танкам в районе Зборова. Пикировали "петляковы" на цели с замкнутого круга - "вертушки". Захлебнулась вражеская контратака.
Но враг не унимался. Бои разгорались с новой силой.
- В те дни летнего наступления редко когда удавалось видеть Полбина на КП или в штабе, - вспоминал ветеран полбинского корпуса генерал Качев. - То Иван Семенович готовится к вылету, то он в воздухе… Он считал, что на войне его место только в боевом строю, только на боевом курсе…
- Ну, орлы, пошли работать, - каждый раз говорил Иван Семенович, обращаясь к летчикам. Это означало: "Пошли на боевое задание".
Среди тех, кто ходил на задания в группе командира корпуса, были прошедшие суровые боевые испытания летчики: полковник Добыш и подполковник Гаврилов, горячий и бесстрашный пикировщик майор Решидов, спокойный по натуре, но такой же мужественный воздушный боец капитан Гусенко, готовые пойти в огонь и в воду авиаторы майор Белявин и капитан Плотников…
Полбин каждый раз напоминал своим воспитанникам-гвардейцам:
- Лучше нам надо прокладывать путь пехоте…
Уничтожать огневые точки, орудия, минометы, танки противника на пути продвижения наземных подразделений - в этом видел Полбин назначение пикирующего бомбардировщика. Учил летчиков и требовал уметь поражать цели врага без промаха, как снайпер бьет из снайперской винтовки.
И между вылетами летчики не сидели сложа руки. Правило было строгое: после возвращения с боевого задания - разбор, анализ. Удачно бомбил - делись опытом. Промахнулся - выясни причину, учти на следующий раз недостатки. Тут же, на аэродроме, - тренировки. И в воздухе и на земле - учеба. Каждый успех в поединке - это победа оружия, разума и умения воздушного бойца. Выше умение - лучший выигрыш в бою. И за это боролся командир. Все, что способствовало успеху в борьбе с врагом, бралось в союзники.
Как-то после возвращения с боевого вылета Полбин встретился на аэродроме с инженером корпуса. Необычный вопрос обсуждали они: командир высказал предложение, чтобы пустое пространство между мотором и капотом загружать небольшими осколочными бомбами.
- Это будут "подарки" для вражеской пехоты, - с удовлетворением отметили авиаспециалисты, загружая осколочные авиабомбы на самолеты.
Бойцам наземных войск была по душе работа "пешек". Сколько благодарностей высказали они в адрес авиаторов, которые водили сюда, на передовую, крылатых саперов. Летчики, штурманы, стрелки-радисты с любовью относились к "петлякову", ласково называли самолет то "пешечкой", то "пешкой".
…Взлетают, приземляются "петляковы", некоторые с пробоинами в фюзеляжах, с рваными дырами в плоскостях. Это - с передовой.
- Расчищали дорогу пехоте, - говорили летчики, выбираясь из душных кабин на свежий воздух.
Иногда воздушные бойцы возвращались на аэродром с хмурыми, скорбными лицами. Значит, какой-то из экипажей не вернулся - загорелся от вражеского снаряда, упал подбитой птицей. Фронт есть фронт. И фронтовые дороги в воздухе полны опасности.
Однажды приземлилась пара "петляковых". Одна из машин неуклюже покачивалась на пробеге. Видно, побывал самолет в сложном переплете. А когда машина зарулила на стоянку, прокатился слух:
- Наши "пешки" в ресторане во Львове гуляли…
- Ну и как? - спрашивали любопытные.
- Повеселились здорово!
В ресторане "Пекелко", который находился на улице Пекарской, собрались гитлеровские офицеры, генералы. Под звон бокалов здесь намеревались говорить о том, как остановить русских на львовском направлении. Место сборища как будто было в полной безопасности: надежное оцепление, масса зениток. "Муха не пролетит", - заверял комендант организаторов сборища.
И вдруг над городом зарокотали моторы "пешек". Сквозь сплошной огонь пробились воздушные бойцы. И вот уже машина отвесно пикирует на дом, где находится ресторан "Пекелко". С безукоризненной точностью падают бомбы. Пробивают крышу, взламывают перекрытия. И обрушиваются осколки, камни, щебень на гитлеровцев, беспечно рассевшихся за столами…
В этом стремительном прорыве сквозь зенитный огонь, в точном пикирующем ударе угадывался полбинский почерк, почерк мастера точного бомбового удара.
Сотни боевых вылетов совершили полбинцы. Тысячи бомб обрушили на голову врага. Пикирующие бомбардировщики появлялись там, где сильнее оборона врага, где труднее было продвигаться вперед нашим наземным подразделениям. Экипажи "петляковых" до седьмого пота работали, обеспечивая успех наступления на пути к древнему Львову. И не случайно на знамени 2-го гвардейского бомбардировочного авиационного корпуса появилось почетное наименование "Львовский".
Командир корпуса генерал Полбин прокладывал крылатым богатырям воздушные трассы дальше, на запад.
С одного из прифронтовых аэродромов отправлено его очередное письмо жене Марии. "Манек, - писал Иван Семенович. - Я жив, здоров. Все сильнее надежда, что этот год будет последним годом нашей разлуки… Победу надо довести до конца… Получил награду - орден Богдана Хмельницкого. Пусть дети видят, что их отец в дни Великой Отечественной войны все делал для пользы Родины…"
Безустанно рвущийся в небо Полбин уже летал к Висле, за Вислу.
11 февраля сорок пятого года он повел девятку "петляковых" бомбить вражеские укрепления в осажденном нашими войсками городе Бреслау (ныне Вроцлав). Сбросив груз на цель, самолеты вернулись, взяли боеприпасы - и вновь в полет.
В этот раз на аэродроме вместо девяти приземлилось восемь самолетов. Не вернулся флагман. Авиаторы с волнением ждали ответа на тревоживший всех вопрос: "Где командир? Что случилось с Полбиным?"
И страшную весть услышали из уст поднявшегося на крыло самолета капитана Плотникова:
- Встали на боевой курс… И вдруг над целью - зенитный снаряд… прямо в носовую часть самолета… Машина взорвалась в воздухе…
"За смерть любимого командира!" - с такими надписями на фюзеляжах самолетов шли в бой крылатые богатыри-полбинцы.
…Есть в Ульяновской области село Ртищево-Каменка.
В 1905 году здесь проходила сходка бедняков-крестьян. Горячо выступила перед ними жена батрака Ксения Полбина. Жандармы бросили ее в тюрьму. Там она родила сына, которого назвала Иваном. Суровое было у него детство, нелегкая, но полная романтики юность. Комсомол, партия воспитали пламенного патриота.
Вскоре после того рокового дня, когда Полбин не вернулся с боевого задания, Родина наградила его второй Золотой Звездой посмертно.
В селе Ртищево-Каменке, на том месте, где в девятьсот пятом году на крестьянской сходке была арестована Ксения Полбина, поставлен бюст ее сына-героя.
Не померкнет слава выдающегося летчика. Она звучит и на украинской земле, на Львовщине, где с таким блеском был применен в боях с гитлеровцами новый тактический прием - знаменитая полбинская "вертушка".
Достойный патруль
Группа истребителей барражировала в районе Горохов - Стоянов. В обязанности воздушного патруля входило не допускать сюда вражеской авиации. Погода в этот день, 15 июля, была переменчива. Вечером (истребители взлетели в 13 часов 50 минут) над землей плыли рваные облака. Зона обзора ограничивалась. О воздушной обстановке летчиков беспрерывно информировали с командного пункта.
Ведущий группы гвардии подполковник Горегляд принял по радио сигнал земли: с северо-запада приближаются 40 "юнкерсов" и 20 "фокке-вульфов".
Долго ждать не пришлось. Самолеты противника уже обнаружены нашими "ястребками", и Горегляд дал команду атаковать. Часть наших истребителей - четыре экипажа под командованием Горегляда, пошли в атаку на первую девятку "юнкерсов". Четверка Боброва - группа прикрытия - атаковала вторую девятку бомбардировщиков. В первой атаке Горегляд, зайдя в хвост Ю-87, сбил его. Открыл огонь по второму "юнкерсу" и поджег самолет, когда тот входил в пикирование.
Первые атаки наших "ястребков" оказались неожиданными для противника. Гитлеровские истребители находились на некотором удалении от бомбардировщиков и когда приблизились, те уже потеряли несколько машин. "Фокке-вульфы" ринулись в яростный бой.
- Своей парой отбить атаки "фоккеров"! - отдал Горегляд приказ Боброву.
Бобров решительно пошел наперерез "фокке-вульфам" и вместе со своим напарником завязал с ними крутую карусель. Остальные ястребки продолжали наносить удары по бомбардировщикам.
Два "фокке-вульфа" устремились в атаку на пару истребителей летчика Румма. Горегляд, державший в поле зрения весь район воздушного боя, поспешил на помощь товарищам. Со свойственной ему энергичностью развернул самолет и, сделав каскад сложных фигур, зафиксировал на сетке прицела ведомого нападающей пары "фоккеров". Стервятник, кувыркаясь, полетел вниз на зеленый ковер луга. А его ведущий скрылся в облаках.
Восемь самолетов потерял противник в этом бою. Одни из них разлетелись в щепки, упав на землю, другие - сгорели в воздухе.
Видели жаркие поединки летчиков с земли наши стрелки, артиллеристы, танкисты и радовались успеху крылатых братьев.
В. Н. Секретарюк, капитан запаса
В АВАНГАРДЕ
(Записки парторга полка)
В. Н. Секретарюк
Летом 1944 года после семидневного марша наш 205-й гвардейский полк был переброшен с Днестра в район Тернополя, где сосредоточился возле села Янковцы в урочище Средний Гай.
События на фронтах Великой Отечественной разворачивались нарастающими темпами. Громя врага, перешли в наступление советские войска в Белоруссии.
- Когда же настанет наш час? - спрашивали воины. - Получить бы скорее приказ - вперед!
И вот накануне предстоящего боя - партийное собрание. Сколько знакомых, дорогих лиц, с которыми шел дорогами войны.
С докладом выступил командир полка Герой Советского Союза коммунист Ф. И. Печенюк. Он говорил о роли и задачах коммунистов и комсомольцев в бою. Резолюция собрания была краткой: "Бить врага, как били в Сталинграде, под Курском и на Днепре!"
Перед выходом на передний край по подразделениям прошли митинги. На них выступали командиры, политработники, передовые бойцы. Гвардейцы клялись идти только вперед, до полной победы.
13 июля 1944 года полковник Печенюк сказал:
- Выступаем.
Долго ли собираться солдату! Вещмешок на спину, автомат через плечо и - в путь. Солнце уже садилось за урочище Клещино, откуда мы начали добираться к передовой, чтобы сменить подразделения первого эшелона. Ни стука, ни скрипа, ни звона. В полной тишине приближаемся к переднему краю. Время от времени по ту сторону фронта взлетают в небо осветительные ракеты, строчат автоматы и пулеметы, через головы бойцов со свистом проносятся снаряды.
Уже за полночь прибыли на место. Ходами сообщения пробрались к командному пункту, где полковник Печенюк принимал участок. По дороге я заглянул в батальон старшего лейтенанта Яроцкого. Здесь кипела работа. Гвардейцы углубляли окопы, проделывали новые ходы сообщения, чтобы быть поближе к противнику. Разведчики в приборы наблюдения по вспышкам выстрелов засекали огневые точки врага. Офицеры мысленно намечали путь первых атак. Все делалось спокойно, неторопливо, с хозяйской обстоятельностью.
- Укрепления у врага сильные, попотеть придется, - слышу в окопе голос агитатора Олейника. - Где ты должен находиться, если с фланга начнет стрелять вражеский пулемет?
Прислушиваясь к разговору, заглядываю в укрытие.
- Возле первого номера, - отвечает белокурый солдат-новобранец. - Залегаю и подаю ленту.
- Верно! А если что случится с первым номером?
- Буду сам стрелять!
В других ячейках гвардейцы писали письма родным, знакомым. Как всегда последними строками были: "Ждите нас, вернемся с победой!". Я проследил за тем, чтобы письмоносцы собрали и своевременно отправили почту. Побывал я в ротах, заглянул в хозчасть, к артиллеристам, минометчикам.
Подразделениям полка предстояло нанести удар и прорвать оборону в двух километрах восточнее села Бзовица и выйти в районы населенных пунктов Ярославичи, Кабаровцы. На участке прорыва были сосредоточены артиллерия, минометы, в небольшом количестве танки и самоходная артиллерия.
Танковые экипажи заняли места в боевых машинах, готовые к рывку. Ждут сигнала гвардейцы-пехотинцы.
Раздались залпы "катюш", подхваченные множеством орудий и минометов. Все слилось в один оглушительный грохот. Заколыхалась земля, море огня обрушилось на вражескую оборону. По окопам и ходам сообщений прокатилась команда:
- Приготовиться к атаке!
Нужно было обезвредить минное поле, проволочные заграждения. Это еще ночью сделали саперы взвода гвардии младшего лейтенанта Харченко. Коммунист Харченко и парторг взвода Сидоров показали пример самообладания и выдержки в трудной работе по разминированию. Задачу саперы выполнили с честью.
Взвилось несколько красных ракет. Огневой вал перенесся с переднего края в глубину обороны противника.
Гвардейцы дружно устремились вперед. Вместе с пехотой двинулись танкисты, артиллеристы, минометчики и пулеметчики.
Выскакиваю из траншеи вместе с бойцами третьего батальона. Врываемся в первую, а затем во вторую линию вражеских окопов.
На западной опушке рощи, возле высоты 426.0 попадаем под шквальный огонь вражеских пулеметов.
Старший лейтенант Яроцкий приказал окопаться и сковать противника, а взвод младшего лейтенанта Савина послал в обход высоты.
Снайпер рядовой Буга и агитатор Олейник выдвинулись ближе к позиции врага и начали охоту за гитлеровцами. Меткие выстрелы уложили 12 фашистов, их огонь ослабел. И тут ударил в тыл противника взвод Савина. 65 захватчиков уничтожил отважный офицер со своими бойцами.
Ползком добрались к Олейнику.
- Агитатор! Надо бы "молнию" посвятить Сазину.
Олейник на листке бумаги написал: "В боях за высоту 426.0 взвод Савина уничтожил 65 врагов. Гвардейцы, равняйтесь на героев!" "Молнию" передали по цепи.
Но впереди были новые испытания. Едва мы выбрались из рощи, как на полк обрушился сильный артиллерийский и ружейно-пулеметный огонь. Попытка отчаянным броском вырваться из-под обстрела не удалась. Здесь, перед второй линией обороны, командир полка приказал:
- Окопаться и приготовиться к отражению контратаки!
За перелеском послышалось урчание танков противника.
- Глубже закапывайся и пропускай танки! - пробежал перед цепью новичков агитатор Олейник. - В окопах танки не страшны. Добьешь гранатой.
Замелькали саперные лопатки, полетели комья земли. За какие-то пятнадцать минут каждый вырыл круглую ячейку и укрылся в ней.
Из-за перелеска под прикрытием артиллерийского огня ринулись в атаку 25 танков, самоходных орудий и около полка пехоты. В течение трех часов пехотинцы отбивали натиск врага. Тяжелые бои вел первый стрелковый батальон гвардии капитана Короткова.
Пренебрегая опасностью, от бойца к бойцу перебегали замполиты батальонов гвардии старшие лейтенанты Сорокин и Хананов.
- Держитесь, гвардейцы! Ни шагу назад!
Прорвавшиеся танки воины уничтожили гранатами, бутылками с зажигательной смесью. В этом жестоком бою были тяжело ранены командиры батальонов Кулешов, Коротков. Их заменили другие офицеры-коммунисты.
За два дня гвардейцы полка отбили около 20 контратак противника, подожгли и подбили 13 танков.
Вечером 15 июля, едва затих бой, все замполиты, члены партийного бюро полка и батальонов собрались на короткое совещание. Командир части рассказал о ходе боя, поставил задачу на следующий день.
16 июля 1944 года после тридцатиминутной артиллерийской подготовки 205-й гвардейский стрелковый полк вновь устремился вперед. Гвардейцы второго батальона натолкнулись на минные поля. Саперный взвод батальона стал расчищать путь. Комсомолец гвардии сержант Зайнулин в течение двух часов обезвредил свыше 120 мин.
Гитлеровцы, отходившие на Мониловку и Ярославцы, упорно цеплялись за хутора, пригорки, узлы дорог, но ничто не могло остановить гвардейцев. К середине дня наши воины вышли на западную и юго-западную окраину Ярославичей. После уличных боев враг оставил два населенных пункта. Фашисты потеряли 200 солдат, уничтожено три дзота, захвачены пленные.