Войско
Василий может выставить в поле до 150,000 всадников, которые разделяются на полки; каждый полк имеет свое знамя и своего воеводу. На знамени царского полка изображен Иисус Навин, испросивший у Бога, как повествует Священное Писание, власть продлить день и остановить течение солнца. Пехота в обширных татарских пустынях почти бесполезна, как по неудобности длинной, простирающейся до самых пят одежды воинов, так и потому, что татары более выигрывают внезапным нападением и быстротою своих коней, нежели фронтовою битвою или схваткою. Лошади московские ниже среднего роста, но крепки и весьма быстры. Всадники вооружены саблями, пиками, железными булавами, стрелами, а некоторые и мечами; оборонительное же оружие их состоит из щитов, частью больших, как у азиатских турок, частью же малых, угловатых, с выпуклою поверхностью, как у греков; кроме того, они защищаются панцирями и покрывают голову пирамидальными шлемами. Нынешний государь устроил также у себя конную артиллерию, и в московской крепости лежит на колесах множество медных пушек, литых италианскими мастерами.
Василий часто с особенною пышностью и необыкновенным радушием, нисколько, впрочем, не унижающим сана его, пирует посреди своих бояр и иностранных послов. В самой зале пиршества, на двух столах, расставлено множество серебряных позолоченных сосудов. Ни во дворце, ни в других местах государь не содержит на жалованье и воинской стражи, кроме одних только лиц, составляющих двор его; сторожевые же посты охраняются верною городскою дружиною. Все городские улицы запираются воротами или рогатками, и ходить ночью позволено только по самой крайней необходимости и то не иначе, как с фонарем.
Двор
Двор составляют князья и главнейшие военные сановники, которые чрез определенное число месяцев поочередно вызываются из областей для поддержания придворного блеска, для составления царской свиты и для отправления разных должностей. При наступлении войны войско набирается из ветеранов и рекрут, для чего в каждом городе воевода обязан вести счет молодым людям и способных к оружию вносить в список. Во время мира из областной казны выдается им известное, весьма, впрочем, незначительное жалованье. Зато военные люди свободны от податей, имеют всегда преимущество пред крестьянами и во всех делах своих пользуются царским покровительством. Во время войны для истинной доблести открывается благородное поприще, и вообще по всем частям государственного управления находятся полезные и прекрасные учреждения, так что всякий по заслугам своим получает или вечную награду, или вечный стыд.
Пер. М. Михайловского.
Текст воспроизведен по изданию: Библиотека иностранных писателей о России. Т 1. СПб. 1836.
Примечания
1
Волга впадает в Каспийское море – это неоспоримый факт! – Прим. авт.
2
На льду Москвы-реки ему хватило бы на 300 000 кур или 120 000 уток! – Прим. авт.
3
Это одно из его прозвищ. Два других – Великий и Грозный. Из-за того, что у внука Ивана III Васильевича было то же отчество и те же прозвища, Иван IV Грозный в некоторых более поздних записках европейцев слился со своим великим дедом. Тем иностранцам оно, может, и простительно. Во-первых, люди чужие, во-вторых, уровень образования, можно сказать, допотопный. А вот нашим доморощенным сегодняшним образованцам, которые тут же, с пол-оборота начинают верещать, как увидят "Иван III Грозный", должно быть стыдно за свою лень, нелюбопытство и темноту…
4
Олеарий спутал информацию о существовании слободы "Налейка" при Василии III и факт выселения иноземцев за городскую черту при Иване IV в 1580 году.
5
Campagna di Tartari – татарские степи.
6
Mare di Bachan – Бакинское море, которое сам Контарини здесь же определяет как море Каспийское.
7
Дербент по легенде считался городом, который был основан Александром Великим. Название "Железные ворота" (здесь "Porta di ferro") присвоено ему издавна. Ср. "Каспийские ворота" в тексте "Getica" Иордана (Иордан, § 51, стр. 75, 133; § 55, стр.76, 139; примеч. 154, 180, 388). Барбаро посетил Дербент в связи со своим посольством в Персию. Он подробно говорит об этом городе, который служил воротами между Скифией (Татарией) к северу и Мидией к югу. "Дербент лежит на Бакинском море (mar di Bachu), удаленный от гор на расстояние одной мили; на горе находится замок. К морю, как два крыла (due ale), спускаются стены; их концы уходят под воду. Ширина города от ворот до ворот равна полумиле. Стены сложены из громадных камней по римскому способу (alia romana). На нашем языке слово Дербент значит узкий проход, "пролив" (stretto), но некоторые, понимая особенности этого места, называют его Темиркапы (Temircapi), что по-нашему значит железные ворота (porta di ferro). Действительно, придумавший эти слова нашел весьма подходящее название – ведь город отделяет Мидию от Скифии. Если кто хочет, отправившись из Персии, из Турции, из Сирии и вообще из стран по сю сторону ["da indi insu" – здесь подразумевается с юга на север, "наверх"], пройти в Скифию, пусть он войдет через одни ворота и выйдет через другие" (Persia, p. 55 г).
8
Sturioni, morone – осетры, белуга и вообще крупная красная рыба Каспийского моря и Нижней Волги; о высоком качестве рыбы этих мест хорошо знали итальянские купцы, и сведения о ней помещались во всех руководствах по торговле, таких, как "Pratica della mercatura" флорентийца Пеголотти и др.
9
По-видимому, эти большие, "почти круглые" рыбы – тюлени Каспийского моря.
10
Ваrса в данном случае – морской бот, парусное судно средней величины, которое имело особое управление при помощи "zanche" (как попытался описать Контарини) и ходило в виду берега. На боте помещалось 35 человек с их кладью; в их числе были капитан и шесть матросов. См. слова "барка", "баркас" и "бот" в Словаре Даля, где разобран вопрос о деревянных судах на Волге.
11
О "деспине", т. е. Софье Палеолог, жене Ивана III, и об ее отце, "деспоте" Фоме Палеологе, см. ниже.
12
Una salina grandissima – несомненно, огромное соляное самосадочное озеро Баскунчак. Контарини не мог – из-за всяческих затруднений с местными властями – точно узнать, где расположено это озеро; он ошибся, сказав, что оно лежит за (di qua) Астраханью в сторону морского берега (verso la marina), тогда как Баскунчак находится севернее Астрахани, к востоку от Волги (Ахтубы).
13
Franchi, т. е. итальянцы, воспринимались татарами как враги, потому что итальянские (генуэзские) владения – и главный их центр Каффа – менее чем за год до этого отошли под власть турок. Кроме того, еще продолжалась турецко-венецианская война (1463–1479 гг.), а татары были на стороне турок; временами они посылали послов к Узун Хасану в Тебриз, он же после своего поражения под Эрдзинджаном (10 августа 1473 г.) уже не выступал против Мухаммеда II. Тана, по-видимому, замерла сама собою, и татары не признавали больше ни генуэзцев, ни венецианцев.
14
Comerchieri – сборщики пошлин.
15
Контарини отметил связи Астрахани с Москвой: русские приходили сюда за солью; русские и татарские купцы ездили с товарами между Астраханью и Москвой.
16
alermi – непонятное, по-видимому, неправильно прочитанное слово, обозначающее валюту. Эта сумма не названа в дальнейшем, когда у Контарини, уже в Москве, возникли затруднения по поводу возврата русским и татарским купцам тех денег, которые он взял у них в долг с процентами – с целью откупиться от преследовавших его татар.
17
Относительно медового напитка bevanda (здесь – "vivanda") di mele у русских Барбаро и Контарини пишут, рассказывая о Москве; Контарини впервые упоминает этот напиток, говоря о свадьбах в Луцке.
18
Контарини был в Астрахани летом 1476 г. Тогда главным ханом – "императором" Большой Орды – был хан Ахмед (1460–1481).
19
Большая Орда, по Контарини, располагалась на территории между Волгой и Доном; с юга она примыкала к степям Черкесии и к степям по Нижнему Дону, с севера – к пределам (confini) Московского государства.
20
Значительные здания в Астрахани были до 1395 г., когда город был разрушен войсками Тимура.
21
Касим-хан назван правителем (Tana, § 52) Астрахани, хотя выше говорилось о трех братьях, племянниках главного хана Большой Орды, как о владетелях Астрахани. Быть может, Касим был старшим из троих? Ниже Касим назван племянником (nepote) хана Большой Орды, несомненно, Ахмеда. В летописи этот Касим упомянут под 6988 (= 1480) г. и назван "братаничем" (племянником по брату) "царя Ахмата Болышия Орды", который шел в последний раз к Оке, против Ивана III (Моск. свод, стр. 327).
22
Ср. о подобных степных караванах, в которых шли послы, а вместе с ними купцы с товарами и табунами лошадей, ниже у Контарини при описании его пути из Астрахани в Москву в августе 1476 г. (Соntarini, р. 95 г). Ср. также летописное сообщение о приходе в Москву (7 июля 1474 г.) русского посла Микифора Басенкова "с послом царевым Ахмута Болшиа Орды с Кара Кучуком". В караване было много купцов, которые привели "коней продажных" (Моск. свод, стр. 302–303).
23
Gesdi – персидский город Иезд.
24
Deserti (иногда "campagne deserte") – степи.
25
О хвостах курдючных баранов писал Барбаро (Tana, § 34). Отметим ошибку в переводе Семенова (стр. 92): "…удалось мне достать баранью ногу" (!), хотя по-итальянски отчетливо сказано, что это была не нога, а засоленный бараний хвост, т. е. большое количество соленого сала.
26
Двумя реками или потоками (due fiumare) Волги Контарини называет главное русло и параллельную ему Ахтубу. Путь Контарини и русского посла Марка между этими двумя реками не удалось осуществить. Как видно по дальнейшему рассказу, весь караван пошел по левому берегу Ахтубы, а переход через Волгу на ее правый берег совершился выше отделения Ахтубы от главного русла.
27
Неясно, кто был отцом Касима. Шпулер (Spuler, p. 175) называет Касима внуком хана Кичик-Мухаммеда (отца Ахмеда), т. е. правильно, что Касим был племянником ("братанич") хана Ахмеда.
28
Узкий проход, в данном случае узкий перешеек (passo stretto) между Доном и Волгой – известная узкая (около 70 км) полоса земли, где Волга и Дон приближаются друг к другу, в районах Волгограда и Калача-на-Дону.
29
Глагол "passammo" является стянутой формой из "passavano" – 3-е, а не 1-е лицо множ. числа. Ведь Контарини не пошел вместе с караваном, но присоединился к нему позднее.
30
По-видимому, татарский посол в Москву. Принадлежавшие ему стада паслись на том острове, куда попал Контарини.
31
Здесь "passo" значит переправа, переход через реку. Контарини должны были сопроводить к месту переправы (через Ахтубу?), так как в дальнейшем караван двигался по волжскому левобережью.
32
С Контарини поехал его переводчик Дмитрий, проделавший с ним весь предыдущий путь.
33
15 августа – день христианского праздника Успения Богородицы.
34
Имеются в виду русские и татарские купцы, шедшие по степи вместе с послами.
35
Сначала караван шел вдоль левого берега Волги, к северу. Это продолжалось, как сообщает Контарини, 15 дней. После переправы на правый берег караван двинулся по степи, направляясь к Оке.
36
gli – ему, т. е. послу Анхиоли, который был во главе идущего вдоль Волги каравана.
37
Контарини не назвал имени хана Ахмеда (1460–1481).
38
Более чем за двести лет до опубликования труда Контарини написал свой "Итинерарий" Вильгельм Рубрук; в этом сочинении на ясном латинском языке автор дал хорошее и весьма подробное описание татар, их жизни и обычаев (Rubruk, р. 220–238).
39
Словом "possanza" выражено понятие не о мощи вообще, а специально о военной мощи, в данном случае татар. Когда Контарини рассказывал о своем путешествии на приеме у Польского короля Казимира IV, то он говорил о "possanza" татар и Узун Хасана.
40
Spade у татар – сабли. Иоанн Плано Карпини (1246 г.) дал точное описание сабель татарских воинов, добавив, что ими обладают "богатые" (divites); итальянец употребил более ходкое на западе слово "меч" (gladius): "У богатых – мечи с острыми концами, с одним только режущим краем (лезвия) и слегка кривые" (loh. de Piano Саrрini, p. 685).
41
Второго, оставшегося в живых, слугу Контарини звали Дзуанне Унгаретто; здесь к его фамилии приставлен артикль: L’Ungaretto, Longheretto.
42
Контарини употребил местное причерноморское определение холодного ураганного ветра – бора, от греч. – северный ветер. В Толковом словаре Даля показано ударение на последнем слоге – бора.
43
Непонятно в данном сочетании слово Soria, что значит Сирия. Предполагаем, что здесь первоначально было написано название Сарай (Sarai) и татары сравнивали свое местонахождение в степи по долготе со своей столицей Сараем: "… они говорили, что мы были в Сарае (eramo nella Soria), но на 15 дней к северу от него". Рамузио (Ramusio, II, р. 122 v), не разгадав слова Soria, заменил его Таной (noi eravamo per tramontane piu di quindici giorni sopra della Tana).
44
По-видимому, ошибка: едва ли в степи могло отстать (от какого-то из предшествовавших караванов) такое количество лошадей (400 голов), причем верблюдов оказалось только два. Может быть, правильнее было бы читать не "quatrocento" (400), a "quaranta" (40).
45
Контарини начинает рассказ о России (Rossia) с пограничных мест на правобережье Оки. К естественному южному рубежу московских земель – берегу Оки – в разных пунктах постоянно подходили татары. Жители деревень южнее Оки, конечно, всегда находились в страхе, как отмечает Контарини, опасаясь татарских набегов.
46
Марк был послом Ивана III к Узун Хасану. Слово "rosso" (Marco rosso) в применении к русскому послу и значит "русский", но не является фамилией. Контарини русских называет "rossi" ("casaletti de rossi" – деревушки русских; "tartari et rossi" – татары и русские; есть и другие примеры). Контарини отметил появление Марка в Тебризе, определив его следующими словами: "uno Marco rosso, quale era venuto per ambasciatore del duca di Moscovia, signore della Rossia Bianca" (Соntarini, p. 83 r – v). Покидая Тебриз 28 мая 1475 г., Контарини для удобства путешествия примкнул к группе трех послов; это были Марк, посол Московского великого князя, Людовик, посол герцога Бургундского, и посол Узун Хасана, отправлявшийся на Кавказ (ibid., p. 84 v). Первый этап их совместного пути закончился в городе Фассо, где они узнали, что Каффа взята турками и поэтому в Крым плыть невозможно. Послы разошлись: Контарини пошел на Тифлис и Шемаху, Марк двинулся на юг к Вати, во владения князя Горгоры, но затем пришел, как и Контарини, в Щирван. Оба они встретились в Шемахе и отсюда проделали вместе весь путь до Москвы. Ошибочно полагать, что русский посол Марк посетил (?) не только Узун Хасана (к которому он и был направлен как посол), но и ширваншаха ("sivansa" у Контарини) Фаррух-Ясара (ср.: Афанасий Никитин, стр. 142). В Шемахе Марк оказался лишь в силу превратностей его пути из Персии на север, как и Контарини.
47
Рязань. – Resan. Контарини и его спутники еще находились на правом берегу Оки, которую перешли выше, около Коломны.
48
Анна, сестра Ивана III.
49
Коломна – Colona. Город находился, как известно, близ впадения Москвы-реки в Оку.
50
Контарини и его спутники на пути в Москву должны были пересечь Оку. Он специально не описывает и даже не упоминает о своей переправе, но пишет, что в Коломне есть большой мост (un gran ponte), где переходят через Оку (ove si passa la detta fiumara). Очевидно, Марк и Контарини со своими спутниками и сопровождавшие их русские и татарские купцы переехали Оку по мосту в Коломне, где вообще была главная переправа через эту реку, имевшая, по-видимому, важное военное значение. В августе 1472 г., когда хан Ахмед привел войска под Алексин, Иван III пришел прежде всего в Коломну, чтобы защитить мост. Из Коломны же великий князь по окончании войны ушел в Москву. В июне 1480 г., в начале последнего похода хана Ахмеда на Русь, Иван III отпустил "к Оце на берег своих воевод с силою", сам же двинулся к Коломне и стоял там "до покрова", т. е. до 1 октября (Моск. свод, стр. 297–298; 327–328).
51
Путь от Астрахани до Москвы (вверх по Волге, затем по степям и лесам к Рязани и Коломне) занял 47 дней.
52
О Тривизане см. § 29.
53
На службе у Ивана III были некоторые татарские царевичи. Много раз упомянут в летописи царевич Даньяр, сын Касыма, внук Улуг Мехмеда. Даньяр Касымович сопровождал Ивана III в походе на Новгород летом 1471 г. (Моск. свод, стр. 286–287, 290). Даньяр выступил со своими татарами против хана Ахмеда, пришедшего в августе 1472 г. к Алексину на Оке (Моск. свод, стр. 297). Наконец, Даньяр участвовал во втором походе Ивана III на Новгород осенью и зимой 1477–1478 гг. (Моск. свод, стр. 311 и 316). Быть может, царевич Даньяр и был тем начальником конного отряда из 500 человек, который охранял южные границы Московского государства от татар Большой Орды и которого ежегодно посещал Московский великий князь, как случилось и при Контарини в конце 1476 – начале 1477 г. Иногда Иван III сам призывал на свою сторону татарских царевичей, не примкнувших к хану Большой Орды. Например, в 1471 г. Никита Беклемишев был послан "в поле" с поручением "искати царевича Муртозы Мустофина сына, звати его к себе служити". Беклемишеву удалось "перезвать" Муртозу на московскую службу: через некоторое время "приехал служити великому князю царевич Муртоза, сын казанского царя Мустофы". В 1473 г. Иван III дал ему землю на границе своего государства, на Оке: "Городок новы на Оце со многими волостьми" (Моск. свод, стр. 291 и 301). Иногда сами татарские царевичи являлись на службу к Московскому великому князю. В 1479 г. пришли к Ивану III "ис поля два царя служити"; это были сыновья крымского хана Хаджи Гирея, т. е. братья Менгли Гирея – "Мердоулат царь с сыном Бердоулатом, да и брат его Айдар" (Моск. свод, стр. 326).