В полку воевал интересный человек – капитан Алексей Степанович Ламзин. Скромный и тихий в повседневной жизни, он был яростным воином в бою. Когда-то он служил в береговой артиллерии, но потом уволился в запас по болезни и обосновался на хуторе Садки, что у станицы Михайловской на Хопре, с женой Анной Сергеевной и приемной дочерью. Перед войной его призвали на сборы в Одесскую базу. Там Ламзина и застала война. Начали формировать 1-й морской полк. Его назначили командиром роты. Приехал я в полк, а комроты без оружия. Снял я свой пистолет ТТ и вручил ему. Тогда всех штабистов обезоружили.
Вскоре раскрылся талант Ламзина как инициативного пехотного командира. Его имя часто упоминалось в боевых донесениях. К этому даже привыкли. Но один бой его роты поразил нас всех. На позицию роты двигались пехота и танки. Бойцы смело вступили с ними в бой и бутылками с горючей смесью подожгли два танка. Остальные стали обходить роту. Наше подразделение оказалось в окружении. Ламзин не стал отходить и пробиваться к своим. Он организовал круговую оборону. Огнем и гранатами рота истребила более двухсот вражеских солдат. Противник залег в нескошенной пшенице. Тогда командир бросился с ротой в атаку и прорвал кольцо окружения. Казалось бы, чего еще? Двигаться к своим. Но не таков коммунист Ламзин: врагов надо убивать, и как можно больше. Он, захватив инициативу, решил окружить подразделение противника и поджечь пшеницу. Когда вражеские солдаты от огня и дыма побежали, по ним открыли огонь. Вражеское подразделение было уничтожено. После этого Ламзин без существенных потерь вывел роту к своему батальону.
Командующий OOP Жуков и член Военного совета Воронин представили героя к награде. В сентябре 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Алексей Степанович Ламзин был награжден орденом Ленина.
Ламзин закончил войну в Венгрии, имея на груди два ордена Ленина, два ордена Красного Знамени, два ордена Отечественной войны и орден Красной Звезды. Военные перегрузки отразились на его здоровье. У Алексея Степановича Ламзина не выдержало сердце, хотя ему еще жить бы и жить.
Морской полк часто дрался в окружении и с открытыми флангами. Сказывались и местные условия: большие площади неубранной пшеницы, кукуруза, лесополосы. Особенно кукуруза – вымахала до 3 метров, всадник въедет в нее, и не видно.
Тысячи гектаров кукурузы. Попробуй в таком лесу воспрепятствовать проникновению врага в тыл.
Окружение – мерзкая штука. Но если командиры и бойцы не растеряются, из любого положения можно выйти, нанеся урон противнику. Так произошло с батальоном старшего лейтенанта С.В. Миронюка – он вышел победителем в бою с целым полком, за что был удостоен ордена Красного Знамени.
За Одессу сражались представители многих народов нашей страны. В составе базы воевало немало славных сынов Грузии. Мне запомнился Дмитрий Оболадзе, родом из Ткибули. В боях за Одессу и Севастополь он был ранен пять раз. У него на груди два ордена Красного Знамени. Добрую память о себе оставил Шота Абашидзе, командир орудия 21-й батареи. Потом он командовал отделением морской пехоты, взводом. В сражении за Одессу и Севастополь был дважды ранен, награжден орденом. Уже офицером сражался за Крым, ходил в освободительный поход на Балканы, воевал на Тихоокеанском флоте. Ныне работает в Грузинской академии наук. Матрос Константин Мелаурадзе за храбрость в боях под Одессой был награжден орденом Красного Знамени. Смертью храбрых пали в те жаркие военные дни разведчик Константин Майсурадзе и зенитчик Сограт Кокиладзе.
Одессу защищали грузины Герантий Лаферандзе, Юсуп Бабалашвили, Тарас Бахуташвили, Минаго Кублашвили, Лавроси Бочоришвили, Давид Шанидзе, Григорий Рижамадзе, Геннадий Бочоришвили, Новел Георгадзе, Михаил Джишкариани, Давид Бочоришвили, Бидзина Сирадзе, Георгий Лебанидзе, Варлам Патаридзе, Михаил Бакрадзе. В основном это воины, призванные из Ткибульского района. Многие из них и сейчас там живут. Отважно действовали бойцы и других национальностей. О многих уже рассказано выше.
Доброе слово хочется сказать о связистах военно-морской базы. Мощные приемные и передающие радиоцентры, радиостанции штабов соединений, кораблей, батарей, береговых постов наблюдения, маяков, корректировочных постов, подземные и подводные кабели, наземные линии, воздушные летучки, времянки… На все это падали бомбы, снаряды, мины. Что-то обязательно рушилось, ломалось, рвалось. Надо было быстро восстанавливать повреждения.
Хорошо вели свое сложное хозяйство начальник связи базы Б.А. Баратов и его ближайшие помощники – майор П.А. Затонский, старший лейтенант П.И. Деев, старший политрук Н.Ф. Костюченко, старший лейтенант А.К. Слепченко. Сколько раз задень они получали лаконичное: "Повреждение на такой-то линии. Восстановить связь". И очередное подразделение выезжало на участок, где как раз шел жаркий бой, и устраняло повреждение. Мне запомнились несколько эпизодов из боевой жизни связистов.
На устранение обрыва линии связи выехал командир роты Слепченко с группой матросов. Повреждение оказалось в районе дислокации морской зенитной батареи. Только подъехали – новый налет авиации, попадание в батарею. Замолкли пушки. Связист Николай Войтенко, а за ним Мириан Порчхидзе и другие бросились к пушкам, оказали помощь наводчикам, и те заняли свои места у орудий. И батарея возобновила огонь. Был сбит самолет противника. За смелость и находчивость Николай Петрович Войтенко был удостоен ордена Красной Звезды, а Мириан Порчхидзе – медали "За боевые заслуги".
В составе корпоста находилась группа связистов под командованием главстаршины Прони. Огонь по вражеским позициям вела канлодка "Красный Аджаристан", находясь близко у берега. Надо было передать приказание: "Прекратить огонь". Но рация вышла из строя. Звонить в штаб, а оттуда по радио на корабль – займет много времени. Наступала темнота. И вот матрос Нечаев вызвался вплавь доставить приказание на корабль. Бросился в воду. Ориентируясь по вспышкам выстрелов, он доплыл до корабля и передал распоряжение. Алексей Федорович Нечаев за свой подвиг был награжден орденом Красной Звезды. В боях за Одессу хорошо проявили себя связисты Бетюцкий, Катульский, Мерликов, Протасов, Романцов, Чариков, Чухлебов.
В боевых порядках пехоты постоянно находились начальники связи морских артдивизионов старшие лейтенанты И. Адамов и Г. Шевчук. Они обеспечивали устойчивую связь корпостов и батарей.
И по сей день ветераны теплыми словами вспоминают наших добрых медиков. Сколько они спасли воинов – вынесли с поля боя, выходили, вернули жизнь, восстановили здоровье, ввели в строй! И в этом их большая заслуга.
Особое место в этом ряду занимает медицинская сестра, сестра милосердия, помощник раненых воинов. На поле боя она – главный медик. Рядом врачей нет, при сложном ранении высококвалифицированного совета не получишь. Сама должна многое знать и уметь, хорошо ориентироваться и действовать быстро. Отважно, умело орудует сестра в бою, безошибочно решает, когда, кому и как помочь. Она не побежит к тому, кто кричит, зовет на помощь, – значит, силы у него еще есть, он потерпит. К нему – потом, а сначала – к тому, кто еле дышит, молчит, в шоке. Вот она, практика полевой хирургии!
Помнят те, кого зацепила пуля или осколок, имена одесских сестер: Е.С. Онищук, Т.А. Юхневич, Н.Б. Ройт, О.К. Малец, Н.В. Матвеева, Т.Г. Царева, М.Т. Ерохина, Л.Л. Запорожец, А.А. Чурикова. Да разве всех перечислишь, их сотни были у нас. И все отважные продолжательницы славных традиций первой в мире сестры милосердия Даши Севастопольской. А Даша Александрова навсегда вошла в историю нашей страны своим ратным подвигом.
Медсестра Вера Ефимовна Козаченко заканчивала очередную перевязку раненых, когда вражеское подразделение наскочило на них с криками: "Русс, сдавайс!" Раненые матросы не растерялись, забросали вражеских солдат гранатами. Подошла машина, увезла раненых, а Вера поползла к окопам.
Военврач Нина Петровна Кострубей оказывала помощь раненым прямо на передовой. При той подвижности фронта, какая была у нас, она оказалась с ранеными в окружении. Не растерялась эта храбрая женщина. Она организовала круговую оборону. И отбивались они до тех пор, пока на помощь не подошли матросы. Они и вынесли раненых из окружения.
Очень трудно приходилось и работавшим в госпитале. Сложнейшие хирургические операции шли часто при безводье, под разрывами бомб и снарядов. Именно в таких условиях работал наш знатный хирург Вениамин Иванович Иванов. Многих вернули в строй, на фронт наши добрые медики, и среди них П.И. Соколов, В.В. Шарутина, которыми искусно управляли военврачи 1-го ранга С.И. Доброхотов и С.Н. Харитонов (а до них и после – В.М. Матвеев и А.П. Бажинов).
На Одесском фронте лихо воевали и наши шоферы, выполняя боевые задания. Под неприятельским огнем они доставляли на передовую боеприпасы. В числе отличившихся были водители Рымарев, Ефремов, Шалимов.
На фронте все военные профессии нужны. Но основная – стрелок, пехотинец. А легенд больше всего вокруг разведчиков.
Многие рвались в разведку. Отчаянными разведчиками у нас были матросы Злобин, Коваль, Мошков, Романенко, Тарасов, Усинов. Не раз они приводили "языка". Но особой сноровкой отличались матросы А.К. Егорков и В.Г. Просвиркин. Бывало, что "язык" сопротивлялся, и с ним кончали на месте. Забрав документы, прокладывали обратный путь огнем и гранатами. За подвиги в тылу врага оба разведчика были награждены орденами Красного Знамени.
Славой непревзойденного разведчика в Одессе пользовался сержант А.А. Нечипоренко, коммунист, секретарь комсомольской организации подвижного морского артдивизиона. Он родом из села Терехи на Киевщине, из учителей. Боец высокой идейной убежденности. Депутат Одесского областного Совета депутатов трудящихся. Началась война, и он сам попросился в разведку. Его назначили командиром отделения, в котором состояли разведчики М. Колодин, А. Подковка, Л. Коваленко, В. Сытник, В. Зенин.
Начали с того, что проникали во вражеский тыл и оттуда корректировали огонь своих батарей. Потом вошли во вкус и начали совершать дерзкие вылазки. Однажды уничтожили пулеметную точку и захватили оружие. В другой раз забросали гранатами минометную батарею. А однажды А. Подковка убил вражеского офицера и забрал его документы.
Узнав о действиях морских разведчиков, генерал Петров одобрил инициативу и распорядился давать им задания на серьезные вылазки, прежде всего на охоту за вражескими офицерами. И теперь Нечипоренко, Колодин, Подковка, Коваленко приступили к этой ответственной работе. Не детализируя их действий, скажу, что комдив-25 наградил Нечипоренко часами за личную отвагу и находчивость.
В один из последних дней августа утром звонит начштаба дивизиона И.Я. Солуянов и докладывает:
– У нас ЧП. Из-за линии фронта на лошадях прискакал Нечипоренко и притащил вражескую малокалиберную пушку, отбитую у гитлеровцев. На полном скаку под сильным огнем прорвался через вражеские позиции.
Бывают такие сообщения, от которых перехватывает дыхание. Мы не сразу поняли, а потом какое-то время осмысливали сообщение, настолько оно ошеломило нас. Кулишов доложил Жукову, а тот приказал:
– Представить Нечипоренко к высшей награде.
Яблонский и Солуянов прислали донесение о подвиге Нечипоренко. Но лучше – словами М.И. Колодина. Он писал мне: "Мы начали постоянно выполнять задания командира Чапаевской дивизии по разведке. "Языков" и планшеты, снятые с убитых нами вражеских офицеров, сдавали в штаб дивизии, а трофейное оружие – в тыл базы. А в ту памятную вылазку произошло такое, что людям трудно поверить. Мы уже возвращались с задания и наткнулись на вражеских солдат. В завязавшейся схватке с ними Нечипоренко задержался, а я с Подковкой долго искали его. Но к рассвету вынуждены были перейти линию фронта, посчитали, что Саша погиб. И вдруг видим – он скачет на лошадях, запряженных в пушку. По его рассказу, после того как он оторвался от нас, он часто натыкался на вражеских солдат и удачно уклонялся от них, прячась в кукурузе и лесопосадках. Под утро увидел, что гитлеровцы устанавливают небольшие пушки. Значит, линия фронта близко, и направление к ней обозначено стволами пушек. Рядом оказалась упряжка с пушкой. Мгновенно созрело решение угнать ее. Нечипоренко забросал позицию гранатами, а сам вскочил на коня и на полном карьере через фронт пригнал пушку с боеприпасами".
"Правда", публикуя 17 сентября 1941 года Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении А. А. Нечипоренко орденом Ленина, описала его подвиги и особо отметила: "Александр Нечипоренко – храбрейший разведчик, не теряющийся в самой сложной обстановке". Он отличался редкостной удалью, неподражаемой изворотливостью и мгновенной изобретательностью.
В одной из вылазок погиб его друг Александр Подковка, и награда ему была посмертной. Умер от ран другой соратник разведчика – Леонид Коваленко. Михаил Иванович Колодин за героизм в тылу врага был награжден орденом Красного Знамени. Потом он воевал на Азовской флотилии, был ранен, снова награжден. Сейчас живет в Донбассе.
Александр Нечипоренко стал политработником и продолжал ходить в разведку. В разведке он и погиб в 1942 году под Таганрогом. В Одессе, в аллее Славы парка имени Шевченко, память героя войны Александра Алексеевича Нечипоренко увековечена мемориальной доской.
Не знаю, может, я сверх меры пристрастен к своему народу, но каждый раз, узнавая о подвиге наших воинов или сам наблюдая их героические поступки, задавал себе вонросы: какая волшебная сила питает их чудотворным эликсиром? Откуда берется у них такая стойкая живучесть? И отвечал себе: конечно, все это идет от нашего образа жизни, от нашей идейной убежденности. Гитлер и германский фашизм, нападая на Советский Союз, рассчитывали на непрочность нашего государства. Но вот они, первые осечки врага, в том числе и под Одессой.
Еще полным ходом шла разгрузка боеприпасов, а у судов – очереди отъезжающих. По трапам понесли раненых, двинулись женщины с детьми и узлами домашних вещей. С заходом солнца суда уйдут. Но начинаются очередная бомбежка, артобстрел. При каждом взрыве дети жмутся к матерям. Раненые беспокоятся, это видно по их напряженным лицам. Их тяготит беспомощность, но они не подают вида. Но самый стоический народ здесь – сестры милосердия. Вот уж подвижницы! Им самим тошно, но не думают о себе, некогда – на попечении сотни раненых.
В горле стоял комок, когда нам приходилось проявлять твердость и душевную гибкость, чтобы не дать обезумевшей от горя матери забрать с собой мертвого или тяжело раненного ребенка, которому требовалась экстренная операция. А у нее на руках оказывались еще дети и престарелые родители. Не всякому под силу было смотреть на это безысходное горе. Опаленные войной фронтовики из команд выздоравливающих, сопровождавшие до судна отъезжавших раненых, поспешно покидали порт, едва закончив поручение. Слабонервным присутствие в этой ситуации было противопоказано.
В те дни штаб флота прислал нам отряд шхун под командованием капитан-лейтенанта В.И. Корнеева для эвакуации населения в ближайшие от нас порты. Вернувшись, Корнеев доложил о бедственном положении женщин и детей, попавших в эти не приспособленные для приема эвакуируемых пункты. С ведома Кулишова я отменил эти направления, с чем согласилась и городская комиссия по эвакуации. Мы продолжили эвакуацию на Кавказ.
За кризисную неделю боев мы отправили на Кавказ на 14 судах и 8 боевых кораблях 35 тысяч раненых, женщин и детей. За два дня на трех теплоходах отправили 8 тысяч. Через день "Днепр" и "Чапаев" увезут еще 6 тысяч. И каждому судну надо дать сильное охранение.
Сегодня, 2 сентября, на "Крыме", "Армении" и "Василии Чапаеве" уходят 7 тысяч человек. Кого назначить в охранение? Все корабли втянулись в бои и ведут непрерывный огонь. Только вчера, памятуя предупреждение Октябрьского об усилении охранения судов с пассажирами в связи с появлением вражеских самолетов-торпедоносцев, Жуков вел разговор с Кулишовым и мной. Говорил: головой отвечаете за отправляемые конвои. Да я и сам понимал ответственность. И чтобы беды не случилось, несмотря на потребность пехоты в огне, снимал с артподдержки эсминцы "Сообразительный" и "Беспощадный" для конвоирования судов, – у них сильная зенитная артиллерия.
Вы думаете, на это было легко решиться? Вчера отпустили крейсер, отправили в Севастополь на ремонт корабли "Шаумян" и "Красный Аджаристан", а теперь еще два корабля надо снимать. А если противник возобновит штурм и прорвется к порту? Чем будем отбиваться? А что скажет армейское командование о намерении оголить правый фланг? Ведь только вчера Крылов говорил, что замысел противника насчет восточного направления теперь слишком очевиден и враг может в любой день возобновить попытку прорваться к порту
К тому же никогда со дня сотворения первой морской посудины палуба не была безопаснее земли, даже если земля горела. Палуба в войну – самое зыбкое устройство. Удар по ней уносит сразу много жизней.
Многие читали, видели на экранах, как фашистские самолеты бомбили пассажирские и санитарные поезда. Тяжко. Но это на земле. Остановился поезд – отполз в сторону, припал к земле, и она тебя защитит. В море в таких случаях совсем иначе.
В июле ушел из Одессы транспорт с женщинами и детьми. В районе Севастополя он затонул. Спаслись немногие, сильные.
Вызываю флагарта Филиппова и объявляю ему о своем намерении усилить охранение отправляемых транспортов.
– Пощадите, с чем вы оставляете меня? – взмолился он.
Да, он отвечает только за огневую поддержку пехоты. Пытаюсь его успокоить:
– У вас две канлодки, эсминец, и дадим еще крейсер "Коминтерн" и сторожевой корабль "Кубань". Но надо в целости доставить на Кавказ тысячи беспомощных.
Филиппов согласился. Начштарм Крылов и командующий артиллерией Рыжи были сражены моим намерением. Николай Иванович вообще сдержан и тактичен, а сейчас налился кровью и заговорил резко:
– Вы, товарищ Деревянно, за эти полдня оторвались от сухопутного фронта. Три часа назад противник крупными силами ударил в стык Морского и Пограничного полков и вклинился в нашу оборону, продвинулся на километр. Это в районе злополучной высоты 53,0, с которой 30-го враг проскочил на 21 – ю батарею. Может все повториться. Фланги полков открыты, и их нечем сомкнуть. Резервов нет. А вы своим предложением вроде второго удара по командованию армии. – Сказал и осекся, чувствуя, что переборщил сгоряча.
Я молчал: хотел дать Крылову время свыкнуться с мыслью, что эсминцы все-таки уйдут. Взорвался Филиппов. С ним бывало такое. Путиловский рабочий, матрос, участник Февральской и Октябрьской революций, охранявший Ленина в Смольном, участник Гражданской войны, он заговорил возбужденно: