Принцип целомудрия (целомудрие) имеет столь великое значение, что ни при каких условиях монахам не дозволено брать жен, а монахиням – выходить замуж. Ибо сие запрещает Павел и вся церковь. Тот же, кто женился на девице незапятнанной репутации (обычаи московитов относительно женитьбы священников, а также тех священников, которые состоят в браке), [может быть] рукоположен в священники, в монахи, однако, не принимается никогда. Если же епископ или священник, будучи неженатым, дал обет и принят на служение Господу, он [уже не может] соединяться узами брака, но обязан вечно хранить целомудрие. Ежели кто преступает закон и имеет сожительницу (грех, однако, у рутенов чрезвычайно редкий), тот очень строго наказывается епископом и лишается своего бенефиция. Если жена, на которой [священник] был женат, умирает, то сочетаться браком с другой он уже более не может. Ибо Павел говорил, что [выбирать] в епископы надо не двоеженца, но мужа, имевшего одну жену. Но, как кажется, составляет венец набожности и усиливает дух благочестия то, что священнику, состоящему в браке, никоим образом не дозволяется спать с женой в ночь перед богослужением, в особенности перед совершением литургии; ибо они видят опасность в том, что она будет совершена со грехом. По этой же причине ради пущего благоговения и следующую ночь они воздерживаются от своих жен. Таково в них благоговение по отношению к Таинству Тела и Крови [Христовой] и почитание оного, таково настроение духа. Пусть это будет теперь примером для наших [священников], имеющих обыкновение совершать сие пресвятое таинство, залог всего искупления нашего, руками, запятнанными грехом. Или пусть их подвигнет хотя бы пример Давида, который, даже испытывая крайний голод, принял, однако, от Ахимелеха хлебы предложения не иначе, как [уверив первосвященника, что] ни он, ни рабы его не знали жен или чего-либо мирского "ни вчера, ни третьего дня". А разве не большую чистоту должен блюсти тот, кому сосуды Господа и, более того, самого Господа предстоит подавать и руками осязать?
Другая важная обязанность священников состоит в том, чтобы возвещать народу Евангелие Христово, сиречь спасение и мир (другая общая, и притом важная, обязанность священников – возвещать Евангелие Христово); это обыкновенно совершается везде во все воскресные дни, праздники Пресвятой Девы Марии, а также апостолов и некоторых исповедников и мучеников. Слово же Господне с равным благоговением и проповедуется, и слушается. Велико их почитание Девы Марии, к которой, как к Матери Христа, они часто обращаются в молитвах для заступничества перед Сыном. Ибо она, как считается, в качестве Богородицы (почитание Богородицы) воистину может для нас на земле многого добиться от Сына. Итак, праздники, [установленные в честь] нее, как-то: Благовещения, Сретения, Рождества, Успения и все другие – они празднуют по обряду греческой церкви с соблюдением положенных постов, молитвами, чтением и пением литургии (литургия), которую служат на протяжении всего года, исключая период Четыредесятницы, когда служится литургия св. Григория. И та, и другая литургия втрое длиннее, нежели принятая у латинян. Твоей Светлости небезызвестно, какова литургия папы св. Григория, на которой ты присутствовал иногда в Испаниях, о чем ты мне иной раз рассказывал, где, как известно, в некоторых местах она совершается. С благоговением приходят люди слушать литургию, словно для участия в ее совершении. Их литургия тем отличается от нашей, что совершается, как и у греков, кислым хлебом. В чаше они смешивают поровну воды и красного вина, причем вода должна быть у них теплая, потому что из бока Господня не без великого таинства истекли кровь и вода, которая, как следует веровать, была теплой; иначе же едва ли можно было бы счесть сие чудом. Таинство [пресуществления] Тела и Крови [Господней] освящается только священником, который, почти как и наши, облаченный в белое, устремив ум горе – к Богу, совершает эту мистерию, завещанную Христом на последней трапезе в качестве достаточного залога всех его обещаний, что признает весь мир.
Во время литургии они равным образом читают Послания и Евангелие. По прочтении Евангелия Никейский символ веры поется не сразу, но вслед за ангельским песнопением, которое зовется Свят; и когда закончится молитва Господня, затем следует антифон о Деве Марии. И равным образом освящение осуществляется словами, употребленными Христом, коим, как они верят, дана такая сила, что, как только они произнесены священником, тварь превращается в своего Творца, и это происходит как бы с необходимостью. Пока так совершается, подается ячменный хлеб средней величины, в середине которого помещается гостия, имеющая так же, как и у нас, форму распятия; претворив ее силой благословения в Тело Христово, священник принимает ее и ест, оставшийся же хлеб, разделенный на кусочки, раздает просящим; они его принимают по одному с великим благоговением не как Тело Христово, но как благословенный и некоторым образом святой хлеб. У них принято также праздновать литургии, посвященные Троице, Пресвятой Деве и различным святым. И так как у них, вне сомнения, есть представление о чистилище, они усердно молятся за умерших, помогают им [заупокойными] службами. В этом отношении они проявляют столь великое благочестие, что многие два раза [в год] правят за упокой умерших так называемые годины: одну – в день кончины человека, другую же – в установленный Церковью день празднования того святого, имя которого носил покойный. По этому поводу христиане совершают обильные приношения и пожертвования. Они утверждают, что все, касающееся обрядов и в особенности литургий, исходит из первоначальных установлений церкви, как учат Златоуст, Василий Великий и Григорий Богослов. Итак, об этом таинстве пусть будет сказано короче, чем следовало бы. Ибо едва ли можно найти христианина, который смог бы удовлетворительно поведать толпе верующих человеческими словами [суть этого таинства], столь важного; мы по праву веруем, что от него зависит отпущение грехов.
Итак, давайте перейдем к другим таинствам, [необходимым] для христианского спасения. Таинство Евхаристии (Таинство Евхаристии) – так, как его практикуют у них, – устраивают для людей в то время, в какое его установил Сам Христос и затем восприняла церковь, то есть во время Пасхи; пожалуй, однако, в другом порядке, нежели совершает и предписывает Римская церковь.
Крещение (крещение) они считают первым и главным таинством, отчего, если кто-нибудь им пренебрегает и порочит его, тот наказывается смертью. Они крестят детей во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Для совершения этого таинства, какая бы необходимость ни случилась, они никого из людей не считают достойным, кроме священника. Прежде чем крестить, священник, родители, крестные, родственники, друзья, одним словом, все присутствующие долго и благоговейно молятся, дабы Всевышний Бог с небес удостоил младенца полноты своей благодати, помогая ему на всем протяжении его жизни. После этих молитв, обращенных к Богу, направляются в церковь, чтобы совершить здесь крещение; зимней же порой из-за опасных для ребенка морозов обычно проводят крещение в особом месте. Свидетелями оного, как и у нас, являются крестные, коим надлежит хранить память о крещении, не пренебрегать, когда подойдет и потребует возраст ребенка, наставлением его в христианской вере, восхвалять Бога за столь великую милость и молиться, чтобы сей божественный дар веры, ниспосланный ребенку, умножался день ото дня. Итак, прочитав молитвы, а также заклинания, ребенка трижды целиком погружают в воду, если окажется, что он от природы крепок; в иных же случаях кропят водой, что, однако, бывает редко, ибо обрызгивание считается менее действенным. Затем также совершают помазание лба и плеч миром и елеем. Соль же, употребляемая нами, и месиво из слюны и пыли не очень используются у московитов; но у них принято [требовать, чтобы крестные] трижды отреклись [сатаны] и трижды [объявили] исповедание веры. Действительно, все, что от тех, кто заложил у роксоланов первые основы веры, передавалось как бы из поколения в поколение, они всегда сохраняли твердо, в чистоте и нерушимости; и они считают, что христианам нельзя и в будущем, подобно тростнику, раскачиваемому ветром, под воздействием чьего-либо ловкого уговора удаляться от этого, а также, если ангел не спустится с небес, разрешать отворачивать, подобно воску, умы свои от сих уставов.
Затем мы спросили, признают ли они обрезание и принято ли оно у них. Они ответили, что весьма чуждаются оного, ибо рассматривают его как след древнего и упраздненного иудаизма, и, мало того, гнушаются им, не впуская никого из иудеев в пределы царства рутенов, даже если бы за это им обещали много тысяч золотых. Однако они не отрицали, что татары много убеждали их [избавиться] от крайней плоти и что сами они обрезаны для очищения от греха, совершенного ветхим Адамом, получаемого наподобие заразы; в этом [татары] следуют магометанскому закону, который установил Магомет, дабы сразу приобрести себе как можно больше последователей, сделав склонными и расположенными к принятию его иудеев. [Московиты] особенно подчеркивали, что этот обряд весьма чужд им и что они не допускают ничего такого, что не было бы созвучно и согласно во всем евангельской истине, православной вере, которую они столько веков сохраняли чистой, неоскверненной, святой, ибо впитали ее с молоком матери.
Если же кем овладеет противное [учение] и он начнет впадать в ересь, того они поначалу вразумляют, доколе [яд учения его], подобно раковой болезни, не распространится столь широко, что уничтожить оный было бы невозможно, – тотчас епископским осуждением такого человека, как загнивший член, отсекают [от общества верных] и извергают [из оного]. Они постоянно заверяют, что никогда не будут относиться пренебрежительно к исповеданию Христа и Креста Его и никогда не будут привержены идолопоклонству. В лесах, однако, имеется много [обитателей], весьма удалившихся от человеческого образа жизни, которые соделались идолопоклонниками.
Когда ребенок взрослеет и достигает совершеннолетия (Таинство Конфирмации), так что он способен засвидетельствовать свою христианскую веру, его ведут к епископу для получения Таинства Конфирмации сей веры, сообщаемого ему знаком креста, который наносится елеем на челе. Совершение сего таинства не доверяется никому, кроме епископа: из этого можно предположить и заключить, что поскольку всю свою религию они наследовали из поколения в поколение от апостолов, то возложение рук – либо при конфирмации, либо при посвящении в сан – доверено только епископу, и такого [правила] доселе обязывали держаться все [древние] памятники, и постоянным соблюдением оно было сохранено.
Что касается брака (брак), то, как они говорили, у них очень остерегаются и избегают кровнородственных браков, и этим [запретом] нелегко пренебречь, ибо, если обнаружится, что заключен брак с родственником до четвертого колена, он [объявляется] противозаконным и навечно запрещенным. Ибо что однажды предписано святыми отцами, то они никогда не пытаются отменить. И, более того, они равным образом имеют обыкновение чтить вообще всякое родство, коим сочетаются крестные при крещении и конфирмации; это предусмотрено и декретами Римской церкви. Если при выяснении этих вопросов возникает какой-либо спор, то он разрешается судом епископов, которые, однако, [даже] при смягчающих обстоятельствах никоим образом не проявляют снисходительности, дабы не было никакого урона для [церковных] установлений.
Они гнушаются прелюбодейства, пожалуй, в большей степени, нежели мы. Ибо они его жестоко ненавидят и преследуют. Существует непреложный закон, согласно которому доколе жив муж, жена не может вторично выйти замуж; но если он умер, лишь тогда она по закону становится свободна; иначе она должна жить с мужем неразлучно. Потомство почитается [у них] единственным утешением во всех несчастиях и бедствиях, которые случаются, а равно и высшим счастьем, оно порождает стойкость в тяготах; превозносят они терпеливость, надежду на лучшее, заботу о добром имени, стремление к добродетели, усердие в работе и другое подобного рода, что родители стремятся привить своим детям.