Тренерский авторитет Бутусова в Тбилиси, да и везде, был непререкаем. И вот он предлагает Борису Пайчадзе наиграть новую систему так называемого "блуждающего форварда" с частой сменой мест в атаке. Об этой диковинке мы знали только понаслышке. И удивлялись: как это так – центральный нападающий, главное звено атаки, должен уходить на правый или левый фланг, а в центр смещаться кто-то из крайних? Чушь какая-то!
К таким небывалым, как сегодня, нагрузкам футболисты просто не были готовы. Конечно же, только такому выдающемуся форварду, как Борис Пайчадзе, можно было доверить выполнение сложной новинки. Мы уже отметили, с каким неистовством он тренировался. Именно его филигранное мастерство и выносливость точно соответствовали этой роли. К тому же Пайчадзе еще с юности тяготел к смещениям на левое крыло атаки. Бутусов не мог не заметить этого и решил, не откладывая в долгий ящик, подготовить и наиграть новый вариант.
Пайчадзе был великим импровизатором. Сама манера его игры как бы подсказывала тренеру выбор системы "блуждающего форварда".
…Заканчивался чемпионат 1939 года. Весь Тбилиси жил в ожидании решающего матча "Динамо" (Тбилиси) – ЦДКА (Москва).
"Спартак" уже обеспечил себе первое место, а армейцы и динамовцы должны были разыграть второе и третье места. Москвичи на одно очко опережали тбилисцев, и даже ничья выводила их на второе место, а их соперников устраивала только победа.
Именно в этом решающем матче надумал применить свою новинку Бутусов – в бою с командой Григория Федотова, который считался грозой вратарей (хотя до его звездного взлета было еще неблизко).
Этот матч был занесен в реестр легендарных. Он фейерверком пронесся над головами поклонников "Динамо", держа всех в непрестанном напряжении, словно остросюжетный детектив. В первом тайме хозяева проигрывали – 1:4, а забитые ими во втором тайме четыре безответных мяча воспринимались уже как нечто фантастическое. Динамовцы выиграли – 5:4.
Это была победа тренерской мысли. Отрадно, что Михаил Бутусов сотворил это чудо в нашей команде. Тогда все московские газеты писали и о победе тбилисцев, и о новинке, примененной Борисом Пайчадзе. Факт этот отмечался везде, хотя и в несколько умеренной тональности, без особой восторженности.
Через некоторое время стало происходить необъяснимое. Новинку подзабыли, затем вернулись к этому вопросу, но теперь авторами тактики "блуждающего форварда" называли не настоящих его создателей, а других: сначала динамовцев Москвы, через год авторство приписали "Спартаку", и так далее. В одной статье изобретателями назвали даже ЦДКА, против которого и была впервые применена эта новая система. Вот так! Робкие наши попытки восстановить истину не принимались даже для обсуждения. Но все же нашелся человек, который спокойно расставил все точки над "i". Им оказался не кто иной, как рыцарь русского футбола Всеволод Бобров. Впрочем, почему только футбола – и хоккея, и спорта вообще. Вот отрывок из книги самого Боброва.
Тбилисское "Динамо" в тот год первым применило перемену мест в нападении (Пайчадзе – Джеджелава), внеся на первых порах немало растерянности и беспокойства в защитные линии соперников.
Чего же боле! Эти слова принадлежат самому что ни на есть авторитетному специалисту и благородному человеку, настоящему цедэковцу из "команды лейтенантов".
Мне еще раз придется вспомнить высказывания Боброва в связи с еще одной явной несправедливостью по отношению к тбилисцам. И на этот раз на чашах весов окажутся более высокие ценности, чем пальма первенства в изобретении и использовании новой тактики. Но обо всем – по порядку.
Итак, лучшей игрой первого поколения динамовцев была названа их встреча с ЦДКА. Да, это был матч, который не забывается, и все-таки вряд ли стоит отодвигать на второй план яркие победы других поколений команды тбилисцев и даже некоторые матчи того же, первого поколения, скажем, встречу в апреле 1946 года с московским "Динамо", самым нежелательным соперником для тбилисцев. (Даже в 1964 году, когда тбилисцы завоевали звание чемпионов, имея со всеми командами положительный либо ничейный результат, с московскими динамовцами у них, как всегда, оказался отрицательный баланс: проигрыш в одном круге и ничья в другом, из четырех возможных очков было набрано лишь одно.)
Тогда, в сорок шестом, москвичи вернулись после триумфальной поездки по городам Англии, счастливые и уверенные в своих возможностях. Их ворота защищал уже ставший легендой Алексей Хомич, прозванный на родине футбола "Тигром". Учтите, что туманный Альбион – это вам далеко не Бразилия, где футболистов награждают кличками чуть ли не с детства…
Что же тбилисцы? Да ничего особенного. До европейского признания пока далеко. Среди заслуг, приходящихся на военные годы, – визит в Иран. Побеждали с разгромным счетом иранских (в то время слабых) футболистов. Шаха Мохаммеда Реза Пехлеви бросало по ходу встречи то в жар, то в холод. Приходилось даже посылать на поле визирей, умолявших динамовцев: хватит, мол, не забивайте больше, а то шаха может хватить удар!..
Однако вернемся к нашему матчу. Тбилисцев, как всегда, возглавляет Борис Пайчадзе, а за воротами (тогда тренеры, как правило, занимали место за воротами) стоит великолепный в прошлом футболист, умный, немногословный Андро Жордания. Жаль, что не будет играть Гайоз Джеджелава, которого специалисты футбола трижды подряд называли лучшим правым крайним советского футбола…
Как только прозвучал свисток судьи Аверкина из Ленинграда, Пайчадзе бросился в бой… "Лев" ринулся на "Тигра" – 1:0 на первой же минуте. А на третьей, после удара Антадзе, счет становится 2:0 в пользу тбилисцев. Такого начала не ожидали ни сами игроки, ни зрители, заполнившие трибуны. Любая команда дрогнула бы в таких обстоятельствах – но не команда Якушина. Он мгновенно по ходу игры перестроил ряды москвичей, и Василий Карцев, прославившийся в Англии своими разящими ударами метров с двадцати пяти со штрафного, забивает мяч в ворота Вальтера Саная (того самого Саная, который сам скоро перейдет в московское "Динамо" и будет не один год защищать ворота москвичей, часто оставляя "Тигра" на скамье запасных). Появилась надежда, что москвичи смогут добиться перелома в игре. Но тбилисцев в тот день охватило невиданное вдохновение, и все чаяния зрителей, болеющих за москвичей, были развеяны событиями второго тайма.
Все чаще раздавался крик Хомича: "Держите Пайчадзе! Держите Пайчадзе!" К таким возгласам вратарей на тбилисском стадионе мы привыкли. Хотя бросить этот клич партнерам было легче, чем выполнить его. Вновь после удара Пайчадзе Хомич не удержал мяч, и А. Харбедия добивает его в ворота – 3:1. Москвичи сделали все, чтобы спасти матч, Соловьев дальним ударом даже сумел сократить разрыв, но рассчитывать на большее в тот день было нереально. Окончательный счет – 3:2 в пользу тбилисцев.
А вот еще один известный матч. Проанализировать его поможет Михаил Якушин – уже тренер "Динамо" Тбилиси, коим он был назначен в августе 1950 года. Послушаем Михаила Иосифовича:
Трижды в разные годы тренировал я тбилисское "Динамо". Но о поколении игроков этой команды пятидесятых у меня сохранились особенно теплые воспоминания. Они меня подкупали каким-то необычайно искренним и преданным отношением к футболу и к своим обязанностям в нем, были подлинными романтиками этой игры.
В следующем, 1951 году, тбилисцы завоевали серебряные медали и стали вице-чемпионами страны.
В 1952 году из-за первого в истории советского футбола участия в Олимпийских играх в Хельсинки чемпионат страны проводился как-то скомканно – в один круг, притом все матчи игрались в Москве. Четвертое место – сам по себе результат неплохой. Но он мог быть и получше, если б не частые отлучки Михаила Якушина, который одновременно работал еще со сборной СССР.
Сейчас придется снова процитировать Михаила Иосифовича. Не потому, что мне не под силу самому об этом рассказать. Просто рассказ грузина о грузинской команде всегда принимается как-то с недоверием. Факт, о котором расскажет Якушин, был мастерски замят, – через пару лет о нем уже никто не помнил. Впрочем, также подзабыли и о том, что с 1953 года несколько лет кряду грузинским спортивным командам, и не только футбольным, начиная с детских и юношеских, заканчивая мастерами и ветеранами, просто не давали возможности играть. "Бериевцы! Сталинское отродье!" – кричали им с трибун.
И пожаловаться было некому. Я как-то робко обмолвился об этом и вместо сочувствия и каких-либо обнадеживающих слов получил короткий и хлесткий, как оплеуха, ответ: "Националист несчастный!"
Вот поэтому я предоставляю слово русскому человеку, к тому же на редкость объективному и порядочному. Итак, слово Якушину:
…А уж в 1953 году мы решили посягнуть на чемпионский титул. И завоевали бы его, если бы не непредвиденные обстоятельства… За три игры до окончания первенства, когда команда шла в лидерах, меня перевели в московское "Динамо"… Обстоятельства сложились так, что отказаться я не мог…
Как вам это нравится? Команда, как говорится, без пяти минут чемпион, а у нее за три тура до конца первенства отбирают тренера. Какую цель могут преследовать такие оргмеры? Только одну – не дать этой иногородней команде "очемпиониться". Ведь до того и еще последующие десять лет чемпионами становились исключительно московские команды. Таков был неписаный закон, который выполнялся неукоснительно, пока сначала киевское, а затем тбилисское "Динамо" не нарушили его. Но это будет позже…
Интересно, на какие сложившиеся обстоятельства намекает Михаил Иосифович? Может, на приказ из МВД? Ведь председателем спортобщества "Динамо" формально всегда был министр внутренних дел. Значит, Якушину не предложили, а приказали перейти из одного "Динамо" в другое. Что он мог сделать, сам будучи подполковником, а может быть, уже и полковником той же службы?
Ровным счетом ничего. Чем могло быть чревато тогда невыполнение приказа министра МВД – нетрудно представить.
Я еще раз должен извиниться перед вами, дорогие читатели, за рваный ритм моего рассказа и бесконечные вставки. Но без них попросту никак не обойтись. Я уже рассказал о Борисе Соломоновиче Пайчадзе и мало что сказал о другом лидере первого поколения динамовцев – Гайозе Ивановиче Джеджелава. Он трижды подряд назывался лучшим правым крайним в списке "55 лучших футболистов Советского Союза" (затем этот список претерпел метаморфозу и превратился в другой – "33 лучших"). Более того, когда в СССР впервые были названы 10 лучших атлетов года всего советского спорта, Джеджелава был единственным грузинским спортсменом, попавшим в первую десятку.
Любовь к Гайозу Джеджелава в Грузии была огромна. Ему посвящали поэмы и стихи, красочные полотна и карикатуры, портреты не только грузинские поэты и художники. Прекрасное стихотворение посвятил ему Евгений Евтушенко. Вот несколько строк из него:
С каким изяществом грузинским
Он шел в крутящейся пурге.
Как будто так он и родился -
С мячом, приклеенным к ноге…
И как прекрасен твой, береза,
Летящий по ветру листок,
Прекрасен был удар Гайоза,
"Сухим листом" наискосок.
Гайоз Иванович жив, здоров. Ему исполнилось 87 лет. Пожелаем же здоровья и долголетия живому символу прекрасного прошлого тбилисского "Динамо"…
Теперь расскажу об аудиенции Пайчадзе и Джеджелава у Берии. Футболисты сами поведали мне об этой встрече, так что за достоверность можно поручиться. Спортсмены настойчиво искали возможность увидеться со всемогущим Лаврентием Павловичем для решения ряда проблем: не имелось у команды мало-мальски приемлемой базы, тренировочных полей, спортинвентаря и др. И вот встреча состоялась. В юношеские годы Берия сам был футболистом и довольно хорошо разбирался в вопросах футбола. Естественно, он благоволил к Пайчадзе и Джеджелава – лучшим игрокам "Динамо". Внимательно выслушав посетителей, пообещав помочь, Берия перешел на непринужденную беседу – о том, о сем. Наконец он как бы ненароком обронил:
– На каком вы месте сейчас?
– На втором, – ответили футболисты, – а если бы судьи были более объективны, могли быть и на первом.
– А кто на первом?
– Московский клуб…
Берия изменился в лице, резко встал и сказал:
– А ну-ка, вставайте и идите отсюда. Ты посмотри на них, они на втором месте после Москвы, впереди всех других республик, и еще недовольны! Москва есть Москва, она всегда должна быть первой – хорошенько зарубите себе это на носу!
Разговор был закончен.
Берия выполнил все, что обещал, но футболистам более не привелось с ним видеться.
Этим рассказом, который я привожу со слов самих Бориса и Гайоза, хочу внести ясность в набивший оскомину слух о том, что Берия помогал тбилисцам, непосредственно вмешиваясь в вопросы судейства, опротестовывал матчи, назначал переигровки. Побойтесь Бога, господа! Какие такие переигровки были нужны всевластному Берии, по одному мановению руки которого пустился бы в пляс весь Спорткомитет СССР?!
В 1940 году тбилисское "Динамо" боролось за золото с динамовцами Москвы. Две динамовские команды пришли к финишной прямой с равными результатами… И вот решающий для южан матч в Сталинграде с местным клубом. Судьей матча был назначен сталинградец Мальцев, который и сыграл решающую роль в победе хозяев поля со счетом 2:1. Сомневаетесь в моей объективности? Что ж, поищите тогда газету "Красный спорт" № 54 за 29 октября 1940 г., почитайте и убедитесь. Чемпионами стали москвичи, тбилисцы же – снова лишь вице-чемпионами.
В ту пору тбилисцы несколько раз подряд были вторыми. Как-то я встретил великого эстонского шахматиста Пауля Кереса. В юности он был признан вторым после Алехина, снова вторым – уже при Тигране Петросяне. Увидев меня, он широко раскрыл руки и воскликнул:
– О, мое любимое тбилисское "Динамо"! Меня в Эстонии так и называют: "Вечно второй Керес". Ваши ребята – тоже "вечно вторые"…
Может, кто-то вспомнит: бывало ли такое, чтобы в середине футбольного чемпионата СССР из класса "А" (теперешняя высшая лига) выдворили бы какую-нибудь команду без всяких на то причин, без всякой аргументации? Такое имело место в 1940 году. Вопреки всяким футбольным и гражданским законам, в пику всем утвержденным правилам в середине спортивного сезона из высшей лиги изгоняется – другого слова я не нахожу – тбилисский "Локомотив". За что, за какие прегрешения? Да, команда не ахти какая, к тому времени она находилась на последнем месте, но разве мало было и есть команд слабых и ничем не выделяющихся, из года в год преспокойно играющих в высшей лиге? До конца турнира оставалось еще много игр. Кто или что, кроме спортивных показателей и итогового результата, могло послужить причиной исключения из лиги?
Конечно же, тбилисский "Локомотив" уступал в классе старожилам высшей лиги. Но свое место среди лучших команд страны он завоевал в честной спортивной борьбе. Годом раньше, в 1939 году, занял второе место среди 23-х команд второго эшелона, к тому же победив московскую команду "Крылья Советов", занявшую первое место.
Никто не имел право изгонять тбилисцев из высшей лиги до конца розыгрыша. Вот если бы они до конца чемпионата не смогли повысить уровень игры и уйти с последнего места, то в силу вступили бы обычные правила и "Локомотив" без всяких обсуждений вернулся бы во второй эшелон – и все! Неужели кто-то может серьезно думать, что кто-нибудь посмел бы незаконно и бесцеремонно изгнать грузинскую команду, если бы действительно существовала подчеркнуто теплая забота о ней там, "в верхах"? Разве это не пример безразличия (если не сказать больше) Лаврентия Берии и других высших чинов к судьбе своих соотечественников? Все равно не верится? Тогда спокойно поразмыслите – вспомните, почему в течение всех лет существования СССР не покидали высшую лигу некоторые иные команды, занявшие по окончательным итогам последние места…
Рассуждая о футбольных поколениях, не стоит забывать, что эти возрастные разграничения весьма условны. Почти в каждой команде играют футболисты двух-трех поколений: есть "старики", "середняки" и дебютанты. Нередко, когда из команды кто-то уходит и их место занимают новички, нарушается возрастной баланс. Бывает, что на каком-то этапе великовозрастных игроков оказывается больше, чем хотелось бы. Игроку всегда тяжело уходить из команды, особенно если причиной ухода, а вернее отчисления, является возраст. Болезненнее этот процесс происходил (воспринимался) в те годы, когда футбол у нас и вовсе не признавался профессией, был в подвешенном состоянии между "любительщиной" и "полупрофессионализмом". А что дальше? Куда идти? Кем стать? Куда податься? У нас в Грузии, смею заверить, в этом плане налажено. Футболистов оберегали и оберегают, как говорится, "до дней последних донца". Но в целом это сложная проблема.
Жаль, что именно на смену поколений в команде иные тренеры любят сваливать все свои неудачи…
У любой команды есть годы взлета, всеобщего признания и есть тяжелые дни провалов. Так было со всеми великими командами: и с испанским "Реалом", английским "Арсеналом", миланским "Интером".
Когда в июне 1959 года парижский "Стад де Реймс" прилетел к нам в Тбилиси, некоторые "знатные" уверяли, что от блистательной команды, гордости Франции, мало что осталось. Думается, такое заявление было, по меньшей мере, спорным. Шведский чемпионат мира завершился лишь год назад. Французы, уступив несравненным бразильцам и хозяевам поля, шведам, были третьими – большой успех команды! А два героя того состава французской сборной, Венсан и Фонтен, прибыли в составе клуба "Стад де Реймс" в столицу Грузии.
Жюст Фонтен! Непревзойденный бомбардир шведского и всех чемпионатов мира. 13 забитых мячей в финальном турнире – такого больше никогда не случалось. Никто не смог улучшить этот результат: ни Пеле, ни Круифф, ни Мюллер, ни даже Марадона, считая все мячи, забитые им и ногой, и рукой… И вот команда суперголеадора Фонтена проиграла динамовцам Тбилиси с крупным счетом – 2:5, а Автандил Гогоберидзе забил с лета два великолепных гола в ворота французов.
В дальнейшем, уже в качестве комментатора, мне довелось работать вместе с Жюстом на многих турнирах. Профессиональные обязанности сблизили нас. Когда я, бывало, напоминал ему о том тбилисском матче, он, ничуть не обижаясь, мгновенно вытягивал правую руку с поднятым большим пальцем и произносил: "Вив ля Гога! Вив ля Гога!" Гога – так он и многие другие называли неугомонного, любимого всеми Автандила Гогоберидзе, капитана – вслед за Пайчадзе – тбилисского "Динамо", игрока первого состава сборной СССР, участника первого олимпийского турнира в Финляндии, затем тренера и начальника "Динамо". Это человек интересной судьбы с невероятно трагическим концом: он попал в страшную автоаварию возле древней столицы Грузии, Мцхета, чудом остался жив, потеряв при этом возможность двигаться и говорить. Подвижными оставались только глаза. Лишь удивительная преданность и неустанная забота его супруги Виви продлили существование спортсмена на целых 17 лет. Помню, однажды для ведения репортажа в Тбилиси прилетел Владимир Маслаченко и после игры попросил меня сводить его к Гоге. Естественно, я выполнил его просьбу, но у самых дверей Володя внезапно остановился и сказал: "Нет, я не могу войти и увидеть Гогу в таком состоянии. Умоляю тебя, уйдем отсюда". Мы повернулись и ушли.