Сильно поредевшая в боях у Гродно 85-я стрелковая дивизия отступала организованно, но 28 июня немецкие танковые и моторизованные части ворвались в столицу Белоруссии - и кольцо замкнулось. Все же большие группы южноуральцев под командованием генерала А. В. Бандовского и полковника К. Ф. Скоробогаткина сумели пробиться через боевые порядки гитлеровцев.
Уже в последних числах июня нашему Главному Командованию стало ясно, что советские войска, удерживавшие приграничную полосу, не смогут уничтожить прорвавшегося в глубь территории противника и остановить его продвижение. Поэтому Ставка приняла решение создать из резервных войск новый стратегический фронт обороны на рубеже Западной Двины и Днепра. Перед сформированной из кадровых соединений и частей Уральского военного округа 22-й армией, которой командовал генерал-лейтенант Ф. А.Ершаков, была поставлена задача занять оборону на правом фланге Западного фронта по линии Себеж - Полоцк - Бешенковичи - Витебск, сосредоточив главные усилия на том, чтобы удержать Полоцкий и Себежский укрепленные районы.
Полоцкий укрепрайон
Оборона Полоцкого укрепрайона была доверена сформированной в 1940 году в Челябинской области 174-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник А. И. Зыгин. Имевшиеся здесь долговременные сооружения оказались законсервированными, вооружение снято. Пришлось спешно приводить их в боевое состояние.
В начале июля к Западной Двине, на северном берегу которой закрепились уральские дивизии, подошли танковые и моторизованные соединения немецкой 3-й танковой группы. Командующий генерал Гот решил с ходу форсировать реку и овладеть крупным транспортным узлом Полоцком, что позволило бы разъединить, а потом разгромить 22-ю армию.
Фашистский генерал был вынужден отказаться от прямой атаки Полоцкого укрепрайона, стойко обороняемого советскими воинами, и попытался взять его, ударив с фланга. 4 июля части немецкой 3-й танковой группы форсировали Западную Двину у Десны и оттеснили нашу 98-ю стрелковую дивизию к станции Борковичи. Уже на следующий день гитлеровцы были контратакованы. Командир 174-й дивизии отправил на помощь соседям полк майора И. Т. Китаева и несколько артиллерийских батарей. Едва воины батареи под командованием старшего лейтенанта Агапитова установили свои орудия у дороги, как увидели пыльное облако - это мчались вражеские мотоциклисты, которые обычно двигались впереди войсковых колонн. Залп орудий разметал фашистских солдат. Упавшие попытались бежать, следующий залп уничтожил их. Батарея старшего лейтенанта Агапитова отбила множество атак танков и мотопехоты.
Южноуральцы сорвали и попытку противника овладеть Полоцким укрепрайоном ударом с фланга. Генерал Гот признавал в рапорте, что "переправившаяся на северный берег пехота была остановлена контратаками крупных сил противника из Полоцка", и требовал: "23-й армейский корпус должен… в максимально короткие сроки обеспечить 57-му танковому корпусу выход с плацдарма и удар в тыл крепости Полоцк".
Крепким орешком оказался для гитлеровцев Полоцк, раз генерал Гот стал называть его крепостью. Он вынужден был дать такую лестную характеристику полковнику А. И. Зыгину, возглавлявшему 174-ю стрелковую дивизию: "…В Полоцке находится способный руководитель". 7 июля огромные силы немецких войск атаковали 22-ю армию. Однако ни 57-й, ни 51-й корпуса не смогли с ходу прорвать оборону нашей армии.
Большой урон врагу нанес 46-й корпусной гаубичный артиллерийский полк, прибывший на фронт из Челябинской области. Мощный огонь 152-миллиметровых гаубиц помог стрелковым частям удержать позиции.
Получив подкрепление, гитлеровцы 10 июля овладели Городком, а на следующий день вошли в Витебск. Из Городка они устремились к Невелю.
Это поставило 22-ю армию в трудное положение, разъединило с основными силами Западного фронта. Нависла опасность и над правым флангом 22-й армии. После того как 27-я армия отошла на северо-восток, этот фланг оказался открытым. Командующий войсками Западного фронта маршал Тимошенко приказал генералу Ершакову "с боями, спокойно, изматывая противника, последовательно отводить армию" на тыловой рубеж западнее Великих Лук.
Отступая, наши войска прикрывались арьергардами. Последний полк 174-й стрелковой дивизии покинул Полоцкий укрепрайон 16 июля, когда ее основные силы уже подходили к Невелю. Фашистские танковые части, продвигавшиеся со стороны Городка, к тому времени ворвались в Невель, и южноуральцам пришлось двигаться по территориям, занятым противником. Они не только вывезли значительную часть боевой техники, но и помогли пробиться на восток частям 186-й стрелковой дивизии, оказавшейся в особенно опасном положении.
Задержав на три недели у реки Западная Двина, у Себежа, Невеля и Городка отборные дивизии противника и нанеся им большой урон, уральцы внесли немалый вклад в срыв гитлеровского плана молниеносной войны против Советского Союза. Особенно отличилась 174-я стрелковая дивизия. В составленной в конце июля 1941 года характеристике соединений и частей 22-й армии ее командующий генерал-лейтенант Ф. А. Ершаков, член Военного совета корпусной комиссар Д. С. Леонов и начальник штаба генерал-майор Г. Ф. Захаров дают такую оценку действиям южноуральцев:
"Личный состав дивизии проявлял и продолжает проявлять исключительное упорство. Особенно жаркие бои дивизия вела у Борковичей и Боровухи, где в день отбивала по 4–5 атак превосходящих сил противника, переходя в контратаки, нанося противнику тяжелые поражения (под Боровухой уничтожено до 2000 фашистов)… Как дивизия в целом, так и ее командир полковник Зыгин заслуживают того, чтобы быть отмеченными".
5 августа 1941 года, когда 174-я дивизия находилась в обороне у озера Двинье, ее бойцы, командиры и политработники направили письмо в Челябинский обком ВКП(б). В этом письме, обсужденном во всех подразделениях, говорилось о том, как южноуральцы отражают натиск фашистских агрессоров, рассказывалось о героических действиях бойцов. Говорилось, в частности, о подвиге красноармейцев В. А. Сорокина, О. А. Чубарова и И. Н. Еремина, работавших до войны на предприятиях Челябинска, которые во время прорыва из окружения под сильным огнем противника исправили порванную фашистским снарядом гусеницу танка, и боевая машина снова ринулась на врага. В письме указывалось, что 87 воинов 174-й дивизии представлены к правительственным наградам.
Сражение за Смоленск
В середине июля 1941 года командование немецкой группы армий "Центр" сосредоточило основные усилия на захвате Смоленска, который издавна был главным бастионом на пути иноземных захватчиков к Москве.
Ставка Верховного Командования отправила на московское направление крупные резервные силы войск. Для непосредственной обороны Смоленска прибыла 16-я армия под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина.
16-я армия комплектовалась в 1940 году в Забайкалье, в ее состав тогда влилась 152-я стрелковая дивизия, сформированная в 1939 году на территории Челябинской области. Эта дивизия под командованием полковника П. Н. Чернышева заняла оборону западнее Смоленска на рубеже Буда, Куприно, закрыв гитлеровцам путь на Смоленск по правому берегу Днепра. Один из батальонов действовал в составе армейского передового отряда, выдвинутого вперед, к селу Красному. Этот батальон первым из всех подразделений 152-й дивизии вступил в бой.
В своих воспоминаниях генерал-лейтенант М. Ф. Лукин высоко оценивает подвиг воинов передового отряда, руководимого офицерами Осокиным и Холмогорцевым. В течение четырех суток пехотинцы вместе с бойцами 15-го мотострелкового полка отбивали неприятельские атаки. "Когда более 30 вражеских танков и пехота показались с восточной окраины Красного, никто не дрогнул в наших подразделениях, - пишет генерал. - Танки двигались развернутым строем, один от другого метрах в десяти и, когда они были на расстоянии 200–300 метров от огневых позиций, артиллеристы открыли огонь прямой наводкой. Гитлеровцы не выдержали и оставили поле боя. Несколько дней врагу не удавалось сломить сопротивление отряда".
Надежно прикрыть все участки было невозможно из-за недостатка сил, фашистские танки и мотопехота прорывались через стыки между подразделениями. Так, 3-й батальон 544-го стрелкового полка попал в кольцо. Командир старший лейтенант Ахундов организовал круговую оборону и двое суток успешно отражал все атаки врага. "В бою личный состав батальона, в котором сражались забайкальцы, уроженцы рабочего Урала, металлурги Магнитки, тракторостроители Челябинска, показали, что, несмотря на превосходство врага в количестве и технике и будучи в окружении, можно успешно отражать его атаки, - вспоминает М. Ф. Лукин. - Они сами неоднократно контратаковали и не позволили фашистам себя смять".
Ценно то, что командующий называет имена отличившихся воинов челябинской дивизии, ведь никаких других свидетельств о бойцах, проявивших в боях на подступах к Смоленску наибольшую выдержку, храбрость и умение, не сохранилось. Это командиры рот старший лейтенант Каримов, лейтенанты Калугин, Калужный, Цирикидзе, Кантаренко, командиры взводов лейтенанты Измаилов, Шурумухамедов, Пожидаев, Голиков, сержанты Глазунов, Яликов, Халява, красноармейцы Муравьев, Нуриев, Чуприн, Мамедов, Бабаджанов и другие. "Многие из них пали в бою героями, - пишет генерал. - Пусть об этом знают их близкие, все советские люди".
Генерал-лейтенант М. Ф. Лукин принял все возможные меры для того, чтобы освободить Смоленск от гитлеровцев. Он приказал полковнику П. Н. Чернышеву направить туда полки 152-й дивизии.
В результате упорных боев 152-я дивизия вытеснила противника из северо-западной части Смоленска, 480-й стрелковый полк занял железнодорожную станцию и прорвался в центральные кварталы города, 544-й стрелковый вышел к Днепру. Жестокие схватки развернулись за кладбище, которое несколько раз переходило в руки неприятеля.
Врагу удалось прорвать фронт 20-й армии, фашистские соединения устремились к Смоленску с северо-запада, и генерал Лукин приказал оставить город. В ночь на 29 июля 152-я и другие дивизии отошли на восток. Последним из войск 152-й дивизии покинул Смоленск батальон под командованием старшего политрука А. С. Туровского.
Соединения 16-й и 20-й армий, в том числе 152-я дивизия, еще некоторое время держали оборону в излучине Днепра, а потом отошли на левый берег реки, где закрепились.
Сосредоточив на левом фланге 22-й армии крупные силы, генерал Гот 22 августа нанес удар в направлении станции Кунья. Гитлеровцам удалось окружить главные силы уральцев, в том числе 174-ю стрелковую дивизию в районе Великих Лук. Но и на этот раз они не смогли уничтожить 22-ю армию. Генерал Гот допустил ошибку - он оставил добивать окруженных одну пехоту, а танковые и моторизованные дивизии бросил к верховьям Волги. Подвижные немецкие соединения были задержаны у Андреаполя артиллерийскими и тыловыми частями 22-й армии. Тем временем 174-я и другие наши дивизии разорвали кольцо окружения и закрепились в верхнем течении реки Ловать от Чижово до Андреаполя. На южноуральцев, неоднократно отличавшихся в боях, была возложена оборона Андреаполя.
Сосредоточив к концу августа на московском направлении огромные силы - три танковые группы, большое число стрелковых соединений и крупные силы авиации, немецкое командование собиралось нанести мощный удар по нашей столице. Оно не сомневалось, что на этот раз гитлеровские войска смогут одержать победу.
Вначале противник действовал успешно. Прорвав на ряде участков нашу оборону, немецкие танковые группы устремились к Москве. В районе западнее Вязьмы врагу удалось окружить большое число наших соединений, в том числе 152-ю стрелковую дивизию. Большинство воинов дивизии погибло в боях, остальные сумели вырваться из кольца, были и такие, кто сражался потом с оккупантами в партизанских отрядах. В начале 1942 года 152-я стрелковая была сформирована заново на территории Свердловской области. Она прошла большой боевой путь, закончив войну в Берлине.
Героическое сопротивление окруженных западнее Вязьмы соединений сковало крупные силы неприятеля и позволило нашему командованию выиграть время для подготовки нового рубежа обороны и выдвижения резервных сил.
Овладев 18 октября Можайском, гитлеровцы пытались прорваться к Москве по минской магистрали. Они захватили важный узел коммуникаций у Шелковки и Дорохова, но неожиданно были контратакованы прибывшей с Дальнего Востока 82-й мотострелковой дивизией и отброшены. Этой дивизии был придан 27-й отдельный танковый батальон, вооруженный новыми боевыми машинами, недавно выпущенными на Челябинском тракторном заводе. В одной из рот все бойцы были рабочими этого завода. Уничтожив десятки боевых машин, много другой техники, сотни фашистских солдат и офицеров, дивизия внесла заметный вклад в победу советских войск под Москвой.
Под Москвой немецкие ударные группировки были обескровлены, и в начале декабря наступление приостановили. Здесь на врага был обрушен сильный удар.
А.Корзников
"22 июня, ровно в 4 часа…"Б.Цикунков
22 июня 1941 года около 4 часов ночи наш 59-й стрелковый полк был поднят по боевой тревоге, бойцам и командирам выдали боекомплекты и боевое снаряжение. Полковник Терентьев, командир полка, собрал комсостав и отдал приказ занять оборону восточнее Гродно, в шести километрах от города.
На рассвете полк занял оборону в старых учебных окопах. Оттуда хорошо было видно зарево - горели наши заставы и населенные пункты, земля дрожала от разрывов авиабомб.
Около восьми часов утра полковник Терентьев возвратился из штаба дивизии, и полк двинулся занимать оборонительные позиции северо-западнее Гродно. Бойцы шли форсированным маршем под прикрытием перелесков и высоких хлебов. Увидев бегущих навстречу военных, сначала приняли их за немцев и приготовились к бою. Когда же они приблизились, поняли, что это наши бойцы, убегавшие в панике от танков врага. Пришлось повозиться, чтобы остановить их.
Утром 23 июня дважды вступали в небольшие бои с гитлеровским десантом, который высадился с планера. К 15 часам заняли оборону на опушке рощи на правом берегу Немана, недалеко от Гродно. К вечеру нас окружили танковые части врага. Около двух часов ночи меня вызвали на КП полка, и полковник Терентьев приказал прорвать кольцо окружения. На рассвете наш батальон подкрался по ржи к хуторам, занятым неприятелем. Вручную подкатили пять пушек и с ходу бросились в атаку. Наши артиллеристы через головы своих бойцов ударили прямой наводкой по танкам. Сразу загорелись три танка, четыре стали бить из пушек и пулеметов по батальону. Но вскоре артиллеристы вывели из строя еще две машины, остальные поспешно скрылись. Оставшиеся в живых фашистские автоматчики разбежались. В этом бою мы потеряли 28 человек убитыми, около 30 ранеными.
В прорванную в окружении брешь прошел весь полк. Через 25–30 километров мы заняли оборону на опушке сосновой рощи, вдоль которой проходила основная грунтовая дорога с запада на восток. Слева показались велосипедисты и мотоциклисты, а чуть позже автоколонна. Полковник Терентьев по телефону приказал нам подпустить неприятеля вплотную и уничтожить. И тут я увидел в бинокль, что из рощи появилась еще одна колонна фашистов. В это время ко мне подполз связной из роты и сообщил, что боевое охранение второй колонны немцев движется к нашему расположению. Когда фашисты подошли вплотную, я повернулся к командиру взвода связи лейтенанту Шелухину и почти шепотом произнес: "Огонь!"
Через 5–7 минут колонна была уничтожена. Полк по сигналу "зеленая ракета" быстро снялся с места и стал отходить в восточном направлении. Враг отправил за нами танковое подразделение, в небе появились самолеты с черными крестами.
Полк имел большие потери, многих ранило. И все же нам удалось оторваться от противника.
Шел четвертый день войны. Мне доложили, что один из младших командиров, по национальности казах, из вещмешка расстрелянного вражеского снайпера взял немецкую военную форму. Я не смог узнать, кто это был и зачем сделал это. Снова начался бой с вражеским десантом. К этому времени к нашему полку присоединилось до 700–800 человек - это были бойцы различных родов войск. Из них полковник Терентьев сформировал отдельный батальон.
Наш полк после боя с десантом врага вошел в районный центр Мосты. Во главе головной разведки шел лейтенант Карелин. Посреди улицы стоял танк "КВ". Когда лейтенант направился к машине, по нему ударили прямой наводкой из пушки. Фашистский десант - более 500 человек, как позднее стало известно, - уже находился в Мостах. По нам открыли ураганный огонь из автоматов. Полк развернулся и перешел в наступление. Завязался бой на улицах. В это время на танк "КВ" вскочил человек в немецкой форме. Наши бойцы били по нему из всех видов оружия, а он чудом остался жив. Немцы, находившиеся в захваченном танке, открыли люк. В танк полетели гранаты. "Немец" спрыгнул и пополз в нашу сторону. Когда он приблизился к нам и снял фашистскую пилотку, мы узнали младшего командира Апсатара Тактасинова. Оказывается, это он взял у фашистского снайпера военную форму, и она ему пригодилась.
На улицах бой усиливался. Фашисты, имевшие больше, чем мы, автоматов и боеприпасов, укрывались за каменными домами и заборами. Наш полк отошел, перегруппировался; еще дважды полковник Терентьев водил нас в атаку.
Немцы усилили огонь и пустили в атаку подошедшие танковые части. У нас же боеприпасы были на исходе. Полковник Терентьев был ранен в плечо. Он подозвал меня. Не успел отдать приказ форсировать Неман: разрывная пуля ударила в щеку. Он пальцем указал на меня и упал. Было ясно - принимай полк.
Кто-то крикнул: "Полковник убит!" Бойцы, в панике оставив на месте обороны тяжелое оружие, бросились к Неману. С помощью политруков и командиров мы восстановили боевой порядок. Правда, пришлось отдать приказ - расстреливать паникеров.
Оставив для прикрытия отходящего полка две стрелковые и пулеметную роты, две пушки, мы начали переправу по разрушенному железнодорожному мосту. Необходимо было положить настил вместо сгоревших шпал для перевозки боевой техники. Времени для этого не было. Под огнем врага по голым рельсам на высоте 45 метров при помощи веревок и срубленных жердей бойцы и командиры перешли через Неман. Вся наша техника и лошади остались на правом берегу…
Поредевшие полки дивизии, отходя на восток, вели беспрерывные бои с превосходящими силами противника. 5 июля 1941 года западнее Минска заместитель командующего Белорусским особым военным округом генерал-лейтенант И. В. Болдин собрал оставшиеся воинские части нашей 3-й и 10-й армий. Дважды под его командованием мы пытались вырваться из окружения, но, потеряв много бойцов и командиров, были вынуждены уйти в леса. 6 июля Болдин собрал командиров и отдал приказ - переходить линию фронта группами не более взвода. Если переход будет невозможен, организовывать партизанские отряды. Я и мои товарищи создали партизанский отряд имени Буденного. Я стал его командиром.
Б. Цикунков, начальник штаба батальона 59-го полка 85-й стрелковой дивизии